Пророк (джен)

Дверь распахнулась. За ней стояла Минерва МакГонагалл.

— Профессор МакГонагалл, вот первокурсники, — сообщил ей Хагрид.

— Спасибо, Хагрид, — кивнула ему волшебница. — Я их забираю.

Она повернулась и пошла вперед, приказав первокурсникам следовать за ней. Они оказались в огромном зале — Гарри он чем-то напомнил вестибюль в замке Гриффиндора. На каменных стенах горели факелы, потолок терялся где-то вверху, а красивая мраморная лестница вела на верхние этажи.

Они шли вслед за профессором МакГонагалл по вымощенному булыжником полу. Проходя мимо закрытой двери справа, Гарри услышал шум сотен голосов — там уже собралась вся школа.

Но профессор МакГонагалл вела их совсем не туда, а в маленький пустой зальчик. Толпе первокурсников тут было тесно, и они сгрудились, дыша друг другу в затылок и беспокойно оглядываясь.

— Добро пожаловать в Хогвартс, — наконец поприветствовала их профессор МакГонагалл. — Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Отбор — очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета.

Факультетов в школе четыре — Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин. У каждого из них есть своя древняя история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться. В конце года факультет, набравший больше очков, побеждает в соревновании между факультетами — это огромная честь. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи.

Церемония отбора начнется через несколько минут в присутствии всей школы. А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями.

Ее глаза задержались на мантии Невилла, которая сбилась так, что застежка оказалась под левым ухом, а потом на грязном носу Рона. Когда же взгляд ее отыскал-таки Поттера, глаза ее расширились. Конечно, за этот месяц Гарри очень сильно изменился: вытянулся, постригся, избавился от очков, да и новая мантия не висела на нем мешком, делая похожим на бомжа. Поттер улыбнулся краешками губ и едва заметно кивнул. Женщина вернула на лицо маску строгости и отвернулась.

— Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами, — сообщила профессор МакГонагалл и пошла к двери. Перед тем как выйти, она обернулась. — Пожалуйста, ведите себя тихо.

— Интересно, как будет проходить отбор? — возбужденно сказала Гермиона.

— Наверное, нам придется пройти через какие-то испытания, — ответил стоящий неподалеку Рон. — Фред сказал, что это очень больно, но я думаю, что он, как всегда, шутил.

Гарри едва слышно хмыкнул, а Гермиона принялась гадать, какое из выученных ею заклинаний понадобится ей на церемонии отбора.

Внезапно воздух прорезали истошные крики, отчего Гарри поморщился — хоть он и отошел подальше от кричавших детей, их визги все же оглушили его. Через противоположную от двери стену в комнату просачивались призраки — их было, наверное, около двадцати. Жемчужно-белые, полупрозрачные, они скользили по комнате, переговариваясь между собой и, кажется, вовсе не замечая первокурсников или делая вид, что не замечают. Судя по всему, они спорили.

— А я вам говорю, что надо забыть о его прегрешениях и простить его, — произнес один из них, похожий на маленького толстого монаха. — Я считаю, что мы просто обязаны дать ему еще один шанс...

— Мой дорогой Проповедник, разве мы не предоставили Пивзу больше шансов, чем он того заслужил? Он позорит и оскорбляет нас, и, на мой взгляд, он, по сути, никогда и не был призраком...

Призрак в трико и круглом пышном воротнике замолчал и уставился на первокурсников, словно только что их заметил.

— Эй, а вы что здесь делаете?

Никто, в том числе и Гарри, не ответил.

— Да это же новые ученики! — воскликнул Толстый Проповедник, улыбаясь собравшимся. — Ждете отбора, я полагаю?

Несколько человек неуверенно кивнули.

— Надеюсь, вы попадете в Пуффендуй! — продолжал улыбаться Проповедник. — Мой любимый факультет, знаете ли, я сам там когда-то учился.

— Идите отсюда, — произнесла вернувшаяся МакГонагалл. — Церемония отбора сейчас начнется.

Она строго посмотрела на привидения, и те поспешно начали просачиваться сквозь стену и исчезать одно за другим.

— Выстройтесь в шеренгу, — скомандовала профессор, обращаясь к первокурсникам, — и идите за мной!

