Подопечный / Pet Project (гет)

Когда Гарри проснулся, его глаза застилала серая пелена, а запах плесени был таким сильным, что, казалось, забил и нос, и горло. Секунду спустя Гарри понял, что плесень отвратительным толстым слоем покрывает его язык, и принялся вертеться, кашляя и отплевываясь, чтобы избавиться от нее. В этот миг Гарри вспомнил, что с ним произошло, и его охватил страх. Он потянулся за палочкой и почувствовал, как падает.

— Ай!

— Гарри! Ты в порядке? — Он услышал быстрые шаги и почувствовал, как кто-то схватил его за руку. Напугавшись, он быстро отдернул руку и попытался отползти назад, но уперся во что-то твердое.

— Гарри? Гарри, как ты?

— Кто здесь? — требовательно спросил он.

Голос, в котором Гарри наконец-то узнал голос Рона, прозвучал откуда-то слева:

— Я позову целительницу.

Его убегающие шаги затихли, а Гарри почувствовал осторожное прикосновение.

— Гарри, успокойся.

Он узнал и этот голос. Откашлявшись, он хрипло произнес:

— Джинни?

— Ш-ш-ш, я здесь. И Гермиона.

Голос Гермионы раздался справа:

— Успокойся, Гарри. Ты в безопасности. Ты долго спал.

Гарри быстро заморгал, чтобы убрать пелену перед глазами.

— Нет, не в безопасности. Снейп... Он... Директор... — Гарри почувствовал, как паника все больше захлестывает его, когда пелена перед глазами не пожелала рассеяться. — Я вас не вижу. Почему я вас не вижу?!

— Ш-ш-ш, — снова произнесла Джинни. — Рон приведет целительницу Альверес. Она тебя осмотрит.

Открылась дверь, и Гарри услышал шаги нескольких человек, а затем и голоса.

— А ну-ка тихо! — приказала целительница тоном, в котором ясно звучало: «Без глупостей!».

Он был на Гриммо? В безопасности? Что произошло со Снейпом?

Голоса тут же смолкли.

— Аластор, прекращайте сверлить всех взглядом и сделайте доброе дело — помогите парню подняться.

При этих словах Гарри ощутил, как его грубо схватили за плечи и куда-то усадили, скорее всего, на диван, на котором он спал. Это объясняло отвратительный запах и вкус плесени, с которым он проснулся.

Устроив Гарри на диван, руки исчезли.

— Почему я вижу лишь серую пелену? — снова спросил Гарри.

— Замрите.

Гарри откинулся на спинку.

— Я сказала: «Замрите».

В нем начала закипать злость, но он все же выдавил из себя не вполне искреннее: «Простите».

Гарри почувствовал прикосновение холодных рук к лицу, а затем к виску прижалась палочка.

— Хм-м. Очень интересно.

— Что?

Целительница проигнорировала его вопрос.

— Да, поразительно, — бормотала она. — Заклинание явно изобретено им самим. Хм-м. Надо будет спросить. Обязательно, о да. Дьявольски умно. Вы...

— Заканчивайте с бормотанием, — прервал ее Аластор где-то совсем рядом с Гарри, заставив его вздрогнуть. — Этот предатель Снейп ослепил его навсегда или нет?

Гарри напрягся при упоминании Снейпа. Альверес едва слышно произнесла: «Солдафон», но Гарри не понял, что она имела в виду.

— Да, Аластор, Северус ослепил мистера Поттера. И, прежде чем вы приметесь все вокруг крушить, нет, это не навсегда. Заклинание краткосрочное и к тому же весьма замысловатое. Оно очень пригодилось бы аврорам. Уверена, Северус охотно научил бы вас, если вы попросите. Разумеется, вам необходимо...

Почувствовав, что его игнорируют, Гарри разозлился.

— Я ничего не вижу.

— Увидите, — тут же раздалось в ответ. — А теперь сидите спокойно.

Целительница что-то пробормотала, и Гарри снова ощутил прикосновение ее палочки. Внезапно его глаза сильно зачесались. Он поднял руки, пытаясь их потереть, но Альверес перехватила их.

— Ну уж нет. Потерпите.

Гарри почувствовал, что его глаза наполнились слезами, и принялся часто моргать. Постепенно зуд прошел. Гарри крепко зажмурился и снова открыл глаза, наконец различая, как сквозь пелену проступают размытые очертания комнаты и людей. Он снова видел.

