Моя Одиссея (джен)

Разумная старца Икария дочь возразила:

Одиссея

Мы выгнали Министерство из моей клиники.

Я стояла, глядя, как все остальные скачут, аплодируют и улюлюкают, распевая неприличные частушки про авроров, и пыталась переварить эту мысль.

Я почти отвыкла верить в то, что этот день наступит… Я видела, как раскрасневшаяся Чжоу дует на свою дымящуюся палочку, а ее свекор галантно выговаривает:

— Дорогая, вы дрались, как настоящая амазонка!

Я видела, как Крис Грин снимает с кресел пациентов защитную сферу. Она так и не понадобилась, поскольку все ввязались в драку, никто не стал прятаться...

Но я всё равно не верила.

Невозможно. Так же невозможно, как чтобы миссис Бейтс целовала чьих-нибудь кур и читала рэп.

Но поскольку миссис Бейтс именно так сейчас и делала, я наконец прониклась.

Почтенная дама ласкала вспушенных боевых кур и причитала:

— Лапушки вы мои ненаглядные! Храбрые, непобедимые… Это вы их выгнали. Вам бы медаль да почет, красавицы, спасительницы вы наши!

Да, спасительницы. Теперь, наконец-то, можно спокойно работать…

Именно поэтому никто работать и не собирался. Вот теперь, устранив все препятствия к работе, мои клиенты сговаривались пойти в суд — полюбоваться на поверженных авроров, а затем закатить городской праздник в компании добрых врачей и к ночи разойтись по домам.

А все болезни пусть потерпят до завтра.

— Значит, старый фермер всё время прятался у вас в кабинете, — заметил мэр. — Вы не выдали его ведьмакам.

— А я не могла, — вставила Минта. — Я всего лишь магла, а маглы не имеют права рассказывать волшебникам всю правду про магловский быт: у нас тоже есть Статут секретности!

Взрыв хохота.

— Доктор Кристалл, я думаю, что вы можете сейчас идти домой, приема всё равно не будет, а я сама всё тут закрою, — предложила миссис Бейтс.

Хорошее предложение. Я только что думала о том, что сейчас творится у меня дома... Да, надо идти туда немедленно.

— Ничего такого вы не сделаете, — хрипло каркнул хозяин кур и свистнул, как разбойник.

Куры мгновенно оказались у его ног — как хорошо дрессированные гончие.

— О, вы наш герой, — воскликнул кто-то.

Магл отмахнулся:

— Раз вы все бездельничать собрались, то кто посмотрит моих кур, чтобы эти супостаты им не повредили?

— Я посмотрю, — сказала я.

И мы наконец-то остались с маглом наедине.

Я готова сделать для этого магла всё на свете, применить самое дорогое лечение, но его куры, к счастью, абсолютно здоровы. Здоровее меня.

Я сообщаю об этом маглу, который мрачно смотрит на меня, и он только злобно кивает.

Я пытаюсь поблагодарить его за всё, что он сделал, и извиниться за все беды, что он понес по мей вине, но ему и это не нужно.

Он прерывает меня невежливым вопросом:

— Так я могу могу передать вам послание от Снейпа, или как?

— Я слушаю, — отвечаю я.

И тут он меня огорашивает:

— Так: у вас есть воспоминания Снейпа, он требует их вернуть. Это всё.

Это всё. Я в нокауте.

А магл злобно и выжидательно смотрит на меня.

Кажется, я начинаю понимать чувства авроров.

— Спасибо, что передали, — ровно говорю я. — Дайте мне адрес профессора Снейпа, и я немедленно пошлю ему сову.

— Он не велел никому давать свой адрес, — радует меня магл. — Он велел, чтобы я взял у вас посылку и отправил. Так вы мне дадите ее, или как?

— Не дам, пока не поверю, что вы действительно знаете адрес профессора, — отвечаю я. — Я хочу присутствовать при том, как вы ее посылаете, и убедиться, что она дошла до адресата.

— А я не знаю адреса, — отрезает магл и кивает на кур: — Они знают.

— Вам дал их профессор Снейп?

— А вы не лезьте в мои дела! — огрызается чудесный собеседник.

— Я лезу в мое дело — вернуть то, что просил вернуть профессор Снейп. Ваши дела мне абсолютно безразличны.

— Так вас есть эти воспоминания?

— А вы не лезьте в мои дела! — парирую я.

Ничья.

Мы сидим напротив друг друга и сверлим взглядами.

У меня твердое ощущение, что портрет профессора Снейпа за нашими спинами тихо хихикает.

— Я не отдам вам воспоминания, — говорю я. — Я вам не верю. Я дам их только лично в руки профессору Снейпу.

— Так и знал, что вы выкрутитесь! — ехидничает магл. — Потому что нет их у вас, вы их потеряли!

Такого оскорбления я снести не могу.

— Я скорее потеряю собственную голову, чем то, что доверил мне профессор Снейп! — отрезаю я. — Воспоминания в полном порядке, они лежат в моем доме в Паучьем тупике, и вы до них не доберетесь!

