Growing Up Black | Вырасти Блэком (джен)

— не отбечено

Несмотря на долгое отсутствие, Эрис на удивление быстро втянулся в привычный ритм школьной жизни. Хогвартс под управлением МакГонагалл мало изменился по сравнению с временами директорства Дамблдора — уроки сменялись квиддичными тренировками, портреты обменивались слухами, лестницы двигались. Возможно, в манере руководства школой стало меньше эксцентричности и больше сосредоточенности, но эти изменения были почти неуловимы и мало влияли на повседневную жизнь учеников.

Вуд был просто счастлив заполучить Эриса обратно в команду.

— Не то чтобы твой кузен летает недостаточно хорошо, — попытался он объяснить на первом же собрании. — Он хороший игрок, и с ним мы чуть не взяли Кубок в прошлом сезоне. Но когда за нашу команду играешь ты, я считаю, что у противника нет никаких шансов.

Что касается уроков, то учителя тоже вели себя, как прежде. Флитвик оставался таким же живчиком, а Снейп раздражался по малейшему поводу. Два новых преподавателя, однако, взбудоражили всех. Ремус буквально блистал на своих лекциях, как, собственно, и обещал Сириус. Новый профессор ухитрялся завладеть вниманием как подготовленных, так и слабых студентов, что не так-то просто. В отличие от МакГонагалл или Кассиопеи, которые делали упор на зазубривание заклинаний и движений палочкой, Люпин старался объяснить, почему Трансфигурация работает так, а не иначе. Эрис не имел ничего против зубрежки, собственно, если бы он не заучивал столько заклинаний, то вряд ли продвинулся бы так далеко в освоении магии. Тем не менее, ему очень нравился подход Ремуса, даже если на уроке тот объяснял уже известные Эрису вещи.

Абраксас же, как всегда, сам решал, чему обучать своих студентов. На своем первом уроке он ворвался в класс секунда в секунду с началом лекции. Захлопнув дверь взмахом палочки, он прошествовал к кафедре.

— Меня зовут Абраксас Гиппократ Малфой, — представился он. — В этом году я буду учить вас защите от Темных искусств. Прежде всего, я ожидаю, что все вы будете вовремя приходить на занятия. В начале каждого урока я буду запирать дверь класса, и если вы опоздаете, то специально для вас дверь открываться не будет. Разумеется, это означает, что за этот день вам выставят прогул, даже если вы прибежали на одну секунду позже того, как я зашел в класс.

Профессор говорил негромко, но его глубокий и звучный голос был слышен во всех уголках аудитории.

— Суровый дядька, не находишь? — шепнул Финниган Рону Уизли.

— А чего ты ожидал? — прошептал в ответ Рон. — Он же чертов…

Неожиданная вспышка прервала его, и внезапно все звуки замерли на губах Уизли. Рон еще какое-то время шевелил губами, пока не осознал, что не может произнести ни слова. Увидев его испуганное лицо, Финниган попытался выяснить, в чем дело, но обнаружил, что так же онемел.

— Второе правило, — иронично продолжил Абраксас. — Когда я говорю, все в классе молчат. Если вы попытаетесь прервать меня, я позабочусь, чтобы до самого конца урока у вас не было такой возможности. Теперь, о моих лекциях. Вы скоро убедитесь, что я не собираюсь тратить мое и ваше время, пересказывая то, что вы должны были прочитать в учебнике. Я буду считать, что придя на лекцию, вы уже прочитали то, что вам было задано. Если вы этого не делаете — тем хуже для вас. Я также не собираюсь повторяться. Если вы отвлеклись и прослушали, о чем я говорил, узнайте у тех, кто был более внимательным на уроке. Это целиком ваша ответственность. Вопросы?

Разумеется, Гермиона Грейнджер тут же подняла руку. С первого дня, когда Эрис вернулся в Хогвартс, девочка избегала встреч с ним. Эриса это вполне устраивало, поскольку он не мог поручиться, что сумеет удержаться и не проклянет ее, если они вдруг столкнутся друг с другом. В конце концов, дядя Мариус погиб из-за нее!

— Слушаю вас, барышня, — кивнул ей Абраксас.

