Колдун из Азкабана (гет)

Элессар понял, кто перед ним. Но, честно говоря, не ожидал подобной встречи.

— Я слышал, что Управление расформировали, — усевшись поудобнее, заметил Лиммертайл.

Коул лишь пожал плечами, не сводя глаз с собеседника. Элессар знал, что он ждет, пока Эл первым не спросит о цели визита, поэтому намерено молчал. Они изучали друг друга минут пять, пока Коул не заговорил.

— Позвольте…

— Мне не интересны предложения Управления, мистер Коул, — резко перебил Элессар.

— Мистер Лиммертайл, ну зачем так сразу? Позвольте мне хотя бы пару слов сказать. Вы же были одним из нас, верно? — Йен слегка наклонился ближе к Элессару.

— Вы же знаете ответ.

— Ну так хотя бы из уважения к коллеге, потерпите буквально полминуты, о большем и не прошу, — расплылся в улыбке Коул. — Мы же не враги, в конце-то концов. Ведь так, мистер Лиммертайл?

— Пока нет.

— Что вы имеете ввиду? Я ни в коем случае не ищу с тобой ссоры, Элессар, а наоборот, нацелен на плодотворное сотрудничество, выгодное, в первую очередь, именно тебе, — проникновенно произнес Йен.

Элессар усмехнулся и глубоко затянулся.

— Завязывайте, мистер Коул. Примитивные техники приберегите для домохозяек и студентов.

Коул растерялся. На его лице отобразилось искреннее недоумение, почему Лиммертайл столь неприветлив. Впрочем, он быстро взял себя в руки и продолжил.

— Мистер Лиммертайл, ну что же вы? Я пришел по поручению и, если ненароком доставил вам дискомфорт, то прошу меня простить — это произошло абсолютно непреднамеренно. Но я правда в замешательстве, почему вы не хотите дать мне шанс выполнить задание. Ведь вам ничего не стоит, правда?

Элессар промолчал, ожидая продолжения.

— Честное слово, я столько о вас читал, что искренне поражен вашим нежеланием всего лишь поговорить со мной! — разочарованно произнес Йен, смотря прямо в глаза Лиммертайлу. — В конце концов я не могу упустить такой шанс хотя бы сказать, что для меня большая честь познакомиться с вами. Я в некотором роде восхищаюсь тобой, Элессар, Мерлин мне свидетель! Хочешь верь, хочешь нет, но на свободе даже есть несколько обществ твоих единомышленников, и я возглавляю одно из них. У меня, между делом, есть с собой пара листовок, которые мы клеим к стенам, требуя освободить тебя. Вот — посмотри сам!

С этими словами Коул достал из внутреннего кармана пальто листок с фотографией Элессара, поверх которой сияли слова — “СВОБОДУ ЛИММЕРТАЙЛУ!”, и протянул его Элу.

— Качественная работа, — скептически оценил Элессар. — И много вас таких — моих поклонников?

— В моем обществе тринадцать человек, — гордо ответил Йен. — Мало конечно, но мы боремся за тебя практически с момента твоего ареста.

— Это, получается, сколько уже прошло? — задумался Эл. — Меня задержали в сентябре прошлого года…

— Если мне память не изменяет, то в конце октября, — поправил его Коул. — А суд был в ноябре.

Элессар скривился, прикусил губу и оценивающе посмотрел на собеседника. Ему порядком надоело представление, так старательно разыгрываемое посетителем, поэтому он решил дать ему последний шанс. Коул, несмотря на глупые ошибки, понравился ему.

— Домашнее задание вы выполнили, — менторским тоном проговорил Элессар. — А теперь, будьте любезны, давайте говорить по существу.

— Так я же только за! — обрадовался Коул. — Мне велено…

— Мне ничего не нужно из того, что вы имеете предложить, — устало отмахнулся Элессар. — Мистер Коул, либо вам дали неверный психологический портрет, либо вы просто дурачок, уж простите за грубость. Я в последний раз советую вам сменить тактику.

— Вы же понимаете…

— Прекрасно понимаю, — снова прервал его Элессар. — Но, как я уже сказал — мне не интересно.

Коул резко изменился в лице. Из добродушного простачка он превратился в того, кем должен был быть с самого начала. Черты лица приобрели надменность и уверенное спокойствие, колючий взгляд изучающе заскользил по Лиммертайлу, словно оценивая, стоящий ли перед ним волшебник.

— Даже события весны девяносто восьмого?