— Что случилось? — повторил он. — Где Дамблдор? Где Снейп?

— О, что вы, не стоит благодарности, мистер Поттер, — язвительно проговорила Альверес, отодвигаясь, но Гарри не обратил на нее внимания. Воспоминания нахлынули на него, вызывая страх.

— Кто-нибудь расскажет мне, что произошло?

— Да Мерлина ради! — не выдержала Гермиона, когда никто не произнес ни слова. — После того, как ты пропал, — ее тон ясно давал понять, что она думает об этом исчезновении, — в замке начался хаос. Авроры искали тебя повсюду и обвиняли всех и каждого в том, что тебя прячут. Студентам пришлось вернуться в свои гостиные. Авроры вызвали подкрепление и заставили учителей помогать. Когда тебя так и не нашли, авроры принялись отправлять учеников к Хогвартс-экспрессу небольшими группами, чтобы удостовериться, что ты не проскользнешь на поезд незамеченным. Полный бардак. Разумеется, мы еще не знали, что тебя в замке уже нет, поэтому никто и не мог тебя обнаружить.

— Мы собирались искать тебя с помощью... — Рон замолчал и многозначительно посмотрел на Гарри, а затем продолжил: — Но все чемоданы были уже запакованы и отправлены на станцию. Я даже пытался убедить авроров, что я и другие старосты можем помочь, если нас оставят в замке, но они не клюнули на это.

— Разумеется, в подкреплении, которое авроры вызвали, находились Шеклболт и Тонкс. Она-то и вынесла тебя из замка, — добавила Гермиона.

— Она вырубила меня заклинанием! — возмутился Гарри, сразу вспомнив.

— Да, мы слышали. Когда члены Ордена забрали нас, ты уже был здесь, — отозвался Рон. — Тонкс сказала, что когда нашла вас, вы со Снейпом кидались заклинаниями.

Гарри снова почувствовал поднимающуюся волну злости.

— Он убил Дамблдора!

Муди, который до сих пор слушал вполуха, вскинул голову, и его волшебный глаз бешено завращался.

— Кто убил Дамблдора?

— Снейп! — выплюнул Гарри.

Альверес рассмеялась.

— Снейп обвел вас вокруг пальца. Старый дурень жив и чувствует себя хорошо.

— Но...

— Дайте угадаю, — сказала она. — Снейп сообщил вам об этом во время дуэли. — Она покачала головой, с сожалением глядя на Гарри. — Сильный противник пользуется умом, а не только волшебной палочкой.

Гарри растерянно посмотрел на Гермиону и Рона. Рон криво улыбнулся.

— Директор был здесь, когда мы прибыли. Но вскоре ушел и до сих пор не вернулся. Как и Снейп.

* * *

Три дня спустя жизнь дома на площади Гриммо вошла в привычную колею, но напряжение продолжало нарастать. Рон и Джинни старались поддерживать друг друга, но с болью справлялись поодиночке. Джинни часами просиживала в своей комнате, а Рон мог внезапно заплакать.

Гарри то злился на всех, то впадал в уныние. Но все понимали, что ему просто больно из-за смерти Молли Уизли, и он чувствует себя таким же раздавленным, как и Джинни с Роном. Молли заменила ему мать, которой он не знал, и Гарри очень тяжело воспринял ее смерть. Всех к тому же волновало, куда пропали Дамблдор и Снейп. Хотя Гермиона была уверена: о Снейпе переживает лишь она.

Когда раздались крики, Гермиона и Джинни беседовали в комнате на втором этаже. Они тут же схватили палочки и бросились вниз, где мужскому голосу вторил портрет миссис Блэк. Когда Гермиона спустилась, она сразу поняла причину шума: в прихожей находились Кингсли Шеклболт и Северус Снейп, причем Кингсли стоял между Снейпом и Гарри. Это успокоило Гермиону: ни один из них не вытащит палочку, пока Шеклболт занимает такую позицию. Хотя растерянный вид Кингсли явно говорил о том, что он совершенно не понимает происходящего.

— Это мой дом! — орал Гарри. — Я не хочу видеть здесь этого ублюдка!

Северус, как отметила Гермиона, безучастно стоял на месте, скрестив руки и слегка подняв бровь. Он не вздрогнул и вообще не подал вида, что услышал оскорбление. Лишь насмешливо улыбнулся, и тогда Гарри схватился за палочку.