— У меня вопрос по поводу того, что написано в учебнике, — начала Гермиона. — Автор утверждает, что многие нынешние запреты на Темную магию устарели и являются бесполезными. Я с этим не согласна.

— Вот как? — холодно отозвался Абраксас.

Эрис и Драко обменялись ухмылками. Они отлично знали, что сейчас произойдет, поскольку им самим не раз приходилось испытывать гнев старого Малфоя.

— И на каком же основании вы собираетесь оспаривать этот вывод Себастьяна Селвина, ведущего эксперта Британии в Темных искусствах, который, кстати, доводится мне зятем?

— Видите ли, сэр, — приняла вызов Гермиона, еще раз подтверждая свою принадлежность к Гриффиндору, — в книге «Взлет и падение Темных искусств» говорится…

— Меня не интересует эта чепуха! — оборвал ее Абраксас. — Я хочу услышать взвешенное мнение, основанное на вашем личном изучении предмета.

Грейнджер открыла было рот, но тут же закрыла его.

— Я не понимаю, сэр.

— Не считайте, что вы можете позволить себе просвещать меня по поводу того, что говорится или не говорится в этой книге, — продолжил именитый волшебник. — Я прекрасно осведомлен о том, что намеревался сказать автор «Взлета и падения Темных искусств», и если бы я желал, чтобы вы пересказали мне его мнение, я бы просто дал вам задание прочитать его книгу. Если на моем уроке вы поднимаете руку, то я ожидаю услышать ваше собственное мнение, основанное на личном опыте.

— Но сэр, у меня же нет никакого опыта, — пролепетала Грейнджер.

— Вот именно, — припечатал Абраксас. — Вы просто глупая невежественная девчонка, которая считает, что может произвести впечатление, цитируя работы взрослых магов. Другими словами, сами вы знаете даже меньше, чем ничего. Вам было бы лучше промолчать, чем объявлять о сем прискорбном факте всему классу. Десять баллов с Гриффиндора. У кого-нибудь еще есть вопросы?

Руки всех учеников в классе неподвижно лежали на столах. Эрис усмехнулся и решил немножко поддразнить дедушку. Он поднял руку.

— Слушаю вас, мистер Блэк, — вздохнул Абраксас.

— Прошу меня извинить, профессор Малфой, — обратился к нему Эрис, — но у меня тоже вопрос по нашему учебнику.

— И что же это за вопрос? — приподнял бровь дедушка.

Еще летом он предупредил обоих мальчиков, что не потерпит ни малейшей дерзости, на которую они осмелятся только потому, что они его внуки.

— Видите ли, сэр, в главе семнадцатой Селвин утверждает, что Непростительные проклятья являются наиболее совершенными и эффективными средствами для убийства, причинения боли и подчинения чужой воли. Условно говоря, каждое из них — воплощение соответствующего результата.

— Мне это известно, мистер Блэк. Продолжайте.

— Я с этим не согласен, — беспардонно заявил Эрис. — То, что он утверждает, кажется справедливым для Убивающего заклятия, но, например, Круциатус вызывает помимо боли еще и опасные побочные явления. В свою очередь, заклятию Империус можно сопротивляться. Неужели невозможно создать проклятие, которое полностью контролирует волю жертвы, так чтобы не было никакой возможности сопротивления?

— Интересное предположение, мистер Блэк, — заметил Абраксас. — Однако замечу, что в данной области были проведены многочисленные исследования, и общепризнанно, что Непростительные заклятия невозможно усовершенствовать.

Эрис усмехнулся:

— Я не согласен с этим, сэр.

Абраксас побагровел, и Эрис уже готовился к тому, что тот взорвется гневной отповедью, как только что с Грейнджер. Но тут краешком глаза мальчик заметил, что Драко подает своему дедушке какие-то знаки. Юный Малфой едва заметно покачал головой, одновременно имитируя рукой движение змеи. Абраксас понятливо кивнул и, пусть с трудом, но сдержал себя.

— Вы вправе иметь собственное мнение, мистер Блэк, — ответил он Эрису. — Однако, как я уже говорил мисс Грейнджер, вы не являетесь специалистом в этой области, поэтому мне безразлично, что вы там себе думаете. Десять баллов с Гриффиндора.

