Это будет моя игра (джен)

Нашему шефу — лет сто. Может, больше. Он видел Сталина. Еще говорят, что он был знаком с Лениным, но в это я не верю. Настолько древним наш шеф быть не может.

А, может, и может.

Вяло просматриваю графики, которые валяются у меня на столе. Шеф любит бумагу больше, чем монитор компьютера. Поэтому и нам приходится возиться с макулатурой. Но, несмотря на это, шеф умудряется подмечать такие нюансы, которые не каждая программа отловит.

Вот и сейчас — обведены в кружочек две точки на графике, а рядом пометка: «Откуда такие результаты?»

Вздыхаю, сгребаю бумаги в кучу и ползу в кабинет шефа.

* * *

Шеф сияет, как начищенный медный таз. Так и хочется вытащить откуда-нибудь из-за спины этот самый таз да как вдарить... по его лысой макушке.

— О, Лидия Васильевна! — шеф лучится любезностью. — Вы видели мою заметку?

Это он про график.

— Да, Валентин Иосифович, — вздыхаю и передаю ему сделанные вчера распечатки. — Установки номер 2 и 3 выдали замеченный вами результат.

— Кто дежурил на них? — шеф внезапно делается серьезным.

— Вадик, — пожимаю плечами и поправляюсь: — Вадим Сергеевич.

Шеф требует строгого обращения по имени-отчеству.

— Быть не может, — скептически фыркает шеф и встает из-за стола. — Пойдемте, Лидия Васильевна. Навестим нашего дежурного.

* * *

Вадик делает вид, что работает: перекладывает бумаги, что-то строчит в мониторе.

— А, Валентин Иосифович, — радостно приветствует он шефа и кивает мне. — Хорошо, что вы пришли. Я как раз хотел к вам идти. Мы добились кое-чего...

Вздыхаю. Вадик и его напарник Савелий чуть ли не каждый день добиваются «каких-то результатов», только чаще всего их результаты — результаты погрешностей.

— Вот, смотрите, — Вадик встает со стула, подходит к соседнему столу, тычет в кнопки. — Мы можем теперь задавать условия. Лидочка... эм, Лидия Васильевна, будьте так добры, подойдите, гляньте и вы...

Подхожу, смотрю в экран.

* * *

Проект «Терра Нова». Работа с параллельными вселенными.

После открытия одного студента с простым именем Иван и не менее простой фамилией Козлов существование альтернативных реальностей, то бишь параллельных вселенных, стало доказанным фактом.

Миллиарды долларов. Миллиарды рублей. Миллиарды йен. Миллиарды человеко-часов исследований.

И из всего этого вынесено следующее. Во-первых, доступ можно получить только к тем реальностям, которые описаны в книгах, но только в виде «окна», позволяющего наблюдать за событиями, героями и иногда даже задуманным автором сюжетом. Во-вторых, сюжет иногда «сбивался». Происходило это, по мнению ученых, из-за «ляпов» автора. Созданная вселенная вносила свои коррективы. В-третьих, чем больше читателей у произведения, тем стабильнее и устойчивее «окно» в эту вселенную.

Крутились установки, демонстрирующие многочисленные вселенные. Как ни странно, но больше всего смотрели научно-фантастические миры. Корпорации пытались вытащить оттуда новые технологии, которые можно было бы применить здесь, в нашей реальности. Пару раз у них это даже получалось. Мы получили мясные растения и настоящее хлебное дерево.

А наша лаборатория пыталась сделать не «окно», а «дверь». То есть, получить возможность посещать выбранные миры.

И работали мы со вселенной «Гарри Поттера» — единственной книгой, на которую смогли получить лицензию.

Мне повезло — я была фанаткой этой книги. Но даже не столько самой книги, сколько фанфиков по его мотивам. Еще с детства. Хотя... с какого детства? Мне было восемнадцать, когда я впервые взяла в руки первый том «Гарри Поттера».

А по канону Гарри — мой ровесник...

* * *

Вхожу в темную прихожую, щелкаю выключателем.

Дом, милый дом...

Простая однокомнатная «хрущевочка», доставшаяся по наследству от бабушки. От дорогой и самой любимой бабушки, успевшей увидеть лишь мое поступление в институт.

Родители не увидели даже этого.

Скидываю с уставших ног мягкие кожаные туфли — единственную обувь, которую я могу носить без мучительных болей в ногах, вешаю сумку на вешалку в прихожей, шлепаю в кухню прямо в носках.

Тапочки я опять куда-то задевала...

Рука по привычке тянется к подоконнику, к тому месту, где всегда лежала сигаретная пачка, но там пусто.

Пусто, потому что я бросила курить три месяца назад.

Если бы я знала, к чему приведет курение, не начинала бы никогда. Но тогда, когда у меня не осталось ничего — ни родителей, ни дома, я не думала об этом. Когда проклятое землетрясение на проклятом же острове лишило меня всего.

Хотя не всего — у меня тогда еще была бабушка.

Если бы я могла оценить тогда ее заботу... Но я не смогла.