— Гарри Поттер, — при этих тихо произнесенных словах все тут же обернулись. В конце коридора стоял бледный и уставший Дамблдор. — Я правильно понял, что ты больше не желаешь предоставлять дом на площади Гриммо в пользование Ордену?

Гарри, успевший наполовину вытащить палочку, озадаченно моргнул, переводя взгляд с Дамблдора на Снейпа.

— Н-нет. Нет, — он потряс головой. — Конечно нет! Орден всегда может пользоваться этим домом.

Дамблдор посуровел настолько, что Гермиона засомневалась, видел ли Гарри когда-либо директора таким.

— Тогда я скажу это только один раз, а ты запомни. Северус Снейп — важный член Ордена Феникса. Он преданно служил мне и Ордену в течение многих лет. Я доверял и доверяю ему свою жизнь, как и твою, и твоих друзей. Если профессор Снейп будет изгнан из этого дома, то Орден уйдет с ним. У нас есть еще одно защищенное фиделиусом убежище, которое мы можем использовать.

При последних словах Гарри побледнел, а Гермиона застыла. До этого она ни разу не слышала, чтобы Дамблдор разговаривал с Гарри таким тоном.

— Я не хотел... — Гарри сглотнул. — Я не хочу, чтобы Орден уходил.

Дамблдор кивнул, и суровое выражение его лица смягчилось.

— Замечательно, — затем обратился к Джинни с теплой и сочувствующей улыбкой: — Мисс Уизли, примите мои искренние соболезнования в связи со смертью вашей матери. Молли будет очень не хватать всем, кто ее знал. — И, очевидно, посчитав разговор законченным, он обернулся к Снейпу и Шеклболту и кивнул им. — Северус, Кингсли. Похоже, я вернулся вовремя, чтобы выслушать ваш отчет, — и он приглашающе махнул рукой в сторону кабинета. — Давайте пройдем туда, и я прослушаю ваши предварительные отчеты перед тем, как мы созовем Орден.

Столь изящно исключенный из последующего обсуждения, Гарри пораженно застыл, а затем медленно покраснел. Резко развернувшись, он пошел к выходу в сад, где, насколько было известно Гермионе, Рон как раз летал на метле, отрабатывая трюки. Шепнув: «Извини», Джинни проскользнула мимо Гермионы за Гарри.

Гермиона закрыла лицо ладонями, а затем потерла виски. Она знала, что ей следует пойти за друзьями в сад, но у нее просто не хватало сил. Так что она повернулась и отправилась в другую сторону — на кухню. Может, Бролли или кто-то из эльфов, хозяйничающих в кухне, позволят приготовить себе чай и поразмышлять.

Гермиона всё еще сидела на кухне, когда час спустя двери резко распахнулись, и на пороге появился усталый Снейп. Заметив ее, он сделал шаг назад, намереваясь уйти, но Гермиона подняла руку.

— Пожалуйста, останьтесь. — Северус заколебался, и Гермиона дружелюбно, как она надеялась, улыбнулась ему. — Пожалуйста.

Он пристально посмотрел на нее, но все же кивнул, вошел и сел на другой конец стола.

Гермиона украдкой рассматривала его, пока Северус разговаривал с возникшей рядом Пеллой — одной из эльфов дома.

— Чем Пелла может услужить мастеру зельеварения?

Северус глубоко вздохнул и кивнул в сторону плиты.

— Немного супа. И кубок воды.

Пелла радостно улыбнулась ему и бросилась к плите. Гермиона знала, что Пелла работала в этом доме и прошлым летом, когда Снейп был ранен. Она проследит за тем, чтобы ему подали идеальный ужин.

Гермиона полностью сосредоточилась на своем чае, старательно игнорируя звуки с другой стороны стола. Молчание казалось осязаемым, но, к ее радости, не мучительным. Северус по-прежнему не обращал на нее внимания, как и в Хогвартсе, после происшествия с простыней. И все же этим вечером что-то в его поведении вселяло надежду. Тяжелое напряжение, которое царило между ними все последнее время, похоже, немного ослабло.

Когда он закончил есть и отодвинул тарелку, Гермиона подняла голову и поймала его взгляд.

— Спасибо, что спасли Гарри, — и робко улыбнулась. — Снова.

Северус отвел взгляд, и она подавила вздох. Похоже, ей только показалось, будто что-то изменилось.

— Я просил задержать его в Башне.

Или все же не показалось.