Гарри встал за мальчиком со светлыми волосами, и они вышли из маленького зала, пересекли зал, в котором уже побывали при входе в замок, и, пройдя через двойные двери, оказались в Большом зале.

Это было огромное помещение с высоким потолком, похожее на Банкетный зал в замке Гриффиндора. Правда это место, конечно, было опрятнее, красивее и страннее. Зал был освещен тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели старшие ученики. Столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками. На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели. Профессор МакГонагалл подвела первокурсников к этому столу и приказала им повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам.

Перед Гарри были сотни лиц, бледневших в полутьме, словно неяркие лампы. Среди старшекурсников то здесь, то там мелькали отливающие серебром расплывчатые силуэты привидений. Оглядывая помещение, Гарри посмотрел вверх и увидел над собой бархатный черный потолок, усыпанный звездами.

— Его специально так заколдовали, чтобы он был похож на небо, — прошептала вновь оказавшаяся рядом Гермиона. — Я вычитала это в «Истории Хогвартса».

Гарри предпочел проигнорировать это замечание. Тем временем профессор МакГонагалл поставила перед шеренгой первокурсников самый обычный на вид табурет и положила на сиденье остроконечную Волшебную шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потертая и ужасно грязная.

Гарри вместе со всеми уставился на нее. На несколько секунд в зале воцарилась полная тишина. А затем Шляпа шевельнулась. В следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела:

Может быть, я некрасива на вид,

Но строго меня не судите.

Ведь шляпы умнее меня не найти,

Что вы там ни говорите.

Шапки, цилиндры и котелки

Красивей меня, спору нет.

Но будь они умнее меня,

Я бы съела себя на обед.

Все помыслы ваши я вижу насквозь,

Не скрыть от меня ничего.

Наденьте меня, и я вам сообщу,

С кем учиться вам суждено.

Быть может, вас ждет

Гриффиндор, славный тем,

Что учатся там храбрецы.

Сердца их отваги и силы полны,

К тому ж благородны они.

А может быть,

Пуффендуй ваша судьба,

Там, где никто не боится труда,

Где преданны все, и верны,

И терпенья с упорством полны.

А если с мозгами в порядке у вас,

Вас к знаниям тянет давно,

Есть юмор и силы гранит грызть наук,

То путь ваш — за стол Когтевран.

Быть может, что в Слизерине вам суждено

Найти своих лучших друзей.

Там хитрецы к своей цели идут,

Никаких не стесняясь путей.

Не бойтесь меня, надевайте смелей,

И вашу судьбу предскажу я верней,

Чем сделает это другой.

В надежные руки попали вы,

Пусть и безрука я, увы,

Но я горжусь собой.

Как только песня закончилась, весь зал единодушно зааплодировал. Шляпа поклонилась всем четырем столам. Рот ее исчез, она замолчала и замерла. Гарри тоже вежливо похлопал.

— Значит, каждому из нас нужно будет всего лишь ее примерить? — послышался шепот Рон неподалеку. — Я убью этого вруна Фреда, ведь он мне заливал, что нам придется бороться с троллем.

Гарри вновь хмыкнул про себя. Ему было странно, что Уизли так верит своим братьям, хотя те явно частенько над ним прикалывались.

Профессор МакГонагалл шагнула вперед, в руках она держала длинный свиток пергамента.

— Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она. — Начнем. Аббот, Ханна!

Девочка с белыми косичками и порозовевшим то ли от смущения, то ли от испуга лицом, спотыкаясь, вышла из шеренги, подошла к табурету, взяла Шляпу и села. Шляпа, судя по всему, была большого размера, потому что, оказавшись на голове Ханны, закрыла не только лоб, но даже ее глаза. А через мгновение...

— ПУФФЕНДУЙ! — громко крикнула Шляпа. Те, кто сидел за крайним правым столом, разразились аплодисментами. Ханна встала, пошла к этому столу и уселась на свободное место. Гарри заметил, что крутившийся у стола Толстый Проповедник приветливо помахал ей рукой.

— Боунс, Сьюзен!

— ПУФФЕНДУЙ! — снова закричала Шляпа, и Сьюзен поспешно засеменила к своему столу, сев рядом с Ханной. — Бут, Терри!

