Фиолетовый холм (гет)

Гермиона распахнула глаза и застонала. Солнечный свет ослеплял, пробиваясь между сплетёнными ветвями. Колено было рассечено, кровь стекала тоненькой струйкой по щиколотке. Гермиона повернула голову и увидела лежащих неподалёку Гарри и Рона.

Уизли задёргал ногой и болезненно скорчился. Его лицо теряло сходство с Реджем Кроткоттом. Гермиона встала на колени, опираясь руками о землю, покрытую жёлтой листвой. Пальцы неприятно кольнуло, они стали уменьшаться в размерах, кожа на глазах становилась моложе. По лицу пробежала знакомая дрожь. Оборотное прекратило действовать. Путаясь в юбке, Гермиона поползла к Рону. Из левого бока Уизли хлестала кровь, пропитывающая мантию.

— Что с ним? — испуганно спросил Гарри. — Что произошло?

— Его расщепило, — Гермиона разорвала рубашку Рона и глубоко вздохнула от открывшегося вида. — Гарри, скорее! Нужен бадьян, он в сумочке!

Поттер бросился к бисерной сумке и призвал настойку. Дрожащими руками Гермиона приняла бадьян из его рук.

— Гарри, я не могу вынуть пробку. — Слёзы начали капать из глаз, и она протянула пузырёк другу. Гарри зубами вытащил пробку и отдал настойку обратно.

Оба, затаив дыхание, наблюдали, как затягиваются кровоточащие раны Рона под действием нескольких капель волшебного средства.

— Что случилось? — растерянно спросил Гарри. — Почему мы не на Гриммо?

Гермиона всхлипнула, боясь поднять глаза на друга.

— Прости, Гарри, я так виновата, — прошептала она, сжимая в руке палочку. — Мы не можем туда вернуться. Когда мы убегали из Министерства, Яксли вцепился в меня. Гарри, нам нельзя было аппарировать сразу на Гриммо, нельзя!

Гарри присел на корточки и положил руку на плечо Гермионы.

— Я думаю, он увидел дверь прежде, чем мне удалось стряхнуть его.

— Ты хочешь сказать, Яксли на площади Гриммо? Но как?!

— Гарри, Яксли был на ступеньках, когда мы аппарировали, — заплакала Гермиона. — Он посвящён в тайну доверия!

Уже сейчас Яксли мог привести в дом Пожирателей смерти. Гарри сжал плечо подруги и наклонился к Гермионе, прижавшись лбом к её волосам.

— Прости меня!

Поттер достал из кармана глаз Грюма, и Гермиона вздрогнула.

— Если кто и виноват, так это я, — слабо улыбнулся Гарри. — Но я не мог оставить это там.

Гермиона кивнула. Рядом зашевелился пришедший в себя Рон. Гарри с облегчением выдохнул.

Конечно, они не были в безопасности в этом лесу, но пока Рон не почувствует себя лучше, об аппарации не могло идти и речи. Гермиона вскочила на ноги и стала накладывать приходящие в голову защитные заклинания. Магические формулы сами срывались с языка. Гарри возводил палатку, припасённую ещё со времён чемпионата по квиддичу.

Как только палатка заняла своё место между деревьями, Гарри и Гермиона перенесли Рона внутрь.

— Где он? Он у тебя? — неожиданно спросил Гарри.

Гермиона захлопала глазами, не понимая, о чём её спрашивают.

— Медальон! Где он? — нетерпеливо повторил Поттер.

— Вам удалось? — подал голос Уизли. — Что же вы молчали? Я думал, что вся наша операция провалилась на все сто процентов!

Гермиона сунула руку в карман и нащупала холодный овал медальона. Она достала крестраж и, странно, ей не хотелось отдавать его Гарри. Витиеватая буква «S» блестела изумрудным светом.

— Может быть, это уже не крестраж, и души Реддла здесь нет? — с надеждой прошептал Рон.

— Он здесь, — произнесла Гермиона, не узнав собственный голос. — Медальон невредим. И он холодный... как лёд.