— Головы у вас и так нет, как у всех женщин, — делает комплимент куровод. — Значит, вы проводите меня к себе в Паучий тупик? Я должен сам увидеть эти воспоминания.

— У вас тоже нет головы, хоть вы и мужчина, — радуюсь я. — Вам понравилось у меня дома нынче ночью? Аврорский пост там живет и процветает, и смею вас уверить, после сегодняшней Битвы за клинику меня там ждет аншлаг. Не удивлюсь, если Министерство магии в полном составе уже сидит там!

— Министерство? Это хорошо, — важно кивает магл. — Хочу набить морду министру.

Я смотрю на него, он — на меня, и мы оба знаем, что если этот магл хочет добраться до моего дома и взять воспоминания, то его ничто на свете не остановит. Особенно Министерство магии.

Я вздыхаю:

— Подождите, пока я позвоню мэру и начальнику полиции. Они будут рады приехать ко мне с вами, и наряд полицейских с собой возьмут.

— Зачем? — коротко спрашивает магл, и я снова в ауте.

Ступефаем его приложить, что ли? Как иначе заставить его подождать подмогу, если он для себя решил, что ждать не будет?

— Не надо мне ваших мэров, обойдемся, — говорит магл, подтвердив мои худшие подозрения.

— Хорошо, — мягко говорю я, — а против мисс Принстон вы тоже возражаете? Это журналистка, которая спрятала вас в камине. Она настоятельно просила взять ее с собой на любое значимое событие с магами, а ведь эта встреча будет значимой, не правда ли?

— Мисс Принстон — это вы хорошо придумали, — крякает внезапно довольный магл. — На это я согласен.

— Минта, заходи! — зову я.

Минта доложила, что ездила в суд и хулиганов успешно осудили на четырнадцать суток.

Минта очень обрадовалась новому приключению.

Минта тут же вышла позвонить мэру и сообщила, что он освободится через полчаса. Он имеет многое сказать джентльменам, караулящим мой дом, и прежде всего, что они — не джентльмены.

Мы вернулись в кабинет, чтобы приготовить магла к последним новостям, и увидели его ботинок, исчезающий в камине.

Мы слышали, как он рявкнул:

— Паучий тупик, десять!

… и нам пришлось всё бросать и валиться за ним следом.

Что я делаю?

Я спешу домой, то есть не домой, а в дом профессора Снейпа, который я самовольно заняла. Мало того, я тащу туда двух ненормальных маглов, Минту и куровода.

Хотя зря я переживаю: когда мы вываливаемся из камина, в гостиной есть полное собрание Министерских сочинений.

О Мерлин, сколько же на свете есть авроров… И как они сюда поместились? Магия, не иначе. Что ж они все тут делают, интересно, неужели настоящие преступники и маньяки взяли сегодня выходной?

И Перси тут. И министр. И даже Гарри Поттер.

В честь этого портрет Снейпа над камином возвещает, что «Гарри Поттер — бездарный, самовлюбленный любитель нарушать правила, нахальный и жадный до славы». Авроры косятся на эту надпись и хихикают.

Нет, я пришла по адресу! Это всё равно не дом, а проходной двор.

Когда мы ввалились, министр горячо спорил с Перси о том, что им со мной делать. Я надеялась, что они меня вообще не заметят, но Минта громко заметила:

— Не о том печетесь, господа. Лучше бы вы подумали, что делать с вашими людьми, которых коуквортский суд только что посадил на четырнадцать суток! Но вам было настолько неинтересно, что вы даже не пришли на заседание.

Теперь все развернулись к нам.

Дежурный аврор воскликнул:

— Мисс Кристалл, вы что, ПРИВЕЛИ НАМ МАГЛА?!

— Но вы же хотели его видеть? — удивилась я. — Поздравляю, он вас тоже…

— Вы не имели права приводить маглов в этот дом! — с безнадежной тоской вздохнул другой аврор.

— А это почему? — растерялась я. — Разве дом не магловский? Если в нем жил магл Тобиас Снейп, почему я не могу водить сюда других маглов?

— Маркус, это бесполезно, — сухо сказал министр.

— Кстати, в ближайшее время сюда явится куча маглов, — проинформировала Минта. — Местный мэр и его команда. Они жаждут с вами познакомиться.

— А вы всё шутите, мисс Принстон.

— А что мне делать? Вы такие смешные.

— И что же смешного вы находите в нас, мисс? — с каменным выражением лица спросил министр. — Давайте посмеемся вместе.

— С радостью, — откликнулась Минта. — Ну например: вы говорите, что авроры не пустят сюда маглов. А почему? Знаете, мне всегда было интересно, чем, по вашему мнению, маглы отличаются от волшебников. Формула крови у вас другая, что ли, или строение черепа? Вот как вы отличаете, кто магл, а кто нет? Как вы определили, что я магла? Или что этот человек — магл? — и она ткнула в хухрика.

