Свет в окне напротив (гет)

— Это было нетрудно, — Рон вошёл в кухню на площади Гриммо, небрежно помахивая конвертом с сургучной печатью. — Всё как договаривались.

— Ого! Серьёзно, Рон? Как ты это сделал? Украл? Или наложил Конфундус на несчастных маглов? — Джинни насмешливо посмотрела на брата. — Хотя, нет. Мне как жене аврора лучше об этом не знать.

— И как тебя Гарри терпит? — пожал плечами Рон и метнул конверт по столу ко мне. — Лови, Гермиона.

— Спасибо, Рон. Это здорово! — я попыталась вложить в слова всю благодарность, которую испытывала к Рону за его помощь. — А почему они лежат в конверте с министерской печатью? Ты доставал билеты на самолёт через Министерство Магии?

— Самолёт? — удивился в ответ Рон. — Зачем? Разрешение на международный министерский портал. Сообщаешь место назначения — и готово. Прямая доставка. Правда, только до Канберры. Там — местный транспорт. Открывай, смотри!

Подготовка к отъезду шла полным ходом уже пятый день. Чтобы не подставлять Гарри в аврорате, мы решили сообщить ему только самое необходимое, опустив противозаконную составляющую предприятия. Объяснение взяла на себя Джинни. Не знаю, что именно она ему сказала, но вопросов Гарри старался не задавать, всецело сконцентрировавшись на выяснении юридических деталей австралийского магического законодательства. Джинни тем временем развернула бурную деятельность по сборам. В настоящий момент она в десятый раз сверяла список необходимых дел, вещей и покупок. Кухонный стол был завален бумагами с пометками: «Необходимо», «Желательно» и «На всякий случай». В этой суете были свои плюсы. Думать о Снейпе, шестом числе и палочке Беллатрисы было просто некогда. Но где-то внутри, на краю сознания, напряжение продолжало нарастать, и я чувствовала, что вот-вот взорвусь. Определённо, Рон появился очень кстати.

Распечатав пакет, я вынула плотный бумажный прямоугольник и прочитала:

— Отдел магического транспорта, шестой уровень. Время отправления — седьмое января, шесть часов пополудни. Выдано мистеру и миссис Уизли… Миссис Уизли? Почему?

Рон нахмурился.

— Вообще-то Перси оформлял это для родителей. Хотел отправить их отдохнуть на недельку. Но они отказались. Из-за Флёр. Ребёнок должен вот-вот родиться. А тут, как по заказу, седьмое число. От тебя требуется документ, подтверждающий личность, и лучше — прямо сейчас: надо внести исправления в министерские списки... А чем это здесь так вкусно пахнет?

— Не лезь в кастрюлю, Рональд, — строго сказала Джинни, — Вымой руки и садись за стол. А ты, Гермиона, пока сходи за своими бумажками. Только не задерживайся — нам ещё нужно пробежаться по магазинам!

Я вышла в коридор и перевела дыхание. Улизнуть из этого очага заботы хотя бы на несколько минут было облегчением. Сходство Джинни с миссис Уизли становилось всё более заметным.

Уже на лестнице мне пришла в голову мысль: какой «документ» имел в виду Рон? Магловский паспорт? Придётся вернуться и уточнить.

Перед входом в кухню я остановилась, услышав раздражённые голоса:

— …Я не меньше твоего хочу помочь Гермионе, но это же подарок родителям на Рождество! Неужели нельзя было придумать ничего другого?

— А чем я, по-твоему, занимался все эти дни? По словам Перси, все официальные международные порталы расписаны до марта. Я просил показать мне списки этих людей, чтобы как-то с ними договориться — но ты же знаешь Перси… Пытался пробить через Федерацию магических видов спорта — но у них была только Европа. Пробовал через Гринготтс и Билла, но — вот незадача — гоблины почему-то нас не любят. Даже не знаю, с чего бы это?.. — Рон закипал с каждым словом.

— Мама с папой сто лет нигде не отдыхали, — мрачно заметила Джинни.

— Зато родители Гермионы наотдыхались на сто лет вперёд! — заорал Рон.

За дверью раздался звук, как будто что-то упало. Я распахнула дверь и едва не столкнулась с внезапно возникшим на кухне Кричером. В руках у него была сковородка.

— Хозяйка, — проскрипел он, обращаясь к Джинни, — Кричер собирался прибраться в столовой, но решил спросить, не нужна ли его помощь хозяйке?

