Ты нужна мне (I Need You) (гет)

We used to laugh, we used to cry

We used to bow our heads then, wonder why

And now you're gone, I guess I'll carry on

And make the best of what you've left to me

Andy Williams — I Need You

Мы вместе смеялись, мы плакали вместе

Шептались друг с другом — о чем, интересно?

Но вот ты ушла — мне лишь память осталась

И, ради нее, я продолжу, пожалуй.

Гарри Поттер стремительно шел по древним коридорам Хогвартса, и полы черной мантии эффектно развевались за его спиной. Молодой профессор ЗОТИ с кривой усмешкой подумал о том, что этот эффект — едва ли не самое полезное из всего, чему он научился у Северуса Снейпа. Не сказать, чтобы ненавистный профессор Зельеварения за время своей преподавательской карьеры действительно пытался взрастить в нем подобный талант, как и любые другие полезные навыки — но Гарри перенял у него эту манеру, как, впрочем, и некоторые другие. И тот факт, что он научился данному трюку у человека, к которому испытывал столь глубокие, и притом далеко не положительные чувства, вовсе не мешал им успешно пользоваться. Во-первых, ему и самому на самом деле все это нравилось, во-вторых — здорово пугало студентов.

Конечно, распугивать сейчас было некого — наступила пора летних каникул, и студенты разъехались по домам. Да и, по большому счету, образ Гарри Поттера вовсе не нуждался в дополнительных атрибутах для создания должного впечатления. Парень, который выжил, Избранный, победитель Волдеморта, герой волшебного мира — он являлся одним из самых сильных волшебников современности и идолом для подрастающего поколения.

К сожалению, у всеобщего почитания и благоговения была цена.

Гарри Поттер был одинок.

У него не было по-настоящему близких друзей, да и жизнь он вел скорее затворническую. Поттер, конечно, посещал необходимые светские мероприятия, обычно в сопровождении представительницы прекрасного пола из числа бывших членов Армии Дамблдора. Среди них у него было достаточно приятельниц, безмерно благодарных и глубоко признательных, готовых охотно предложить ему свою помощь в таких случаях. К несчастью, любое появление Гарри на публике сопровождалось не вызывающим ничего кроме досады преклонением перед героем всех встречных: мужчин, женщин, знакомых ему и незнакомых. В итоге, девушки, которые могли бы быть ему интересны — избегали его общества, не желая растворяться в толпе восторженных поклонниц, а те, кому он был нужен только из-за своей славы — не интересовали уже его.

Вообще, среди всех женщин, встреченных Поттером на жизненном пути, лишь с немногими у него выходило нормально общаться — и были они, скорее, исключением из правил. Но ни с одной из них он не мог завести романтических отношений. Одна давно перемахнула пятидесятилетний рубеж, и была его наставницей, коллегой, и директором Хогвартса в придачу, вторую он потерял во время войны, третья была счастлива в браке и имела маленькую дочь. И, наконец, последняя — вернее, первая... эту он вообще не видел уже лет десять, с тех пор, как она ушла из школы после второго курса.

Гермиона Грейнджер была его другом и постоянно участвовала вместе с ним во всех приключениях в течение первых двух лет в Хогвартсе, пока родители не забрали ее. Сложно было винить их за это: ее чуть не убил василиск, ползавший в том году по школьным коридорам, и она пролежала окаменевшей до конца учебного года. Гермиона продолжила свое обучение в Салемском институте ведьм, они с Гарри около года обменивались письмами, но постепенно их переписка сошла на нет. Хотя иногда он вспоминал о ней, задаваясь вопросом, как она там, и как бы сложилась его жизнь, если бы она осталась в Хогвартсе.

Он выбросил все эти мысли из головы, как только достиг кабинета директора. МакГонагалл позвала его, чтобы познакомить с новоназначенным преподавателем Маггловедения. Скорее всего, это будет молодая ведьмочка или молодой волшебник — бывший декан не оставляла попыток расширить круг друзей Поттера. Конечно, именно с такой целью она практически принудила его показать преподавателю замок и помочь устроиться на новом месте.

Войдя в кабинет, и избегая встречаться глазами с портретом предыдущего директора, он быстрым кивком поприветствовал Филиуса Флитвика, тоже присутствовавшего здесь. С МакГонагалл разговаривала молодая женщина, как Поттеру показалось, примерно одного с ним возраста. Она стояла к нему вполоборота, поэтому лицо новой коллеги он толком разглядеть не мог, но обратил внимание на длинные, слегка вьющиеся каштановые волосы. Прервав разговор, она обернулась к нему, и тут него перехватило дыхание.