Лиммертайл издал ироничный смешок. Коул смиренно сжал губы, глядя на улыбающегося Элессара. В данный момент смех Лиммертайла означал только одно — он уже знает, что случилось в девяносто восьмом. Но при этом возникал закономерный вопрос — откуда?

Йен терпеливо дождался, когда Элессар успокоится, и постарался перевести тему.

— Вы сломали барьер, так?

— Ничего подобного, мистер Коул, — все еще улыбаясь, протянул Элессар.

— В таком случае откуда вам известно, что произошло? — поинтересовался Йен.

— Меня больше интересует откуда это известно вам? — насмешливо прищурился Лиммертайл.

— У меня есть предположение, — проигнорировал вопрос Йен. — В той суматохе о вас просто забыли?

Лиммертайл неопределенно пожал плечами и закурил сигарету. Коул оказался прав, но знать ему об этом было совершенно ни к чему. Собственно, никто не знал о том, что Лиммертайл был сотрудником спецслужб, кроме куратора и еще одного офицера, но оба они уже давно сыграли в ящик.

Весна девяносто восьмого. Элессара даже передернуло от воспоминаний о неразберихе и хаосе того времени. И как он бежал, чуть не выплевывая легкие, спасаясь от погони. И безумную боль от заклятья, попавшего ему в спину за доли секунды до аппарации. Расщеп, чьи-то крепкие, ловкие руки, несколько месяцев реабилитации в темной комнатушке. Мысли, сомнения, страх перед неопределенностью будущего…

Воспоминания были еще свежими, практически осязаемыми.

Тем не менее никто не мог знать о произошедшем. О чудовищном предательстве и не менее чудовищных убийствах. Документов не осталось, в этом Элессар был уверен. В таких вещах бумага — ненужный риск и ничего более.

— Расскажите мне вашу версию, мистер Коул, — потребовал Элессар.

— Что я получу взамен? — тут же поинтересовался Йен.

— Возможность выполнить задачу.

— Этого мало, — покачал головой Йен.

— Этого более чем достаточно — безапелляционный, угрожающий тон Лиммертайла заставил Коула едва заметно вздрогнуть.

Обычно он не допускал подобных ошибок. Лиммертайл не нравился ему, но вместе с тем и вызывал уважение. При этом Йен ни капли не боялся, но был в некотором замешательстве от неожиданной осведомленности объекта.

— В таком случае я сперва доведу сообщение, а вы выслушаете, — в тон Лиммертайлу ответил Коул. — Нам необходимы ваши навыки. Вам стоит поразмыслить о возможном сотрудничестве.

— Вам? — изогнул бровь Лиммертайл. — Я до сих пор не услышал, с кем имею дело.

— Я дал достаточно информации, — отрезал Йен.

Лиммертайл иронично усмехнулся и медленно докурил сигарету. Он точно знал, что человек перед ним — лишь статист с большим самомнением. Поэтому он с трудом поднялся и пошел к дверям.

— Вы совершаете серьезную ошибку, — раздался ровный голос Коула.

— Вы не сотрудник Управления, образ которого отчаянно разыгрываете. Передайте своим хозяевам, что Лиммертайл не заинтересован.

Элессар нажал на дверную ручку, когда беседку озарила вспышка алого света. Парализованный Лиммертайл упал на пол. Йен опустился рядом на одно колено, с сожалением сжав губы.

— Я искренне прошу прощения, мистер Лиммертайл, но вы не оставили мне выбора. Первое, что вам необходимо запомнить — Британии нужна ваша помощь. Второе — я действую официально, уверяю вас. Да, я не сотрудник Управления и никогда им не был, но это не значит, что моими словами можно пренебречь. Третье — от вас не потребуется ничего, чего бы вы не делали ранее. Каков ваш интерес, спросите вы? Вы получите свободу и будете работать на официальную структуру. Finite!

Почувствовав, что заклятье спало, Элессар схватил запястье Коула и попробовал выломать кисть, но тут же получил болезненный удар в горло. Лиммертайл закашлялся, задыхаясь. Он действовал исключительно по расчету, без какой-либо злости. Коул сам опасно сократил дистанцию, дав Лиммертайлу возможность попробовать отобрать палочку, но Эл не ожидал столь быстрой реакции от волшебника.

— Весьма импульсивно, — Коул вновь нацелил на него палочку и отошел на безопасное расстояние. — У вас сутки на размышления, мистер Лиммертайл. Отказываться крайне не советую.

