Гарри Поттер и Изнанка Мира (джен)

Леди Кекки Туотли выглядела очень строгой и серьезной девушкой, но судя по ее выходке, это была неправда. Во всяком случае, это была не вся правда о Кекки.

— Мне просто было ужасно интересно, вот я и взяла этот плащ, это укумбийская вещица, делает обладателя незаметным, — объясняла она спустя десять минут, когда они разогрели камру, доставленную из любимого трактира сэра Джуффина, и уже перешли на ты, — и пошла на тебя посмотреть. А то Мелифаро какие-то небылицы про тебя рассказывал, Хелви и Хейлах теперь вечно не дозовешься — они с тобой занимаются, и сэр Джуффин ходит такой довольный, будто ты не просто человек, а как минимум говорящий кактус!

— А что, «просто люди» не делают сэра Халли довольным?

— Я вообще всем доволен, мальчик, — благодушно отозвался сэр Халли. — Но чем интереснее и необычнее происходящее, тем я довольнее. Пожалуй, говорящий кактус вполне бы меня устроил.

— Ну, не знаю, — с сомнением протянул Гарри, обращаясь преимущественно к Кекки. — Вообще-то я почти обычный школьник. Разве что колдовать учусь, ну так у вас это и так все умеют.

— Ага, видела я тебя, «обычный школьник», и стойку твою боевую спиной к стене тоже видела. Знаешь, как ты меня напугал?! Я сначала не поняла, почему ты во двор свернул, думала, может, заблудился, потом догадалась, что ты меня как-то заметил, решила, сейчас сниму плащ и представлюсь…

— А что же не представилась? Я, между прочим, до самого дома потом озирался!

— Говорю же, испугалась. Я не была уверена, что если я покажусь, ты станешь разбираться, кто я такая и что здесь делаю. Не драться же с тобой! Поэтому я просто потихонечку ушла. Сама понимаю, что не права…

— Не права ты была раньше, когда затеяла всю эту авантюру, — возразил сэр Халли. — А что ушла, это как раз совершенно правильно. Называется «трезвая оценка своих возможностей», Кофа, по идее, должен тебя этому учить.

— Как видите, он справляется, — кивнула Кекки. — В общем, извини меня, ладно, Гарри? Я, честное слово, не хотела тебя пугать! Только подсмотреть немножко.

— Подсматривать, между прочим, тоже нехорошо, — проворчал Гарри.

— Скажи об этом сэру Кофе Йоху, когда с ним познакомишься! — неожиданно рассмеялся Джуффин.

— Обязательно скажу. Так вот: это, конечно, нехорошо. Но поскольку у меня самого дома есть мантия-невидимка, и я примерно представляю, как сложно удержаться и не использовать ее… ладно, все в порядке, я не злюсь. Просто больше так не делай, хорошо?

— Не буду, конечно! Буду изучать тебя более гуманными способами. Например, как ты смотришь на экскурсию по самым занятным трактирам Ехо? Со мной и сэром Кофой, а? А то ему тоже интересно с тобой познакомиться.

— Всем-то это почему-то интересно, — вздохнул Гарри. — Не знаю уж, чего тут такого интересного, но на экскурсию я, конечно, согласен, я ведь еще очень плохо знаю город…

— Вот и отлично! — просияла Кекки. — Тогда мы завтра перехватим тебя у Мохнатого Дома, после твоего занятия, идет?

Гарри открыл было рот, чтобы согласиться, но в разговор снова вмешался сэр Халли.

— Нет, так не пойдет. Завтра он никак не может, у нас вечером крайне важное занятие. Давайте-ка послезавтра.

— Ладно, — легко согласилась Кекки. — Правда, послезавтра я, по идее, дежурю ночью в Доме у Моста…

— …Но дежурство никогда никому не мешало провести вечер, шлясь по трактирам, — серьезно кивнул сэр Халли. — Грешные Магистры, девочка, ты бы хоть следила, что говоришь своему непосредственному начальству. И что при этом думаешь.

— А то вы сами не знаете, как обстоят дела, — ухмыльнулась та.

Когда Кекки откланялась, напоследок напомнив Гарри про запланированный поход по трактирам, Гарри выжидающе уставился на невозмутимого Джуффина Халли.

— И что же такого важного у нас запланировано на завтра?

— Завтра мы отправимся разыскивать твоего крестного. Сразу после заката. Ты ведь еще не забыл, что собирался этим заняться?

