Колдун из Азкабана (гет)

6 ноября 1999 года.

Гарри шагал по слабоосвещенному узкому коридору к лифтам, ловко маневрируя между коленками сидящих в очередях людей. Проработав год в Аврорате, он до сих пор недоумевал, почему отдел магического строительства зданий и сооружений не расширит этот тесный коридорчик, напоминающий кишку лепрекона. Маги они или кто, в конце-то концов?

И даже несмотря на то, что ожидающие своей очереди волшебники практически сидели друг на друге, те, кто замечал юного аврора, почтительно убирали ноги с прохода или сильнее прижимались к стене, бросая восхищенные взгляды на своего кумира. Иногда у него просили автограф, но Гарри по большей части удавалось увильнуть от неприятного ему последствия своей славы.

Миновав, наконец, шепчущуюся толпу, он с облегчением вошел в лифт. Гарри поднялся на первый уровень и направился к кабинету Главы отдела Магического Правопорядка, где его ждало мягкое кожаное кресло перед камином. У него даже вырвался стон наслаждения, когда одеревеневшие за ночь работы мышцы отозвались долгожданным расслаблением, едва он устало плюхнулся в кресло и закрыл глаза.

Через час в кабинет вошел высокий статный мужчина, лет тридцати пяти, с аккуратно уложенными пепельными волосами и цепким, как у ястреба, взглядом черных глаз. Заметив дремлющего Гарри, он, тем не менее, не стал пытаться вести себя тише.

— Доброе утро, Гарри, — громко поздоровался хозяин кабинета, повесив дорогое пальто и усаживаясь за письменный стол.

— Вы знаете, что я думаю насчет совместного использования слов «доброе» и «утро»? — недовольно пробормотал Гарри, даже не пытаясь рассоединить слипшиеся веки.

— Эмили! Двойной эспрессо мистеру Поттеру и ирландский мне! — крикнул Шон секретарше, с веселой улыбкой наблюдая, как его голос заставил юного аврора ошалело распахнуть глаза. Гарри мрачно посмотрел на начальника, но тот лишь махнул рукой. —Слушай, я ценю твое старание и упорство, но не забывай об отдыхе.

— Отдохнешь тут, — поднял брови Гарри.

— Рабочий день начался, — невозмутимо пожал плечами тот. — Я рад твоему обществу, но если хочешь спать — иди, покемарь на койке дежурного, а не вламывайся в кабинет начальника.

— У вас тут креслице классное, если отдадите — буду спать у себя.

— Еще чего, — возмутился Лоуренс, раскладывая на столе бумаги. — Это, между прочим, подарок. Так что лепрекону второй горшок не положен.

Секретарша принесла кофе. Неплохо сваренный, но Гарри привык пить покрепче. Быстро опустошив маленькую чашечку, он попросил у Эмили еще порцию. Шон же медленно смаковал, прикрыв глаза и вдыхая глубокий аромат.

— Мистер Лоуренс! — гаркнул Поттер, отчего вздрогнувший волшебник едва не пролил кофе на брюки. Бросив недовольный взгляд на Гарри, Шон отставил чашку и прикурил сигарету.

— Один — один. Жаждешь перейти к делам?

— У меня не так много времени, — пожал плечами Поттер.

— Есть новости. И погаси камин, и без него душно, — поморщился Шон, открыл окно и выдохнул дым. — Что думаешь о Лиммертайле?

— Вы хотите сказать об его аресте? — уточнил Гарри, взмахивая палочкой перед камином. — Я уже говорил, что вы совершаете ошибку.

— Допустим, я так не считаю. Но я не об этом. Тут кое-что произошло, и мне нужно выяснить, что же это было.

Гарри сел обратно в кресло и всем своим видом демонстрировал, что он внимательно слушает начальника, но на деле из последних сил боролся со слипающимися глазами. Мягкое кожанное кресло, образчик мебельного искусства, обволакивало суставы и тело юного аврора, словно объятья матери.

— Ты меня слушаешь? — спросил Лоуренс, недовольно повысив голос. — Я сейчас сделаю из кресла табуретку, если не сосредоточишься.

— Да вы вандал, господин начальник, — испуганно округлив глаза, замахал руками Гарри.

Шон закатил глаза, допил кофе и продолжил.

— Так вот. Скажи-ка мне, он никогда не вел себя странно?

— Лиммертайл-то? — улыбнулся Гарри. — Да он в принципе отмороженный, так что вам бы уточнить.

Шон некоторое время курил, формулируя вопрос. Наконец, отпив кофе, он протянул Гарри кожаную папку с бумагами. Изучив содержимое, Гарри скривил губы и покачал головой.

— Ничего не скажешь? — после непродолжительного молчания спросил Лоуренс.