— Привет, Гарри! — в карих глазах отражалось нетерпение пополам с волнением, и это всколыхнуло в нем вспоминания, в которых он видел такое же смешение чувств на ее лице. — Помнишь меня?

— Гермиона? — выдохнул он. Ее несмелая улыбка стала ярче, она счастливо кивнула. Гарри наконец-то совладал с ногами, и сделал шаг ей навстречу, но в следующее мгновение остановился и, улыбнувшись, приглашающе развел руки. Гермиона, без лишних слов, бросилась к нему.

— Это, правда, ты! — изумленно воскликнул он, наслаждаясь ее объятьями, такими знакомыми, будто и не существовало десяти лет разлуки, прошедших с тех пор, как они обнимались в последний раз. — Не могу поверить, что ты здесь, — почувствовав, как она кивнула, уткнувшись ему в плечо, он понизил голос до шепота. — Я так по тебе скучал...

Гарри довольно быстро сообразил, что, какими бы знакомыми ни казались ему ее объятия, кое-что делало их немного другими. В последний раз они имели место между двенадцатилетним мальчиком и тринадцатилетней девочкой — сейчас же обнимались молодые мужчина и женщина. Однако прежде, чем он смог глубже проанализировать свои ощущения, она отстранилась, чтобы снова взглянуть на него. На этот раз ее улыбка выражала исключительно восторг и удивление.

— Неужели это правда?

Прежде чем Поттер сподобился на что-то кроме утвердительного кивка, МакГонагалл откашлялась, привлекая к себе внимание. Видимо, поначалу она собиралась представить их друг другу более официально, но не стала вмешиваться, подозревая, что вряд ли будет услышана. Убедившись, что ее снова слышат и видят, она тепло улыбнулась.

— Я совершенно уверена, что вам двоим есть о чем поговорить, чтобы наверстать упущенное. Надеюсь увидеть вас на ужине в Большом Зале.

Понимая, что их только что проинструктировали и вежливо выпроводили, Гарри, улыбнувшись, покинул кабинет вместе с Гермионой. Когда дверь за ними закрылась, Флитвик повернулся к МакГонагалл и ухмыльнулся.

— Минерва, и почему мне кажется, что у этого назначения есть скрытый мотив, не имеющий ничего общего с замещением вакансии? — с хитрым огоньком в глазах поддразнил директора низенький профессор.

— Уверяю вас, мой старый друг, мисс Грейнджер вполне достаточно квалифицирована для этой должности, — отвергла все инсинуации директор, впрочем, не скрывая самодовольства.

Флитвик кивнул собственным мыслям, внутренне поддерживая начинание МакГонагалл. Мистер Поттер, несомненно, заслужил толику счастья.

* * *

Как только двое воссоединившихся друзей сошли вниз по лестнице, Гарри снова повернулся к Гермионе, и, закрыв глаза, помотал головой, в попытке убедиться, что все это ему не привиделось.

— Это просто невероятно! — воскликнул он, все еще не веря в происходящее.

Легкий румянец покрыл щеки Гермионы.

— Я боялась, что ты меня забыл, — произнесла она застенчиво.

— Ни черта подобного! Да ты единственная здесь, кто видел во мне просто Гарри, без всяких условностей.

Гермиона понимающе кивнула. Гарри предложил ей руку, которую она с готовностью приняла, и повел Гермиону вниз по коридору.

— Полагаю, мисс, теперь я должен приветствовать вас в Хогвартсе и показать вам замок? Не осмелюсь допустить, что вы совершенно случайно запомнили, где находится библиотека, — поддразнил он ее.

— Боюсь, что мисс все же прекрасно помнит это. Я даже совершенно не случайно помню, где находится больничное крыло — учитывая сколько времени я там провела, всякий раз как ты умудрялся травмироваться, — отшутилась она.

— О, я был, наверное, одним из самых преданных пациентов мадам Помфри, — улыбнулся Гарри. — Нужно будет зайти навестить ее, и мадам Пинс тоже. Уверен, обе тебя хорошо помнят.

Ожидая, пока одна из движущихся лестниц примет нужное положение, Гарри вернулся к теме отъездаГермионы.

— Все пошло по-другому после того, как ты ушла из Хогвартса.

Гермиона качнула головой и одарила его скептическим взглядом.

— Нет, в самом деле. Сколько раз мне хотелось поделиться с тобой чем-то, обратиться за помощью и советом...

Гермиона молчала, внимательно слушая, пока они спускались. Гарри вздохнул.