— О, это прекрасный вопрос, — ухмыльнулся Кингсли. — Представьте себе, это видно. Проявляется. Вот вы, например, как-то определили, что мисс Кристалл — ведьма?

— И не спрашивайте, — пожаловалась Минта. — Это было ужасно. Как вспомню, как мы мучились, устанавливая, что же с ней происходит и как это называется, и где о том информацию искать! Когда даже сама Пен не представляла. Ни она, ни ее родители. Я навсегда буду благодарна Статуту секретности, из-за которого мы, несчастные, обречены годами мучиться в неизвестности! Целых одиннадцать лет! Как сейчас помню: тычешься вслепую, но никто ничего не знает; открываешь учебники — там пусто! Еще бы, мы же не знали, что заведомо не можем там ничего найти, поскольку от маглов велено всё скрывать. Мы же не знали, что и спрашивать бесполезно, потому что все источники знаний намеренно засекречены! Сидите, дорогие маглы, и в узлы завязывайтесь, пока мы не соизволим к вам прислать сову с объяснениями… И запомните этот день как лучший день вашей жизни!

— Так зачем же, мисс Принстон, вы собираетесь лишить детей лучшего дня в их жизни? — Кингсли откровенно улыбался.

— Знаете, что я скажу?! — начала Минта, и я перестала ее слушать.

Потому что я вдруг осознала, что хухрик, никем не остановленный, уже стоит у каминной полки. Неужели это заметила я одна, пока все остальные отвлекались на Минту?

Хухрик протянул руку к полке и подмигнул мне.

И тут волшебство разрушилось, потому что Гарри Поттер вдруг заорал:

— Мистер, что вы делаете?!

На хухрика обратились все взгляды, и он снова поставил меня в тупик, потому что крякнул и потянулся не к склянке с воспоминаниями, а к футляру, в котором лежала окровавленная Снейповская палочка.

Мой старый драгоценный футляр. Драгоценный не собой, а своим содержимым. Лежащей в нем палочкой, что в руках хозяина творила великое волшебство и умерла вместе с ним… Ибо ее отдали мне так легко потому, что эта палочка повела себя уникально. После смерти Снейпа его палочка перестала работать.

Обычно волшебные палочки не теряют сил, когда теряют хозяина, и могут еще быть использованы. Они переходят к другим владельцам.

Но палочка Снейпа не пожелала служить другому; она осталась верна единственному владельцу. Никто из министерских чиновников, ученых и мастеров-«палочников» не смог извлечь из нее даже искры от элементарного заклинания, как ни старались.

После смерти Снейпа палочка потухла, и Джемма добилась, чтобы ее отдали мне.

Это знали все присутствующие, кроме магла, поскольку иные из них когда-то пытались взять себе мертвую палочку. И отступились, когда поняли, что дело безнадежное.

Но несчастный магл всего этого не знал: он видел только действующие палочки, могущество которых должно было поразить его, и вполне объяснимо захотел овладеть таким же оружием…

— Что ж, мисс Принстон, — изрек министр, — сейчас вы увидите наглядную демонстрацию того, чем магл отличается от волшебника. Магл не способен колдовать, в том числе с помощью волшебной палочки. Сейчас вы убедитесь в этом.

— Да с помощью этой палочки не способны колдовать даже волшебники! — вставил честный Гарри Поттер.

Министр посмотрел на него без восторга, а магл гневно заявил:

— Что за чушь!

Гарри Поттер покраснел, все засмеялись.

— Мисс Кристалл, вы не возражаете, чтобы наш друг попробовал эту палочку? — спросил Кингсли.

Я хотела сказать да… и почему-то сказала нет.

Магл открыл футляр и взял палочку в руку…

И всё осветилось.

Дивным магическим светом.

Авроры даже не успели схватиться за свое оружие… Магл немыслимо быстро и изящно взмахнул палочкой, нас накрыло волной волшебства и комната наполовину опустела. Позже я выяснила, что он одним заклятием зашвырнул двадцать человек аж в самый Лондон, в родное Министерство, впечатав их в спинки рабочих кресел…

— Гораздо просторнее стало, — поделился магл с оставшимися очень знакомым голосом.

Всё более знакомым, с каждым словом…

Минта у стены захохотала.

Министр стал как окаменевший.

А я вглядывалась в магла, который с каждой секундой всё меньше походил на магла и превращался… превращался…

— Господа, прежде чем вы дружно удалитесь, я хотел бы услышать: почему вы устроили бедлам в моем доме? — вкрадчиво спросил профессор Снейп. — Поттер, а вы закройте рот, чтобы не брякнуть очередную чушь. Шеклбот, Уизли, я жажду ваших объяснений.

— Я должен сказать… — начал начальник аврората, но Снейп прервал его:

— Кажется, я обращался не к вам? Ваши объяснения, благодарю покорно, я уже выслушал сегодня ночью, и они меня не впечатлили… как и следовало ожидать от суждений человека, не способного отличить мертвого от живого, а магла от волшебника.

— А я всегда говорила, что маглы от магов ничем не отличаются! — сказала Минта.