Свет в окне напротив (гет)

Захлопнув дверь Грейнджер, я обнаружил, что действие Феликса заканчивается: перед крыльцом моего дома бесцельно слонялся какой-то человек из породы туристов. Во всяком случае, жители Лондона не бродят по своему городу с огромной картой в руках. Входить в свою квартиру у него на глазах было бы... опрометчиво. Если это магл, то ему будет неполезно смотреть как люди исчезают, проходя сквозь стену. А волшебникам еще менее полезно знать, где живет Северус Снейп. Я направился в противоположную сторону, но был настигнут взволнованным гостем города, весьма средне владевшим английским языком. Избавиться от его общества мне удалось только через несколько минут, около заброшенной магловской электростанции, которую он «всегда так мечтал увидеть». Любой человек, попытавшийся сейчас обратиться ко мне за помощью, мог серьезно пострадать, поэтому я аппарировал из первого же безлюдного закоулка на свое крыльцо.

Тишина квартиры действовала на меня успокаивающе. Я знал, что с минуты на минуту меня настигнет расплата за удачный день. После Феликса я всегда испытывал чувство, похожее на похмелье. А мои поступки, совершенные под воздействием зелья, казались чудовищно нелогичными и вызывали глубокое отвращение. Мерлинова борода! Я что, в самом деле таскал Грейнджер на руках, пил с ней на кухне чай и нанял её на работу?! И что я ей наговорил? Мудрый всепонимающий дядюшка Снейп. Альбус Северус! Ну, ничего. За время её работы в моей лаборатории я успею исправить ложное впечатление. Впрочем, помощник мне действительно понадобится, если идея, посетившая меня у Нарциссы, окажется верной... Скоро я смогу это выяснить, а сейчас придется подготовить лабораторию к вторжению гриффиндорской зубрилки...

Накладывая отвлекающие и маскирующие чары на помещение, я продолжал убеждать себя, что заключил выгодную сделку. Конечно, зельевар из Грейнджер, как из меня игрок в квиддич. Но её таланты меня интересовали мало. Важно, что она легко запоминает наизусть и в состоянии дословно выполнять инструкции. И, в отличие от своих друзей, к старшим курсам она научилась молчать. Да... Я вспомнил, как она молчала по дороге из парка, и захотел деактивировать портал. Если девчонка окажется неспособной к окклюменции, мне придется три месяца выдерживать глупую болтовню вперемешку со стихами.

Несмотря на запредельный идиотизм тактики, подсказанной зельем, я не мог не признать, что она привела к полезным результатам. Я заполучил палочку Грейнджер и был уверен, что найду в ней причину утраты, постигшей бывшую мисс Всезнайку. Её романтическая версия о возмездии за так называемое «предательство» не казалась мне сколько-нибудь серьёзной. Но теории остаются теориями. Пока не проведён эксперимент.

Игнорируя головную боль, я устроился в библиотеке и осмотрел палочку из грецкого ореха. Не понимал я отношения Грейнджер к этой деревяшке. К ней даже прикасаться было мерзко. Безумная Блэк пытала самозабвенно и убивала с восторгом ребенка, получившего рождественский подарок. Могло ли сумасшествие хозяйки сказаться на её палочке? Я нацелился на книжную полку и призвал на стол увесистый том основ традиционной магии. Палочка подчинилась без особых усилий с моей стороны. Опробовав ещё несколько заклинаний, я убедился в её полной работоспособности и послушности. Но вместе с тем ощутил необъяснимую тревогу. Предплечье обожгло жаром — метка Пожирателя Смерти отреагировала на присутствие рядом вещи самой преданной сторонницы Темного Лорда. Олливандер совсем выжил из ума, если позволил девчонке использовать эту дрянь. Придётся навестить старика и послушать его версию событий. Головная боль стала совсем невыносимой, но я знал, что ни одно зелье её не снимет. Надо просто дожить с ней до утра. Просто дожить... Как часто я говорил себе эти слова. Просто дожить до следующей минуты... часа... дня... в ожидании момента, когда моё существование начнёт иметь какой-то смысл... Просто дожить до конца вечеринки Пожирателей, не отводя взгляд от жертвы пыток... Просто дожить до момента, когда придётся убить... Просто дожить до конца. И сказать Поттеру, что он должен умереть... Сказать — и умереть самому... Это и есть цена предательства... Но даже смерти я оказался недостоин... Палочка выпала из моих пальцев, и я уронил голову на руки...