С этими словами Йен перешагнул через валяющегося на полу Лиммертайла и покинул беседку. Элессар хватал ртом воздух, стараясь прийти в себя. Дыхание постепенно нормализовалось, но горло саднило тупой болью.

Он перевернулся на спину и уставился в потолок.

Кем бы ни был этот Коул, дело свое он знал. Удар был очень точным. Интересно, на кого он работает? Лиммертайл был в замешательстве.

Не Управление, однозначно. Похож на чистокровного манерами и стилем, но вряд ли Пожиратель. Официальное лицо? Возможно министерский, вот только в чьем он лагере? Если его работодатели способны обеспечить Элессару свободу, значит они либо непосредственно втянуты в процесс, либо имеют достаточно власти, чтобы контролировать его. Неужели Альтра?

Какие способы вытащить Лиммертайла из тюрьмы? Инсценировать смерть — опасно. Контролируемый побег — глупо. Остается только один — оправдать. Его обвиняют в убийстве аврора, этого не исправить. Все возможные весомые для защиты факты Перси уже собрал. По крайней мере — доказуемые.

Элессар подполз к стене, прислонился спиной, закурил и продолжил думать.

Йен сказал, что его прислали бывшие начальники Лиммертайла, но это неприкрытая ложь. Тем не менее, они в курсе событий весны девяносто восьмого, когда провалилась операция Управления, а значит, где-то сохранились записи девятого или даже десятого уровня доступа, или они нашли свидетеля. Полной информации у них быть не может, потому что истину знали только Лиммертайл и еще один человек, которого уже нет в живых.

Однако, интересен объем имеющихся у них данных. Если они способны не только официально оправдать Лиммертайла, но еще и дать работу в структуре, значит, имя Элессара всплыло среди прочих агентов. Но документов по делу Лиммертайла нет — это невозможно! Он сам настаивал на абсолютной тайне. Хотя, Эл поймал себя на мысли, что где-то могла затеряться копия или неизвестный ему отчет, или еще какая-нибудь бумажка.

Но кто в Британии владеет допуском девятого или высшего уровня, чтобы прочитать записи? Таких волшебников не может быть много, а значит, надо срочно послать сообщение Поттеру, чтобы он собрал список.

Когда Элессар добрался до своей комнаты, Анны, к счастью, не было, поэтому он незамедлительно принялся строчить письмо Спасителю Британии.

Ответ пришел после обеда следующего дня. В списке было четырнадцать имен, но даже это было слишком много, чтобы строить какие-либо теории. Вечером пришел Коул. В этот раз он был одет менее броско. На нем была глухая сплошная мантия и брюки, заправленные в черные сапоги. Чем-то его одежда напоминала униформу. Они снова сели в беседке на те же места, что и вчера, но сегодня Эл сразу перешел к интересующим его вопросам.

— Мистер Коул…

— Просто Йен.

— Хорошо. Йен, Я хочу знать, кто предлагает мне работу, и в чем она будет заключаться.

— Элессар, тебе придется смириться, что связным буду я. Раскрыть имя нанимателя, сам понимаешь, не могу. По поводу работы — сбор информации, разведка, шпионаж, при необходимости — оперативные задачи и диверсионная деятельность.

Лиммертайл закрыл глаза и задумался. Примерно такого ответа он и ожидал, но перед разговором он дал себе строгую установку — выяснить, кто стоит за Коулом.

— Йен, связной — это нормально. Это протокол. Но правила хорошего тона никто не отменял.

— Не в твоем случае, — покачал головой Коул. — Чтобы ты понимал, мы можем не только оправдать тебя, но и казнить.

— Попробуйте, — безразлично отмахнулся Элессар. Он помолчал немного, слушая, как по крыше стучит дождь, и добавил. — Не будем лишний раз сотрясать воздух — я отклоняю ваше предложение.

Йен поднял на Лиммертайла тяжелый взгляд. Он старался, но не мог понять, почему Лиммертайл не прогибается. Зачем упирается? Вряд-ли он настолько глуп, чтобы не верить угрозам.

— Я дал тебе достаточно подсказок, — вздохнул Коул.

— И недостаточно времени, учитывая ограниченность моих возможностей.

— Если то, что я слышал о тебе — правда, то и этого было много. Почему тебе так важно имя?

— Чтобы понимать, на чьей стороне я окажусь.

— Я уже ответил на этот вопрос.

— С чего мне верить тебе на слово? — Элессар прикурил сигарету о любезно протянутую палочку Йена.

