Время цветущих яблонь (гет)

Невилл сидел на камешке и любовался Полумной Лавгуд, которая ладонями насыпала в металлическую миску красный песок. Вторая миска, с белым песком, уже стояла поодаль наполненная.

— Знаешь, Гарри, я думаю, мне очень повезло.

— Ты предложил Луне служение рода Лонгботтом?

— Да. И она не отказалась. Как думаешь, могу ли я надеяться на что-то большее?

— А напрямую спросить? Или ты думаешь, она не в курсе твоего отношения?

— Просто не решаюсь пока...

— Гарри, можно я на тебе посижу? — Гермиона, не дожидаясь ответа, уже устроилась у меня на коленях. — Зачем ты выбрал в качестве места магрибские пустыни? Голые скалы и ничего живого.

— И никаких людей. Нам это важно. А окружение все равно будет совсем другим.

— Поглядим. Луна уже заканчивает рисовать?

— Не знаю. Сама видишь, правит детали.

Полумна расхаживала по огромному узору, нарисованному белым и красным песком на плоском каменном дне долины, зажатой между зубцами скал. Иногда досыпала на границу полос немного того или другого цвета, проводила рукой, исправляя контур, снова засыпала. Вот опять замерла, всматриваясь в линии.

— Гарри? — Слегка разворачиваюсь на камне и киваю в ответ. — Почему, когда ты шел по узору, всегда думал о цветущих яблонях, хотя там ведь каштаны?

— Не знаю, Луна. Просто когда-то в памятном мне месте были яблони. А каштаны... Они слишком пафосные.

— Слишком королевские, ага. Цветы такие, как канделябры в королевском дворце. Тот, кто рисовал узор, хотел чего-то этакого.

— Насколько мне известно, уже не хотел.

— Ну, — Полумна пожала плечами, — может, уже и не хотел, но думал все равно о каштанах и, кажется, еще о дворцах. Знаешь, я могу чуть-чуть поменять здесь, в первом отражении. Но только чуть-чуть. Ну вот так, например, каштаны я заменю, а дворец — останется.

— Все равно королевой быть тебе.

— Это смотря кто король, — она метнула быстрый взгляд в сторону Невилла, и сразу отвела глаза. Гм. А что, если попробовать? Надеюсь, не прибьют меня за такие эксперименты? Тем временем Полумна ушла с узора, отставив плошки с остатками песка в сторону, в руках она вертела маленький кинжал. — Теперь осталось прокапать всю дорожку моей кровью. Страшно. Если оступлюсь, сожжет.

— Луна, я помогу! — Невилл вскочил и подбежал к девушке. — Может, моя кровь подойдет?

— Твоя — нет, — она покачала головой, а я решился на свой эксперимент.

— Но Невилл может идти за тобой, и поддержать, если тебе станет плохо.

— Это опасно. Он может погибнуть вместе со мной.

— Луна, я пойду. Если это не помешает ритуалу, я пойду с тобой обязательно.

— Не помешает, — рассеянно мурлыкнула Полумна. Кинжал рассек ладонь и первые капли крови упали на дорожку из красного песка, сразу взметнувшись вверх столбами огня. Капля, еще капля, шаг, еще шаг, в огненные сполохи вошел Невилл, и они закрутились вокруг него в танце света. Мы с Гермионой встали и подошли поближе, не пересекая, однако, границы закручивающейся вихрем силы. Двое шли и чертили огненный путь, а мир вокруг искажался, очертания гор оплывали, вздымались к небу, слипались вместе, превращая долину в огромную чашу. Ее края тянулись вверх, закрываясь, как лепестки цветка на закате.

И вот двое встали в центре огненного узора. С его линий сорвался и взмыл в небо огненный фонтан, а над нами сомкнулся каменный свод, создавая огромную пещеру. Я ощутил, как волна изменений разбегается кругами от места ритуала, порождая теневую бурю, которая, смяв соседние реальности, перемещает эту тень ближе к основе.

— Луна! Невилл! Быстрее, давайте сюда, надо восстанавливать равновесие!

Парочка исчезла из центра узора и появилась передо мной.

— Гарри, что нужно делать?

— Луна, возьми за руку Эрми, а другой рукой коснись Образа. — Полумна схватила Гермиону за правую руку и потащила ее к началу Образа. — Эрми, а ты над левой рукой призови Логрус.

Я встал, готовясь успокаивать и мирить силы.

— Для чего я здесь? — Голос шелестящий, как ползущая по сухой листве змея.

— Да, зачем? — Ему вторил второй, на фоне которого слышны раскаты грома.

— Я напоминаю о договоре! — Я был готов разорвать контакт рук девушек.

Два голоса зарокотали хором, как будто дрогнула земля под ногами:

— А! Пусть леди выберут равновесие!

Вокруг нас завертелся вихрь сил, он выплеснулся в мир и теневая буря захлебнулась, потеряв опору в своем центре. Мир занял новое положение среди теней, Порядка и Хаоса, поделивших влияние в нем между собою. Гермиона и Полумна обмякли и с закрытыми глазами повалились в пыль красного песка бывшей пустыни. Точнее, попытались повалиться, но Невилл и я их успели вовремя подхватить.