Северус по-прежнему не смотрел на нее — он не сводил взгляда со своего кубка. Но Гермиона заметила: Снейп так сильно сжал его, что костяшки его пальцев побелели. Она протянула руку и, едва прикасаясь, погладила его пальцы. Снейп отпустил кубок так поспешно, словно Гермиона обожгла его, и впился в нее глазами. Она не убрала руку, а просто оставила на столе, словно продолжая тянуться к нему. И не надо искать в этом никакого символизма, глупая девчонка, язвительно произнес тихий голос в ее голове. Но Гермиона решительно проигнорировала его и с сочувствием взглянула на Северуса.

— Я давно поняла: Гарри редко делает то, о чем его просят. Даже если загнать его в угол.

Мгновение спустя Северус кивнул.

— Действительно.

— Но все же — обязательно было говорить, что вы убили профессора Дамблдора? От этого стало только хуже.

Северус едва заметно вскинул свою чертову бровь, разочарованно взглянув на Гермиону.

— Обязательно.

Ей очень захотелось в отчаянии всплеснуть руками, но она смогла удержаться. Северус снова разговаривал с ней, но у Гермионы было ощущение, что любое типично гриффиндорское поведение с ее стороны заставит его замкнуться. Простое прикосновение к его пальцем — и он чуть не подскочил на месте.

— Почему?

— Чтобы вывести его из равновесия, — и Снейп пожал плечами. — Плеснуть масла в огонь. Довести его, чтобы он разозлился и больше не мог трезво мыслить или колдовать даже ради спасения своей жизни.

Гермиона скривилась. Несложно было представить себе произошедшее: Гарри наверняка вел себя как безумный и справиться с ним не составило никакого труда.

— И все же я считаю, что наверняка был и другой способ.

— Возможно, — подтвердил он сухо. — А возможно и нет. Время заканчивалось, а Поттер ни в какую не хотел идти со мной добровольно. Я сделал то, что должен был. И не собираюсь за это извиняться, мисс Грейнджер.

Гермиона перевела взгляд на свою чашку и качнула ее, отправив чаинки кружиться в медленном танце. Пожалуй, пора сменить тему.

— Я никогда не видела, чтобы Дамблдор был так зол на Гарри, — она посмотрела на Снейпа и, старательно избегая даже тени обвинения в голосе, ровным тоном произнесла: — Вы рассказали директору о Темных искусствах.

Северус напрягся.

— Когда я нашел Поттера, при нем была книга о Темных искусствах. Одна из тех, которые используются в Дурмстранге. Скорее всего, кто-то из учеников забыл ее после Турнира Трех Волшебников. Я не знаю, как она попала к Поттеру. Во время поединка он попытался применить ко мне одно из Непростительных.

Гермиона пришла в ужас.

— Что?! Вы в порядке?

Северус фыркнул.

— Поттер не мог навредить мне. Ему не хватает ни ума, ни мастерства для этого.

Гермиона открыла рот, чтобы запротестовать, но затем поняла, что Снейп, возможно, прав. Но что тогда говорить о шансах Гарри победить Волдеморта? — удивленно подумала она, но отбросила это сомнение.

— Вы поговорите с Гарри?

Снейп покачал головой.

— С ним поговорит Дамблдор. Так будет лучше.

Но Гермиона запротестовала.

— Нет! Гарри делает первые шаги по пути, который вы уже прошли. Он заигрался с вещами, которые существенно повлияли на него. — Она нахмурилась. — Мне кажется, Гарри даже не понимает, как сильно он изменился. Дамблдор может поговорить с ним, но вы способны заставить его понять. — Когда Снейп ничего не сказал, она добавила: — Думаю, Джинни — якорь Гарри. Нам с Роном иногда удается успокоить его, но только у Джинни получается до него достучаться.

Северус вздохнул.

— Она очень много для него значит, — Снейп горько усмехнулся. — Благодаря ей он чувствует себя счастливым. Он не хочет причинить ей боль, поэтому сильнее старается держать себя в руках. Хотя это и опасно — вверять контроль над собой кому-то другому, — его голос понизился до шепота. — Люди меняются. Уходят. Бросают в беде и предают.

Гермиона задохнулась. Его слова ранили, словно он всадил нож ей в сердце. Вот, значит, что он думает об мне.

— С-сэр... — она не знала, что собирается сказать, но Снейп и не дал ей возможности договорить.

Он встал.

— Хорошего вечера, мисс Грейнджер, — и ушел, исчезнув в черном вихре мантии.

Она посмотрела на свою всё еще протянутую руку.