— А что тут сказать? — пожал плечами Гарри. — Замыкайте дверь перед сном, не гуляйте поздно ночью.

— Ты о чём?

— Давайте-ка уточним: вы упекли на пожизненное бывшего Пожирателя, бывшего Безликого и члена Ордена Феникса.

— Стоп. Пожиратели в тюрьме. Безликие самораспустились. А по Ордену ты же сам докладывал, что расформирован? — уточнил Шон, скользнув похолодевшим взглядом по лицу юного аврора.

— Я докладывал лишь полученные сведения, — невозмутимо ответил Гарри, встретив взгляд собеседника. — Никто не отменял вероятность дезинформации. Целью ордена было остановить Волдеморта в частности и войну в общем. С первым справились, со вторым пока нет.

— Ну не убьют же они меня, в самом деле! — издав нервный смешок, Шон глубоко затянулся.

— Разумеется нет, но арсенал у них разнообразный… — развел руками Гарри.

Лоуренс постоял некоторое время в раздумье, даже забыв о тлеющей сигарете. Наконец тряхнул головой и выбросил окурок в окно.

— Ты же был в Ордене. Так узнай наверняка.

— Меня никогда не принимали, — возразил Поттер. — Мы тесно сотрудничали во время войны, но Дамблдор был против моего вступления. Новое руководство осталось верным решению старика.

— Но почему они не продолжают помогать тебе?

— Вы ударились в софизмы.

— Тем не менее?

— Кто — они? Шон, с большей долей вероятности Ордена нет в принципе. А если и есть, то вы задаете вопросы не тому человеку. Идите и спросите у Кингсли или Макгонагалл. Мерлинова борода, и стоил Лиммертайл столько ваших нервов?

Лоуренс старался не выдать волнения, а Гарри тактично сделал вид, что ничего не замечает. Шон поднялся, походил по кабинету, вернулся за стол и побарабанил пальцами по крышке.

— Ладно, забыли пока про орден. Это не все. Мне необходимо знать, был ли Лиммертайл связан с Особым Управлением?

Гарри удивленно вскинул брови и непонимающе посмотрел на начальника.

— На процессе Лиммертайл потребовал применение нормы семь Специального кодекса и озвучил прецедент дела Осонвен, — пояснил Лоуренс. — Норма семь предназначается для защиты государственных служащих, в случаях, когда по соображениям безопасности они не могут раскрыть подробности своей невиновности. Прецедент дела Осонвен — это дело "Особо Невиновен". Фиктивный прецедент, который создали для использования агентами Министерства в случаях... неважно. Лиммертайл заявил, что невиновен, но защитить себя не может по причинам от него не зависящим.

— Вот это поворот, — ошарашенно произнес Гарри. — То есть вы хотите сказать, что Элессар — агент ОУ?

— Да вот непонятно, — скривился Лоуренс. — Выяснять никто не стал. При норме семь вся собранная база отметается, судебный состав распускается, экстренно собирается отдельная комиссия с высшими допусками. Для экономии времени проводится допрос с применением Веритасерума и Империо, после чего сразу же выносится вердикт.

— И выполни судья просьбу, то в Азкабан отправился бы он, так? — догадался Гарри. — Дело Лиммертайла шито белыми нитками. А потому и из протокола убрали.

— Это неважно. Да и ты неправ. ОУ уже нет несколько лет, все эти шпионские фокусы — лишь архаизмы, которые, кстати, надо будет зачистить. Поэтому судью в случае чего можно отмазать. Что сейчас действительно необходимо понять — Лиммертайл блефовал, чтобы привлечь к себе внимание, или же…

— Или же вам действительно не стоит гулять поздно ночью, а судье пора собирать вещички и валить из страны, — закончил за начальника предложение Гарри. Шон кивнул и закурил еще одну сигарету. — Изучали личное дело?

Лоуренс посмотрел на Гарри взглядом «за кого ты меня принимаешь».

— Естественно! Там действительно есть пара листов девятого и десятого уровня, но они у каждого второго аврора в личном деле. Даже у меня есть такие листы, и я понятия не имею, что там написано. Чаще всего это характеристики медиков, пометки руководства и прочее.

— Ох, Шон, я же вас предупреждал — не трогайте Лиммертайла… Но с другой стороны, ОУ уже нет, и вряд ли кто-то придет по вашу душу. Может, где-то сохранились документы?

— Сильно сомневаюсь. Если только в личных коллекциях, но до них не добраться.

— Я могу копнуть… — развел руками Гарри.

