Не имея звезды (гет)

(п.а. я завел твиттер. Так что если кто хочет следить за изданием моих книг в целом, и публикации Большого приключения в частности — подписиваемся https://twitter.com/DroiKirill )

В тот же день

— Что ж, — произнес мастер олливандер, бережно убирая вишневую палочку в футляр того же цвета. — Полагаю нам надо ждать твоего хозяина...

Десять лет и три месяца спустя

В салон, торгующий палочками, зашла пара, чьи лица скрывали черные балахоны. Впрочем, несмотря на то что дело было ночью, как только прозвенел колокольчик в зале тут же появился мастер Олливандер, создавший кресло под леди.

— Ну что же вы, моя дорогая, — ворковал маг. — В вашем положении нельзя даже ходить.

— Да ну что вы, — благодарно кивнула Изабель, пребывавшая на восьмом месяце беременности.

Герберт, который благодаря магии Косой Алее вновь обрел способность Истинному Взору, ошеломленно оглядывал магазин и продавца. Казалось, что несмотря на то что прошло уже почти шестнадцать лет, не изменился не только сам магазин, но и сам продавец. Олливандер, с точностью до пылинки на плече, выглядел точно так же, как и в тот раз, когда Геб зашел купить свою палочку. Что ж, во всяком случае теперь становилась понятна причина, по которой все взрослые маги так стремались Олливандера...

— Вот ваш чай, — сказал лидер известнейшей на оба мира рок-группы.

— Вижу вы помните свое обещание.

Вместо ответа Тобиас выложил на прилавок футляр вишневого цвета.

— Он уже истомилась за эти десять лет... полагаю вашему сыну придется несладко, когда он разбудит её еще через одиннадцать.

— Справиться, — отмахнулся Ланс, принимая футляр и выкладывая семь золотых монет.

— Не искушает?

— Ни капли, — и даже не смотря на футляр, Проныра передал его своей жене — миссис Ланс. — Впрочем, вы же ждете историй.

— О да.

— Тогда приготовьтесь, у меня их великое множество.

— Я уже предвкушаю.

Одно множество великих историй спустя

Перед тем как покинуть магазин, Ланс услышал из темноты:

— Вы стали слишком велики, Ланс. Река вас...

— Я знаю, — без тени сожаления произнес Проныра, откликаясь мраку магазина. А может мрак и был Олливандером? Или Магазин был Олливандером? Впрочем, такие загадки не для музыканта. — Я и так взял слишком много времени в долг.

Месяц спустя

— И мы прерываем нашу трансляцию экстренным выпуском новостей! — и вся чета Блэк-Уизли-Поттер мигом разочарованно выдохнула — ведь он смотрели трансляцию финала чемпионта мира Дуэльной Лиги! Картинка на экране сменилась, и теперь уже ахнула лишь одна — Гермиона Грейнджер. Она узнала эту небольшую виллу, но не могла понять, почему вокруг неё столпились тысячи людей, одетых в черное.

— Это дом Ланса, — произнесла глава министерства Магического Правопорядка.

— Кого? — переспросил её муж, Главный Аврор Рональд Уизли. — Погоди, того самого Ланса?

— Да, — кивнула Герйнджер.

— А ты откуда знаешь? — поразился Рон.

— Да дайте послушать, — прикрикнул Сириус, сидевший в обнимку с женой, но его проигнорировали.

— Приятель, она же ездила туда на конференцию пару лет назад, — улыбнулся крупный бизнесмен, после войны занявшийся семейным делом — Гарри Джеймс Поттер. — Герберт небось экскурсию организовал.

Гермиона уже хотела поддакнуть, но трех взрослых магов, заколдовала жена Поттера, Джинни — наславшая на друзей Петрификус. Наконец-то можно было послушать диктора.

— ... пусть информация и скрывалась, но в день похорон у дома Лансов собрались тысячи людей, нелюдей, магов и маглов, решивших почтить память не только музыканта, но и человека-поколения. Всего два дня назад, возвращаясь из род.дома Герберт и Изабель Ланс погибли в страшной аварии. По заключением полиции и Авроров, ребенок выжил лишь чудом. На экране вы можете видеть его опекуна — Виктора Крама.