Закончив таким образом дискуссию, профессор продолжил лекцию. Впрочем, Эрис был слишком умен, чтобы считать вопрос исчерпанным, так что его ничуть не удивило, когда дедушка велел ему задержаться после урока.

— Эрис, я не собираюсь терпеть неуважение ко мне, — сурово отчитал его Абраксас.

— Я не хотел ничего такого, дедушка, — искренне ответил мальчик.

— Тогда какие у тебя основания спорить с теми, кто знает гораздо больше, чем ты? С чего ты взял, что возможно усовершенствовать Непростительные?

— Потому что я это сделал, — просто ответил Эрис.

Глаза Абраксаса едва не выскочили из орбит.

— Что значит, ты улучшил Непростительное заклятие?

— Я взял за основу проклятие Круциатус, — принялся объяснять Эрис. — Обычно оно вызывает у жертвы вторичные повреждения, к тому же, оставляет многочисленные магические следы, по которым его легко опознать. За лето я сумел создать новое заклятие, причиняющее боль, которое основано на тех же принципах, что и Круцио. Я еще не испытывал его в полную силу, но предварительные испытания весьма многообещающие.

Дедушка с интересом рассматривал Эриса.

— Опиши подробно свое исследование, — распорядился он. — Мне будет очень интересно посмотреть, что именно ты сделал. Если ты прав, это полностью перевернет один из фундаментальных постулатов.

— Хорошо, сэр, — кивнул Эрис и повернулся, чтобы выйти из класса.

Он был уже в дверях, но вдруг остановился и повернулся к Абраксасу.

— Кстати, дедушка, вы когда-нибудь слышали такое имя — Том Риддл?

Малфой побледнел как смерть.

— Откуда тебе известно это имя? — нервно спросил он.

— Я прочитал его где-то, — честно ответил Эрис. — Кто он такой?

— Не думаю, что он будет тебе интересен, мой мальчик, — резко ответил Абраксас. — Когда-то он учился в Хогвартсе в одно время со мной, только двумя годами младше.

Но это только еще больше разожгло интерес Эриса. Он не понимал, почему дедушка избегает прямого ответа.

— Спасибо, дедушка, — поблагодарил он и отправился в Большой зал обедать.

Тем не менее, для себя Эрис решил разузнать, кто такой этот Том Риддл, и почему дедушка не хотел говорить о нем.

~*~*~*~

Занятия в Хогвартсе шли уже несколько недель, и Абраксас, Ремус, Сириус и Кассиопея встретились в «Трех метлах», чтобы поговорить об успехах Эриса в учебе. Сириус заказал мужчинам огневиски, а для единственной дамы — коктейль из жаброслей.

Перед тем, как начать разговор, Сириус поставил вокруг столика заглушающие чары.

— Итак, джентльмены, как дела у Эриса?

— Он вернулся в квиддичную команду, — сообщил Ремус. — Вуд в полном восторге. По пути в школу, в Хогвартс-экспрессе случилась небольшая стычка с шестикурсниками, но Эрис оказался более чем способным постоять за себя.

— И как же он справился? — поинтересовался Сириус.

— Он превратил парня в обезьяну, а девушку — в попугая, поскольку Эрис претендовал на купе, в котором те сидели, — объяснил Ремус, неодобрительно покачивая головой. — Наверное, я был слишком мягок с ним, но то, что он сделал, так живо напомнило мне ваши с Джеймсом проделки.

Сириус фыркнул.

— Что еще?

— Снейп решил, что Дамблдору пришлось уйти в отставку из-за Эриса, и теперь вовсю отыгрывается на мальчике.

— Мерзкий слизняк, — проворчал Сириус.

— Вдобавок, он весьма откровенно намекает, что Эрис чересчур увлекается Темными искусствами, — продолжал оборотень.

— Можно подумать, это плохо, — презрительно фыркнула Кассиопея.

— Презренный полукровка, — рыкнул Абраксас. — И он еще декан Слизерина. Позор!

— Оставим это, — вмешался Сириус. — У тебе есть еще что сказать об Эрисе?

Ремус покачал головой.