— КОГТЕВРАН!

Теперь зааплодировали за вторым столом слева, несколько старшекурсников встали со своих мест, чтобы пожать руку присоединившемуся к ним Терри. Гарри практически не следил за распределением, разглядывая столы с учениками. Куда же ему попроситься?

Мэнди Броклхерст тоже отправилась за стол факультета Когтевран, а Лаванда Браун стала первым новым членом факультета Гриффиндор. Крайний слева стол взорвался приветственными криками, и Гарри увидел среди кричавших рыжих близнецов — братьев Рона.

Миллисенту Булстроуд определили в Слизерин. Гарри проводил ее внимательным взглядом. Хоть бы у него получилось отговорить шляпу отправить его на этот факультет.

— Финч-Флетчли, Джастин!

— ПУФФЕНДУЙ!

Иногда Шляпа, едва оказавшись на голове очередного первокурсника или первокурсницы, практически молниеносно называла факультет, а иногда она задумывалась. Так, Симус Финниган светловолосый мальчик, стоявший в шеренге перед Гарри, просидел на табурете почти минуту, пока Шляпа не отправила его за стол Гриффиндора.

— Гермиона Грэйнджер!

С нетерпением ожидавшая своей очереди, Гермиона чуть ли не бегом рванулась к табурету и в мгновение ока надела на голову Шляпу.

— ГРИФФИНДОР! — выкрикнула Шляпа.

Гарри вежливо похлопал радостной девочке. Когда же вызвали Невилла Долгопупса, тот умудрился споткнуться и упасть, даже не дойдя до табурета.

Шляпа серьезно задумалась, прежде чем выкрикнуть «ГРИФФИНДОР». Невилл, услышав свой вердикт, вскочил со стула и бросился к столу, за которым сидели ученики факультета, забыв снять Шляпу. Весь зал оглушительно захохотал, а спохватившийся Невилл развернулся и побежал обратно, чтобы вручить Шляпу Мораг МакДугал.

Когда вызвали Малфоя, он вышел из шеренги с ужасно важным видом. Шляпа, едва коснувшись его головы, тут же заорала:

— СЛИЗЕРИН!

Малфой присоединился к своим друзьям Крэббу и Гойлу ранее отобранным на тот же факультет, и выглядел необычайно довольным собой.

Не прошедших отбор первокурсников оставалось все меньше. Мун, Нотт, Паркинсон, девочки-близнецы Патил, затем Салли-Энн Перке и, наконец...

— Поттер, Гарри!

Гарри сделал шаг вперед, и по всему залу вспыхнули огоньки удивления, сопровождаемые громким шепотом.

— Она сказала Поттер?

— Тот самый Гарри Поттер?

Рон же вылупился на него так, словно у Гарри на голове вдруг выросли щупальца. Поттер сделал вид, что не заметил этого. Подойдя к табурету, он взял у профессора МакГонагалл шляпу, уселся и надел ее. Шляпа была ему слишком велика и тут же упала на глаза. А возле уха раздался тихий голос:

— Гм-м-м, как интересно. Такой сильный пророческий дар в столь юном возрасте. Много смелости, пытливый ум и таланта много — о да, мой бог, это так. И хотя ты предпочитаешь скрывать свои способности, у тебя присутствует весьма похвальное желание проявить себя... Куда же мне тебя определить?

"Куда угодно, кроме Слизерина, если можно, пожалуйста", — четко подумал Гарри.

Будущее вдруг расплылось и заволокло туманом. Гарри под шляпой нахмурился. Такого прежде никогда не случалось. Все, что он знал о будущем до сих пор, тут же исчезло, но новое знание не спешило открываться Поттеру.

— Ага, значит, не в Слизерин? — переспросил тихий голос. — Ты уверен? Знаешь ли, ты можешь стать великим, у тебя есть все задатки, я это вижу, а Слизерин поможет тебе достичь величия, это несомненно...

"Может и так, но я не стремлюсь к величию, — заметил Гарри. — Мне нужна свобода".

— О да, это так, и твой дар тому подтверждение, — голос тихонько хихикнул. — Но своим знанием будущего ты можешь сам загнать себя в ловушку.