Бывший лвоец, а теперь самый востребованный тренер стоял рядом с гробом, в котором лежало двое людей. Казалось что они вовсе не мертвы, а просто спят. Возможно именно поэтому ребенок, которого на руках держала красавица жена Виктора — Энн, совсем не плакал. Разве что только одна слезинка скатилась по его щеке, и это было все, на что способен новый последний Ланс.

— Акции компании «Твинс и Вригглер», до момента достижением Демьеном Лансом совершеннолетия, будут заморожены. На лидеры компании-гиганта магнаты Фред и Джордж Уизли заверили, что будут свято чтить память их друга.

— Предатели, — прошипела Джинни, не видевшая братьев со времен битвы за Хогвартс. Впрочем, она не очень-то и хотела видеть этих двуличных скотов.

Сами братья, вместе с женами, так же стояли у гроба.

— Мир, потерявший Герберта и Изабель Лансов уже никогда не станет прежним, — продолжал диктор. — Герберт посвятил свою жизнь не только музыке, выпустив четыре платиновых диска в обоих мирах и дав за десять лет почти полсотни концертов, сорок из которых были благотворительными, но и тому, что он называл истинным волшебством. Герберт Ланс создал незаконное движение «Белых Плащей», куда вошли маги со всего мира, объеденные одной целью — помощью маглов. Вопреки всем законам, они помогали людям и детям, которые требовались в помощи магии. Многие из Плащей сидят сейчас в тюрьмах, другие платят огромные штраф, но никто не отказался от нашивки на рукаве. Тысячи магов поддерживают вдижение Белых Плащей и негласно помогают маглвоским детям в трудные для них моменты. Так же Лансы потратили миллиона галеонов на благотворительности, и создали в корпорации «Твинс и Вригглер» целое подразделение, негласно помогавшее тем, кто сам хочет помогать людям. Герберт Ланс навсегда войдет в историю, как человек, любивший, без малого, весь мир. Вместе с ним, бесспорно, заканчивается целая эпоха.

— Идиоты, — сплюнул Сириус. — Да он весь мир одурачил, выкормыш Лорда!

— Намедни тысячи магов буквально осадили Верховный Совет Международной Конфедерации Магов, с требованием присвоить Герберту Лансу звание Великого Светлого Мага, но совет отклонил просьбу, настояв на том, что де-факто Герберт был маглом, а следовательно не мог быть удостоен подобного высочайшего, магического титула. Что ж, все мы видим во что это вылилось.

И камера показала тысячи транспарантов, на которых было написано — «Мы будем помнить Великого Светлого Волшебника, Геба Артура Ланса!».

Семнадцать лет спустя

Будущая шестикурсница Хогварнтса, почти шестнадцилетняя Лили Поттер пинком ноги открыла дверь ноги и плюхнулась за ближайший столик, достав планшет и показательно всунув в уши наушники. Лили была необычайно красива, и уже в свои неполные шестнадцать выглядела настолько потрясающе, что для ней стало обычным делом отваживание разнообразных ухажеров. Отец и дядя Рон говорили что лили пошла красотой в маму — Джинни, а дядя Сириус добавлял что свое взяла и бабушка — Лили Поттер, умершая много лет назад.

Что ж, Лили не испытывала особой радости по поводу своей внешности. Да, черт возьми, по первости все парни в её присутствии начинали краснеть и забывали Английский язык, а девушки вечно сроили козни. Сейчас, конечно полегче, но все равно есть минусы. Самый большой из них — Скорпиус Малфой.

Нет, папа правильно говорил что нужно держаться подальше от беловолосого семейства, но ведь Лили была захвачена этим обаянием опасного парня, ад и отцовский запрет лишь сильнее горячил и без того не стылую гриффиндорскую кровь. Но, на поверку, Скорпиус действительно оказался тем еще слизняком и козлом, вот лили его и бросила. Правда Малфой «намека» не понял и полез с руками, пришлось его публично побить — магически конечно. Когда у тебя отец и все дяди с боевой магией на «ты», как-то само собой обучаешься различным финтам. Так, в одончасьте, любовь на век превратилась в ненависть длиною в вечность. Да еще и братья — Альбус с Джеймсом постоянно подтрунивали по поводу этого разрыва, не говоря уже о многочисленных кузенах и кузинах. Вот Лили и психанула — вылетела пулей из дома и авто-стопом добралась до Сити, где теперь сидит и дуется в кафешке.