— Хорошего вечера, Северус, — прошептала она, смакуя запретный вкус его имени. Но в кухне были лишь домашние эльфы, а они никому не расскажут о ее дерзких словах.

* * *

На следующий день Гермиона, Гарри и Джинни сидели в небольшом рабочем кабинете, который они выбрали для себя. Гарри и Джинни на полу играли в плюй-камни, а Гермиона возле окна читала «Пророк». Большая бегущая строка на заглавной странице вопрошала: «Где Избранный? Где Гарри Поттер?».

Тихо зарычав, Гермиона с отвращением швырнула газету на пол. Когда Гарри наклонился, чтобы поднять «Пророк», она резко сказала:

— Не смотри.

Но Гарри уже дотянулся до газеты и схватил ее, сминая страницы.

— Всё так плохо?

Гермиона кивнула. Он закатил глаза, сел прямо и развернул «Пророк». Увидев заголовок, Гарри помрачнел и низким, наигранно зловещим голосом зачитал его.

— «Где Избранный? Где Гарри Поттер?» — затем продолжил нормальным тоном: — Пишут обо мне, — и сердито посмотрел на Гермиону. — Почему я не должен это читать?

Гермиона не обратила внимания ни на его тон, ни на взгляд.

— Потому что тебя это только разозлит, — она сузила глаза и раздраженно продолжила: — Потому что это злит и меня. Потому что это всего лишь дрянная статейка, написанная противной жучихой Скитер. Потому что в ней, по сути, о том, что Министерство хочет иметь что-то вроде знака Бэтмена, чтобы ты прилетал и спасал их всех. А им не пришлось бы ничего делать, лишь размахивать руками и звать на помощь.

— Зачем кому-то передавать Гарри послание с помощью летучей мыши? Они не особо надежные, — сказал вошедший Рон, который явно услышал лишь конец разговора.

Гермиона моргнула, открыла было рот, подумала секунду и снова закрыла его, громко клацнув зубами.

Гарри засмеялся.

— Не бери в голову, Рон. — Он скомкал газету, кинул ее в камин и удовлетворенно наблюдал, как она горит. — Это неважно.

Рон насупился, глядя на них обоих, но дальше спрашивать не стал, а просто устроился рядом с Гермионой у окна.

— Что слышно?

Гермионе не нравилось иметь тайны от друзей, но она считала, что говорить с Гарри должен именно Дамблдор. Поэтому она покачала головой.

— Все молчат. Но они обеспокоены. Больше, чем показывают.

Рон постучал пальцами по колену.

— Мне кажется, скоро что-то случится. Прошлой ночью Дамблдор много раз связывался с кем-то по каминной сети. Он нервничает и ведет себя странно.

Открылась дверь, и Гарри поспешно вскочил — на пороге стоял профессор Дамблдор. На его лице застыло странное выражение: обреченность пополам с решительностью, словно он собирался сделать что-то крайне неприятное. И не отступит, пока не доведет всё до конца, несмотря на собственные чувства. Гермиона сразу поняла, о чем пойдет речь. Ее уверенность усилилась, когда вслед за директором вошел Северус, с прямой спиной и лицом, по которому, как всегда, ничего нельзя было прочесть.

Дамблдор улыбнулся всем, но его взгляд остался холодным.

— Гарри, давай присядем за стол.

Гарри недоуменно глянул на остальных, подошел к столу и сел. Гермиона подумала, что все это напоминает ей один из американских вестернов, которые она смотрела в детстве. Северус стоял у камина, спиной к остальным, и не сводил глаз с огня. Гарри и Дамблдор устроились друг напротив друга за маленьким карточным столом викторианской эпохи посредине комнаты. Встревоженная Джинни осталась на маленьком диванчике позади Гарри, а Гермиона и Рон замерли у окна. Обстановка накалилась. Если бы у каждого вместо палочки был револьвер, а Гарри и Дамблдор играли в карты, то картина получилась бы завершенной.

Гермиона бросила взгляд на напряженного Северуса. Даже его сюртук прекрасно вписался бы. Она прикрыла глаза, пытаясь представить его в ковбойской шляпе. Разумеется, черной. Потом не выдержала и едва успела прикрыть рукой совершенно неуместный сейчас смех.

Рон повернулся.

— Что смешного?

— Уайетт Эрп, — прошептала она, хотя и знала, что Рон не поймет. — Он выглядел бы, как Уайетт Эрп.