— С кем-то он ладит, с кем-то нет. Проказничает, когда есть свободное время. Не сказать, что много занимается, но по всем предметам у него хорошие оценки. Одним словом, Бродяга, он истинный Мародер.

— Боюсь, что должен вас поправить кое в чем, профессор Люпин, — заметил Абраксас. — Может быть, Эрис и «мародер», как вы выразились, но что-то еще происходит. Мне кажется, Эрис не раскрывает все свои карты.

— А чего же ты ожидал от наследника Блэков? — с иронией спросила Кассиопея. — Хитрость в нем воспитывали с самого детства.

— Ты права, разумеется, — согласился Абраксас, сделав добрый глоток огневиски. — И тем не менее, меня интригует его поведение. Например, на днях он поведал мне, что сумел разработать новую, улучшенную версию Пыточного проклятия.

Ремус и Сириус от неожиданности поперхнулись и забрызгали огневиски весь стол. Кассиопея же восторженно захихикала.

— Я отнюдь не против такого направления в его исследованиях, — продолжил Абраксас. — Я попросил Эриса подготовить отчет с описанием результатов, полученных им, и на мой взгляд, они вполне обоснованы. Хотелось бы услышать и твое мнение, Кассиопея.

— Разумеется, — кивнула ведьма.

— Знаешь, пап, — заговорил Сириус, — может, ты и одобряешь такое, но мне очень не нравится, что мой сын буквально у меня под носом тайно занимается усовершенствованием Непростительных заклятий. Мне кажется, — вздохнул он, — последнее время Эрис вообще странно себя ведет, он стал более замкнут, но я объяснял это потрясением после смерти дяди Мариуса.

— Ничего страшного, Сириус, — сочувственно похлопала его по руке Кассиопея. — Мы все прошли через это, прежде чем стать экспертами в особой магии. Право, тебе не о чем беспокоиться.

— Вообще-то, есть о чем, дорогая леди, — нахмурился Абраксас. — После того, как Эрис рассказал мне о своем открытии, он спросил меня, не знаю ли я, кто такой Том Риддл.

Ремус и Сириус непонимающе уставились на Абраксаса, но Кассиопея настороженно прищурилась.

— А вот это уже неприятная новость, — заметила она.

— А кто это, Риддл? — спросил Сириус

— Том Риддл — настоящее имя Темного лорда, — объяснил Абраксас. — Об этом знает буквально считанное число его ближайших сторонников. Лично мне пришлось заплатить очень высокую цену, прежде чем я узнал, что Темный лорд на самом деле мой старый школьный приятель.

— Вы рассказали Эрису об этом? — насторожился Ремус.

— Разумеется, нет, — успокоил Абраксас. — Не вижу причины делиться со всеми подряд такими опасными сведениями. Но прежде всего меня беспокоит, почему Эрис вообще спросил об этом.

— А он не объяснил, почему это его интересует? — спросила Кассиопея.

— Нет, — хмыкнул Абраксас. — Он сказал, что где-то прочитал это имя.

Сириус задумчиво погладил бороду.

— Волдеморт едва не убил Эриса несколько месяцев тому назад. Возможно, Эрис пытается узнать побольше о своем противнике.

— Не думаю, — возразил Абраксас. — Судя по вопросу, я могу заключить, что Эрис понятия не имеет, о ком он спрашивал.

— Будьте начеку, — предупредил Сириус. — Возможно, мы обнаружим подсказку, которая раскроет нам, что задумал Эрис.

— Почему бы тебе прямо не спросить его? — удивился Ремус.

— Я доверяю своему сыну, Лунатик. Если ему будет надо, он сам придет ко мне. Но я не хочу опекать его во всем.

~*~*~*~

Вечером того же дня Сириус, Кассиопея и Клитемнестра сидели в гостиной особняка на Уиндермир корт. Клитемнестра тихо наигрывала пьесу Бетховена, Сириус погрузился в чтение детектива, а Кассиопея разбиралась с эссе, написанным Эрисом по просьбе Абраксаса.

— Весьма впечатляющая работа, — подытожила она. — Первый раз вижу такое серьезное исследование, проделанное ребенком двенадцати лет от роду. Не уверена, сравнимо ли его новое проклятие по силе с Круциатусом, но сама идея заслуживает внимания.