Джинни попыталась скрыть улыбку:

— Спасибо, Кричер. У меня всё в порядке.

— Кричер всегда готов помочь, — он поклонился, а потом хмуро взглянул на Рона. — И Кричер слышит всё, что происходит в доме.

Дождавшись, пока Кричер покинет кухню, Рон пробормотал:

— Тоже мне, защитник выискался. Раньше у него только Бэллочка и Цисси хорошими были!

— Не надо, Рон, — вздохнула Джинни. — Кричеру тяжело. Он видел смерть Лестрейндж и не пришёл к ней на помощь, потому что сражался на нашей стороне. Для эльфа это против природы. Он до сих пор плачет над какими-нибудь вещицами от старых хозяев…

Я кашлянула, и Джинни повернулась ко мне:

— Гермиона, ты всё слышала, да? Извини, нехорошо получилось. Меня просто разозлило, как этот павлин сперва хвастался, что он такой крутой волшебник, а потом…

— Я понимаю, Джинни, не надо объяснять… Рон!

— Ну? — хмуро отозвался он.

— Как думаешь, я смогу поблагодарить мистера и миссис Уизли перед отъездом?

— Конечно, — напряжённое выражение сразу исчезло из его глаз. — Хочешь, прямо сегодня?

— Позже! — неумолимо отрезала Джинни. — У нас ещё куча важных дел.

* * *

Рон отправился в Министерство, а Джинни вернулась к спискам. Но её мысли были где-то далеко, и обсуждение необходимости запасных солнцезащитных очков, пляжной обуви и прочих скучных вещей быстро заглохло. Молчание затягивалось, но я не спешила спрашивать о причине. О чём бы Джинни сейчас ни размышляла, надолго её выдержки не хватит.

Минут через десять мои ожидания оправдались.

— Гермиона… я знаю, что сейчас не время, — начала она нерешительно. — И всё-таки… ты разобралась в своих чувствах? Я хочу сказать, что Снейп — он, конечно, изменился, но… ты же понимаешь, что из этого ничего не выйдет?

Проговорив конец фразы на одном дыхании, Джинни вопросительно посмотрела на меня.

— Да, — улыбнулась я самой доброжелательной улыбкой и приманила к себе листок с заголовком «Важное».

— И что значит это всеобъемлющее «да»? — Джинни приняла стойку ирландского сеттера, почуявшего добычу.

— «Да» на оба вопроса. Пункт первый — я разобралась. Пункт второй — ничего не выйдет.

— Значит, ты больше не влюблена в Снейпа?

В исполнении миссис Поттер тактичность мало отличалась от действия скальпеля. Я отложила бумаги:

— Не думаю, что к этой ситуации применимо слово «влюблённость». В любом случае, я абсолютно точно не собираюсь приставать к Снейпу со своими чувствами, так что ты можешь быть спокойна за мою нравственность.

Джинни фыркнула.

— Нравственность… Меня больше волнует твоё разбитое сердце. Теперь, когда стало ясно, для чего Снейп с тобой возился…

Горячая удушливая волна прокатилась по коже. В горле пересохло. Мне пришлось несколько раз сглотнуть, прежде чем спросить:

— Ясно? В самом деле? И для чего же?

Джинни удивлённо посмотрела на меня:

— Из-за зелья, конечно. Снейпу нужно было испытать его на ком-нибудь, перед тем как… Гермиона? Я тебя обидела? Послушай. Это был хороший поступок с его стороны. Он вроде как дал тебе своими руками приготовить лекарство для родителей. И сказал об этом только тогда, когда с Малфоем всё получилось… Гермиона! Ты куда?

— Сейчас приду, Джинни. Мне надо…

Хорошо иметь большой дом. Можно просто идти. Не задумываясь. Не анализируя. Просто идти. Поднимаясь по лестницам, проходя узкими коридорами, открывая двери… В столовой было пусто. То ли Кричер уже закончил уборку, то ли исчез, услышав мои шаги. Эту комнату я украшала к Рождеству. Джинни строго-настрого запретила Кричеру переделывать в ней что-либо до двенадцатой ночи[1]. Зелёная и серебряная мишура теперь казалась блёклой и неуместной.

«Теперь, когда стало ясно, для чего Снейп с тобой возился…»

Ясно для всех, кроме меня?

Я села за обеденный стол. Совсем недавно за этим столом мы праздновали Рождество. Снейп провозглашал тосты, шутил и вообще вёл себя по-человечески…

«То, что вам кажется хорошим отношением, было всего лишь результатом обязательств…» — моя память моментально подобрала подходящую цитату.