Рон недоуменно покачал головой.

— Ты спятила.

Между тем Гарри потерял последние крохи терпения.

— Что происходит, и почему здесь он?

Все знали, о ком шла речь, и Гермиона заметила, как Северус сжал правую руку в кулак и снова разжал. Казалось, ему хотелось быть здесь еще меньше, чем Гарри — видеть его.

Дамблдор устало откинулся на спинку стула.

— Профессор Снейп здесь, поскольку совершенно очевидно, что я не справился, Гарри, — в его голосе звучало глубокое разочарование. — Твои друзья здесь, потому что они — твои друзья. Мы все здесь, поскольку я верил, что ты понимаешь, насколько опасны Темные искусства. Когда Северус рассказал мне о книге, я решил, что ты достаточно знаешь...

Гарри прервал его:

— Я знаю достаточно. Я должен убить Волдеморта.

Гермиона со своего места у окна заметила, что Северус напрягся еще больше при упоминании Волдеморта.

— Ох, Гарри, — вздохнул Дамблдор. — Ты не должен сражаться с Темными искусствами при помощи Темных искусств. Твоя мама спасла тебе жизнь благодаря не ненависти, а любви. И то, что ты сделал... Я позвал профессора Снейпа, потому что он может…

— Рассказать мне о любви? — съехидничал Гарри. — Он никогда никого не любил, и я сомневаюсь, что кто-нибудь любил его.

— Гарри! — воскликнула Гермиона, но в ту же секунду профессор Дамблдор ударил по столу. Что бы ни хотели сказать Гермиона и Гарри, они оба замолчали.

Глаза Дамблдора, казалось, превратились в тонкие осколки голубого льда, когда он взглянул на угрюмого Гарри. Убедившись, что он не собирается продолжать, Альбус повернулся к Снейпу, который по-прежнему смотрел на огонь, словно в нем заключался смысл его жизни.

— Северус, я не стал бы просить, если бы это не было так важно.

— Конечно, Альбус, — горько отозвался Снейп. — Что значит попрание тайны моей личной жизни и гордости, если речь идет о будущем Избранного? — и Северус хрипло рассмеялся. Гермионе стало до слез его жалко.

Снейп все же развернулся. Его лицо не выражало ни единой эмоции, и Гермиона знала: если бы она приблизилась к нему, то почувствовала бы невыносимый холод. Тот самый, в который Северус заковывал себя, когда отправлялся к Волдеморту. Неужели все так плохо, раз ему даже приходится применять окклюменцию?

— Никого не любил и не был любим? Вы так полагаете, мистер Поттер? — Гарри промолчал, и Северус продолжил: — Вы ошибаетесь. Я познал и то, и другое. — Гермиона заметила скользнувшую по его лицу тень боли. — Ее звали Лили Эванс.

Лили Эванс. Лили Поттер. Сердце Гермионы пропустило удар. Он любил Лили Поттер. Это все объясняло: почему директор доверял Северусу, почему Северус ненавидел и всё же защищал Гарри. Ее сердце болезненно сжалось. Со всей ясностью Гермиона осознала: Северус не предал бы Волдеморта, если бы не Лили Поттер и ее смерть. Гермиона моргнула, чтобы прогнать слезы. Она не имела ни малейшего права их проливать. Северус Снейп до сих пор любил Лили Поттер.

Гарри вскочил, выхватывая палочку, направил ее на грудь Снейпа и взревел:

— Это ложь!

— Гарри, сядь! — приказал Дамблдор.

Не обратив никакого внимания на директора, Гарри продолжил:

— Это ложь. Я видел ваши воспоминания в думосбросе. Она пыталась вам помочь, а вы назвали ее грязнокровкой. Не очень-то похоже на любовь.

Гермиона тихо ахнула при упоминании оскорбления и посмотрела на Северуса. Его лицо оставалось непроницаемым. Дамблдор взмахнул рукой и снова приказал:

— Сядь.

И в этот раз Гарри подчинился. Взглянув на его удивленное лицо, Гермиона заподозрила, что без магии тут не обошлось.

В растерянности она попыталась поймать взгляд Северуса, но он смотрел прямо перед собой. Гермиона наблюдала, как он старается восстановить самоконтроль, и спрашивала себя, заметил ли хоть кто-нибудь, насколько Снейпу тяжело. Но когда он начал говорить, его голос оставался бесстрастным.