— А какой мне резон лгать? Тебя сложно приписать к какому-либо лагерю. Будь то Пожиратели, Аврорат или Орден Феникса — неважно, ты везде чужой, Элессар. Мы дадим тебе возможность собрать вокруг себя своих людей, проверенных и преданных.

— Йен, ты хотя бы можешь подробнее объяснить, что от меня хотят?

Коул достал листок бумаги и что-то написал на нем. Через пару минут, судя по всему, пришел ответ, потому что Коул быстро прочитал сообщение и спрятал средство связи обратно. Элессар тем временем спокойно докурил, любуясь бушующей стихией за окном.

— Они хотят внедрить тебя к чистокровной оппозиции. Нам известно, что ты в некоторой степени связан с Люциусом Малфоем, поэтому тебе будет необходимо наладить с ним контакт и сообщать о действиях правящей элиты. При этом есть информация, что они собираются сменить строй с аристократии на монархию, поэтому в твои обязанности будут включены сопровождение и поддержка нашего кандидата и, при возможности, возведение его на престол.

Лиммертайл был ошарашен и даже не пытался скрывать этого. Предложение было невероятно выгодным и заманчивым, да к тому же и представлялось весьма простым. Контакт с Люциусом уже налажен, причем Малфой был его должником. Но самое главное — свобода. Однако, был один существенный нюанс. Как внедряться к чистокровным, если для всего мира Лиммертайл — маглорожденный? Только Фламель и сам Элессар знали об его истинном происхождении, ну и родители и мать, которая сейчас находилась неизвестно где. Этот вопрос он и задал Коулу.

— Я ждал подобного вопроса, — кивнул Йен и достал фляжку из внутреннего кармана. — Глотни заранее, это чистый вискарь. Новости будут крайне шокирующими для тебя.

Элессар хорошенько приложился к фляге. Он уже знал, что собирается сказать ему Коул, но шанс выпить хорошего алкоголя за чужой счет выпадает нечасто.

— Элессар, после того, как Управление заинтересовалось тобой, были проведены некоторые тесты, в том числе и на твое происхождение. Было достоверно установлено, что ты точно не маглорожденный и даже не полукровка. Итан и Эмили Лиммертайл — твои приемные родители. Они волшебники, но ушли в мир маглов практически сразу после твоего рождения. Такие странные результаты побудили Управление провести еще несколько исследований, которые доказали, что ни Итан, ни Эмили не являются твоими биологическими отцом и матерью. К сожалению, дальнейшие попытки вычислить твоих настоящих родителей ни к чему не привели, поэтому тебе надо самому выяснить, к какому роду ты принадлежишь. Я из чистокровных и точно могу тебе сказать, что в некоторых старых семьях хранятся знания о ритуалах, которые могут помочь тебе в этом вопросе.

Элессар нахмурился. Новость о ритуале давала пищи для размышлений. Но это потом, сейчас необходимо играть роль.

— Где доказательства? — глухо спросил Лиммертайл. — Ты уж прости, но я не могу просто поверить тебе на слово.

— Ты их получишь, — пообещал Коул. — Получишь сразу же, как согласишься работать.

— Ответь еще на один вопрос — Управление восстановлено? Если нет, то есть ли структура, выполняющая их обязанности?

— Не знаю, — покачал головой Йен. — Правда, не знаю. Ходят разные слухи, некоторые говорят, что часть задач поделили между собой отдел Тайн, УСБ и Аврорат. Другие говорят, что это все чушь, и после расформирования Управления накопилось столько нерешенных вопросов, что в скором времени могут вернуть схожую структуру.

— Понятно. Я прошу дать мне еще сутки. Как-то слишком много информации ты на меня вылил, надо прийти в себя, разложить все, взвесить. Я обещаю, что завтра дам точный ответ.

— Хорошо, — Коул поднялся. — Кстати, хотел поинтересоваться насчет твоего здоровья. Может, что-нибудь необходимо для ускорения реабилитации? Врачи, медикаменты?

— Оставь фляжку до завтра? — Лиммертайл пожал протянутую руку. — Если позволишь, я не буду провожать. Здесь хорошо думается.

Коул кивнул, отдал ему флягу и ушел.

Элессар около часа сидел один, медленно потягивая виски и размышляя. Все же пожаловаться на скучную жизнь в Азкабане он при всем желании не мог.

Сначала вспышка магии в драке. Потом знакомство с Анной, вступление к Аврорам. Новость о живом Натаниэле, стычка с Ноттом, встреча с Дафной. Мантикора задери, да Лиммертайл чуть было не стал причиной новой войны между Пожирателями и Аврорами Азкабана, если бы не Фламель.