Гарри буквально подскочил в кресле:

— Уже завтра? Я-то не забыл, я не мог бы такое забыть! Это здорово! Но… погодите, вы ведь говорили, «не раньше, чем через дюжину дней»?

— Говорил. Но, как видишь, управился раньше.

— И вещь Сириуса тоже уже нашли?

— Проверяешь? — прищурился Джуффин. — Уже нашел, представь себе.

— То есть, вы уже успели у нас побывать? Так нечестно, сэр! Могли бы и сказать, что отправляетесь в мой мир! — возмутился Гарри.

— И зачем бы это? — непритворно удивился сэр Халли.

— Я бы вас попросил кое-что передать… может, письмо бы написал…

— Вот именно поэтому я ничего не стал тебе говорить, — кивнул Джуффин.

— Но за меня же беспокоятся! Ребята, небось, места себе не находят, да и профессор Дамблдор, и мистер и миссис Уизли…

— Конечно, беспокоятся. И это правильно. И пусть продолжают в том же духе.

— Вот уж не думал, что вы любите просто так мучить людей! — окончательно обозлился Гарри.

— Правильно не думал. Просто так я мучить людей не люблю. Я это делаю только и исключительно по делу. Давай подумаем, Гарри Поттер, что бы случилось, если бы я передал твоим друзьям весточку от тебя?

— Они бы хотя бы немного успокоились!

— Правильно. Вполне возможно, что они даже перестали бы рыдать на людях и обрели аппетит и здоровый цвет лица — всего через день после того, как ты попал в плен. Думаешь, никто не обратит на это внимания?

— Но я бы мог им написать, чтобы они продолжали делать вид, будто все плохо. И вообще, неужели вы думаете, за ними так пристально следят, что сразу заметили бы, что с ними что-то не так?

— Я-то ничего не думаю. Плохо то, что сам ты так не думаешь, потому что не стоит недооценивать противника. Как я понял, у вас в школе целый факультет — как отдельный Орден, там и будущие послушники, и уже почти младшие Магистры твоего врага. Неужели ни один из них не захочет посмотреть, как убиваются по тебе твои друзья, и не сообразит, что убиваются они недостаточно сильно? Ты точно-точно в этом уверен? И это мы с тобой еще не обсуждали, смогут ли твои друзья сохранить секрет, глядя, как остальные продолжают тебя оплакивать, не захотят ли кого-нибудь утешить, и что из этого может получиться. И то, что некоторые маги у вас умеют проникать в чужой разум, тоже не обсуждали. Вот и думай.

— Ладно-ладно, допустим, вы правы, может так получиться, что они выдадут, что что-то знают обо мне. Ну и что в этом такого страшного?

— Ну, в качестве незначительной детали можно упомянуть, что таким образом вы вполне можете подписать смертный приговор твоему учителю, как бишь его… Снейпу. Представь, что будет, если до твоего сумасшедшего врага дойдут странные непроверенные слухи, что Гарри Поттер вроде бы не очень мертв, а немножко даже жив, и кого он в этом обвинит, как не того, кто подсказал ему отправить тебя в Хумгат? Ты его действительно до такой степени ненавидишь?

— Нет, не до такой, — со вздохом признал Гарри. — Но мне все равно кажется, что вы слишком сгущаете краски.

— А мне кажется, что лучше так, чем потом восклицать «Ой, я не думал, что так получится!» Но как я уже сказал, судьба твоего учителя — это, в общем, мелочи. Хуже то, что если до твоего Волдеморта успеют дойти какие-нибудь смутные слухи о твоей судьбе, он хоть отчасти, хоть слегка будет готов к тому, что ты вернешься. А для твоей будущей победы гораздо лучше, чтобы ничего такого он не думал. Он должен быть уверен, что победил, в этом вся суть, Гарри. А чтобы он мог так считать, лучше, чтобы никто не знал о том, что это не так.

Гарри промолчал. Признавать правоту сэра Джуффина не хотелось: это была какая-то неправильная правота. Вроде бы, он все хорошо говорит, но что ему, сложно было бы письмо отнести, что ли? Можно подумать, от этого прямо все бы умерли!

— Но в общем-то, это все не так уж важно. Все равно я уже побывал в твоем мире и не отнес туда никакого письма. Так что и обсуждать уже нечего, — сказал сэр Халли, и Гарри рад был счесть эту тему закрытой. Им и без того было о чем поговорить. Ведь завтра Гарри предстояло отправиться в Хумгат.