— В восемь лет я нашел одну книгу в библиотеке родителей. Это вводный курс, который используют в Дурмстранге для обучения Темным искусствам. В отличие от книг по ЗоТИ в Хогвартсе, эта книга казалась более... ориентированной на практику. Я много раз перечитывал ее и... начал экспериментировать.

Гарри презрительно скривил губы.

— Сириус всегда говорил, что даже на первом курсе вы знали о Темных искусствах больше, чем многие семикурсники.

— На вашем месте я не был бы столь самодовольным. Книга, которую я начал читать когда-то давно и с которой началось мое увлечение Темными искусствами, — та самая книга, с которой я застал вас.

— Это другое. Я не такой, как вы. Я не стану злым, — в воздухе отчетливо повисло недосказанное «как вы».

Северус холодно улыбнулся.

-О, вы уже стали, мистер Поттер. Через пару лет я познакомился с Лили и ее очаровательной сестрой Петуньей. Я первый понял, что Лили — ведьма. Мы были неразлучны. Мы были друзьями.

— Вы ее любили, — язвительно сказал Гарри.

Северус на секунду прикрыл глаза.

— Любил. Но мне нравились Темные искусства, мистер Поттер. И я успешно изучал их, что, в конце концов, и привело к разрыву нашей дружбы. Они затягивают и марают человека, мистер Поттер, и вы сейчас так же погрязли и замарали себя, как и я.

Гарри покачал головой.

— Нет, я вам не верю. Я изучал их, чтобы помочь.

Северус раздраженно пожал плечами.

— Я применял их, чтобы защититься от издевательств вашего отца и его подлых дружков. Причина не важна. Вы начинаете с благородными намерениями и из самых лучших побуждений. Но ваши заклинания не получаются, и вы не понимаете почему. А потом, постепенно, вы осознаете: злость все упрощает, делает заклинания сильнее. И вы вновь и вновь прибегаете к злости, и в конце она полностью подчиняет вас.

— Я не...

— «Злюсь»? — прошипел Северус и оскалился. — Еще как. В последнее время вы все время злитесь. Злость снедает вас и затмевает рассудок. — Северус махнул рукой в сторону Рона и Гермионы. — Спросите их. Спросите тех, кто знает вас лучше всех.

Гарри повернулся к своим друзьям, испуганно глядя на них. Рон заерзал на месте и кашлянул.

— Старик, всё не так плохо, как он говорит. Но мы и правда заметили, что твое настроение... как бы...

— Мой братец-недоумок, — язвительно вмешалась Джинни, — пытается сказать, что ты выходишь из себя чаще, чем он, а ведь ты даже не рыжий.

Рон сердито посмотрел на сестру, а Гарри неверяще мотнул головой.

— Ну хорошо, в последнее время я часто злился. Но это ничего не значит.

Северус шагнул к Гарри, в его прищуренных глазах явно читалось раздражение.

— Ничего не значит? Ничего? Поистине гриффиндорская самонадеянность! Полагаете, раз вы — знаменитый Гарри Поттер, то последствия вас не затронут? Что вы можете погружаться во тьму и спокойно возвращаться? Вы пытались применить ко мне Непростительное.

Джинни и Рон испуганно ахнули.

— Северус, — мягко позвал Дамблдор, приводя Снейпа, который проигрывал борьбу со своей яростью, в чувство.

Гермиона внезапно ясно осознала, что ожидает Гарри в будущем. Северус разработал способы справиться со своей злостью, и Гарри придется сделать то же самое. Она наконец-то смогла поймать взгляд Северуса, который мрачно посмотрел на нее. Гермиона слегка улыбнулась ему, стараясь подбодрить, и намеренно сделала глубокий вдох и выдох. Глубоко вдохнула еще раз и заметила, что Снейп повторил за ней.

— Может, лучше сработает детальное объяснение? — предложила она и со своей обычной дотошностью книжного червя добавила: — Люди ведь изучают Темные искусства.

Отведя взгляд, Северус чуть склонил голову, прежде чем повернуться к Гарри.

— Темные искусства можно исследовать. Их можно преподавать. Им можно учиться. Только осторожные делают первое. И только безрассудные делают второе. И я заверяю вас, мистер Поттер: только идиоты попытаются сделать третье.

Услышав приглушенный смех Рона, Северус взглянул на него.

— Да, мистер Уизли, я осознаю, что нахожусь в третьей категории. — Вновь повернувшись к Гарри, он спросил: — Мистер Поттер, кишечно-опорожнительное заклинание и Авада Кедавра убивают своих жертв. Почему же одно из них Непростительное, а другое — нет?

