Mutus (джен)

Всем доброго времени суток! На самом деле я написала здесь целых два больших абзаца, но сайт, зараза такая, не сохранил, поэтому не стану уж утомлять вас длинными речами. Если интересно, часть я написала в комментах в конце октября.

Приятного чтения!

На этот раз мадам Помфри оставила его в Больничном крыле на целую неделю, но так и не обнаружила причину головных болей. Гарри всю неделю смотрел в потолок, прокручивая те события в классе Чар. Он не мог заставить себя ни заниматься, ни просто о чем-то разговаривать. Гарри было стыдно перед навещавшими каждый день его друзьями. Но он не мог ничего с собой поделать.

Что же случилось тогда? Почему? Как это произошло? Гарри никому не рассказал правду. Ему еще нужно было проверить кое-что, и, если его подозрения подтвердятся, то при открытии правды никто не захочет с ним видеться, даже близко подходить. Гарри хмыкнул. Кому же захочется дружить с человеком, который одним прикосновением руки к чужой палочке может видеть ее прошлое.

Тогда, на уроке Чар Гарри поднял палочку Драко. Он даже взял ее не за рукоятку, а посередине. Но то, что он почувствовал и увидел… Это было не объяснить…

Невысокое раскидистое дерево, ветви покачиваются на ветру. Звук электропилы.

Единорог медленно идет сквозь чащу, иногда встряхивая гривой, оставляя длинные белые волосы на веточках кустарников.

Светловолосый мальчик — Драко — сжимает палочку. Радость встречи, счастье, зеленые искры. Призрачный единорог скачет и подпрыгивает вокруг Драко, а тот с любовью поглаживает палочку.

Мужчина с такими же светлыми волосами кричит на Драко. Единорог гневно фырчит и, опустив голову, угрожает мужчине острым рогом, но тот его не видит.

Драко поднимает палочку и произносит заклинание левитации, а из кончика палочки уже вылетает призрачный единорог…

И еще много воспоминаний палочки Драко. Гарри не мог поверить в то, что видел. Ему оставалось лишь спросить у Драко, какая у его палочки сердцевина, и все станет ясно. Но Гарри так до сих пор и не решился. Он боялся этой новой непонятной силы. Вдруг, это была случайность? Или, наоборот, это нормально для волшебников? Что если любой может взять чужую палочку и увидеть образы, пережитые самой палочкой? Да и потом, что есть палочка? Предмет, артефакт или… существо? Она живая? Это объясняло необъяснимую тягу Гарри к Чернушке и то, что он сразу дал ей имя. Он всегда думал о ней, как о живом существе, ждущем его в этом пыльном магазине. Он прав? Но тогда почему во всех книгах о волшебных палочкам, что проштудировал Гарри, об этом нет ни слова? Не сходится! Поэтому Гарри который день, не переставая, думал о случившемся. Поэтому до сих пор ни о чем не спросил ребят. Он чувствовал, что произошедшее не рядовой случай, что в волшебном мире люди не могут видеть воспоминания чужих палочек, а это лишний раз докажет, что Гарри отличается от остальных. Сколько можно? Немота, шрам, а теперь еще и это! Нет, пока никому говорить не стоит. Гарри должен сам разобраться.

* * *

Гермиона была первой, с кем Гарри встретился после выписки. Мадам Помфри отпустила его утром в субботу, и он сразу направился в библиотеку. Там за одним из столов и сидела Грейнджер, обложившись стопками книг.

— Гарри! — она выглядела радостной и чуть настороженной. — Я как раз хотела тебя навестить! Не знала, что тебя выпишут пораньше. Я хотела извиниться. Прости за ту ситуацию с директором. И что так долго не подходила к тебе. И что не навестила в Больничном крыле. Понимаешь, мне нужно было в себе самой разобраться, а тут еще гриффиндорцы не отпускали ни на шаг. Будто, раз я победила тролля, то теперь должна играть с ними в плюй-камни! — она фыркнула.

Гарри пожал плечами. Он для себя решил, что в их группе Гермионе не место и зла теперь на нее не держал. Присев за ее стол, он какое-то время пообщался с ней. Гермиона готовила очередной проект для Чар, а после собиралась заняться эссе для Снейпа. Гарри решил, что его исследования чуть подождут, сейчас главное выполнить домашние задания, так что до вечера они вместе занимались.