Дальше только круче — пересмотр дела, демон, кома, тяжелое выздоровление. Практически полная утрата способностей к магии. И финальным аккордом — появление Коула.

Элессар криво улыбнулся. Да у него на свободе жизнь была менее насыщенна, чем в тюрьме.

Мысли о суде и побеге отошли на второй план. Эти вопросы совсем недавно стали не так актуальны. В данный момент ему было необходимо разложить все по полочкам и попытаться просчитать последствия.

Лиммертайл старался быть честным с самим собой.

Во-первых, несмотря на тяжесть и смертельный риск, он знал, что работа двойного агента ему была по душе. Появлялось чувство, что он не просто прожигает жизнь, а выполняет реальную и главное — полезную работу. Работу, с которой справится далеко не каждый.

В конце концов его готовили к этому. И у него есть опыт.

Во-вторых, смена образа жизни ему совсем не претила. Из грязнокровного выскочки, каким его считали очень и очень многие, он сможет трансформироваться в выдающегося чистокровного.

А мир чистокровных представлялся Элессару утонченным, темно-серебристым, богатым. Полным тайн, чести и достойных мужчин. Вина, элегантных и красивых женщин. И этот мир манил Лиммертайла, который уже успел после войны окунуться в смердящее болото контрафактной выпивки и дешевых девок.

В-третьих, это все же возможность наконец обрести сторону. Лиммертайл устал от одиночества и неприкаянности настолько, что порой даже завидовал Анне с ее твердой уверенностью в своей преданности. Ему надоело метаться, искать себя и своих.

В-четвертых, самое на данный момент важное для Элессара — свобода. Тюрьма угнетала его, он чувствовал себя словно в камере с постепенно заканчивающимся воздухом. Элессар подозревал, что его проблемы с магией могут быть отчасти вызваны его продолжительной депрессией. Он, конечно, не сидел на подоконнике в пледе и грустил, но и не помнил, когда в последний раз просыпался утром в хорошем настроении. Даже жизнь в комфортабельном поместье мало помогала справиться с хандрой и унынием, которые, в свою очередь, вызывали у него время от времени желание упиться до беспамятства. Элессар четко понимал, что из тюрьмы адекватным человеком он не выйдет, поэтому отчаянно, до боли в мыслях стремился вырваться из Азкабана.

Теперь о минусах.

Ему однозначно придется покинуть Орден Феникса, хотя бы ради их безопасности, а значит покинуть людей, которые стали для него близкими друзьями. Он даже не сможет объяснить им причины, придется просто попрощаться и уйти.

Подсознательно Элессар все же относил себя к оппозиции, хотя никогда особо не интересовался политикой. Сейчас же ему предлагают занять место среди министерских, а значит среди Квина и Лоуренса, с которыми у него ассоциировалось нынешнее Министерство. И если к первому Лиммертайл относился нейтрально, а порой даже положительно, то второй был его однозначным врагом, как минимум из-за причастности к Альтре. Кстати о ней. Элессар отбросил мысль, что Коул — ее вестник. Альтра прежде всего была организацией продавшихся авроров, и ее первостепенной целью являлось получение прибыли. А предложение Йена было насквозь пропитано политикой.

Вчера Элессар много думал, почему для такого задания выбрали именно его, ведь среди чистокровных есть сторонники Министерства. После сегодняшнего разговора он понял, что даже при наличии волшебников, потенциально годных к вербовке, в самом Министерстве отсутствовали специалисты, способные или желающие связать их в единую сеть и возглавить. Не потому, что резко исчезли профессионалы, а потому, что весна девяносто восьмого показала сотрудникам Управления, как легко, несмотря на строжайшую секретность, обрываются жизни из-за одного единственного ренегата.

Поэтому Министерство выбрало человека, которому нечего терять. Опытного, подготовленного и которому они могут предложить что-то помимо денег и государственных наград, которыми остальные все равно не смогут где-нибудь похвастаться.

Лиммертайлу снова придется одеть маску, и в этот раз, видимо, надолго. Это не проблема. Зато он прекрасно понимал, что рано или поздно ему прикажут нанести удар в спину всем тем, с кем он будет жить на протяжении долгих лет. Всем, кто увидит в нем друга, или даже полюбит его. А вдруг сам Лиммертайл найдет среди нового чистокровного окружения друзей или, вдруг, женится? Да он же сам — чистокровный! То есть, ему по сути, придется снова предать. Причем дважды — в самом начале, когда он решит забыть про кровь, и в конце, когда с его палочки в друзей полетят заклинания. Лиммертайл не питал иллюзий. Он знал, что так бывало и раньше. Агентов держали в глубокой конспирации годами, человек успевал даже семьей обзавестись, а потом ему приказывали заплатить долг.