— Ох, простите, — кто-то, явно специально, проходя выдернул один наушник, а потом бесцеремонно уселся прямо напротив рыжеволосой, кареглазой красавицы. Поттер уже хотела разразиться колкой тирадой, но обомлела.

Прямо перед ней будто опустился падший ангел, явившийся в облике двадцатилетнего, атлетичного парня. Он был необычайно красив, а темные, почти черные глаза и волосы в тон, выгодно оттеняла белая фетровая шляпа без ленты у тульи. На твердых, натруженных мышцах красовалось бесчисленное множество мелких татуировок, сливающихся в единое изображение. Но несмотря на это, татуировки нисколько не портили внешнего вида загорелого парня. Не портили и какие-то индейские перья в волосах, шлепки на ногах, никоим образом не сочетающие с джинсовыми черными брюками, белой рубашкой, черной жилеткой оставленной на распашку и галстуком того же цвета.

— Демьен, — представился парень, протягивая руку.

— Лили, — машинально ответила девушка.

— Очень приятно, — кивнул парень, жестом остылая официантку. — А почему вы, Лили, такая грустная?

И с этого начался длинный диалог. Поттер почему-то абсолютно свободно разговаривала с этим незнакомцем, а тот отвечал ей тем же, начисто разгоняя скуку. К тому же Демьен оказался потрясающим собеседником, он смотрел в глаза, не скользя по шикарному декольте, не перебивал, внимательно слушал, а какие истории он рассказывал! Казалось парень побывал во всех уголках мира, знал несколько языков, а на вопрос где его дома, отвечал так — «Где шляпа упадет, там и дом». А еще похвастался ключом, доставшемся от родителей, который парень носил вместо амулета (Лили показался странно знакомым этот ключик), а так же черный браслет, в форме жующего собственный хвост черного, ленточного дракона, сверкавшего белым брюшком и каким-то рунами.

— Дядя Виктор говорит, что он живой, — смеялся Демьен. — Но ведь не бывает живых браслетов.

— И правда, не бывает, — рассмеялась Лили, а потом погрустнела — это явно был магл.

Тоска вновь обуяла девушку. Демьен сощурился, а потом вдруг схватил красотку и потащил ту на выход.

— Куда ты?

— Пойдем, — только и ответил Деми (так он просил себя называть).

Они вышли на улицу и Дем усадил оеди на старенький, но явно ухоженный чоппер-Харлей. Парень протянул леди шлем, а когда та, немного помявшись, все же надела и жестом указала на шляпу, парень просто показал жест «о’кей». И они сорвались с места.

Лили сперва боялась, вжимаясь в спину парня, и визжала как резанная, особенно она надрывалась тогда, когда парень вырулили на встречную полосу и понесся против потока сигналящих ему машин. Но вскоре дочь дважды Героя вошла во вкус и уже не визжала, а радостно кричала и даже улюлюкала, смеясь и подставляя ветру лицо.

Скука и уныние прошли бес следа, сердце стучало так быстро, что ушам в висках обернулся набатным колоколом, адреналин туманил сознание, но Леди вдруг почувствовала себя так, как никогда не чувствовала даже участвуя в скоростных гонках на метлах. Это было ощущение некоей свободы, а так же того, что едет она вовсе не за спиной человека, а неподвластного, горячего, обжигающего пламени.

Увы, ощущение продлилось недолго. С криком:

— Джеронимоооо! — парень вырулил на недостроенную часть моста и Лили в ужасе закричала, когда байк и оба ездока упали в воду.

Леди недолго барахталась, но когда она вынырнула, то не увидели ни белой шляпы, ни хромированного байка — только сигнальные огни береговой охраны.

Одно разбирательство спустя

Джинни продолжала распекать дочь, а Гарри наоборот — смотрел на дочь с сочувствием и участием. Лили всегда знала, что её отец очень мягкий и чувственный человек, он никогда в жизни не повесил на дочь голос и ни разу ни за что не наказал, вместо упреков, предпочитая задушевные беседы.

— Пап, — улыбающаяся, мокрая лили, закутанная полицией в теплое, махровое одеяло, перебила мать и повернулась к папе. — Пап, а ты веришь ангелов хранителей?