— Особенно на четвертом курсе. Тогда мне очень нужен был друг, — он помолчал, потом добавил: — В следующем году было то же самое. Да и все эти годы, на самом-то деле.

Гермиона покраснела от такого неожиданного заявления.

— Все не могло быть настолько плохо, — возразила она. — Ты же выиграл Турнир без моей помощи, к тому же Рон оставался с тобой, — она прервалась, наткнувшись на потемневший взгляд Гарри.

— Мне никто не поверил, когда я сказал, что не бросал записку со своим именем в Кубок Огня. Никто, в том числе и Рон. Даже те, кто меня поддерживал, всего лишь думали, что я оказался достаточно умен, чтобы обхитрить защиту. Если бы только ты была здесь...

— Конечно, я бы поверила тебе, — признала Гермиона, положив вторую ладонь на его руку. — Все, кто близко с тобой знаком, знают, что ты не стал бы гоняться за лишним вниманием.

— Вот об этом я и думал. Ты бы поддерживала меня несмотря ни на что, и помогала бы всем, чем смогла.

Гермиона кивнула, Гарри с задумчивым видом взглянул на нее.

— Думаю, ты бы помогла мне и с Рождественским балом. Была бы моей партнершей.

Двусмысленность его слов заставила глаза Гермионы расшириться.

— Хочешь сказать... Думаешь, мы могли бы нравиться друг другу? — нерешительно проговорила она.

Гарри остановился и повернулся к ней. Он подразумевал совсем не это, но теперь, если поразмыслить — Гермиону безусловно нельзя было назвать непривлекательной. С другой стороны, в то время все его мысли были заняты одной девушкой с Рейвенкло. Он мягко улыбнулся своей спутнице и покачал головой.

— Извини, я имел в виду не это, хотя, полагаю, нельзя исключать такой вариант развития событий, — признал он. — Я хотел сказать, мы бы могли пойти на бал как друзья. Именно так я тогда и сделал, пригласив девушку, которая была моим другом. Ну, это я так считал.

— В смысле? — Гермиона все еще пыталась справиться со смущением от своего предположения. — С кем же ты пошел?

— С Джинни Уизли, — поморщившись, ответил Гарри.

— Ох... она же была в тебя влюблена. Не думаю, что она избавилась от этого чувства, особенно после того, как ты спас ее из Тайной комнаты, — она помолчала. — Дай-ка угадаю. Ты попросил ее как друга, но она поняла тебя превратно. Для нее сбылась мечта об ее принце, рыцаре в сверкающих доспехах, пришедшем за ней, чтобы унести ее в закат, — Гермиона усмехнулась; гримаса Гарри превратилась в трагическую маску.

— И что случилось дальше? — спросила она, вновь взяв его за руку и продолжая идти по коридору.

— Она решила, что мы теперь официально вместе, до конца жизни. Хотя у нас больше не было никаких свиданий, Джинни упорно стояла на своем еще два года. Позже я узнал, что она угрожала всем девушкам, к которым я проявлял хоть малейший интерес. Так все и продолжалось, пока в конце шестого курса я не объявил ей, что мы не вместе, никогда не были вместе, и никогда не будем.

Гермиона покачала головой. Если бы она осталась в Хогвартсе, возможно, у нее и получилось бы подсказать Джинни, как найти подход к Поттеру, увидеть в нем живого человека со своими слабостями и недостатками, а не вышедшего из сказок героического Мальчика, который выжил.

— Ладно, хватит обо мне, — решил Гарри. — Расскажи про себя, как ты жила?

— Ну, как ты знаешь, я перевелась в Салем. Его я и закончила, пять лет назад.

— Лучшая в выпуске, полагаю? — не преминул поддеть ее Гарри. Щеки Гермионы порозовели.

— Угадал, — призналась она, скромно улыбаясь. — Но, к твоему сведению, учиться там не было и близко так... увлекательно, как в Хогвартсе, — добавила девушка.

—То есть, никаких троллей, трехглавых собак и василисков, пытающихся убить тебя год за годом? — пошутил Гарри.

— Точно. По сравнению с тем, что происходило здесь, все события там можно считать прозаичными и обыденными.

Они продолжили общаться в подобной манере, оба удивленные тем, как легко получилось снова наладить те непринужденные, почти родственные отношения, которые были у них когда-то. Гарри спросил Гермиону, как у нее получилось влиться в новый коллектив, и она рассказала, что два года дружбы с Гарри и Роном помогли ей понять, что не всем нравится, когда их поучают, и научили не вести себя как Девочка, которая знает все — поэтому старт на новом месте оказался более успешным. Гермиона призналась, что поначалу ей также очень помогла слава Мальчика, который выжил — каким-то образом стало известно, что она являлась его близким другом. Гарри был рад, что от его известности был хоть какой-то прок и она оказалась полезна Гермионе, поэтому не замедлил ее в этом заверить.