"До сих пор, мой дар всегда выручал меня," — возразил Гарри. Беспокойство все сильнее захватывало его. Невозможность увидеть будущее неожиданно испугала Гарри. Ему хотелось сейчас же сбросить с себя шляпу, которая какими-то неведомыми чарами не давала ему увидеть будущее. Но она еще не определила его на факультет, и Поттер был вынужден ждать вердикта, изо всех сил вцепившись в края табуретки.

Шляпа вновь мягко рассмеялась ему в ухо.

— Посмотри, каким беспомощным ты стал, — сказала она. — Ты так привык полагаться на свое знание будущего, что стоило тебе его лишиться, и ты стал слаб как котенок.

"Хотите сказать, что без своего дара я — ноль без палочки?" — уязвлено подумал Гарри. Никогда прежде он не ощущал себя таким слабым, даже когда ему не удавалось избежать наказания Дурслей или сбежать от банды Дадли.

— О нет, в тебе кроются силы куда более могущественные, чем твой пророческий дар. Но ты должен запомнить, что не способности определяют судьбу, а выбор, который ты делаешь. Надеюсь, там ты хорошенько это уяснишь... ГРИФФИНДОР!

Гарри чуть не подпрыгнул — таким громким показался ему крик шляпы после едва слышного шепота. Зал, между тем, взорвался аплодисментами гриффиндорцев. Гарри дрожащими пальцами снял с себя шляпу, ощущая, как будущее вновь открывается перед ним. Он даже не заметил, как смягчилось лицо МакГонагалл.

Как во сне Гарри добрался до стола Гриффиндора, на автомате пожал руку рыжеволосому старосте Перси Уизли, не слыша, как близнецы Фред и Джордж вопят во весь голос:

— С нами Поттер! С нами Поттер!

Гарри так же механически пожимал руки всем желающим, будучи поглощен своими мыслями. Что же за артефакт создал Гриффиндор из этой шляпы? Мало того, что она способна проникать в сознание тех, кто ее одевает, так она еще и обладает какой-то своей магией. И, однозначно, — разумом. Значит ли это, что она помнит всех, кто когда-либо надевал ее? А вдруг она расскажет Дамблдору о том, что Гарри обладает пророческим даром? В ближайшие дни директор не будет пытаться контактировать с ним, но это нисколько не успокаивало Гарри.

И все-таки, как шляпе удалось блокировать видения Гарри? Неужели существуют заклинания, которые не позволяют ясновидцам видеть будущее? Надо будет внимательно изучить этот вопрос.

Но больше всего Поттера вывели из равновесия слова шляпы. Что она имела в виду, говоря про выбор? К чему такие таинственные фразы? Гарри что-то делает не так? Он вредит кому-то своими действиями? И почему именно Гриффиндор? До распределения Гарри считал, что ему все равно, на какой факультет он попадет, если только это будет не Слизерин. Но теперь, когда вердикт был вынесен, Поттер понял, что ему все же хотелось попасть именно на факультет Когтеврана. Гарри считал, что подходит туда идеально. Но шляпа почему-то отправила его в Гриффиндор. Чему же этот факультет должен его научить?

Однако насчет того, что Поттер чересчур привык полагаться на свой дар, шляпа явно права. Стоило ей на минуту лишить его этой возможности — и Гарри стал беспомощен. Он запаниковал.

"В таком случае, еще более странно, что она отправила меня на Гриффиндор," — подумал Гарри.

За этими размышлениями Гарри не заметил, как закончилось распределение. Даже когда рядом с ним на скамью опустился довольный Рон, но посмотрев на Гарри скривился и обиженно отвернулся, Поттер никак на это не отреагировал.

Лишь когда в зале вдруг воцарилась тишина, Гарри очнулся и огляделся по сторонам. Оказывается, Альбус Дамблдор поднялся со своего трона. Это был человек в затемненных очках, с длинным крючковатым носом и вьющимися седыми волосами, седыми усами и седой бородой. Дамблдор широко развел руки. На его лице играла лучезарная улыбка. У него был такой вид, словно ничто в мире не может порадовать его больше, чем сидящие перед ним ученики его школы.

— Добро пожаловать! — произнес он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Все, всем спасибо!