Она передала украшение Гарри, и тот повертел его в пальцах.

— Уничтожить его будет не так-то просто, — констатировал Гарри. — Даже Кикимеру не удалось сделать это, а ведь он пытался исполнить волю любимого хозяина. Интересно, смог бы его уничтожить сам Блэк?

— Что будем делать? — спросила Гермиона. Она уже успела пожалеть, что не взяла с собой портрет Регулуса. Он бы пригодился куда больше, чем его прапрадедушка Финеас. Кто же знал, что они не вернутся на площадь Гриммо?

— Хранить, пока не поймём, как его уничтожить, — просто ответил Гарри. Он повесил медальон на шею и сжал его в руке. — Будем носить по очереди.

* * *

До самого вечера ребята просидели в палатке. В лесу было спокойно. Рон мирно спал, тихонько посапывая. Гарри сидел на спальном мешке и подбрасывал в воздух золотой снитч. Гермиона знала, о чём он сейчас думает. Они потратили столько времени и сил, чтобы заполучить крестраж, но даже не знают, что теперь с ним делать. Где-то на этой земле были надёжно спрятаны другие кусочки души Тёмного Лорда. И Гермиона понятия не имела, что собой представляют другие крестражи.

В семь часов Гермиона отправилась дежурить. Почти два часа она просидела у входа в палатку, крутя в руках золотой жетон, переданный ей Симусом Данти на старом складе пиломатериалов. Он не обманул её. Жетоны им очень пригодились. Волшебников, которых он выбрал, лишний раз не проверяли. Если бы не жена Кроткотта, всё прошло бы идеально.

Гермиона почему-то была уверена, что Данти уже всё знает и ждёт её. Там же, в то же время. На часах было без двадцати девять. Гарри вышел из палатки и предложил Гермионе сменить её.

— Гарри, я поищу нам что-нибудь перекусить, — осторожно начала Гермиона и прежде, чем её друг успел возразить, добавила: — Отходить далеко не буду. Мы не ели весь день, а Пожиратели так и не объявились за всё это время.

Гарри к её удивлению только кивнул.

Гермиона накинула мантию потеплее и отошла к высоким вязам, росшим неподалёку.

— Фереверто лета! — прошептала Гермиона, направив палочку на пролетающую совсем рядом летучую мышь. Та, кувырнувшись в воздухе, превратилась в плетёную корзинку, упавшую к ногам Грейнджер. Гермиона сама придумала это заклинание ещё на пятом курсе, усовершенствовав разученные на трансфигурации чары, не зря же она была любимой ученицей Минервы Макгонагалл.

— Акцио, грибы! — несколько грибов с шорохом вырвались из-под опавшей листвы и один за другим опустились в корзину.

Гермиона удовлетворённо кивнула:

— Сойдёт.

Она поставила корзинку среди ветвей тернового куста, росшего неподалёку, и, оглянувшись в сторону палатки, крутанулась на месте.

Холодная улочка Олдмерри встретила её гробовой тишиной. Осеннее звёздное небо развернулось над городом. Полная низкая луна освещала пустые окна-глазницы склада.

Гермиона затаила дыхание и вошла внутрь. Она поднялась на второй этаж и остановилась перед знакомой закрытой дверью.

«Его там нет, — переживала Гермиона. — С какой стати ему приходить сегодня сюда?»

Но ведь она же пришла!

Дрожащими пальцами Гермиона сжала палочку.

— Гоменум ревелио, — прошептала Грейнджер дрогнувшим голосом. Золотистый свет вспыхнул на кончике палочки и тончайшей цепочкой потянулся к двери.

Гермиона толкнула её и замерла на пороге. У окна в лучах лунного света стоял знакомый силуэт. Гермиона судорожно вздохнула. Пожиратель смерти обернулся.

— Живая, — произнёс он уставшим надтреснутым голосом.

— Живая, — откликнулась Гермиона, подходя к окну.

Симус отодвинулся в сторону, освобождая место девушке у подоконника.