После окончания Салема Гермиона выполнила пожелание родителей и поступила в маггловский университет. Соответственно, они вернулись в Англию (на седьмом курсе, когда для магглорожденных и их семей в Англии стало очень опасно, родители Гермионы переехали в США), где она последние пять лет проучилась в Королевском Колледже Лондона, и недавно получила ученую степень в области истории. Темой ее диссертации стало колдовство и отношение к нему общества в разные периоды времени.

— И вот я здесь, — заключила она. — Я ведь всегда собиралась вернуться в волшебный мир. Потому и связалась с МакГонагалл, когда заканчивала Колледж, а она с энтузиазмом пригласила меня в Хогвартс. Директор хочет, чтобы я полностью пересмотрела учебную программу по Маггловедению, — увидев одобрительный кивок Гарри, она смущенно добавила: — То, что ты здесь преподаешь, тоже сыграло немаловажную роль в моем согласии. Я надеялась, мы сможем восстановить нашу дружбу.

Гарри усмехнулся.

— Похоже, с этим больших трудностей не возникнет. Но, должен сказать, МакГонагалл оказалась большой интриганкой. Я уже не первый год пытаюсь доказать, насколько важно правильное преподавание Маггловедения для будущего всего волшебного сообщества — ведь то, что было до сих пор в Хогвартсе, иначе, как профанацией и не назовешь. А она до последнего скрывала от меня, кого позвала преподавать этот предмет.

К этому времени они достигли конечной точки своего маршрута — комнаты для персонала.

На самом деле, как пояснил Гарри, эта комната служила входом в жилые помещения преподавателей.

Посреди преподавательской стоял большой стол, окруженный стульями с высокими удобными спинками — тут собирались профессора. В другом конце комнаты находилась заколдованная дверь, подобная той, что использовалась, чтобы попасть в Косой переулок из Дырявого Котла — с тем отличием, что, помимо пассов палочкой, требовалось назвать имя преподавателя, в чьи апартаменты вы собирались попасть.

Гарри произнес: «Гарри Поттер», дверь открылась, и он перешагнул порог.

За дверью на стене располагалась гладкая металлическая пластинка, к которой Гарри приложил руку и сказал: «Гермиона Грейнджер — полный доступ». Затем он пригласил Гермиону войти. Девушка переступила порог и огляделась.

— Полный доступ?

— Это значит, что ты сможешь прийти ко мне в гости, когда захочешь. Каждый преподаватель сам определяет границы своего гостеприимства. Полный доступ означает, что ты можешь пройти в любое помещение. Бывает неполный, когда, например, можно войти только в гостиную.

Гермиона подумала мгновение, затем подняла одну бровь.

— И как много преподавателей получили у тебя полный доступ?

Гарри пожал плечами и отвернулся, чтобы скрыть охватившее его смущение.

— На самом деле, ни один. У всех остальных доступ частичный. Я просто... В общем, я надеюсь, что мы снова станем близкими друзьями.

Гермиона улыбнулась и быстро его обняла, впрочем, тут же отпустив и продолжив осмотр жилища. Гарри показал ей все — выходило что-то вроде большого люкса в роскошном отеле. Тут было все необходимое для комфортного существования. Присутствовали даже кухня и столовая. Хотя большинство преподавателей предпочитали принимать пищу в Большом Зале, у них была также возможность готовить себе самим, либо пользоваться услугами Хогвартских эльфов. Наличествовали тут и камин, для связи или быстрого перемещения по замку, и портал непосредственно в класс преподавателя. В общем, все было довольно удобно и продуманно.

Гарри, позвав домового эльфа по имени Винки, познакомил ее с Гермионой, и объяснил, что она поможет новому преподавателю разместиться в предназначенных ей комнатах. Затем продемонстрировал возможности каминной сети замка, связавшись с МакГонагалл. Директор не смогла полностью скрыть веселого изумления при виде того, что Гарри привел девушку к себе, а не, например, в преподавательскую, или ее новые апартаменты — в ответ смущенный Поттер начал запальчиво объяснять, что всего лишь хотел показать Гермионе примерный план помещений и как работает инфраструктура жилых комнат.