Дамблдор сел на свое место. Зал разразился радостными криками и аплодисментами. Гарри тоже вежливо похлопал в то время, как другие первокурсники недоуменно переглядывались, явно не зная, как реагировать на такой странный поступок директора. Тут стол наполнился едой.

Здесь были ростбиф, жареный цыпленок, свиные и бараньи отбивные, сосиски, бекон и стейки, вареная картошка, жареная картошка, чипсы, йоркширский пудинг, горох, морковь, мясные подливки, кетчуп и непонятно как и зачем здесь оказавшиеся мятные леденцы. Гарри с удивлением обнаружил, что, несмотря на обед в поезде, проголодался.

Когда все наелись, тарелки вдруг опустели, снова став идеально чистыми и так ярко заблестев в пламени свечей, словно на них и не было никакой еды. Но буквально через мгновение на них появилось сладкое. Мороженое всех мыслимых видов, яблочные пироги, фруктовые торты, шоколадные эклеры и пончики с джемом, бисквиты, клубника, желе, рисовые пудинги...

Гарри положил себе яблочного пирога и прислушался к тому, о чем говорили его соседи.

— Лично я — половина на половину, — признался Симус Финиган. — Мой папа — магл, а мама — волшебница. Мама ничего ему не говорила до тех пор, пока они не поженились. Я так понял, что он совсем не обрадовался, когда узнал правду.

Все рассмеялись.

— А ты, Невилл? — спросит Рон.

— Я... Ну, меня вырастила бабушка, она волшебница, — начал Невилл. — Но вся моя семья была уверена, что я самый настоящий магл. Мой двоюродный дядя Элджи все время пытался застать меня врасплох, чтобы я сотворил какое-нибудь чудо. Он очень хотел, чтобы я оказался волшебником. Так, однажды он подкрался ко мне, когда я стоял на пирсе, и столкнул меня в воду. А я чуть не утонул. В общем, я был самым обычным — до восьми лет. Когда мне было восемь, Элджи зашел к нам на чай, поймал меня и высунул за окно. Я висел там вниз головой, а он держал меня за лодыжки. И тут моя двоюродная тетя Энид предложила ему пирожное, и он случайно разжал руки. Я полетел со второго этажа, но не разбился, — я словно превратился в мячик, отскочил от земли и попрыгал вниз по дорожке. Они все были в восторге, а бабушка даже расплакалась от счастья. Вы бы видели их лица, когда я получил письмо из Хогвартса, — они боялись, что мне его не пришлют, что я не совсем волшебник. Мой двоюродный дядя Элджи на радостях подарил мне жабу.

Гарри стало интересно, что же случилось с родителями Невилла, но он не решился спрашивать о таких личных вещах: мало ли они погибли во время войны с Волан-де-Мортом. Слева от него Гермиона расспрашивала старосту Перси о занятиях:

— Я так надеюсь, что мы начнем заниматься прямо сейчас. Нам столько всего предстоит выучить. Лично меня больше всего интересует трансфигурация, вы понимаете, искусство превращать что-либо во что-либо другое. Хотя, конечно, это считается очень сложным делом.

— На многое не рассчитывай. Вы начнете с мелочей, будете превращать спички в иголки, примерно так.

Наевшись, Гарри почувствовал сонливость. Если можно было бы, он уже сейчас ушел бы в башню Гриффиндора — благодаря дару, он знал, где она находится и как туда попасть. Но ему приходилось ждать, когда их туда отведут. Так что Гарри принялся изучать стол преподавателей. В самом углу устроился Хагрид и что-то пил из большого кубка. Слева от него сидел нервный молодой человек в фиолетовом тюрбане и разговаривал с преподавателем с сальными черными волосами, крючковатым носом и желтоватой, болезненного цвета кожей. Северусом Снейпом. Он был интересен Поттеру больше всех остальных профессоров вместе взятых. Правда, даже теперь, когда Гарри попал на Гриффиндор, мальчик видел, что Снейп все равно будет ненавидеть его за что-то.