Когда Гермиона, закончившая работу, наконец, ушла, Гарри позволил себе воспользоваться каталогом по интересующей его теме. На слова «волшебная палочка», как и в прошлые раз, каталог предложил пару десятков книг. Но все Гарри уже либо просмотрел, либо полностью прочитал, и ни в одной не было информации о способности считывать воспоминания палочки. Может, нужно оформить запрос как-то по-другому? Но добавленные слова «способность», «дар», «мысли», «воспоминания» толку не принесли. Гарри перешел к каталогу по Запретной секции. Тот, к его удивлению, выдал всего пять книг, но, судя по названиям, это было то, что нужно. Гарри выписал себе авторов и заглавия и теперь думал, как можно достать пропуск в Запретную секцию. По правилам, младшие курсы туда не допускались. С третьего курса можно было с письменного разрешения преподавателя ознакомиться с одной книгой. С пятого курса учитель мог выдать разрешение на ознакомление с одной темой — по ней можно было взять до десяти книг. Шестые и седьмые курсы могли пользоваться Запретной секцией неограниченно — но только в определенные часы. У Гарри, по крайней мере, до третьего курса не было никакой возможности прочитать хотя бы одну книгу из этих пяти. Хотя, книги ведь есть не только в Запретной секции. Решив отправить запрос во «Флориш и Блоттс», Гарри направился в их общий с ребятами класс.

* * *

Драко как раз направлялся в библиотеку в поисках Гарри. Вчера Помфри сообщила, что отпустит Гарри сегодня в обед, после обеда же заявила, что выписала его еще утром. Ну, кто так делает? В итоге Драко обыскал коридоры, заглянул на кухню, в общий класс, даже в совятню, пока Невилл проверял гриффиндорскую башню. Наконец, Драко решил проверить и библиотеку, хотя сильно сомневался, что Гарри после выписки сразу отправится искать что-то в книгах. К его удивлению, Поттера он встретил как раз по пути оттуда.

— Привет. Мы тебя уже обыскались!

Гарри, зажав подмышкой исписанные пергаменты, показал на пальцах, что занимался домашней работой.

— Делать тебе нечего! Ты же только с Больничного крыла. Пойдем, наши очень по тебе соскучились.

Гарри пожал плечами. Он выглядел уже не таким угрюмым, как во время лечения, но все равно чувствовалось, что его гложет какая-то проблема.

— Может, признаешься, что случилось? Ты из-за этих приступов? — Драко старался не переступать черту, но со странной болезнью Гарри нужно было что-то делать.

Тот рассеянно мотнул головой.

— О чем ты думаешь? — помолчав с минуту не выдержал Драко.

Гарри остановился и в упор посмотрел на него, Драко даже стало как-то не по себе. Потом на пальцах Поттер спросил у него, какая сердцевина его палочки. В магическом мире было не принято спрашивать о подобных вещах, это считалось слишком личной информацией. Поэтому Драко ненавидел Оливандера, который даже при чужих людях мог сболтнуть лишнее. Полукровка, осознанно игнорирующий традиции магического мира. Но Гарри, должно быть, просто не знал об этом.

— Волос единорога. Но, Поттер, об этом не принято спрашивать.

Гарри поднял брови в удивлении.

— Так, почему ты спрашиваешь?

Но Гарри оставил вопрос без ответа.

* * *

Гарри оказался прав, в книжном действительно можно было заказать все нужные ему книги. Хозяин магазинчика прислал ему весь каталог — тот, к слову, был исписан мелким шрифтом и занимал страниц 200 — и Гарри, помимо прочего, приобрел еще 3 томика, заинтересовавшись их названиями.

К удивлению Гарри приступы больше не повторялись, но с каждым днем способности его росли в устрашающей прогрессии. Теперь ему не нужно было касаться чужой палочки, чтобы узнать, какая у нее сердцевина или из какого дерева ее сделали. Гарри чувствовал все это на расстоянии двух метров. Заполненные школьные коридоры и трапезы в Большом зале стали настоящей проблемой. Гарри ни с кем это не обсуждал, но их пятерка очень подозрительно перестала задавать ему вопросы о самочувствии. Возможно, Драко что-то объяснил им, но Гарри был счастлив окружавшему его спокойствию хотя бы в их общей комнате.

С Гермионой он общался редко, да она и сама не стремилась сблизиться. Вокруг нее все еще крутились остальные гриффиндорцы, неодобрительно относившиеся к Гарри и его друзьям. На словах его нередко задевали, но только если превосходили числом их пятерку, которая по традиции почти всегда ходила в полном составе.