Пустая рама портрета Дамблдора притягивала взгляд. Казалось, что его обитатель вот-вот появится и изречёт нечто туманно-мудрое и утешительное. Но холст оставался пустым.

Да и о чём я могла спросить?

«Как вы думаете, профессор Дамблдор, профессору Снейпу действительно на меня наплевать?»

«Ну что вы, мисс Грейнджер! Он ведь починил ваши кроссовки, рассказал вам сказку и подарил рождественскую игрушку. Многие ли студенты могут похвастать таким списком оказанных знаков внимания?»

Я представила себе директорскую интонацию и засмеялась. Список действительно поражал воображение. Вот только это никак не отменяло того, о чём говорила Джинни. Снейп нуждался в испытании своего лекарства, и ему было необходимо всеми возможными способами завоевать моё доверие. Так, чтобы не возникло и доли сомнения в безопасности или эффективности средства и бескорыстных мотивах его создателя. С задачей он справился идеально.

«Я доверяю Северусу Снейпу…»

Спасибо, директор Дамблдор. Будем считать, что вы высказали своё мнение.

* * *

Когда я вернулась в кухню, Джинни увлечённо рисовала на одном из списков какую-то клыкастую пакость. Не глядя на меня, она заговорила:

— Помню, как я очнулась в Тайной комнате, и сначала думала только о том, что меня могут выгнать из школы и даже отправить в Азкабан. А потом вдруг осознала: меня спас знаменитый Гарри Поттер — мальчик, в которого я по уши влюблена. Представляешь, целых два года жила этой мыслью… Пока Ромильда Вейн не попыталась использовать меня в качестве жилетки для слёз. «Ах, Гарри… ах, Избранный… Он такой удивительный… Как я мечтаю, чтобы он защитил меня от какого-нибудь ужасного монстра. Не так, как тебя, Джинни, а по-настоящему».

— Мне казалось, Гарри спас тебя очень даже по-настоящему, — заметила я, не понимая, к чему этот разговор.

— А вот и нет. Ромильда тогда всё очень доступно объяснила. Оказывается, Гарри делал это не для меня. Он рисковал жизнью ради сестры друга и дочери миссис Уизли, которая хорошо к нему относилась. Понимаешь, о чём я? На моём месте мог оказаться кто угодно… Было обидно.

— Да… понимаю. И что?

— И ничего, — Джинни принялась зачёркивать портрет василиска. — Я спросила себя: в кого, собственно, меня угораздило влюбиться? В Мальчика-Который-Выжил-и-Продолжает-в-Том-же-Духе? Или — просто в Гарри? У которого смешные волосы, грязь под ногтями и… много всякого другого, о чём рассказывать совсем не обязательно.

— Ага, — согласилась я, — совсем необязательно. Мораль-то будет?

— Ну… Она собиралась тут быть, когда я начала говорить, а потом… — Джинни отложила испорченный рисунок в сторону. — О, вспомнила! Всё сводится к одному: нельзя любить за что-то. И если дело в том, что Снейп весь из себя такой заботливый душка, то ты смело можешь закопать эту историю где-нибудь в прошлом. Благодарность — худшая основа для отношений. А если причина в другом, тогда почему ты так расстроилась?

— Глубокомысленно, — вновь признала я. — Что посоветуете, целитель Джинни?

— Я ждала этого вопроса, — она изобразила коварную усмешку. — Жить! Помнишь, как ты сама мне это говорила? Жить. Быть собой. Радоваться тому, кто рядом… Ты знаешь, что тебя искал Крам?

— Виктор?

— Других Крамов я не знаю. Когда Гарри опять решил изменить мне с аврорскими буднями, я отправилась встречать Новый год к Биллу и Флёр, а у них гостил этот косолапый красавчик. Много расспрашивал о тебе. Интересовался, как у вас с Роном… Я обещала, что ты черкнёшь ему пару строк…

— Джинни, это сводничество! — возмутилась я, но больше для порядка, чем всерьёз.

— Ничего подобного! Я просто хочу, чтобы ты вылезла из своего кокона и посмотрела на ситуацию со стороны. Ты не обязана выбирать между неземной страстью к бывшему учителю и симпатией к старому другу. Ты вообще ничего никому не обязана! — Джинни помахала у меня перед носом чистым листом бумаги.