— Не знаю дочка.

— А я теперь верю Я даже видела своего!

Неизвестно когда, неизвестно где

Демьтен остановил свой байк и ответил на терзающие вибрацией мобильник.

— Але?

— Это Пройдоха? — раздалось на другом конце «провода».

— Вы не туда попали.

— Постойте, постойте, я от Чалого.

— А, от этого коренастого гоблина?

— Скорее от гигантского вампира.

— Который еще гнусавит?

— Который говорит, будто родился певцом.

— И которой обожает выпивку?

— У которого непереносимость алкоголя.

— Назовите пароль, — строго произнес Демеьен.

— Послушайте, Пройдоха.

— Пароль.

— Дуб, сосна, гном, пятнистый олень, семнадцать, два, корова не моя.

— Что вы хотите.

Выслушав заказ, Дем чуть не сел там, где и так уже сидел.

— То есть вы хотите, чтобы я, самый известный и разыскиваемый вор магического мира — Пройдоха, внедрился в Хогвартс и выкрал из него то, не знаю, что? И ладно бы не знаю, что, но выкрасть это из самого надежного, неприступного и охраняемого места на всей Земле?!

— Оплачу в пять раз больше обычного!

— Да я за такое и бесплатно с радостью возьмусь!

1ое сентября, платформа 9 и ¾

Гарри Поттер с легкой ностальгией проводил детей и племянников в их шестую поездку на красном экспрессе прямиком до Хогвартса. А ведь не так уж и давно, но и сам... и в этот миг, когда поезд уже почти отошел от платформы, скрывшись где-то в дыму, Поттер посмотрел на окно последнего вагона. Оттуда на него смотрел тот, кто уже давно не может смотреть. Гарри вздрогнул и отступил на шаг назад.

— Дорогой, что с тобой? — спросила Джинни.

— Да так, — натянуто улыбнулся Поттер. — Призрака увидел.

И правда —н е может же Герберт Артур Ланс сидеть в последнем вагоне поезда — он уже давно как лежит в могиле. Да и Геб бы ни за что в жизни не расстегнул бы свою жилетку и не сменил черную шляпу на белую...

Тот же день, Хогвартс

Заместитель директора — Слизнорт уже закончил читать список студентов, как внезапно с места поднялся один из преподавателей Чар — бывший ученик великого Филиуса Флитвика. И да, вы правильно услышали — один из. После того как прошли международные реформы по сокращению количества школ и разрешению оборотням и вампирам обучаться магии, школам пансионам пришлось расширить штат. Тринадцать преподавателей не могли обучать две тысячи студентов, так что пришлось увеличить штат до сорока.

Лили в это время шутливо «дралась» с Альбусом, а Джеймс и его друзья бросали гневные взгляда на Скорпиуса и прихвостней белобрысого, жеманного ... ну педика не скажешь, но точно нездорового парня.

— Простите замдиректора, — профессор кивнул ошеломленному Слизнорту. — Простите директор, — поклона удостоилась и Минерва МакГонагалл. — У меня есть письмо, опоздавшее к нам по неизвестным причинам плохого сообщения, но по постановлению министерства в школу переведен новый ученик.

В зале тут же повисла тишина — новенький это нечто такое, чего обычно не случалось в волшебном замке.

— Прошу распределить, Демьена Фауста Ланса.

И, под всеобщий шепоток, в зал вошел высокий, плечистый красавец, одетый словно известный всем рокер-бунтарь, да еще и напяливший шляпу, ставшую символом для целого поколения, разве что цвета другого. Мноиге уже захотели крикнуть «позер», мол хорош косить под кумира, но потом народ смекнул что этот «позер» носил фамилию Ланс, да и лицом был похож на... отца.

МакГонагалл уже требовалась не валерьянка, а дефибриллятор. А когда очередной, на её веку, Ланс сел на стул и Шляпа, не успев коснуться головы, в панике заорала:

— ГРИФФИНДОР!

Директрисе и вовсе был необходим душеприказчик. Пройдоха же поднялся со стула, нашел взглядом рыжеволосую красотку, подмигнул её, приложил два пальца к поле шляпе, сверкнул оскалом благородного разбойника, и хмыкнул себе под нос:

— Ну что, пришло время вжарить рок в этой дыре!