...Лица, лица, лица... Испуганные и отчаянные, потерявшие человеческий облик и ждущие смерти как избавления. Сквозь заклятие молчания их глаза умоляли об этом, и я слышал крик. Но смерть приходила не скоро. Рита Скитер полагала, что я виновен в смерти стольких людей, что даже простой список их имён был бы длиннее пасквиля, написанного ей в мою честь. Семнадцать. Их было семнадцать. И я помнил каждого. Первой была Хлоя. Ей было восемь лет. Я остановил ей сердце до того, как она успела понять, что происходит. А через два месяца, в попытке защитить Лили, я принес клятву Дамблдору...

... Когда я пришёл в себя, был уже поздний вечер. Обрывки кошмаров ещё клубились в моей памяти, но разум привычно выполнял рутинную работу, загоняя моих внутренних дементоров и боггартов в дальние закоулки сознания. Боль продолжала пульсировать в висках. Палочка Беллатрисы лежала на полу. Не прикасаясь, я отлевитировал её в коробку и наложил изолирующее заклинание. Сегодня сны у Грейнджер будут спокойнее. Интересно, смог бы я без её болтовни понять, как эта дрянь действует на сознание? Весьма изощрённо и тонко... Любую чужеродную мысль я бы опознал и изгнал из своего разума. Но палочка действовала как магловская антенна, лишь усиливая отчаяние и чувство вины того, кто ей пользовался. Пожалуй, эта тварь за пару недель довела бы меня до самоубийства. Вот бы Поттер расстроился... А девчонка сопротивлялась ей почти полтора года. Невероятно! Хотя, много ли было у мисс Грейнджер поводов назвать себя предательницей?

На сегодня с экспериментами покончено, не то завтра Грейнджер столкнется с таким Ужасом Подземелий, что её предыдущие проблемы покажутся ей не стоящими внимания. Чая на сегодня достаточно, ужин заменим книгой. Господин декан, не откажите в компании. Расскажите мне еще раз о... гуингнмах...

* * *

Я проснулась очень рано и поняла, что прекрасно выспалась. Конспекты по Зельеварению были прочитаны, график моей работы у Снейпа расчерчен и заполнен. Время тянулось невыносимо медленно. Я хорошо помнила это состояние. Оно нападало на меня перед каждым экзаменом, а страдали от него все окружающие. Теперь никаких окружающих не было, и я могла истерить сколько душе угодно.

Интересно, как выглядит деловая форма одежды в представлении профессора Зелий? Вчера эта полезная мысль меня не посетила, а сейчас спросить было не у кого. Но если Снейп позволяет себе магловские пиджак и брюки, то и мне можно не напрягаться. Я натянула джинсы с футболкой, потом вспомнила холодные хогвартские подземелья и добавила зеленую кофту на молнии. Может, Снейпа порадуют цвета его родного факультета? А вдруг я сделаю что-нибудь неправильно, и он меня прогонит? Окажусь непонятно где, и придётся обратно добираться самостоятельно? Так и представляю себе эту сцену: «Профессор, прежде чем вы меня выгоните, вызовите мне, пожалуйста, такси... э... отсюда». Я взяла сумку, бросила туда ключи и деньги. Подумала — и добавила зонтик. Положить туда же палочку? С момента ухода Снейпа я не выпускала её из рук. Если он об этом узнает, то подумает... в общем, точно что-нибудь не то подумает. Палочка оказалась под стать хозяину. Я не сумела определить по её внешнему виду даже породу дерева, не то что магическую сердцевину. И, разумеется, она меня совершенно не слушалась. Но мне было с ней спокойно.

Волосы я просто заплела в косу... Так, а обувь? Не в носках же перемещаться. Ой, а кроссовки-то я не заклеила. Я схватила тюбик и рванула к дверям. Мне понадобилось несколько минут, чтобы осознать совершенно невозможный факт: они были целыми. Ну-ну. А если тебя уволят, Золушка, твои кроссы превратятся в... флоббер-червей! Я сползла по стене и хихикала до тех пор, пока солонка не налилась голубым светом...

...Когда мир перестал вращаться, я довольно удачно приземлилась в узком полутемном коридоре. Единственный источник света проникал сюда из-под неплотно закрытой двери. Вероятно, с точки зрения Снейпа, это означало приглашение. Я постучалась и рассудив, что профессор вряд ли мне ответит, вошла.

Это действительно оказалась лаборатория: небольшая, светлая и не слишком холодная... Если бы мне предложили угадать её хозяина, то Снейп занял бы последнее место в списке. Однако он, как всегда чёрный и мрачный, стоял в центре комнаты, около длинного стола, заставленного пробирками, колбами и ретортами. Я напомнила себе о необходимости контролировать свои мысли и обратилась к профессору:

— Доброе утро, сэр! Я готова к работе!