Так было и с ним, когда он служил Темному Лорду. Среди Пожирателей были достойные люди, но, к сожалению, некоторых приходилось ликвидировать, в том числе и Лиммертайлу. Всего один раз, но он запомнил его на всю жизнь.

Элессар уже менял стороны. Но в этот раз выбор давался во сто крат тяжелее. И, словно почувствовав его муки, в беседку пришла Анна. Взяла фляжку, понюхала и сделала несколько глотков.

Они молча сидели рядом и смотрели на бушующее море, но Элессару этого было достаточно. Анна не лезла с расспросами, не доставала, дав ему шанс самому начать разговор при необходимости.

Он не хотел грузить ее своими проблемами, но совет бы точно не помешал. Некоторое время спустя Анна все же попыталась узнать, что происходит.

— Я так понимаю, тебе предложили сделку?

— Подслушивала, негодяйка? — усмехнулся Эл.

— Нет, просто сделала некоторые выводы. Расскажешь?

— Да не о чем, собственно рассказывать, — пожал плечами Лиммертайл. — Мне предложили свободу в обмен на работу в Министерстве.

— Я не буду вытаскивать из тебя подробности, скажу лишь одно — делай то, что хочешь делать. Ты живешь ради себя, поэтому решай, как именно тебе будет лучше.

— В том-то и дело, что я не знаю.

— Не верю, что Элессар Лиммертайл не знает, чего хочет. Иди спать, завтра утром подумаешь на свежую голову.

Эл вдруг понял, что он безумно устал. Поцеловав ее в щеку, он поднялся и отправился к себе.

Анна тяжело вздохнула, допила остатки виски и окинула взглядом горизонт. Ей не хотелось оставаться одной. Где-то внутри нее крепло понимание — Лиммертайл согласится на сделку, и от этого становилось тоскливо. Но вместе с тем она была и безумно рада за Элессара.

Анна вышла из беседки и направилась к поместью. Дойдя до нужного кабинета, она постучалась и заглянула внутрь.

— Николас, вы здесь? У меня новости.

— Располагайся, сейчас спущусь! — послышался ответ алхимика со второго этажа его кабинета.

Анна села в кресло и осмотрелась. Ее взгляд зацепился за черную книгу в твердом, видимо, железном переплете, лежавшую на столе Фламеля.

Прислушавшись, Анна осторожно обошла стол и провела пальцами по холодному металлу обложки, на которой была выгравирована какая-то смутно знакомая ей эмблема.

— Интересно? — раздался голос Николаса.

— Что это за символ? — невозмутимо спросила Анна, продолжая рассматривать узор. — Напоминает…

— Неважно, что она напоминает, — резко ответил алхимик, забрав книгу и спрятав в ящик стола. — Что привело тебя ко мне?

Анна пристально посмотрела ему в глаза, но нетерпящий и раздраженный взгляд Фламеля заставил ее вернуться в кресло.

— Не знаю, говорил ли вам Элессар, но ему предложили работу в Министерстве в обмен на свободу.

— Надо же, — задумчиво протянул алхимик, поглаживая бороду. — Это может стать неприятной проблемой…

— Почему?

Фламель налил чаю себе и Анне и сел в кресло напротив.

— Если Лиммертайл получит свободу официально, то его вероятное великое будущее превратится в пыль.

— Не надо мне лапшу на уши вешать. Вы явно не об его судьбе заботитесь, — Анна отпила из чашки и закинула ногу на ногу.

— Зачем этот резкий тон? — обиженно поморщился алхимик.

— Затем, что мы оба прекрасно понимаем, что в ваших планах Лиммертайлу отведена определенная роль. Только я не понимаю, почему вам не нравится, что парень получит свободу.

— Не криви душой, Аня. Тебе тоже это не по душе, — усмехнулся Фламель. — Не скрою, для достижения поставленных целей необходим Лиммертайл. Но пока что парень нужен мне здесь, в Азкабане, где происходит его становление.

— А точнее говоря, где вы можете влиять на него. Мерлин, Николас, говорите напрямую, я не наивная девчонка!

