Их сын, не их сын... (гет)

Гарри не выходил из своей сокровищницы вот уже почти сутки, там он заперся почти сразу после того, как выяснил неприятную подробность, касающуюся времени пребывания его родителей в этом мире. Никто не сумел добиться от него подробностей его замысла, он никого не слушал, никому ничего не ответил, просто заперся там, куда никто бы не решился пройти, и начал что-то там творить. Остальные обитатели дома на площади Гриммо не находили себе места, особенно волновались родители Гарри. Сперва, они, более-менее придя в себя после всего, что они тут услышали, пожелали пойти сказать пару ласковых лично директору. Но тут же узнали, что, во-первых, он уже бывший директор, во-вторых, Гарри, похоже, остался удовлетворен его добровольной отставкой, и, в-третьих, что Сириус и Дженифер лягут костьми, но не выпустят их отсюда, не посоветовавшись с Гарри. Потом Джеймс и Лили собрались, было, пойти к нему поговорить, но Сириус им очень доступно объяснил, что тогда их придется собирать по кускам.

— Даже не думайте туда соваться! — Завопил он, едва к нему обратились с вопросом, где располагается Сокровищница Гарри. — На рождественских каникулах Пожиратели вломились к нам, и попытались туда проникнуть, после этого трупы пришлось убирать несколько часов!

— Это как это? Их сколько было? — Лили, которая считала, что уже ничто не способно ее удивить, поняла, что не права.

— А так, они сперва потеряли нескольких своих при попытке убрать его подарочки, но быстро поняли, что так не справятся и пустили вперед инферналов! Только и это им не помогло, в последствии выяснилось, что у них просто кончились инферналы, что и не удивительно, учитывая, что потом насчитали больше сотни этих оживших трупов, приведенных в полную негодность. В общем, лучше вам туда не ходить.

— Мерлин, — простонал Джеймс. — Гарри за эти годы совершил хоть что-нибудь, так сказать, свойственное детям?

— Ну что, дайте-ка подумать... На третьем курсе команда его факультета, где он был ловцом, выиграла кубок школы по квиддичу.

— Он ловец? — немедленно оживился Джеймс, чем вызвал у Сириуса приступ его фирменного хохота, напоминающего собачий лай.

— Во, у кого про что болит, тот про то и говорит: Лили про Дженифер, а ты про квиддич. Да, Гарри летает не хуже тебя. Но... как он сам мне сказал, эта игра не значит для него почти ничего. Вернее... Он мне говорил, что теперь она для него ничего не значит. Когда-то, по-моему, это было как раз перед третьим курсом, мне удалось его разговорить по поводу его прошлого, его детства. Он упоминал, что стал ловцом на первом же курсе...

— Правила школы ведь запрещают это, первокурсникам даже метлы нельзя иметь. — Воскликнула Лили.

— Именно, а для него сделали исключение, он тогда стал самым молодым ловцом за сотню лет. Он мне тогда это сказал, вернее уронил, так, как нечто совершенно незначительное, его на ту беседу вообще подбил мой подарок на день рожденья, это была совершенно новая метла, «Молния», по-прежнему лучшая в мире. А потом, уж не помню когда, он, с некой болезненной иронией, вспоминал самого себя, который дрожал перед каждым матчем, и злился на свою лучшую, тогда, подругу, за то, что она не понимает «насколько это важно — квиддич».

— Вылитый я! Я, помню, очень долго дулся на Римуса, который никак не мог понять, почему все готовы перед матчем драться с факультетом — соперником... Римус...

— Ты ведь говорил, что он погиб... Как?

— Точно не известно, Крауч, дабы уменьшить число своих врагов, сильно смягчил законы об оборотнях, попутно он выставил кое-кого из министерства, в частности Амбридж, чем вызвал восторг у Гарри... Но это так, к слову. В общем, Римус, по заданию Ордена, отправился в подполье, выяснить царящие там настроения, он добился немалых успехов, но и вызвал гнев кое-кого... — Сириус запнулся, горечь от потери друга, который вот так погиб, все еще давала о себе знать. И даже то возмездие, которому Гарри подверг убийцу, не смогло ее полностью заглушить...

— Сивый. — Скорее утвердительно, нежели вопросительно, сказал Джеймс.

— Предполагается, хотя это и не доказано, да теперь и не удастся это доказать.

— В каком смысле, если его поймают... Почему ты так смотришь, его уже схватили? Нет, тогда бы все было точно известно... Он мертв, министерство бы изо всех сил стремилось взять его живьем... неужели Гарри?