— Что я сделал не так? — простонал Сириус. — Почему он вырос истинным Блэком?

— Сириус, не ной, — сделала замечание Клитемнестра. — Быть истинным Блэком — в этом нет ничего плохого.

— Джеймс и Лили меня убили бы, если бы могли, — не унимался Сириус. — Я растил их сына, и что в результате? Мальчишка, который из интереса занимается улучшением Непростительных заклятий!

— Сомневаюсь, что ты так уж причастен к этому, милый, — заметила Кассиопея. — Ты всего пару лет, как вышел из тюрьмы. Я занималась с ним куда дольше.

— И подумать только, что я на это согласился, — закатил глаза Сириус.

— А у тебя не было выбора, — отрезала Кассиопея. — Тут уж либо соглашаться с моим планом или позволить Дамблдору отправить возможно сильнейшего волшебника столетия прозябать у этих гнусных магглов.

— Тоже верно, — признал Сириус. — Но все же я бы не хотел, чтобы результат оказался таким.

— Ты напрасно беспокоишься, Сириус, — вмешалась Клитемнестра. — Что плохого в глубоком понимании теории специальной магии? Даже мой дорогой Мариус любил поковыряться в теоретических вопросах.

— Совершенно верно, Клитемнестра, — поддержала ее Кассиопея. — Пожалуй, я…

Она прервалась на полуслове и прижала руку ко лбу.

— Голова, — простонала она. — Больно как.

Старая ведьма обмякла в своем кресле. Сириус и Клитемнестра бросились к ней. Кассиопея лежала без сознания, бледная и покрытая холодным потом. Сириус поспешно проверил пульс.

— Сердце еле бьется. Нам нужно немедленно доставить ее в Мунго. Мопси!

Домовушка возникла посреди гостиной и низко поклонилась.

— Хозяин?

— Отправляйся в Сент Мунго и немедленно приведи целителя! — приказал Сириус. — Мисс Кэсси тяжело больна.

Мопси замешкалась.

— Это смертельно опасно для мисс Кэсси? — уточнила она.

— Вероятно! — рявкнул Сириус. — Поторапливайся!

— Одну секунду, хозяин, — поклонилась Мопси и исчезла.

Буквально тотчас же она снова появилась в гостиной, держа в руке сверкающую бутылочку, в которой плескалась темно-красная жидкость. Мопси протянула ее Сириусу.

— Мастер Эрис велел Мопси принести это, если кто-нибудь из членов семьи окажется в смертельной опасности, — робко пояснила она. — Мастер Эрис говорит, что это исцелит любую болезнь.

Сириус не раздумывал и секунды, поскольку Кассиопея угасала на глазах. Выругавшись, он решительно выдернул пробку, поднес бутылочку к губам ведьмы и вылил все содержимое прямо в рот. Буквально через несколько секунд щеки Кассиопеи порозовели, и она шевельнулась.

— Что случилось? — спросила Кассиопея, облизывая губы.

— Я сам не понимаю, — пробормотал Сириус, глядя на опустевшую склянку. — Мопси, где ты это взяла?

— Мопси берет эликсир в секретной лаборатории мастера Эриса, — почтительно сообщила эльфийка.

— Это приготовил мастер Эрис? — уточнила Кассиопея.

Голос ее уже звучал вполне уверенно, и Сириусу показалось, что она даже как-то помолодела. Морщинки на лице разгладились, а волосы слегка потемнели.

— Да, мисс Кэсси, — подтвердила Мопси.

— Как он это сделал? — спросил Сириус.

— Мопси не должна никому говорить об этом, хозяин Сириус, — ответила домовушка. — Мастер Эрис специально запретил Мопси рассказывать.

— В таком случае, я приказываю тебе рассказать мне, — велел Сириус.

Мопси покачала головой.

— Мопси принадлежит мастеру Эрису, — заявила она. — Прежде всего, Мопси обязана подчиняться его приказам.

— Ты, чертов эльф! — рыкнул Сириус, но Клитемнестра удержала его.

— Погоди-ка, Сириус.

Она встала с кресла, подошла к домовушке и присела рядом с той на корточки.