Снейп вдруг посмотрел прямо на Гарри. Его черные глаза, казалось, готовы были просверлить Поттера на месте. В них явно читались презрение и брезгливость. Даже при том, что Гарри ожидал этого, ему было неприятно, и он поспешил отвести взгляд от своего будущего преподавателя по зельям. В центре сидел в золотом кресле Дамблдор и беседовал с профессором МакГонагалл. Профессор Флитвик же о чем-то разговаривал с профессором Стебль. Рядом с ней сидела профессор астрономии, имя которой Гарри все не удавалось вспомнить. Остальных преподавателей Поттер не знал.

Когда все насытились десертом, сладкое исчезло с тарелок, и профессор Дамблдор снова поднялся со своего трона. Все затихли.

— Хм-м-м! — громко прокашлялся Дамблдор. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом...

Сияющие глаза Дамблдора на мгновение остановились на рыжих головах близнецов Уизли.

— По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью.

Гарри едва удержался, чтобы не усмехнуться. В школе находится коридор, смертельно опасный для учеников — просто блеск! Да и лес ничем не огорожен — гуляй-не хочу! Интересная у них система безопасности.

— И часто у вас в школе появляются такие коридоры? — с невинным видом спросил он у Перси.

— Нет, — ответил тот, хмуро глядя на Дамблдора. — Это странно, потому что обычно он объясняет, почему нам нельзя ходить куда-либо. Например, про лес и так все понятно — там опасные звери, это всем известно. А тут он должен был бы все объяснить, а он молчит. Думаю, он, по крайней мере, должен был посвятить в это нас, старост.

— А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! — прокричал Дамблдор.

Гарри скороговоркой прокричал гимн — все равно за шумом сотни голосов, поющих так и сяк, Поттер сам себя не слышал. Он обдумывал вариант погулять по лесу. Дома он любил гулять по лесу. Благо там самые опасные звери обитали в самой чаще. Кроме того, Гарри всегда брал с собой Нарас и Сарреса. Сарасу же нет и пары месяцев. С другой стороны, Гарри ведь не будет заходить далеко. По крайней мере, пока. Ведь он даже не знает, кого конкретно там можно встретить.

Тем временем, все закончили петь гимн и зал вновь наполнили аплодисменты.

— О, музыка! — воскликнул Дамблдор, вытирая глаза: похоже, он прослезился от умиления. — Ее волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь. А теперь спать. Рысью — марш!

Гарри на это замечание о музыке только подумал, что в таком случае можно было бы устроить музыкальный класс — это всяко лучше, чем один раз в год вразнобой орать всей толпой один и тот же стих. После чего Поттер поднялся со скамьи вслед за остальными.

Первокурсники, возглавляемые Перси, прошли мимо еще болтающих за своими столами старшекурсников, вышли из Большого зала и поднялись вверх по мраморной лестнице. Гарри вяло поглядывал по сторонам, даже не пытаясь запомнить дорогу, — он страшно хотел спать.

Встречу с Пивзом Гарри успешно продремал.

Наконец, они остановились в конце коридора перед портретом очень толстой женщины в платье из розового шелка.

— Пароль? — строго спросила женщина.

— Капут драконис, — ответил Перси, и портрет отъехал в сторону, открыв круглую дыру в стене.

Все пробрались сквозь нее самостоятельно, только неуклюжего Невилла пришлось подталкивать. Круглая уютная Общая гостиная Гриффиндора была заставлена глубокими мягкими креслами.

Перси показал девочкам дверь в их спальню, мальчики вошли в другую дверь. Они поднялись по винтовой лестнице и, наконец, оказались в спальне. Здесь стояли пять больших кроватей с пологами на четырех столбиках, закрытые темно-красными бархатными шторами. Постели уже были постелены. Все оказались слишком утомлены, чтобы еще о чем-то разговаривать, поэтому молча натянули свои пижамы и забрались на кровати. Даже Рон, который весь вечер обиженно игнорировал Поттера, уже не пытался выглядеть оскорбленным. Гарри, которому было немного стыдно за то, что он так обошелся с Уизли в поезде, пообещал себе поговорить с Роном завтра и поспешил забраться в постель. Однако, как только взгляд его упал на его запястье, все мысли о младшем Уизли моментально вылетели у него из головы.

На запястье Гарри темной полоской выделялся браслет-артефакт, защищающий сознание.

Что же такое эта Распределяющая Шляпа?