Всё та же маска, скрывающая лицо, чёрный капюшон из плотной ткани, отбрасывающий тень на глаза. Гермиона жадно разглядывала стоящего рядом человека.

«Он высокий и подтянутый, из него мог бы выйти неплохой игрок в квиддич, — почему-то подумала она, — как Гарри, Виктор или Регулус Блэк. Ловец? Возможно...»

— Спасибо, Симус, они пригодились, — Гермиона протянула золотые жетоны.

— Оставь на память, мне они не нужны, — усмехнулся он.

— Хорошо, — выдохнула Грейнджер. — Я хотела спросить тебя...

Данти внимательно посмотрел на Гермиону.

— ...есть ли такое заклятие, способное уничтожить вещь, которую невозможно уничтожить?

— Очень понятный вопрос, а главное содержащий в себе ответ, — насмешливо сказал Симус.

— У меня есть одна вещь, — смутилась Гермиона. — Это необычный предмет, и его необходимо уничтожить. Что бы я ни делала — ничего не помогает!

— И эта вещь стоила сегодняшней вылазки? — неожиданно спросил Данти. — Вы лишились укрытия. Дом Блэков... Я был там сегодня.

Гермиона почувствовала затопившую её вину.

— Что стало с Кикимером? С эльфом-домовиком? — пояснила она в ответ на непонимающий взгляд.

— Вы с Поттером и Уизли едва унесли ноги, а ты интересуешься судьбой домового эльфа? — весёлый смех разрезал тишину помещения. — Как это на тебя похоже!

— О чём ты? — нахмурилась Гермиона. — И откуда ты знаешь о Роне?

— Это было легко понять. Только у Уизли хватило бы духа присоединиться к вашей сумасшедшей команде в реализации этого сумасшедшего плана, — протянул Симус.

— Тебе тоже хватило, — откликнулась Грейнджер. — Так что насчёт заклинаний?

— Я подумаю над этим, — туманный ответ. Такой же туманный, как вопрос.

Гермиона сжала кулаки. У неё был ещё один вопрос. Самый важный. Но она не могла спросить слугу Волан-де-Морта о крестражах. Регулус ведь как-то узнал тайну Тёмного Лорда, может быть, и Симус Данти что-то знал об этом.

— Когда? — прошептала Гермиона, не глядя на стоящего рядом Симуса в чёрной как ночь мантии. Тот пожал плечами. Приходить сюда было опасно, а сообщать о времени встречи — невозможно. Гермиона вдруг вспомнила о зачарованных галлеонах, с помощью которых члены Отряда Дамблдора договаривались о встрече. Она снова достала министерские жетоны и начала выводить над ними замысловатые узоры палочкой.

— Что ты делаешь?

— Это поможет нам узнавать время следующей встречи, — ответила Гермиона, продолжая колдовать. — Протеевы чары. Я использовала их в школе, они не подводили.

Данти странно хмыкнул, но покорно принял зачарованный жетон из рук Гермионы.

— Он нагреется. Когда понадобится оставить сообщение, коснись его палочкой.

Гермиона проследила за тем, как жетон скрылся в кармане мантии. Её собеседник не удивился, не задал никаких вопросов, словно точно знал, что нужно делать.

— Тебе что-то известно об этих чарах? — недоверчиво спросила Грейнджер.

— Ничего, первый раз слышу. Эпискеи, — палочка лениво дёрнулась в руке, и колено Гермионы обдало струёй холода. — Мне пора. Тебе, думаю, тоже...

* * *

Гермиона вернулась в лес. В терновнике её ждала заготовленная корзинка.

Грейнджер осторожно пробралась к палатке. У входа, прислонившись к натянутой ткани, сидел Гарри. Его глаза были закрыты, он тяжело дышал. Одной рукой Гарри сжимал медальон Слизерина, висящий на шее, а другой держался за палочку.

— Гарри!

Он открыл глаза и затуманенным взглядом посмотрел на встревоженную Гермиону.

— Снова шрам?