— Ты молодец, Мопси, раз так хорошо хранишь секреты своего хозяина, — заговорила Клитемнестра. — По-видимому, мастер Эрис очень могущественный волшебник, раз он сумел сварить такое чудесное лекарство. Он говорил тебе, как оно называется?

— Да, хозяйка, — ответила Мопси.

— А он запрещал тебе раскрывать нам это название?

— Нет, хозяйка.

— И как же оно называется? — улыбаясь, спросила Клитемнестра.

— Мастер Эрис называет его Эликсир жизни, — послушно сообщила домовушка.

— Спасибо, Мопси, ты хороший эльф. Можешь идти.

Мопси поклонилась и исчезла.

— Вот тебе и объяснение, Сириус, — довольно блестя глазами, заявила Кассиопея.

Блэк озадаченно нахмурился, а Клитемнестра покачала головой.

— Не могу поверить, — пробормотала она. — Эрис сварил Эликсир жизни? Но где же он сумел раздобыть Философский камень?

Сириус в раздумье принялся вышагивать по комнате.

— Давайте по порядку. Первое, при всех своих способностях Эрис не настолько талантлив, чтобы самому создать Философский камень.

— Ты так уверен? — уточнила Клитемнестра.

— Безусловно, — отрезала Кассиопея. — Чтобы создать Камень, потребуются годы и годы приготовлений. У Эриса попросту не было времени для этого.

— Кроме того, считается, что занятия «специальной магией» несовместимы с созданием Камня, — отметил Сириус.

— Похоже, ты весьма осведомлен в этой области, Сириус, — заметила Клитемнестра.

Ее племянник хмыкнул.

— Когда мои родители отреклись от меня, я одно время подумывал над созданием Философского камня, чтобы решить мои денежные проблемы. Когда до меня дошло, как много для этого потребуется потрудиться, я оставил эту затею. Однако к тому времени я успел серьезно изучить этот предмет.

— Второе, — продолжила Кассиопея. — Единственный известный Камень принадлежал Николасу Фламелю.

— Третье, — завершил Сириус, — Фламель и его жена были убиты неизвестным темным магом вскоре после того, как Эрис столкнулся с Волдемортом.

— Эрис никак не мог добыть Философский камень после их смерти, — заметила Клитемнестра. — Сначала он провел несколько недель в больнице, а потом все время находился здесь.

— А это значит, что он должен был получить Камень еще до их дуэли с Волдемортом, — сделал вывод Сириус.

Он задумчиво вытащил сигарету и закурил. Дамы даже не сделали ему замечания по поводу курения в доме.

— Но если это Темный лорд убил Фламелей, что вполне вероятно, — принялась вслух рассуждать Кассиопея, — то значит, он тоже хотел завладеть Философским камнем.

— Разумеется, — подхватил Сириус. — Если Волдеморт ныне существует в форме бестелесного духа, он пойдет на все, чтобы получить Эликсир жизни.

— Но если ему был нужен Эликсир, почему он сразу не отправился к Фламелю? — удивилась Клитемнестра. — Зачем ему было терять время и торчать в Хогвартсе?

— Волдеморт искал Камень, — заговорил Сириус. — И при этом Волдеморт оказался в Хогвартсе. Эрис каким-то образом раздобыл Камень, будучи в Хогвартсе. Отсюда следует один-единственный вывод.

— Что Камень тоже в это время находился в Хогвартсе, — кивнула Кассиопея. — Дамблдор и Фламель были друзьями. Скорей всего, Фламель заподозрил, что кто-то попытается украсть Философский камень, и поэтому передал его на хранение Дамблдору.

— А Эрис каким-то образом узнал об этом, — продолжил Сириус. — Бьюсь об заклад, здесь не обошлось без Драко. Вдвоем они ухитрились украсть Камень. Небось, решили, что из этого выйдет замечательная шутка, — фыркнул он.

— Но Темный лорд догадался, что произошло, — заметила Кассиопея.

— И это объясняет, почему он напал на Эриса, — подвела итог Клитемнестра.

Сириус вздохнул и упал на диван.

— Кажется, мне все-таки придется серьезно поговорить с Эрисом.