— Гарри, как отсюда выбраться? — Невилл осматривал сомкнувшийся над нами свод, освещенный отблесками огненного узора на полу.

— Сейчас. — Я полез за пазуху и вытащил первый козырь, созданный мной для этого мира. Особняк Лавгудов. — Идем.

Ксенофилиус встретил нас на пороге.

— Что случилось? Магия... будто взбесилась?

— Мир стал другим. — Жестом я остановил незаданные вопросы. — Но во что конкретно это вылилось, я сам еще не знаю.

— Что с Луной?

— Ей пришлось пропустить через себя слишком много магии, но думаю, скоро очнется.

— Несите ее на диван. И Гермиону — тоже.

Ксенофилиус как-то очень спокойно воспринял свою дочь на руках у Невилла. Похоже, отношения этой парочки вызывали сомнения только у них самих. Мы устроили девушек на подушках, Ксенофилиус попытался выполнить диагностическое заклинание. Безуспешно. Еще раз, и опять ничего.

— Ничего не понимаю! Неужели я?.. Берри!

— Да, хозяин?

— Что с моей магией?

— С магией хозяина все в порядке.

— Странно. Ну-ка... — Ксенофилиус аппарирует в другой угол комнаты. Пожимает плечами, а у меня возникает догадка.

— Палочки! Перестали действовать палочки.

Взмахиваю своей.

— Люмос, — тоже никакого эффекта. Магия не уходит, отклика нет. Оно и понятно — из поглощенной тени нельзя обратиться к другим Силам мироздания, минуя местный Образ. А он совершенно не заинтересован пропускать жертвоприношения в пользу своего янтарного собрата. Непростительные, скорее всего, тоже не пройдут. А вот что касается договоров и клятв, вопрос сложнее. "Клятвы я взял на себя", голос в голове звучит грозовыми раскатами, не узнать невозможно.

— Луна, что за кольцо у тебя на пальце?

— Да, милая, — Ксенофилиус тоже приглядывается к кольцу, — и почему оно надето как обручальное?

— Не знаю. — Кольцо рассматривали все вместе. Похоже на перстень главы рода, но изящнее, явно женское. В перстне белый опал и герб Лавгудов на нем.

— Невилл, покажи руку.

— Ой! Откуда?

— А вот и муж отыскался... — У Невилла кольцо явно парное из того же комплекта, с тем же или очень похожим гербом, разве что чуть попроще.

— Но как?!

Что же, предположения подтвердились, эксперимент можно считать успешным.

— Если пара активирует Образ вместе, он объявляет их мужем и женой.

— Ты знал! — Гермиона, кажется, собралась меня придушить или вытрясти все мозги. По крайней мере, что-то такое она постаралась сделать.

— Не знал, но догадывался. — По крайней мере, история создания янтарного Образа Дваркиным и Единорог наталкивает на подобные мысли. Что меня заставляло сомневаться, так это мой квест между тенями, в поисках Корал. Но там была только починка уже активного Образа, да и итог обернулся наизнанку... Так что предположения у меня были, и можно считать их доказанными. — Интересно, что с вашим кольцом, Ксенофилиус? Ведь перстень главы рода может быть только один.

Ксенофилиус уставился на свое кольцо с темным камнем, как впервые увидал.

— С него исчез герб. То есть глава рода теперь Луна?

— И даже понятно, почему. — Киваю на висящий на стене родовой гобелен, который поменял цвета на светло-зеленый и розово-золотистый. — Род Лавгуд теперь светлый.

— Что же, тогда темному мне пора на покой, а ты совсем выросла и даже замуж выскочить успела. — Ксенофилиус поправил прядку волос дочери. — Вот вопрос, который меня мучает сейчас: почему при замужестве не Луна оказалась в роду Лонгботтом, а наоборот?

Я не успел ничего сказать, потому что ответил Невилл:

— Я приносил вассальную клятву Луне как Светлой Леди.

— Понятно, если так, род Лавгуд стал считаться старшим. Но ты не жалеешь?

— Нет. Кодекс Лонгботомов... слишком странный. Хотя в нынешних условиях не особенно опасен. Жалею только, что у Луны так получилось, без красивой свадьбы.

— Пф-ф! Ерунда! — Полумна тряхнула своими кудряшками, будто просыпаясь от сна. — Это все мозгошмыги нашептывают людям про "красивые свадьбы". Тем более, что у нас было очень красиво — такой фейерверк! Папа, жаль, ты не видел.

Стук в окно прервал наш разговор. Уставшая почтовая сова бросила газету на середину стола.

— Что-то "Пророк" поздно сегодня.

Газетой заинтересовались все присутствующие — все же интересно, как события выглядели со стороны. Пока Ксенофилиус шуршал страничками "Пророка", что-то бормоча себе под нос, я потянулся сквозь тень и извлек свежий номер "Таймс".