Затем они вернулись в преподавательскую, где Гермиона, стоя у двери, открыла свои апартаменты. Войдя внутрь, она обернулась, чтобы взглянуть на Гарри, потом быстро приложила руку к пластине, аналогичной той, что была в его личных комнатах, и произнесла: «Гарри Поттер — полный доступ». Гарри улыбнулся ей в ответ, проходя внутрь. Девушка спросила его, нужно ли им выходить каждый раз в общую комнату, чтобы сходить друг к другу в гости — на что он ответил, что попасть туда, куда ты был приглашен, можно и через внутрикомнатные порталы.

Остаток дня они провели, занимаясь убранством комнат Гермионы. Винки с отрядом других домовых эльфов, как заправские дизайнеры, таскали им образцы мебели, фурнитуры, декора и других элементов интерьера, а Гарри с Гермионой выбирали, что им больше по вкусу. Изначально Гарри сосредоточился на кухне со столовой, Гермиона занималась спальней, а в гостиной они поработали уже вместе. Гарри подтрунивал над ней, что в наличии есть только четыре стены — следовательно, существует логическое ограничение для количества книжных шкафов.

Однако к концу дня все выглядело более-менее прилично, по крайней мере, Гермиона казалась довольной.

За ужином в Большом Зале новоиспеченная профессор возобновила знакомство с мадам Помфри и мадам Пинс, а также со своими старыми преподавателями: профессорами Спраут и Синистрой. Пообщалась она и с теми, чьи занятия ей, в силу относительной краткосрочности обучения в Хогвартсе, посетить не довелось. В их числе были преподававшая Древние Руны профессор Бабблинг и преподаватель Арифмантики — профессор Вектор. И, конечно же, состоялась эмоциональная встреча с Хагридом, который, как шепнул Гермионе Гарри, некоторое время вел занятия по уходу за магическими созданиями, перед тем как вернуться к привычной работе лесничего.

Все это помогло ей почувствовать, что ее здесь ждали и с радостью принимают. Профессора настаивали, чтобы она звала их по именам. Это оказалось не так-то просто и требовало определенных усилий, особенно в случае с МакГонагалл и профессором Флитвиком. Вскоре она обнаружила еще и тот факт, что преподаватели оказывают громадное, пожалуй даже излишнее уважение Гарри. Судя по всему, все они были в полном восторге от него. По имени его звала лишь МакГонагалл, остальные обращались исключительно «мистер Поттер» либо «профессор Поттер». Особенно бросилось ей в глаза, как Поппи Помфри, когда выражала свою радость от ее присоединения к преподавательскому составу, воскликнула, что не могла вспомнить, когда видела последний раз улыбку мистера Поттера до этого вечера.

После ужина они снова оказались в комнатах Гарри, где Гермиона спросила у него, что все это значит. Гарри вздохнул, налил им выпить и, вручив ей один бокал, присел рядом на диване.

— Насколько ты в курсе того, что здесь происходило?

— Я старалась быть в курсе событий. Знаю, что ты — победитель Волдеморта.

Гарри заставил себя взглянуть ей в глаза.

— Дело не только в том, что я смог его уничтожить, а в том, что у меня с этим не возникло больших затруднений и получилось все очень... легко, по крайней мере — внешне.

Глаза Гермионы расширились, но девушка не отстранилась от него, как он боялся. Наоборот, подсев поближе, она взяла его за руку.

— В самом деле? Ну, это... это же замечательно, разве нет? — она запнулась, но смотрела на него с пониманием.

— Ты часто слышала, чтобы кто-то называл Дамблдора по имени?

Гермиона отрицательно покачала головой. Такое и в самом деле случалось довольно редко.

— Он пользовался неимоверным уважением, — продолжил Гарри. — Со мной то же самое, только еще хуже. Дамблдору было шестьдесят лет, когда он победил Гриндевальда, а я умудрился окончательно прикончить Волдеморта, не достигнув и двадцати.

Гермиона задумалась над его словами. Она могла представить себе реакцию волшебного мира: кто-то поклонялся Поттеру, кто-то боялся его, кто-то ненавидел, и почти все ему завидовали. Некоторые ведьмы, а если поразмыслить, то очень многие, преследовали его с известным интересом. Ее бывший лучший друг, а она надеялась, что и будущий, был фактически вынужден жить в изоляции, и девушка была уверена, что такое положение далеко от предела его мечтаний.

Гермиона придвинулась к Гарри еще ближе, взяла в свои руки его ладонь и положила голову ему на плечо.

— Расскажи мне все, — прошептала она.

— Это длинная история, — предупредил он.

— Ничего. В нашем распоряжении все лето.