Гости из зазеркалья (гет)

Петунья Дурсль искренне ненавидела магию и все что с ней связанно — от своего племянника до самого слова «волшебство». По иронии судьбы именно её кухня стала импровизированным полевым штабом Ордена Феникса.

Если бы Петунья увидела, что сделали с её чистой, вылизанной до блеска кухней волшебники, её возмущенные вопли услышал бы весь Литтл-Уингинг. Мало того, что маги сидели на кухне и колдовали! Тот, что был с палкой и деревянной ногой, регулярно аппарировал в дом и не переобувался, неся с собой пыль! А Дамблдор поставил на любимую скатерть Петуньи свои серебристые приборы, которые, казалось, не протирал уже лет сто! Но самой худшей из гостей была молодая волшебница. Во-первых, она носила волосы ярко-розового цвета — что-то более ненормальное трудно представить! Во-вторых, эта девица ухитрилась расколотить пару чашек, а потом применила к ним магию! Магию к чашкам Петуньи! И, в-третьих, что самое страшное, она была очень симпатичной и имела наглость попасться на глаза Дадлику! Не иначе она хотела соблазнить милого Дадлипусечка!

К счастью для нервов Петуньи — и для нервов волшебников, она всего этого не видела. Устав слушать претензии и оскорбления, Грюм погрузил женщину в сон и аппарировал, оставив Дамблдора и Тонкс наедине с грудой странных серебряных деталей, принесенных Фоуксом.

— В отличие от Аластора я уверен, что Гарри находится сейчас в обществе другого Гарри и Кассиопеи. Скорее всего, в ближайшее время они постучатся в дом на площади Гриммо. Но на всякий случай приготовимся к их розыскам с помощью магии. Я думаю, ты знаешь немало способов, — произнес Дамблдор, раскладывая на столе детали от прибора. — Есть специальные зелья, чары, артефакты... Волшебники веками изобретали новые и новые способы найти нужного им человека...

— Да, профессор, — кивнула Тонкс. — Но, к сожалению, преступники изобретают и способы остаться незаметным.

— Не только преступники, но и добропорядочные люди. В войну с Гриндевальдом я опубликовал пару небезынтересных статей о сокрытии от магического поиска.

— Простите профессор, — Тонкс покраснела, словно спелый помидор. — Я не знала...

— Ничего удивительного, Нимфадора.

— Я просила не называть меня Нимфадорой!

— Не стоит стыдиться своего имени. Что касается моих статей — Отдел тайн до сих пор не снял с них секретность. Просто на будущее — не спеши приклеивать ярлыки и осуждать, мир гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд, — голос Дамблдора, казалось, был наполнен теплом и добродушием. — И поверь, моя девочка, если ты однажды решила, что знаешь все о мире — то это значит, что тебе неизвестно ровным счетом ничего.

— Дедушка говорил тоже самое, — фыркнула Тонкс.

— Карл, отец Теодора? О, я помню его, он был довольно умным человеком, — чуть улыбнулся Дамблдор.

— Вы его знали?! — глаза Тонкс широко распахнулись, казалось, они даже увеличились в размерах. — Откуда?

— К магглорожденным ученикам приходит работник Хогвартса, чтобы ввести их в волшебный мир, — усмехнулся в бороду Дамблдор. — Так вот, вернемся к нашей задаче. Самым эффективным методом поиска в нашей ситуации является поиск по вещи, благо вещей, принадлежавших Гарри Поттеру, в нашем распоряжении достаточно много. Этот способ дает приемлемую точность. Или поиск по родной крови, её образец сейчас спит наверху.

— Тогда чего же мы ждем? — удивилась Тонкс. — Давайте...

— Не торопись, Нимфадора, — волосы девушки приобрели багровый окрас при звуках этого имени. Дамблдор, казалось, не заметил этого. Он спокойно выложил перед собой четыре металлических шара со множеством отверстий, раскрыл один из них и вставил в специальный держатель маленькую колбочку с чем-то красным, а потом перешел к следующему шару. — Я не без основания опасался, что отыскать Гарри Поттера может захотеть кто-то еще и приложил все свои силы, чтобы уберечь мальчика от магического поиска.