По учебе Гарри успевал средне. Больше всего ему нравились занятия Зельями со Снейпом и вечерние отработки с ним же. Снейп учил его самым разным вещам. Иногда они повторяли программу Чар или Трансфигурации, а иногда даже обсуждали будущие темы. Каждую неделю зельевар давал ему пузырек с лекарством, но пока никаких особых сдвигов не было. Гарри смирился с этим и старался не подаваться надежде, когда Снейп угрюмо вручал ему очередной фиал.

В конце ноября Гарри пришел объемный пакет с книгами, и он закопался с ними на все выходные. Драко пришлось посылать филина к нему в спальню, чтобы хоть как-то вытащить из гриффиндорской башни. По итогу Гарри узнал много интересного о производстве палочек, восприимчивости их к колдовству, даже критериях подбора палочки волшебнику, включая рост, вес и количество зубов. К сожалению, это было совершенно не то, что искал Гарри. В расстроенных чувствах он взял в руки последнюю книгу. Она оказалась совсем тоненькая, Гарри приобрел ее только из-за заманчивого названия: "Видеть воспоминания живых артефактов: дар или проклятие". К удивлению Гарри книга, похоже, описывала именно его дар, которым обладают очень немногие. Дар видеть души волшебных вещей. Далее описывалось само восприятие таким волшебником вещи — заколдованного кресла. Что-то подобное видел и Гарри. Гарри в шоке смотрел на иллюстрацию волшебной палочки. Прозрачный феникс описывал круг над ясенем, а перед деревом мальчик взмахивал палочкой. Это было так похоже! Гарри с головой погрузился в чтение, но, к его разочарованию, ничего конкретного там не оказалось. Описания только завораживали, но что делать с этим даром? И почему проклятье? Это слово упоминалось лишь в названии, в тексте же способность именовали «даром».

Гарри перелистнул последнюю страничку и на бумаге на его глазах начала появляться надпись рубиновыми чернилами:

Очень давно мой учитель взял с меня клятву обучить первого волшебника с этим даром, которого я встречу, но вот уже триста лет я не встретил ни одного. Если вы это читаете, значит, такой дар есть у вас. Наконец-то моя миссия близится к завершению. Я не обладаю этим даром, но мой учитель обладал. Моя цель — передать его знания вам, после чего я смогу спокойно умереть. Если честно, жду этого с нетерпением. Напишите письмо на мое имя сегодня же, сейчас! Не откладывайте, без контроля с моей стороны ваш дар может поглотить вас самих или даже убить. Такое уже случалось, поверьте мне.

Патрик Джим Клэристон

Прошло долгих десять минут, прежде чем Гарри отмер и перестал пробегать глазами надпись. Он захлопнул книгу и резко открыл ее на том же месте. Рубиновая надпись появлялась заново, слово за словом, каждое из которых въелось в память Гарри намертво. Он должен написать письмо. Обязан. Прямо сейчас.

Сорвавшись со своей кровати, Гарри схватил пергамент, перьевую ручку и написал короткую записку, вместо своей подписи поставив подпись кузена.

Уважаемый мистер Клэристон,

Недавно я приобрел книгу "Видеть воспоминания живых артефактов: дар или проклятие", на последней странице появилось ваше письмо. Похоже, такой дар есть у меня, и это меня пугает. Буду счастлив вашей помощи.

Хорошего дня,

Дадли Дурсль

Весь путь до совятни Гарри размышлял. Все было очень странно, но ему просто необходима помощь взрослого волшебника, понимающего то, что с ним происходит. Больше, к сожалению, никто на эту роль не подходил. Даже Снейп. Только вчера Гарри решился задать ему вопрос. Невинный, казалось бы. Он спросил, есть ли какие-то способы узнать, из чего сделана палочка другого волшебника. Зельевар помрачнел, затем скрылся в своем кабинете. Гарри удивленно смотрел ему вслед. Через пару минут — Гарри уже не знал, что и думать — Снейп вернулся, неся в руках книгу по обычаям волшебного мира. Никакого способа не существовало. То, что это делал Гарри, уже превращало его в необычного волшебника.