— В некотором роде, мы это сделали вдвоем. Гарри не сомневался в личности убийцы, и у него, как я понял, были еще какие-то свои счеты с этим маньяком. В общем, он выследил Фенрира за несколько дней до Рождества, но вот схватить ему его в одиночку не удалось. К счастью, он помчался его ловить на глазах у Дженифер, он сам потом удивлялся, что толкнуло его ринуться туда очертя голову. Короче, я поспел как раз вовремя, чтобы помочь ему одолеть этого гада, тот, похоже, искал способы попасть в замок... Как показали последующие события, такие способы существовали, а на следующий день было бы полнолуние, в общем, мы тогда, наверное, предотвратили нечто ужасное. Сивого мы приволокли сюда, я, было, хотел немедленно убить его, но Гарри заявил, что это его не удовлетворит... Сивый прожил еще один день, но умирал... право, Гарри заставил заплатить его за все, что он совершил и за то, что мог бы совершить, если бы Гарри не изменил ход событий...

— Гарри несколько раз повторял слова, которые в его прошлом сказал моему отцу Дамблдор, что он не получит удовольствие попросту отняв у него жизнь... — Это сказала, незаметно подошедшая к разговаривающим, Дженифер. — А однажды он мне сказал, что для тех, чьи злодеяния он видел, просто смерть — это недостаточно... Он тогда сказал... Подождите... Да, что он имеет право убивать убийц, пытать палачей и предавать предателей, не знаю почему, но мне кажется, что это ему сказал посланник этих самых сил... Он сказал, что если сумеет, то заставит тех, кто этого заслуживает проклясть собственных матерей за то, что они вообще познакомились с их отцами... Вот тогда, он действительно внушал страх.

— Это характерно для Гарри, он может быть весел, добродушен, иногда. Большую часть времени он серьезен и собран, скрытен, но, тем не менее, вполне приветлив... Но бывает, что он просто ужасает, это случается нечасто, в особых ситуациях, и тогда он безжалостен, тогда, когда он казнил, иначе не скажешь, Сивого, он был самим возмездием, холодным и неумолимым... Не знаю, возможно, это плата, за его относительную мягкость все остальное время. Я пережил гораздо меньше, чем он, я достаточно быстро сумел втянуться в нормальную жизнь, но, даже сейчас, я так и не сумел полностью переварить свое заключение. Для Гарри это, должно быть, еще сложнее, и он дает выход всему, что скопилось внутри, когда оказывается лицом к лицу с теми, кого считает врагами. Ладно, хватит об этом, да и не с того мы начали разговор.

— Верно, Сириус, начали мы говорить о том, чего Гарри совершил так сказать, «нормального» и о квиддиче. — Подхватила инициативу Лили.

— А, ну тогда, безо всякого сомнения, необходимо упомянуть о Балах, на которых он присутствовал. — Заявила Дженифер.

— Это-то да, но Сириус нам уже рассказал, как он его учил танцевать... — Джеймс сокрушенно покачал головой. — Не идет разговор на, так сказать, нейтральные темы. Да чем он там вообще может заниматься, целые сутки, не спит же он там, в самом деле!

— Полагаю, он создает Философский Камень. Что-то он там говорил, про то, что похитил не сам камень, а некий образец, зародыш, из которого этот камень будет нетрудно сделать.

— Но... Я, конечно, могу его понять, но ведь, если эти Высшие Силы настолько могучи, что могут перенести человека, даже не самого человека, а его разум в прошлое, то неужели он считает, что сумеет их одолеть? — Джеймс, опустился в кресло.

— Ну, во-первых, неизвестно, желают ли эти силы видеть вас мертвыми, может они могли лишь вдохнуть в вас жизнь на время, а теперь можно попытаться продолжить их дело. Мы ведь ничего о них не знаем, на то они, в конце концов, и Высшие Силы, Гарри хочет попытаться. — Дженифер ни на кого не смотрела, никто не видел ее лица, но ее голос звучал уверенно. — Он прожил эти последние годы, стремясь к тому, что многие считают невозможным, и он добился успеха практически во всех своих начинаниях.

— Именно! — В дверь, как ни в чем не бывало, вошел Гарри, которого они не видели уже почти сутки, на вид он был совершенно бодр, а в руках держал два маленьких бокала, в сущности рюмки. — Мне удалось победить «непобедимого Лорда Судеб Волдеморта», так почему бы не попытаться побороться с предначертанием Высших Сил. Они дали мне карт-бланш, сказали, что верят в меня, и я могу использовать все свои возможности так, как мне это нравится. Не исключено, что они прекрасно знали, в каком направлении я буду двигаться, а раз так, то они прекрасно понимали, что я не дам вновь отобрать у меня родителей без борьбы... Хоть, это и не просто свыкнуться с ними, да и вообще общаться. — Добавил он шепотом так, чтобы никто его не расслышал.