— А это средство, чтобы обойти вашу защиту? — Тонкс указала на стол.

— Совершенно верно. Это мое изобретение, — Дамблдор с гордостью посмотрел на разложенные на кухонном столе детали. — Ты ведь знаешь, что можно попытаться найти человека, который произносит какое-то слово?

— Да, конечно. Тот-кого-нельзя-называть использовал такие чары в прошлую войну. Но, профессор, в Англии живут тысячи Гарри и тысячи Поттеров... Мы не можем проверить все места!

— Верно, — обрадовался чему-то Дамблдор. — Верно! Но есть изящный способ сузить число подозреваемых. Например, искать одновременно по слову «Гарри» и по слову «Поттер». Или использовать поиск по крови. Он не укажет точно на Гарри благодаря моим чарам — но даст круг радиусом полтора десятка миль. И тех, кто произносит слово «Гарри» в нем уже значительно меньше, чем во всей Англии...

— Если это не Лондон...

— Да, в Лондоне живет слишком много людей. Но в моем приборе есть немало способов сократить круг подозреваемых. Но, как и у всякой сложной конструкции, у него есть недостатки. Прибор должен быть установлен в доме разыскиваемого человека. Второй недостаток — сложность сборки. Артефакторика всегда была трудоемкой и непростой дисциплиной. Надеюсь, ты не откажешься мне помочь.

— Что надо делать? — Тонкс с готовностью осмотрела несколько аккуратных кучек с деталями. — Похоже на конструктор.

— Конструктор... Хм, неплохое сравнение. Все очень просто. Берешь спицу, — Дамблдор взял в руки тонкую спицу длиной примерно с ладонь. — Накладываешь заклинание, я тебе его покажу. Вкручиваешь в шар — тут много отверстий. Потом накладываешь другое заклинание и берешь новую спицу. Остальное я сделаю сам.

— И сколько же их? — спросила Тонкс, с тоской осматривая четыре шара в которых были, казалось, больше сотни отверстий.

— Не всегда знания приносят радость, Нимфадора, — волосы Тонкс снова побагровели, но Дамблдор лишь добродушно улыбнулся и указал на стол. — За два часа ты справишься.

— Профессор, а нельзя ли позвать еще волшебников?

— Каждая спица должна быть зачарована одним и тем же человеком, иначе понижается точность обнаружения. Ты ведь знаешь, что все мы колдуем чуть-чуть по-разному?

— Показывайте заклинание, профессор, — со вздохом произнесла Тонкс, доставая волшебную палочку.

Следующие два часа прошли так, как и обещал Дамблдор. Тонкс колдовала и вкручивала спицы, которые успела несколько раз мысленно проклясть, Дамблдор собирал иные детали — устанавливал странные светящиеся камни в держатели, зеркала, подставки, разместил большую карту Англии под чем-то вроде маятника, приготовил стопку крупномасштабных карт...

Когда уже в коробке со спицами показалось дно, раздался громкий хлопок и на кухне появился Грюм. Выглядел он несколько необычно — справа на голове у него было что-то вроде небольшой серебряной чашки, одетой прямо на ухо.

— Я нашел его, Альбус, — отрапортовал старый аврор. — Ты был прав, Поттера увели другой Поттер и девчонка Блэк

— Значит, ты отверг гипотезу о замаскированных Упивающихся смертью? — усмехнулся Дамблдор, вспомнив, как ни воспоминания Петуньи, ни патронус от Сириуса не смогли убедить Грюма, что Гарри Поттера похитили сбежавшие с Гриммо дети.

— Да. Я проверил их — это они.

— Ты уверен? — с нескрываемой иронией спросил Дамблдор.

— Да. Содержание и манера разговора, мимика и жесты, а так же проба крови показали — это они.

— Вы взяли пробу крови?! — удивилась Тонкс. — И они не заметили?