В совятне была отдельная небольшая комната для остальных маленьких почтальонов. Здесь располагались летучие мыши, голуби, даже бабочки с размахом крыльев в две ладони — все необычные летучие создания, которых так не любили совы. Когда Гарри вошел, к нему сразу слетел Арчи. Он часто проводил здесь время, ведь в общей спальне ему было скучновато. Гарри погладил его, а тот ткнулся мордочкой ему в ладонь. Потом Гарри привязал конверт с письмом к лапе Арчи и взмахнул палочкой. Механический голос воспроизвел написанный им адрес, и Арчи, последний раз тихо урлыкнув, сорвался с места. Вскоре он превратился в маленькую черную точку на небе.

* * *

Ответ пришел через двенадцать дней. К удивлению Гарри Арчи принес небольшой сверток. В нем оказалась толстая шерстяная мантия, упакованная в дополнительный прозрачный пакет. Гарри не сразу заметил письмо.

Уважаемый мистер Дурсль,

Чары, наложенные на книгу, вот уже полторы сотни лет отчаянно барахлят. Они реагируют на всякого мало-мальски отличающегося от среднестатического волшебника, будь это хоть сам Мерлин, хоть безнадежный сквиб. За все прошедшее время с момента наложения чар мне написали около семидесяти магов, но никто из них не подтвердил обладание даром. Посему надеюсь, вы простите мне желание окончательно убедиться, что вы человек, который мне нужен и который нуждается во мне. В пакете вы найдете элемент одежды, я надеюсь, вы не трогали его голыми руками. Опишите все, что почувствуете от него. Конечно, не дотрагиваясь.

С нетерпением жду вашего ответа,

Патрик Клэристон

Письмо немного испугало Гарри, но попытка не пытка. К тому же впервые Гарри мог опробовать свои силы по своему желанию. Он аккуратно разорвал пакет. Сначала он не чувствовал ничего. Разозлившись на свои не вовремя притихшие способности, Гарри постарался "нащупать" то ощущение, которое так его пугало эти дни. Поводил над мантией руками. И действительно, в ней что-то жило. Что-то очень страшное и смертельно опасное. Омерзительное. Первое, что Гарри определил — накидка питалась кровью. Этот запах проник в его ноздри, а перед глазами стояла картинка растекшегося по покрывалу бурого пятна. Но это было не все. Оттолкнув в сознании страшный рисунок, Гарри нырнул глубже.

Огромная белая лошадь много выше обычных скакунов. Она радуется наступившему лету, носится по волнам, взмахивая длинной золотой гривой. Вдруг ветер приносит запах крови животного. Лошадь голодна. Без промедления она ныряет в морскую воду и несется в ту сторону, откуда пришел аппетитный запах, порой высовывая из воды ноздри и проверяя, на верном ли она пути. Вскоре она замечает свою жертву. Две босые ступни в воде. Человечьи. Кровь человека много вкуснее на вкус крови других животных, и лошадь удовлетворенно зажмуривается. Сегодня ее ждет пир. Не медля больше, он выпрыгивает из воды, открывая пасть с сотней острых клыков. Внезапно ее ослепляет вспышка света. Человек держит в руках огонь. Он взмахивает им, произносит что-то на своем смешном языке, и огонь летит прямо к лошади. Все происходит почти мгновенно, она не успевает отклониться. После нет ничего. Только не насыщаемая жажда крови, постоянная, тянущаяся уже долгие десятки лет. Как только поблизости оказывается теплая человечья шея с бьющейся жилкой, из воротника появляются острые клыки, впиваются в кожу поглубже и не отпускают жертву, пока в ней еще остается хоть капля крови. И целую минуту потом длится блаженство насыщения. И снова обрушивается жажда.

Гарри вышвырнуло из видения резко. От неожиданности он свалился с кровати и долго откашливался, пытаясь заставить себя успокоится и начать дышать. Все увиденное стояло перед глазами, и Гарри без промедления схватил пергамент, чтобы написать письмо Клэристону. Ему пришлось трижды переписывать его, но, когда он наконец закончил, то смог успокоиться окончательно. Эмоции выплеснулись на бумагу, теперь пережитое превратилось в неприятное воспоминание, не больше того.

Уважаемый мистер Клэристон,

Эта мантия много лет назад была волшебной лошадью кельпи. Она питалась кровью животных и людей тоже. Жила в море. Но однажды какой-то волшебник превратил ее в мантию. Она не помнит себя. Единственное, что она чувствует, это жажда крови.

Пугает, что вы прислали мне столь смертоносную вещь, даже не смотря на то, что убивает она, только если ее наденешь.

Жду с нетерпением ваш ответ. Прав ли я?

Дадли Дурсль