Гарри поставил обе рюмки на столик, что бы в них не содержалось, от напитка исходил приятный, бодрящий и, в то же время, завораживающий аромат.

— Итак, вот результаты моих трудов. Две небольшие порции Эликсира Жизни.

— Так действительно создал Философский Камень? — Поразился Джеймс Поттер. — За сутки?

— Даже меньше. У меня был образец, что, в сущности, этот Камень? Это некое скопление преобразующих и животворящих сил, это не материальный объект, в полном смысле этого слова, а именно силы, которые, в силу своей... концентрации, стали материальны. Когда, на первом курсе, я его похищал, я ничего не украл, в буквальном смысле этого слова, я просто взял образец тех сил, что были заключены в нем. Таким образом, директор мог своими глазами убедиться, что Камень уничтожен... А мне, исходя из этого образца, было совсем нетрудно воссоздать это творение. Кстати, я так и не знаю, каким образом его создали впервые, я полагаю в последствии побеседовать с Николасом Фламелем на эту тему. Ну да ладно, не в этом дело.

— То есть, вот это вот Эликсир Жизни? — Сириус недоверчиво рассматривал содержимое одной из рюмок.

— Он самый, я уже проверил, насколько это возможно, споил пару капель крысе, так на всякий случай, все в порядке. В общем так, будем говорить прямо, что может, скажем так, ограничивать ваше пребывание среди нас? Например, в вас вложили, вольно или невольно, строго ограниченный запас жизненной силы, в этом случае этот Эликсир, это как раз то, что нужно... Кстати, это фактически единственный способ, который мне приходит в голову, ну не считая... физического устранения. Но, честное слово, я не верю, чтобы они до такого опустились. В общем, — Гарри взмахом палочки сотворил три бокала вина, один для Дженифер, другой для Сириуса, последний оставил себе. — Ваше здоровье!

После этого жизнь вошла в относительно нормальное русло, настолько нормальное, насколько это вообще возможно учитывая обстоятельства. Все последующие три дня все, по мере сил, старались избегать скользких тем, и говорили о другом, благо теперь, после того как прошел первый шок, таких тем нашлось немало. Мистер и миссис Поттер так и не смогли до конца свыкнуться с фактом, что их сын фактически старше их самих и претендует на звание самого могущественного волшебника своего времени, причем скорее темного. Это их поначалу ужасало, но, чем больше времени они проводили с ним, тем лучше понимали его, и им становилось ясно, что, что ни говори, а на роль Темного Лорда их сын не претендует. Они, разумеется, не задавали ему вопросов вроде: «Дорогой, а не собираешься ли ты завоевать весь мир?..». Но по поведению Гарри, по его ответам на всякие наводящие вопросы, просто по тому, что он рассказывал, становилось ясно, что к власти он не особо стремиться. Уже сейчас он достиг огромного влияния, в том числе и на министра и, похоже, не собирался идти дальше. Да и это влияние он использовал главным образом для собственной безопасности и комфорта, этот человек, которому очень долго этого не позволяли, хотел просто жить, жить в свое удовольствие. И за это право он был готов бороться...

— Свобода — это довольно абстрактное понятие, вдохновляет людей уже давно. Очень долго жил я марионеткой, в руках опытного кукловода, настолько умелого, что я почти и не замечал его контроля... — Говорил он. — А потом он кинул меня в Азкабан, как на свалку, кинул, едва только заподозрив, что его кукла может обернуться против него, да просто перестать ему подчиняться... Знаете, было время, когда я просто раздувал у себя в мыслях влияние этого старика на свою судьбу. Я всерьез задумывался над возможностью того, что он специально подослал ко мне в купе Рона в тот день, первого сентября, дабы он подготовил меня к вступлению в Гриффиндор и подробно объяснил насколько это ужасно — Слизерин... Что, и Гермиона, и все остальные лишь играли свои роли, изображая моих друзей, по заданию Дамблдора. О чем только не подумаешь, сидя в камере Азкабана, после того, как все твои друзья отвернулись от тебя в одночасье... Уже здесь, пережив во второй раз мой первый год, я убедился, что все это, конечно же, чушь. Если бы все эти мои знакомства были частью одного спектакля, то актеры бы не стали так сразу бросать своих ролей, нет, Уизли не знали, что я еду в этом поезде, как и никто другой из учеников. И, поскольку я не представился близнецам, никто об этом и не узнал до самого Распределения... Ладно, если уж мы заговорили о причинах и следствиях, то один вопрос уже давно, еще с моего пятого курса, первого пятого курса, не дает мне покоя...