Вместо ответа Снейп просто кивнул и протянул мне лист пергамента. Я пробежала глазами текст. Судя по составу — простейшее зелье от фурункулов. Как он вчера выразился? «Вы будете делать то, что я скажу, так, как я скажу и тогда, когда я скажу...» Проверка? Хорошо!

— Можно приступать, сэр?

Снейп снова кивнул и указал мне на котел между столом и окном. Я взглянула на него и обернулась к Снейпу:

— Профессор, но ведь зелье от фурункулов нельзя варить в железном котле! Оно будет впитывать железо и...

«Шестнадцать лишних слов, мисс Грейнджер! Займитесь делом».

Наверное, я что-то упустила. Прочитав текст внимательнее, я обнаружила в инструкции малозаметные отличия от оригинального рецепта. Ну да, конечно! Снейп же ещё во время учебы в Хогвартсе делал зелья по-своему! Отбросив сомнения, я положила в ступку сушёную крапиву и змеиные зубы и начала перетирать их «в мелкую пыль», чувствуя себя первокурсницей из Хаффлпаффа, впервые в жизни оказавшейся на уроках зелий.

Снейп переместился куда-то из поля моего зрения, и я подозревала, что он сверлит своим непроницаемым взглядом мою спину, ожидая от новоявленной ассистентки ошибок или возражений.

Лаборатория профессора была очень удобной и функциональной. Все необходимые ингредиенты и вещи в нужный момент оказывались под рукой. Перед добавлением рогатых слизняков зелье должно было настояться (по инструкции Снейпа — «остыть до комнатной температуры»). В ожидании этого события, я позволила себе оглядеться. Хозяин лаборатории был занят фасовкой какого-то порошка и стоял ко мне почти спиной. Я решила, что глазеть на покрой его неизменно чёрного одеяния будет неприлично. Пару минут я безуспешно пыталась разглядеть надписи на самых крупных бутылях в дальнем углу лаборатории, потом перевела взгляд на лампы. Интересная конструкция. Мне почему-то представлялось, что всё будет так же, как в подземельях Хогвартса. А вот и удивись, Гермиона! Здесь даже было окно. Взглянув на него, я вздрогнула — за стеклом клубился серый непроницаемый туман, — но спустя мгновение догадалась, что агент ноль-ноль-Снейп устроил это специально, чтобы не стимулировать мою любознательность. А то, вдруг, по виду финиковой пальмы за окном, я догадаюсь, что он живет на Канарах. Или в Индии.

Варево остыло. Я снова поставила его на огонь, выждала положенные десять секунд и добавила слизней. Теперь — снять с огня и добавить иглы дикобраза... Я в испуге уставилась на инструкцию Снейпа. В тексте было написано строго наоборот: добавить иглы дикобраза и погасить огонь. Перед глазами всплыл образ: съежившийся от боли Невилл в ожогах и разгневанный Снейп, отчитывающий его за ошибку. Ошибку, которую мне сейчас предстояло совершить, согласно инструкции на пергаменте. Времени для принятия решения почти не было. Я оглянулась на профессора зелий. Он стоял, скрестив руки на груди, и смотрел то ли на меня, то ли сквозь меня. Сжав зубы, я высыпала иглы дикобраза в котел и, зажмурив глаза, отскочила от него в ожидании катастрофы.

Взрыва не произошло. Я приоткрыла глаза и увидела, что зелье приобрело неожиданный стальной блеск. Снейп подошел к котлу, взглянул на итог моей работы, затушил огонь под котлом и равнодушно констатировал:

«Вы справились, мисс Грейнджер».

Я набралась смелости и спросила:

— А вы не объясните мне смысл изменений, внесенных в рецепт, сэр?

«Нет».

Разумеется, чего я ожидала? Ну, может быть, более человеческого отношения? Вчера мне показалось, что Снейп на это способен... Глупо было надеяться. Я попыталась улыбнуться. Видимо в парке было слишком много мозгошмыгов. И брандашмыгов. На «брандашмыгах» Снейп ощутимо вздрогнул.

«Будем считать, что с лабораторией вы познакомились. В следующий раз мы займёмся рецептом, ради которого я вас нанял. Завтра. В три пополудни. Портал тот же. Доброго дня!»

Гриб на столе снова засветился. До перемещения оставалось несколько секунд. Я нервным движением схватила сумку, вцепилась в солонку... Как же ему насолить напоследок? Сказать гадость, чтобы он не думал, что может безнаказанно... И тут меня осенило:

— Спасибо, что починили мои кроссовки, сэр! Не подскажете, куда теперь девать клей?!

В следующее мгновение я жёстко приземлилась на пол своей гостиной. Из воздуха выпал обрывок пергамента со словами, набросанными небрежным почерком:

«Не за что. Попробуйте заклеить свой рот!»