Время цветущих яблонь (гет)

Мы втроем шли по пустому коридору, отделанному черно-белым мрамором. Шорох шагов не создавал эха, хотя именно оно здесь и ожидалось, и от этого несоответствия коридор казался слегка иллюзорным. Мы — это я, Полумна и Парвати, а коридор загибался спиралью внутри башни совета Лордов магии, и он действительно был не вполне обычным.

Первоначально эту башню посреди Лондона нам подарили магловские власти Британии. Видимо, для того, чтобы совет не вздумал расположиться где-нибудь на континенте или, того хуже, в Новом свете, а такие предложения действительно были, хоть и не столь грандиозные. Отказываться не хотелось, но и соглашаться... Слишком много шпионской аппаратуры было спрятано в глубине бетона под мраморной обшивкой. И тогда Гермиона решила использовать башню как учебное пособие, поскольку уже давно у нее возникло желание освоить искусство Мастера теней.

Первым делом башню заключили внутрь слоя цветного стекла толщиной в десять футов, как с поверхности, так и снизу. Архитектурный ужас в центре Лондона никому особенно в глаза не бросился, там и не такое видели, и пресса тут же окрестила его "Леденцом". Сплошной, без малейшей щелочки, слой стекла светился ночами живым огнем, и был полностью недоступен для людей. Так что внутрь стало возможно попасть только по козырю и, соответственно, в сопровождении кого-нибудь из лордов магии. Затем вся аппаратура отправилась в кратер какого-то доисторического вулкана. Дальше началась кропотливая работа по связыванию вентиляции башни и отверстий источенной ветром скалы, одиноко возвышающейся посреди степи в одной из пустынных теней. С тех пор в зале совета всегда гулял легкий ветерок, пропитанный запахом трав. И последним из здешних творений Гермионы стал коридор, который явился образом энергетической спирали мира, и отмеченные на его полу цветными знаками все существующие магические источники, от гренландских скал до гейзеров Огненной Земли. Сейчас, идя по коридору в зал совета, мы слегка касались этих источников. Те, которые принадлежали роду Блоссом, узнавали меня и добавляли бодрости. А вот Парвати ступила на ярко-золотой круг, и на ее лице появилась улыбка. Все понятно, мощная магия рода Шакья приветствует новую хозяйку.

У входа в зал совета я слегка замедлил шаг. Нас ждали, но вовсе не в ряду кресел вокруг центра зала, в полу которого переливался знак Великого предела из молочного опала и вулканического стекла. Нет, Невилл расположился прямо на полу, расстелив плед и выложив из плетеной корзинки домашнее печенье. Рядом сидел Римус Люпин и, расставив в ряд семь больших керамических кружек, разливал в них чай из гигантского, не меньше чем на галлон, термоса. Третий, в несколько старомодной мантии, устроился на вышитой подушечке и ковырял ножом сургуч на старой винной бутылке. Он спрашивал Гермиону, расположившуюся на медвежьей шкуре, какое вино она предпочитает — французское или итальянское? Николас Фламель, единственный среди нас адепт янтарного Образа, человек, которого мы крайне редко видим на советах. Очень не любит официальности. Именно он в шутку предложил проводить наши собрания в форме "пикников в старых развалинах". Шутка восхитила Полумну, и остальные не стали возражать. Ну а то, что в башню нет доступа домовикам и все приходится делать самим, придавало затее особый шарм.

— А вот и наша новенькая! — Николас отсалютовал Парвати винной бутылкой и начал расставлять в центре круга хрустальные бокалы. — Насколько я вижу, обретение наследия прошло успешно?

— Да, теперь род Шакья вновь жив. Хотя я еще не создала алтаря, Гарри обещал меня научить.

— Научит. У меня, кстати, есть новости, которые присутствующим будет интересно услышать. Несколько дней назад я почувствовал, что с моим старым приятелем Дамблдором что-то случилось. Оторвавшись от исследований, хотя и совершенно без удовольствия, я нашел тень, куда он увел магов. Она оказалась совсем рядом с Золотым кругом. — Он коротко взглянул на меня. — Вот только поговорить с Альбусом у меня уже не вышло. Я предупреждал его, что не стоит слишком доверять Образу, но он меня никогда не слушал. И вот кто-то ему нашептал идею починить сломанное отражение Образа в той тени. Дескать, это усилит магию и его влияние на пришедших с ним. Пожалуй, я даже догадываюсь, кто нашептал.

— И как? Починил? — Мне действительно интересно.

— Починил. Но он вошел в Образ с Фоуксом на плече. Дурак! Наверное, надеялся, что феникс в случае чего его выдернет. — Николас приложился к горлышку бутылки, забыв, что собирался разлить ее по бокалам.

— И?

— Сгорел в самом конце. А потом в центре Образа из пепла возродились два юных феникса. Один — Фоукс, а второй... самочка. Так что теперь будет он Фоуксу птенцов высиживать.

— Мне казалось, — Полумна улеглась на расстеленном пледе и устроила голову на коленях Невилла, — что Фоукс это давно задумал. Еще когда прикидывался фамильяром. Истинные фениксы — легенда, и по легенде фамильярами не становятся, потому что считают себя выше людей.

— Разве что люди — их домашние питомцы, и то ведь немногие решатся таких завести.

— Может быть. Мне и раньше казалось, что в гербе принца Брэнда не абы какой феникс изображен, а вполне конкретный. Но доказательств не было. Впрочем, теперь это уже неважно.

— А принц Брэнд — это кто? — Гермиона задала вопрос вроде бы Николасу, но смотрела почему-то на меня.

— Это, в общем-то, тоже уже неважно. — Уловив жест Фламеля, я повернулся к нему.

— Можно мне задать не вполне корректный личный вопрос? — Вновь молчаливый кивок. — Мне показалось, или вы действительно не слишком лояльны к янтарному Образу? Но тогда зачем вы его проходили?

— Это требовалось для моих исследований.

— Исследований драконьей крови и философского камня?

— Философский камень — ерунда, побочный результат. А вот драконья кровь... Гарри, что ты знаешь о тех, кто был задолго до нас? Задолго до противостояния янтарного Образа и Логруса?

— Почти ничего. Разве только то, что они создали магические кольца — артефакты, не зависящие от основных полюсов сил.

— Они были драконами, Гарри. Истинными драконами, а не теми ящерицами-переростками, с кровью которых мне пришлось экспериментировать. Впрочем, малая доля древней крови в нынешних драконах сохранилась.

— А куда истинные драконы делись потом? — Любопытство Гермионы никуда не делось, просто уже не туманит разум, но иногда, в комфортной компании, вырывается на свободу.

— Создали великую Дорогу и ушли по ней за пределы миров Порядка и Хаоса. По крайней мере, так говорит легенда. А еще говорит о том, что попасть на великую Дорогу можно из любой тени, если тебя ведет кровь истинных.

— Вы хотели попасть на Дорогу?

— Да. Собственно, это цель всех моих исследований. И кажется, недавно я достиг некоторых успехов.

Николас закатал рукава рубахи, и мы увидели на его предплечьях переливающиеся огненные узоры. Вязь символов напоминала руны, хотя не была ими, но и простым орнаментом она тоже не являлась.

— Я начну поиск в ближайшее полнолуние. Если у меня все получится, вашему совету придется собираться уже без меня.

Похоже, у него получилось. По крайней мере, больше мы Николаса Фламеля не видели, но и смерти лорда магии в своем мире Полумна тоже не почувствовала.