— Замаскировал под укус комара! — объяснил Грюм и добавил нравоучительным тоном. — Аврор должен уметь не только орать «Аврорат! Всем лежать!» и швырять Ступефай во все, что движется! Незаметное наблюдение. Внедрение следящих средств. Взятие материалов для изучения — от крови до документов. А вот уже потом — Ступефай и «Всем лежать»!

— И где же Гарри Поттеры и Кассиопея Блэк сейчас? — поинтересовался Дамблдор. Ты их привел на Гриммо? Или принес?

— Они посетили Годрикову лощину, а сейчас в Лондоне, сидят в маггловском кафе. За ними присматривает Кингсли.

— Как ты их нашел?

— На них были мои следящие чары. Я провел ритуал поиска и...

— Но, сэр, я сама видела, как Гарри Поттер проверяет себя на такие чары! — удивилась Тонкс. — И себя, и одежду...

— Да, он проверяет себя и подругу ежедневно, — кивнул Грюм и вдруг стукнул палкой по полу. — Но Поттер проверяет себя в доме — а на улицу он пошел в уличной обуви! Запомни, Тонкс! Чтобы быть хорошим бойцом, недостаточно постоянной бдительности, нужна еще скрупулезность, тщательность, методичность и внимание к мельчайшим деталям!

— Так точно, сэр! — громко гаркнула Тонкс, вытянувшись по струнке.

— Берешь что-то в руки — проверяй на следящие чары. Надеваешь — проверяй. Ничего не берешь и не надеваешь? Все равно проверяй себя! Не реже раза в час! Враг не дремлет, в любую минуту на тебя могут наложить следящие или подслушивающие заклятья! Должна быть постоянная бдительность!

— Ты хорошо поработал, Аластор, — произнес Дамблдор и спросил с небольшой толикой удивления. — Но где ты был эти два часа? И почему дети все еще в ресторане? Их нужно немедленно отвести в штаб-квартиру!

— Они сами вернутся. Я наблюдал за ними, а сейчас слушаю их разговор, — Грюм указал на конструкцию, прикрепленную к уху. Затем старый аврор отстегнул от пояса флягу, открутил колпачок, сделал большой глоток и как-то странно посмотрел на Дамблдора. — Пойдем, Альбус, я тебе кое-что покажу.

— Секунду. Нимфадора, будь добра, разбери аппарат. Чары снимаются простым «Фините», а потом спицы просто выкручиваются.

— Будет сделано, профессор! — Тонкс вздохнула, закатила глаза, а её волосы приобрели грязно-серый окрас. Стоило два часа собирать прибор, чтобы потом разобрать его!

Тем временем Аластор Грюм и следовавший за ним Дамблдор вышли из кухни и зачем-то остановились у двери чулана под лестницей. Грюм отпер её и магией выбросил в коридор хранившиеся там вещи — швабры, ведро, моющие средства. Затем запечатал дверь на кухню и наложил на неё чары, блокирующие прослушивание.

— Исследуя память миссис Дурсль, я наткнулся на некоторые факты... Скажи мне, Альбус, ты бы хотел жить в этом чулане? — спросил Грюм, пристально глядя на Дамблдора.

— Нет. Это скорее жилье для домовика, чем для человека. Я не понимаю, Аластор, к чему эти странные вопросы?

— К тому, что в этом чулане Гарри Поттер жил до одиннадцатилетия.

— Здесь? — на лице директора Хогвартса проступили искреннее удивление. Он засунул голову в чулан, осмотрел по сторонам и громко чихнул.

— Да, — старый аврор стукнул палкой по полу. — Здесь, в этом чулане! Десять лет! Скажи, друг мой, почему это так вышло?!

— Аластор, Гарри живет наверху! Ты же сам осматривал комнату!

— Дурсли его переселили, когда получили первое письмо из Хогвартса. Письмо, адресованное в чулан под лестницей.

— Адрес возникает сам, древние чары... — растерянно пробормотал Дамблдор.