— Согласен, — кивнул Фламель. — Но ты излишне подвержена эмоциям, в частности, твои чувства к Лиммертайлу мешают тебе принять верное решение. Мы уже обсуждали, почему необходимо, чтобы он оставался здесь. Однако, ты, даже несмотря на то, что тебе самой не нравится вероятность остаться одной, радуешься за него и готова пожертвовать всем, чего мы достигли, из-за каких-то сантиментов.

— Потому что это нормально, Николас! — возмущенно воскликнула Анна. — Он молод, силен, известен — его место отнюдь не в этом болоте, а там — в свободном мире!

— Я с тобой согласен, но он еще не готов. К тому же позволь напомнить, что для ликвидации режима Квина нам необходим оппозиционно настроенный Лиммертайл. Которого преследуют, ищут и вынуждают быть постоянно мобилизованным, готовым к действиям.

— Неужели у вас настолько не хватает ресурсов, что вы так отчаянно желаете испоганить судьбу молодому парню, у которого появился шанс на нормальную жизнь?! Направить его на путь преступника, убийцы — таково ваше решение?! Вокруг полно магов, которыми можно заменить Элессара, Николас!

— Нет! — раздраженно взмахнул руками Фламель. — Нет, нет и еще раз нет! Он — жемчужина, как ты не понимаешь?! Волшебников с таким потенциалом — единицы! И отпускать его я не намерен!

— Вы хотя бы узнавали, чего хочет он?! — Анна уже практически сорвалась на крик.

— Ни черта он не хочет! Вспомни, каким он пришел?! — алхимик и сам еле сдерживал себя. — Раздавленным, потерявшимся, без цели, без будущего! Ты говоришь, я желаю испоганить ему судьбу?! Я поведал ему, кто он, рассказал о прошлом, о настоящем, стараюсь помочь с будущим. Обучаю его, забочусь, поддерживаю во всем! И что такого, если он одновременно с достижением своих целей поможет мне достичь моих? Я всего лишь направляю парня, чтобы он достиг вершин, соответствующих его возможностям! Пройдет время, и он будет иметь все, что пожелает!

— И вы вместе с ним, конечно же!

— Как и ты, Аня, если перестанешь заниматься ерундой, — осадил ее Фламель. — Сегодня мы помогаем ему, завтра он поможет нам. Это — жизнь, и уж кому-кому, а тебе не позволительно забывать об этом.

Анна поставила пустую чашку на стол и поднялась с кресла.

— Вы омерзительны, Николас. Я не стану в этом участвовать.

— Тогда и свободы, о которой мы договаривались, ты не получишь. Позволь спросить, ты правда считаешь, что твое дело приняли к пересмотру только благодаря адвокату?

— Откуда вы… А, впрочем, неважно. Речь идет о Лиммертайле, и я объясню ему, что вы за человек. Если человек вовсе.

— Осторожнее, — угрожающе произнес алхимик. — Не надо переходить мне дорогу.

— Не надо меня пугать, Николас. Я не позволю вам разрушить ему жизнь.

— Знаешь, мне начинает надоедать твое перманентное сопротивление, — Фламель отставил кружку и тоже встал. — Я считал, что мы заключили договор, но ты ведешь себя абсолютно не как подобает партнеру.

— Вы слишком далеко зашли, — Анна медленно начала двигаться к выходу. — Я была согласна помогать ему, покуда ваши планы не были столь безумны.

Алхимик не сводил с нее внимательного взгляда. Атмосфера в кабинете накалилась до предела, и Анна понимала, что в данный момент жизненно важно, как можно быстрее покинуть комнату.

— Послушай, — вздохнув, поднял руки в примирительном жесте Фламель. — Возможно, меня и вправду занесло. Все же мне простительно, надеюсь, ты понимаешь, что в силу моего возраста я очерствел, и некоторые человеческие благодетели во мне поизносились. Прошу прощения за мой тон.

Анна встала спиной к двери, готовясь в любой момент выскочить наружу. Она сомневалась в правдоподобности раскаяния алхимика, который тем временем продолжал.

— Давай договоримся — ложись спать, а завтра на свежую голову продолжим беседу. А я, в свою очередь, обещаю подумать над твоими словами и утром, вместе, мы достигнем компромисса, как и следует в подобных ситуациях. Согласна?

Анна молча кивнула и вышла из кабинета. Она и не думала ложиться спать, когда судьбе Лиммертайла угрожал безумный дедуля. Спустившись вниз, она осторожно, чтобы не разбудить спящего Элессара, пробралась в комнату, накинула мантию, сунула в карман небольшой нож и покинула поместье.