— Tabula rasa? [2]

— Допустим. Ещё бы я понимала, что это значит… Ты слишком долго находилась вдали от общества. Вначале — с Гарри и Роном, сейчас — со Снейпом. Австралия — это прекрасно, только не вздумай повторяться. Когда вернёшься, я возьмусь за тебя по-настоящему! Как абсолютно незаинтересованное лицо… И почему это смешно?

— Главное, чтобы она действительно вернулась, — голос Гарри заставил меня вздрогнуть.

— О, ты сегодня рано, — Джинни моментально сменила тон. — Мы тут с Гермионой секретничали. Мог бы пошуметь, когда входил.

— В следующий раз, — Гарри сел рядом и покосился на рисунок Джинни. — Я хотел сказать, что Гермионе придется быть очень осторожной. В Австралии неоправданное магическое воздействие на человека считается очень серьёзным преступлением. Гермиона, может быть, ты немного повременишь с отъездом? Кингсли обещал мне двухнедельный отпуск в конце января.

— Начинается, — пробормотала Джинни. — Скитания героев, часть вторая? Гарри, мы с тобой уже об этом говорили. Ты работаешь в аврорате — раз. Ты слишком известен, даже в Австралии — два. И ты не можешь отправиться туда прямо сейчас — три. Может быть, я ошибаюсь, но Гермиона, которая сумела удрать с вами из Гринготтса, прихватив на память ручную зверюшку, как-нибудь сумеет незаметно накапать своим родителям...

Джинни прикусила губу, но было поздно.

— Зелье. — Гарри снял очки и потёр руками глаза. — Значит, ещё и зелье… Джинни, ты не могла бы…

— Да-да, уже ухожу! — она бросила на меня виноватый взгляд и вышла из кухни.

— Послушай, Гарри, — возмутилась я. — Джинни вовсе не обязана…

Он отмахнулся.

— Гермиона, ты не представляешь себе, насколько серьезно то, о чём я говорю…

В тот день, когда Гарри решил в гордом одиночестве отправиться на поиски хоркруксов, у него было такое же правильное выражение лица.

— Гарри, я всё равно поеду. Не надо меня отговаривать. К тому же, Рон уже договорился о портале на седьмое число.

Он нахмурился:

— Слышал. Зря. Лучше бы вы полетели как обычные туристы. Уоллис говорит, что за прибывающими волшебниками очень внимательно наблюдают. Ты прочитала буклет?

— Да… Я буду очень осторожна. Но никто не запрещает мне случайно встретить старых знакомых и получить от них приглашение в гости.

— Конечно, — неожиданно согласился Гарри. — А если что-то пойдёт не так, я просто свергну Кингсли, захвачу власть, соберу армию и поведу её на штурм Австралии. Армия Поттера. Проще простого!

Мы засмеялись, но смех прозвучал натянуто и вымученно. Гарри накрыл мою ладонь своей.

— Я всё равно буду волноваться за вас с Роном. Надо придумать, как нам поддерживать связь.

— Думаю, зачаровать пергамент будет не сложнее, чем галеоны, — отозвалась я.

То, что Гарри тревожился за меня, было приятно и немного забавно. Как будто он за эти два года вырос, а я по-прежнему осталась школьницей. Наверное, он всё так себе и представлял: герой, на плечах которого лежит пожизненная ответственность за всех и каждого.

— И ещё я хотел сказать, — с запинкой пробормотал Гарри, — про Снейпа.

— Не надеюсь. Не рассчитываю. Не претендую, — отбарабанила я. — За более подробным отчётом обращаться к Джинни.

Он помотал головой.

— Я дал ему слово, что буду молчать, но это неправильно.

Опять. Сговорились они, что ли? Вряд ли мне станет лучше, если я узнаю, какими из своих планов Снейп поделился с Гарри.

— Нет, Гарри. Пусть профессор хранит свои секреты. Навредить мне он не пытался, иначе ты бы его остановил. А остальное — неважно.

Он ещё несколько мгновений колебался, а потом кивнул.

— Ладно. Я смогу тебе чем-нибудь помочь в эти дни?

— Да. Надо будет что-то придумать с Кричером!

__________________________________

[1] двенадцатая ночь после Рождества — Крещенский сочельник. Считается окончанием рождественского веселья. По английской традиции, снимать украшения в доме и выносить ёлку необходимо именно в это время.

[2] tabula rasa — чистая доска (лат). Здесь — предложение начать всё с чистого листа.