— Я уже узнал у Минервы. Потому с тобой и разговариваю.

— Может, ты что-то перепутал? Может мальчика просто запирали тут в наказание? Так иногда делают. Меня самого запирал отец.

— Нет, Альбус, — Грюм яростно стукнул палкой по полу. — Я еще не выжил из ума. Поттер жил тут. Но запирали его тоже тут. Проверь сам, если не веришь!

Дамблдор взмахнул волшебной палочкой, произнес длинную формулу заклинания и стены чулана засветились мягким бежевым светом. В одном углу свет был ярче и гуще, образуя вытянутое пятно. Глаза Дамблдора широко распахнулись от удивления.

— Там он спал, — Грюм ткнул клюкой в сторону пятна. — Память миссис Дурсль и результаты твоих чар совпадают.

— Но... Не понимаю, у Дурслей же четыре спальни... И их живет четверо в доме!

— Они не любили мальчика.

— Да, я знаю. Но... не могу поверить, что эта нелюбовь приняла такие уродливые формы!

— Садись, Альбус, — Грюм сделал сложный жест палочкой, и позади Дамблдора появилось кресло. Еще один жест, и старый аврор опустился в другое кресло. — Гарри Поттер жил, словно домовик в плохой семье. В семье, в которую его отдал ты, Альбус. Друг мой, почему так вышло?

— Аластор... Я знал, что Петунья недолюбливает свою сестру, — казалось, слова давались Дамблдору тяжело. — Я знал, что Гарри не получит в её доме той любви, что он заслуживает, что его ждут тяжелые, трудные годы. Но я помыслить не мог, что мистер и миссис Дурсль будут обращаться с мальчиком так... Тогда, в ноябре восемьдесят первого, оставить его тут казалось лучшим решением. Я опасался, что оставшиеся на свободе Упивающиеся смертью могут навредить мальчику, что Волдеморт вернется в ближайшее время... и иных факторов. Я решил положиться на защиту крови — это было самым лучшим решением. Я подробно объяснил ситуацию Петунье в письмах, уговорил миссис Фигг переселиться на Тисовую улицу...

— Из неё наблюдатель — как из меня балерина, — буркнул Грюм.

— Она мне...

— Я её уже пролегилиментил и знаю все, что она тебе докладывала, Альбус. Только наружное наблюдение в исполнении непрофессионала... нерегулярное... — Грюм махнул рукой. — Доверять исключительно ей было ошибкой. Где был ты, Альбус?

— Да, Аластор, я ошибся. Надо было мне самому иногда навещать Тисовую улицу. Но Петунья требовала, чтобы волшебники не приближались к её дому...

— И ты её послушался. И ничего не сделал. В деле Блэка тоже ничего не предпринял...

— Как и ты.

— Как и я, — кивнул Грюм. — Я был занят отловом остатков упиванцев, потом лежал в Мунго, — старый аврор коснулся шрама на лице и волшебного глаза. — Ты чистил Министерство, ссылал Крауча в департамент международных связей... Мы оба были заняты. Но это нас не оправдывает.

— Мы совершили ужасную ошибку, Аластор.

— Да. Мы оба, — Грюм наклонил голову. — Я всегда говорил, что надо быть бдительным и проверять всех и вся... Всегда следует проверять.

— Ты прав, друг мой. Но проверять всех и все невозможно.

— Надо стараться! Альбус, я на твоей стороне, ты сделал очень многое для всех нас и больше для победы над Волдемортом, чем кто-либо еще. Но мне не нравится многое в твоих действиях. Ты стал часто ошибаться. Знаешь, как это смотрится со стороны? Поттер и Блэк говорили о побеге. Так ты напугал их.

— О побеге? — удивился Дамблдор. — Куда они собрались бежать?

— В леса. План не глупый, стряхни они мою следилку, они бы могли скрыться. Но они проявили благоразумие и собираются вернуться на Гриммо, — Грюм наклонил голову, прислушиваясь к чему-то, доносящемуся из чашечки, и кивнул своим мыслям. — Так же мне не нравится твой подход к секретности.