Жму кнопку на чайнике, достаю из шкафчика кружку и ложку.

Я заслужила чашку горячего чая. А завтра — новый день. И, кажется, все не так уж и плохо.

У меня есть надежда.

* * *

-...затем мы выбираем желаемые параметры нашего персонажа...

Встряхиваю головой, пытаясь понять, о чем вещает Вадик.

— Лидочка, смотри — можешь стать, кем хочешь. Например, пусть это будет девушка... ммм... ровесница нашего Гарри... Так... пусть будет чистокровная по самое «нехочу»... Надо же ее вписать в канон книги... Единственная оставшаяся из древнейшего рода. Ее предки...

— Пособники Гриндевальда, — говорю задумчиво. — Покинули Англию, когда он потерпел поражение, после дуэли Дамблдора и Гриндевальда возвращаться в Англию не стали, осели в США и сменили фамилию...

— Ты гений, Лидочка! — восклицает Вадик, торопливо что-то печатая. — Что еще?

— Вадик, — спрашиваю у коллеги. — А ты вообще сейчас что описываешь? Что за персонаж?

— Лид, тут вот в чем проблема. У нас есть гипотеза, что во вселенную нельзя попасть просто так. Надо попасть в уже существующий персонаж. Ты не можешь оказаться там Лидией Соломиной. Но есть лазейка — можно нарисовать своего перса... персонажа... и «запустить» в мир. Мы будем проверять, конечно...

Шеф внимательно слушает, причем молча. Такое у него бывает редко.

— Возвращаясь к нашему персонажу... Его можно экипировать... Чем его вооружим?

— Дай девочке бездонный кошель с неограниченным количеством денег, — фыркаю. — Ей полезно. А, еще нарисуй ей способность поглощать чужую магию и навыки, усиливая свою. И письмо, письмо из Хогвартса!

На мониторе — скупые строчки.

— А внешность, внешность? — хихикает Вадим.

— А пусть будет рандомно, — игра в составление персонажа меня захватывает.

— А еще пусть она может...

Девочка вышла забавная...

Смеемся во весь голос, понимая, что за Мэри Сью у нас получается.

И это — правильно.

Подхожу к «окну», заглядываю. Перед нами — Косой Переулок во всей его красе. На тамошнем календаре — конец июля 1991 года. Гарри Поттер должен получить письмо.

На расстоянии вытянутой руки...

* * *

Гарри Поттер, Рональд Уизли, Гермиона Грейнджер, Драко Малфой...

Я росла вместе с вами. Я читала книги про вас, смотрела фильмы.

Километры строчек.

И фанфики. Параллельные реальности к книгам. Размышления и выводы разных людей. «А что, если..?»

Иван Козлов создал это в реальности.

«А что, если..?»

Я помню их лица. Помню каждого, с кем шла под руку сквозь книги.

Северус Снейп, Люциус Малфой... Сириус Блек, Джеймс Поттер, Лили Эванс...

Жить и умирать с каждым из них.

И именно поэтому я здесь, в этом институте.

И я буду верить, что моя самая невероятная фантазия сможет осуществиться.

* * *

Шеф трет пальцами усы, чешет затылок.

Все получилось относительно хорошо. В параллельную вселенную улетела масса камней, деревяшек и крыс.

Если не считать того, что после этого «дверь» исчезала, а «окно» становилось нестабильным и сворачивалось в считанные минуты. И ничего из отправленного не вернулось. И вход в ту вселенную больше не открывался.

— Давайте еще раз, — в кружке шефа остывший кофе.

Вадим хлопает красными глазами, жмет кнопки.

— Персонаж «Девочка», корректирующие данные введены, — бормочет мой коллега.

В «окне» — невысокая темноглазая и темноволосая девчушка в зеленом платье. Программа каждый запуск рисует ее по-разному, выбирая внешность по одному ей ведомому принципу. И кошелек каждый раз вырисовывает.

На этот раз он вышит бисером.

Как она похожа на меня...

Девочка наклоняется, повинуясь командам Вадима, поднимает с земли камень и кидает в «дверь».

И, как всегда, камень остается в той реальности, игнорируя «дверь».

Шеф что-то высматривает в мониторе...

Вадим тычет в монитор пальцем...

А я делаю шаг в «дверь» и...

* * *

Нет, я не случайно.

Нет, я не дура.

Нет, я не...

Сколько может прожить человек, которому установили неоперабельный рак? Сколько еще можно улыбаться, пить чай, выходить на работу из последних сил? Сколько можно притворяться, что есть планы на отпуск?

Отпуск, который будет после того, как меня похоронят.

Мне осталось три месяца.

Но я делаю шаг в «дверь», и мне плевать...

Если я сейчас умру — то пусть. Никаких кроватей, никаких болей, никаких сильнодействующих обезболивающих — читай, наркотиков. Никакого унижения беспомощностью, никаких чужих взглядов...

Умереть, веря в то, что сбываются даже не мечты — фантазии... Пусть и так.

* * *