Анна направлялась к единственному в данный момент человеку, который был способен не только вытащить Элессара из лап Фламеля, но и подстраховать ее на случай непредвиденных обстоятельств. Она не сомневалась, что Кристиан примет незамедлительные меры, все же они с Элессаром были давними приятелями, при этом алхимик вряд ли сможет сопротивляться воле начальника тюрьмы, пусть и временного.

Анна вошла в главный корпус. Толпы народа, гул голосов, да и вообще вся вечерняя жизнь тюрьмы канули в лету полгода назад, после смерти Дарми. Сейчас здесь было тихо, темно и безлюдно, лишь изредка можно было заметить силуэты смотрителей, производящих обход территории, но Анне они не угрожали. Она поднялась на нужный этаж и на минуту остановилась, раздумывая. Самый короткий путь вел через башню Пожирателей. В принципе, ничего страшного в этом не было, но Анна имела весьма веские причины подозревать, что хотя всех заключенных и разогнали по клеткам, Пожиратели внутри своей башни наверняка передвигались свободно.

Если же идти более безопасным путем, то это займет на добрых полчаса больше времени, которого у нее не было.

Она заметила, как из башни Пожирателей вышел патруль из трех смотрителей. Анна направилась к ним, и, приблизившись, спросила:

— Добрый вечер, господа. Я иду к мистеру Андерсону, по поручению Графа. Пожиратели в камерах?

— Мисс Гейн, какая встреча, — ухмыльнулся самый рослый из них с сержантскими лычками. — В корпусе порядок, но, боюсь, мы вынуждены отправить вас обратно. Ночные передвижения в Азкабане запрещены.

— Позвольте узнать вашу фамилию, сержант, — потребовала Анна. — При докладе Графу мне будет нужно указать, кто помешал выполнить его задание.

— Не надо меня шантажировать, мисс Гейн. Проходите, но мы вас не видели, вы нас не встречали.

— Разумеется, — кивнула Анна. — Всего доброго, господа.

— И вам. Может, отправить с вами бойца для сопровождения? — предложил сержант.

Анна скептически осмотрела предлагаемых “бойцов”. Оба молодые, лет по двадцать. Смотрят на нее с трепетом, благоговением и нескрываемой похотью.

— Хорошо, сопровождающий и правда не помешает, — согласилась Анна.

— Эскель, проводи мисс Гейн до командира, — приказал сержант. — И смотри в оба, Пожиратели в любой момент могут преподнести сюрприз. Мисс Гейн, безумно рад нашей встрече, но нам необходимо продолжать обход.

— Понимаю, график. Всего доброго, сержант. Благодарю за содействие.

В башне Пожирателей царила абсолютная тишина и практически непроглядная темень. Смотритель зажег люмос, и они продолжили своей путь. Анна по пути рассматривала заключенных и их быт. Ей было любопытно, как устроились Пожиратели при новых порядках, однако, ничего неожиданного она не увидела. Почти половина камер были огорожены от глаз посторонних ширмами и занавесками, но у тех, кого Анна все же увидела, камеры были обставлены весьма и весьма недурно. Вместо стандартных жестких коек — удобные мягкие кровати, у некоторых можно было увидеть кресла диваны, столы, небольшие комоды, у одного заключенного вообще стоял стенной шкаф с книгами.

Они почти добрались до выхода, когда Анна боковым зрением заметила появившуюся из-за угла коридора фигуру в развевающейся черной мантии. Она на секунду решила, что это дементор, но, когда в их сторону полетел маленький огненный шар заклинания, поняла свою ошибку. Вспышка выпускаемого заклятья осветила на мгновение белую маску с черным узором. Пожиратель.

Анна резким кувырком ушла с линии атаки и спряталась за стеной. Смотритель же быстрым движением увернулся от шарика и контратаковал, но через минуту борьбы серый луч пробил его щит и впечатал молодого смотрителя в стену, после чего тот уже не шевелился.

Анна затаила дыхание и старалась услышать шаги, но тишина была гробовой. Палочка смотрителя лежала в нескольких метрах от нее, и она понимала, что противник ждет ее хода. Она осторожно проверила карманы, но в них, как назло, ничего не было.

Анна выжидала, стараясь не шуметь. Через минут десять Пожиратель, видимо, решил, что она успела сбежать, и направился в ее сторону. Шаги раздавались все ближе и ближе, пока, наконец, не затихли перед поворотом. Послышалась какая-то возня, странные звуки, а потом от противоположной стены что-то отскочило, и на мгновение Анна увидела, как к ней под ноги приземлилась обычная магловская граната.

Взрыв.