— Аластор, каждый должен знать ровно то, что необходимо для общей цели.

— Да, Альбус, каждый должен ЗНАТЬ то, что необходимо, — сказал Грюм, выделив слово «знать» голосом и ударом палкой по полу. — Гарри Поттер не знает слишком многого. Например, пророчества.

— А ты бы сообщил мальчику, что он может убить Волдеморта? Что он обречен выйти на бой?

— Да, — твердо произнес Грюм.

— Когда? В пять лет? В одиннадцать? В двенадцать?

— В одиннадцать. После того, что случилось с Квиреллом. Или после василиска и крестража. Но пророчество — мелочь по сравнению с действительно важными вещами. Защита от темных искусств. Боевая подготовка. Окклюменция. И многое другое.

— Гарри победит Волдеморта не силой оружия, — спокойно произнес Дамблдор. — Нет нужды излишне нагружать мальчика.

— Как он победит, ты, конечно же, не скажешь.

— Нет. Но я готов поклясться тебе, что победит.

— Хорошо, Альбус. Но на пути Гарри может встретиться не только Волдеморт...

— По пророчеству Гарри Поттер и Волдеморт столкнутся друг с другом.

— Я тебя понял, — Грюм махнул рукой и замолчал, о чем-то напряженно размышляя и смотря прямо на Дамблдора обоими глазами, и настоящим и волшебным. Молчал и Дамблдор. Потом Грюм прислушался к чашке на ухе и кивнул своим мыслям. — Они скоро вернутся.

— Они умные дети, я верил, что благоразумие у них возобладает.

— Сколько Поттеру необходимо прожить тут для возобновления кровной защиты?

— Месяц.

— Он прошел, — кивнул Грюм. — Вот как мы поступим, Альбус. В следующем году Поттер вернется сюда, и в следующем. Она ведь действует до совершеннолетия?

— Да, ты прав, только до совершеннолетия. Рад, что ты не против его возвращения.

— Я еще не выжил из ума, Альбус. Кровная защита мальчику нужна. Но мы проведем работу с Дурслями, чтобы они пылинки стряхивали с Поттера, — произнес Грюм и вдруг усмехнулся. — Главное не переборщить, а то откормят как своего сына.

— Этого мы не допустим, — улыбнулся Дамблдор. — Работу с Дурслями я и так собирался провести — после всего, что увидел. Небольшая встряска пойдет им во благо.

— Теперь об остальном. Я не буду мешать тебя, Альбус, но учти, я буду делать то, что считаю нужным.

— Ты и так делал это, Аластор.

— Теперь я буду делать больше. Эх, будь я лет на десять моложе... — вздохнул Грюм. — Теперь о детях. Мое мнение — Поттера и Блэк следует примерно наказать за самоуправство. Но слишком давить нельзя, они поступили правильно.

— Из нас двоих я директор школы и поверь, у меня большой опыт в разборе поступков и наказаний.

— А я учил авроров. Это те же школьники, только масштаб шуток и глупостей больше. Не дави на них, Альбус.

— Это не мой метод, Аластор. Или ты забыл, как оставался у меня после уроков?

— Не забыл. Будь готов объяснить им, почему Поттер рос у Дурслей. И ему самому про пророчество.

— Мерлин! — Дамблдор вздрогнул. — Они рассказали...

— Лишь о пророчестве, общеизвестный текст и о себе. Про сам-знаешь-что они молчат.

— Только о пророчестве? — Дамблдор облегченно вздохнул. — Очень хорошо. Гарри пока не следует знать об особых предметах.

— Согласен, — кивнул Грюм и встал с кресла. — Альбус, я шел за тобой в ту войну, и буду идти в эту. Буду идти до конца. Но не обижайся, если я буду критиковать тебя или действовать, как считаю нужным.

— Не буду, Аластор. Если ты, конечно, не испортишь все мои планы или не пригласишь меня на похороны Волдеморта.

— Договорились. С меня два билета в первый ряд.