— Не вздумай. Тебе нельзя в это соваться. Ты еще молод, но раньше ходила присказка, может слышал: «Даже русалка захлебнется в озере Ханнингфилд». Это к тому, что хоть Темный лорд и разрушил Управление до последнего кирпичика, но тени еще наверняка гуляют по Британии. И наверняка следят за тем, чтобы ничего не всплыло на поверхность.

— Слушайте, ну мне Лиммертайл, естественно, не исповедовался, — задумчиво потер подбородок Гарри, пытаясь что-нибудь припомнить. — Но я ни о чём подобном не слышал. Он парень отчаянный, и отмочить нечто подобное вполне в его стиле. Надо признать, будь у вашего судьи яйца поменьше, Лиммертайл бы уже гулял на свободе.

— Не факт... Ладно, что сделано, то сделано, — хлопнул рукой по столу Шон и откинулся на спинку кресла. — Не забивай себе голову и забудь навсегда об услышанном.

— А вот протокольчик лучше потерять, мало ли журналисты вынюхают что-нибудь, — предупредил Гарри.

— Ой, да брось, — отмахнулся несколько успокоившийся Лоуренс. — Я прекрасно знаю всю его подноготную. Естественно, кроме вот этого нюанса…

— Это означает, что вы не все знаете. Вдруг еще есть сюрпризы…

— Да кому нужен морально разлагающийся алкоголик?

— Вам же этот алкоголик понадобился.

— Это лишь меры предосторожности.

— Предосторожности? — иронично ухмыльнулся Гарри.— Вы даже не озаботились нормальным обвинением. Это не предосторожность, это безрассудство!

— Ладно, не отчитывай меня, не дорос еще. Я сам знаю, что мне делать, — отрезал Шон. Гарри поморщился и отвернулся.

Лоуренс некоторое время сидел молча, потом покопался в бумагах и протянул Поттеру конверт. Гарри без спешки изучил содержимое и удивленно посмотрел на Лоуренса.

— Здесь меньше, чем должно быть.

— Не я принимаю решения, Гарри. Наверху считают, что проблемы с "восьмилапым вопросом" в том числе и твоя ответственность.

— Какого лешего? — возмутился Гарри. — Я свою задачу выполнил!

— Гарри, я лишь передаю их волю. Если желаешь, я разузнаю…

— Не стоит, но спасибо за беспокойство, — бесстрастно прервал его Гарри и бросил конверт на стол. — Верните им эту подачку.

— Ты же понимаешь, что я лишь посланник? — Лоуренс убрал конверт в ящик стола и покосился на собеседника. Так уж повелось — боссы принимают решение, Шон транслирует его до нужного человека. И принимать на себя удар в виде реакции недовольных подчиненных всегда выпадало именно Шону.

— Что-то еще? — холодно поинтересовался Гарри.

— Я надеюсь, следующая новость сгладит предыдущую.

— Смотря что это за новость.

— Министр предварительно одобрил твою кандидатуру на должность начальника отдела Собственной Безопасности, — с предвкушением произнес Шон, однако Поттер лишь скептически фыркнул

— Что значит это «пф»? — удивился Лоуренс. — Ты не рад?

— Не рад, — подтвердил Гарри. — Я уже вижу, как Скиттер строчит что-то вроде «Привилегии Мальчика-который-выжил».

— Тем не менее, этот пост вполне соответствует твоим заслугам.

Гарри кисло улыбнулся.

— Не надо меня умасливать, Шон. Я не стану такой же марионеткой, как какой-нибудь Дин Эрерри. Ведь история повторяется, вы выдергиваете группы из ОМП и Аврората и превращаете их в отделы. Я — аврор, а не канцеляр.

— Это решенное дело, — сухо ответил Шон.

— Мне надо подумать. Копаться в грязном белье — так себе перспектива.

— Тебе предлагают пост начальника отдела в двадцать лет. Власть, богатство, связи — все это принесли на блюдечке. Осталось только взять.

— Ну так найдите другую подстилку, — вспыхнул Гарри. — Которая не будет ломаться.

Лоуренс смерил его недовольным взглядом и устало вздохнул.

— Тебе пора заканчивать с подростковым мышлением, Гарри. В политике нет места сантиментам, есть интересы. В данный момент тебе остается только радоваться, что интересы совпадают. Если Совет утвердит твою кандидатуру, готовься к должности, — в голосе Лоуренса послышались раздраженные нотки, свидетельствовавшие о той степени проявления власти, которая присуща всем начальникам, когда их вынуждают сбросить маску добряка.

Они посидели минуту в тишине. Гарри, уставившись в одну точку, боролся с возмущенным негодованием, Шон тем временем внимательно перебирал бумаги.

— Даже не думайте, что я буду плясать под вашу дудку, — выпалил Поттер.