На лице Гарри мелькнуло удивление, но затем он покачал головой.

— Я не знаю.

— Самое главное в магии — намерение. А также ваши действия, чтобы наполнить заклинание. Ненависть и злость — мощное горючее, как вы сами уже поняли. Они предлагают легкий путь к сильной магии. Но если призывать их снова и снова, они становятся наркотиками и, подобно наркотикам, искажают магические каналы волшебника.

— Ничего же не случилось. Со мной все в порядке.

— Разве? Кажется, у вас с первой попытки получилось создать патронуса. Вы часто призывали его, чтобы защитить себя и друзей. Как давно вы использовали это заклинание, мистер Поттер?

Гарри покачал головой.

— Точно не знаю, где-то в прошлом году.

Голос Северуса стал шелковым.

— Мистер Поттер, вам ведь легко удавалось призвать все счастливые и радостные воспоминания? Они рождались легко, как и магия? И патронус был сильным и ярким, с четкими очертаниями, пусть и прозрачный, так?

Гарри прищурился, ожидая ловушку или подвох.

— Да.

Голос Снейпа вместо шелкового стал резким:

— Мистер Поттер, создайте патронуса.

Гарри поднялся, громко отодвинув стул. Вытащил палочку, на секунду закрыл глаза и крикнул:

— Экспекто патронум!

Гермиона и Рон подались вперед, когда из кончика палочки потекла струйка серебристого тумана. Гарри самодовольно улыбнулся Северусу, но тут же обернулся назад, когда Джинни тихо охнула. Серебристая дымка собралась в облачко, в котором лишь на секунду можно было распознать очертания оленя, а затем все растаяло.

— Нет! — воскликнул Гарри, вытянув руку, словно хотел схватить и задержать оленя. Наклонив голову и крепко зажмурившись, он замер, чтобы через миг решительно распахнуть глаза и крикнуть: — Экспекто патронум!

В этот раз Патронус сформировался, хотя образ оленя и расплывался, а кончики рогов и вовсе развеялись. Когда олень переступил копытами, очертания размылись, но все же не исчезли. Капли пота на лбу Гарри ясно показывали, скольких усилий ему это стоит.

— Отпусти его, Гарри, — сказал Дамблдор.

Когда олень исчез, Гарри упал на стул.

— Я не понимаю, — потерянно произнес он, испуганно глядя на остальных.

— Темная маги использует темные эмоции, — спокойно объяснил Дамблдлор. — Патронус же зависит от радости, счастья, любви. Никто из тех, кто верен Тому и кто извратил себя и свою магию Темными искусствами, не может вызвать Патронуса.

— Снейп...

— Профессор Снейп, Гарри, может создать Патронуса, что демонстрировал уже много раз. Теперь ты готов слушать?

Джинни встала с дивана и обняла Гарри со спины.

— Мы поможем тебе, — сказала она.

Рон подошел вслед за ней и хлопнул Гарри по плечу, Гермиона встала рядом.

— Дружище, ты же знаешь, что мы будем с тобой.

Гарри кивнул и благодарно улыбнулся им, после чего повернулся к Дамблдору и спросил:

— Что я должен делать?

Казалось, только Гермиона заметила, как Северус отошел в сторону, а затем направился к выходу. Она сжала кулаки, когда он, гордо выпрямившись, исчез за дверью. Ее гнев возрос, когда директор ничего не предпринял. Не то чтобы она не хотела поддержать Гарри, который сейчас очень в этом нуждался. Но ведь Северус Снейп — воплощение скрытности — только что обнажил душу перед людьми, которых не особо любил. И это совершенно никого не волновало. Гермиона почти зарычала.

— Прошу меня простить, — сказал она, ни к кому не обращаясь, и выскользнула из комнаты.

Когда она оказалась в коридоре, Северус уже исчез.

— Проклятье, — пробормотала Гермиона и вздрогнула, когда перед ней неожиданно возникла домовуха — одна из тех, кто работал в доме.

— Мисс найдет мастера зельеварения в саду, — поклонившись и согнув уши в знаке уважения, сказала она.

Гермиона подумала, что стоит обязательно поговорить с Лонни о том, какое положение она сама занимает в иерархии домовых эльфов. Затем согнула ладони в жесте благодарности и направилась в заросший сад позади дома, прихватив по пути свою мантию.