— Да? — Лили и Джеймс переглянулись, пытаясь понять, о чем же их спросят.

— Я почти ничего о вас не знал, но восторженные отзывы тех, кого я тогда считал близкими людьми наводили на мысль, что вы были просто замечательными людьми... Ангелами небесными. — Гарри криво усмехнулся. — Все часто повторяли, как я похож на тебя папа и внешне и поведением, я считал это высшей похвалой, только вот из уст Северуса Снейпа это звучало, как обвинение. В общем, на пятом курсе я, в силу довольно-таки необычного стечения обстоятельств имел возможность посмотреть отрывок воспоминаний Снейпа... Помните, ту сцену около озера, сразу после СОВ по ЗОТИ?

— А, это, когда мы задирали Слю... Северуса? А потом, появилась Лили...

— Да, как вы понимаете, это было для меня как гром среди ясного неба, если не больше. Я в те времена был наивным идеалистом, и вид моего отца, который был для меня идолом, нападающего без всякой на то причины, крепко выбила меня из колеи. С тех пор я изменился, поэтому сами стычки меня не волнуют, хотя и не радуют, но, право, в таком возрасте можно творить и худшее... Меня продолжают волновать ваши отношения, согласитесь, после той сцены, не скажешь, что этот молодой, не побоюсь этого слова, оболтус и та девушка, что заступилась за слизеринца, однажды поженятся... Бродяга и Лунатик однажды, еще в прошлой жизни, сказали, что вы начали встречаться на седьмом курсе, когда у тебя, отец, голова несколько проветрилась. Вот, о чем я хочу спросить, как это происходило, и чем были вызваны перемены в тебе, я достаточно хорошо разбираюсь в людях, чтобы считать, что тут есть некая особая причина... — Родители несколько мгновений молчали.

— Ну... во-первых, Джеймс, что ни говори, мне нравился и до этого, но, скажем так, его недостатки во много раз перевешивали его достоинства, во всяком случае, в моих глазах... А на последнем курсе и действительно изменился, стал... стал прежде всего серьезнее, его шалопайство снизилось на порядки, даже не в разы... — Медленно проговорила Лили. — Сперва я полагала, что это он просто красуется передо мной, но потом убедилась, что и ко мне он, не то что охладел, но перестал предлагать встречаться шесть раз в неделю и чаще...

— Я... я, пожалуй, никому не рассказывал, просто потому, что никто до тебя не спрашивал... Это было похоже... Лили мне показывала кое-какие книги и фильмы маглов, знаете, там герой сам испытывает всю несправедливость мира и с тех пор начинает бороться за эту самую справедливость. Это, конечно, преувеличение, причем такое, что кажется чепухой, но со мной произошло нечто похожее... Летом, перед седьмым курсом, я как-то отправился гулять по Лондону, и зашел в, так сказать, злачные места немагического города, и там... Я встретил кучку хулиганов, парней моего возраста, которые изгалялись, пока словесно над девушкой в инвалидной коляске, которая, не знаю как и зачем, попала сюда. Все это вызвало во мне такую вспышку ярости, что я, без магии, раскидал их всех, даже не отдавая себе в этом полного отчета... — Джеймс покачал головой. — Наверное, это сильно на меня повлияло, и заставило несколько пересмотреть свое поведение, по крайней мере, с тех пор я уже не мог вот так запросто запустить заклятьем в того, кто мне не нравился. Вот, собственно говоря, и все.

Эти три дня все пили жизнь большими глотками, ибо, несмотря на меры принятые Гарри, все, в том числе и он сам, боялись неумолимо приближающегося дня, когда пройдет неделя с появления в этом доме мистера и миссис Поттер. По той же причине, оба пока не появлялись на публике. В последний вечер, перед этим грозным днем, все засиделись допоздна и никак не желали идти спать, в результате, легли в третьем часу ночи. Но с утра все проснулись спокойно, все было как обычно все утро, все начали успокаиваться, и за обедом уже всерьез обсуждали, как объяснить миру появление двух людей, мертвых уже вот уже пятнадцать лет.

Но их трапеза была прервана сигналом тревоги, дом предупреждал своих обитателей, что рядом враги...