— Вы забываетесь, молодой человек, — ледяным тоном отрезал Лоуренс и посмотрел на Гарри поверх документа. — Честно говоря, это все. Вы свободны, аврор.

Глава отдела магического правопорядка остался в одиночестве, но ненадолго. В дверь постучали, и с разрешения Шона в кабинет вошел низенький нескладный человек.

— Сэр, я Брэндон Дарми, — заплетающимся языком представился гость.

Он жутко нервничал и топтался на пороге. Маленького роста, с черными поредевшими волосами, уставшим лицом и короткими руками, к которым наспех приделали неказистые крючки-пальцы, Брэндон Дарми производил впечатление провинившегося домового, который вот-вот начнет биться головой об пол. Лоуренс жестом пригласил его присесть, но Дарми то ли не понял, то ли окоченел от волнения.

— Я предложил вам сесть, мистер Дарми, — изогнув бровь, пояснил Шон.

Этот невзрачный человек абсолютно не соответствовал слухам, которые про него ходили. Лоуренс был разочарован, он ожидал некое подобие Северуса Снейпа — высокого, надменного, с непроницаемой пустотой в глазах. Поговаривали, что начальник Азкабана настоящий зверь похуже дементоров, жестокий, кровожадный, не знающий границ в извращениях.

Новые порядки в тюрьме долетали до свободного мира в виде леденящих душу историй, ужасающих и потрясающих одновременно. Проверять их правдивость, впрочем, никто не спешил — власть устраивал подобный расклад, а бывшим заключенным только на руку сгущать краски над своими муками.

Если верить этим историям, в тюрьме существовала настоящая преисподняя — нижние уровни, куда уходили умирать старики, где держали в сексуальном рабстве женщин, девушек и парней, где убивали, насиловали, грабили и всаживали смертельные дозы наркотиков.

Про самого Дарми говорили, что на досуге он играл с заключенными в прятки. Время от времени он предлагал своим подопечным спрятаться в любом месте на территории тюрьмы, обещая в случае, если он их не найдет, досрочное освобождение или шикарную жизнь в лучших камерах. Если же заключенные все-таки будут обнаружены, они обязывались исполнить любое желание начальника тюрьмы. Согласно тем же слухам, одному из проигравших Дарми однажды скормил его же собственные глаза.

Как несложно догадаться, Дарми всегда побеждал. И всегда находился кто-нибудь, желающий рискнуть.

Но тот, кто сейчас смущенно топтался в дверях, никак не мог быть этим чудовищем, царящим в Азкабане. Скорее он варил им кашу на завтрак.

— Ах да...— маленький начальник тюрьмы засеменил коротенькими ножками и остановился напротив стола в замешательстве.

— Мистер Дарми, успокойтесь и сядьте, — приказал Шон и хмуро посмотрел на него. Дарми осторожно опустился на краешек кресла.

— Господин комендант, у меня к вам есть личная просьба. Не затруднит?

— Нет, нет, конечно нет, что вы. Я слушаю.

— К вам сегодня переведут одного человека по имени Элессар Лиммертайл. Собственно, просьба весьма простая — ограничьте его контакты с внешним миром, засуньте в самый темный угол тюрьмы, где его никто не найдет. Справитесь?

— Конечно, господин Лоуренс, все сделаю, — пролепетал Дарми.

— Вот и чудесно. А я в долгу не останусь, будьте уверены.

— Нет-нет, что вы, мне совсем нетрудно и приятно быть полезным.

— И вот еще что — он должен быть жив. Через некоторое время к вам заглянет наш коллега из Министерства, ему потребуется встреча с мистером Лиммертайлом. Посодействуйте, пожалуйста, чтобы без лишнего шума. Им надо будет побеседовать с глазу на глаз. После беседы делайте с заключенным, что хотите, хоть в игры играйте.

— Конечно, я понимаю, да.

В дверях показалась секретарша Лоуренса — Эмили.

— Сэр, вас ждут в консульстве через десять минут, — приятным голосом сообщила девушка.

— Отлично, мы как раз закончили. Надеюсь, наше сотрудничество будет взаимовыгодным, мистер Дарми. Всего вам самого наилучшего.

Вспотевший начальник Азкабана кивнул и поспешно вскочил.

— Будет сделано, сэр. Я немедленно приступлю к выполнению вашего поручения, — пролебезил Дарми и, постоянно кланяясь, покинул кабинет.

— Прекрасно, — сухо прокомментировал Лоуренс. Эмили подала ему пальто.

Он подошел к ней, и, приобняв, прошептал:

— Сегодня я останусь у тебя, если ты не против.

— Я буду только рада, — хлопнула ресницами девушка, затрепетав в его руках.

Он звонко приложил ладонь к ее заднице, а затем развернулся и вошел в камин.