Слияние душ (гет)

В его время не было никаких Хогвартс-экспрессов. Тогда ученики добирались до школы разными способами — кто как мог. Некоторым родители заколдовывали портал, но если из-за магического фона замка происходил сбой, дети оказывались глубоко под водой на потеху кальмару. Приходилось либо отказываться, либо отправлять своё чадо за несколько миль от цели. Запретного леса тогда ещё не было, но шагать до ворот по болотам приятного мало.

Некоторые умники постарше решались аппарировать... и по той же причине их останки потом находили в разных частях земного шара. Дело в том, что тогда собирать распополамившихся толком не умели, и те, в конце концов, умирали. Тем не менее, желающие решиться на такую авантюру по-прежнему находились.

А самые прагматичные начищали рукоятку метлы и, как правило, добирались вполне благополучно. Максимум, что им грозило, — мозоли на мягком месте. Ну, или с метлы упасть. Да, и такое бывало, чего греха таить.

В общем, юных волшебников и без того было не слишком много, так ещё и по осени «цыплят» раз от разу становилось всё меньше. Вот и придумали эту платформу 9 и 3/4 с красным паровозом до Хогвартса. Правда, многим позже.

Непонятно, как он разъезжал в подобной конструкции предыдущие четыре года. Душно, скучно, никакой свободы, и вообще это магловское изобретение! Неужели современные волшебники настолько деградировали, что не в силах ничего придумать?

— Гробы на колёсах, — проворчал он. — Совсем в Попечительском совете умом тронулись. Хорошо хоть на самолётах летать не заставляют.

Гермиона одарила его странным взглядом… выразительным таким. Обычно так она смотрела на Уизли, когда тот ляпнет очередную несусветную глупость.

— Раньше ты не жаловался, — заметила она. Подтянув колени к груди, девушка сидела напротив с кроссвордом. — Расслабься. А если хочешь, можем пойти к Невиллу и Рону с Джинни.

— Раньше я был идиотом, — отрезал он. — Мне и тут хорошо — пусть сами обсуждают, у кого шоколадная лягушка выше прыгнет. Детишки!

Не отрываясь от журнала, Гермиона хмыкнула.

— А я — нет?

— Парочка подобных риторических вопросов, и я могу серьезно об этом задуматься. — Наши взгляды скрестились. Ну да, опять этот задорный огонёк у неё в глазах. — Какая-то ты сегодня подозрительно весёлая.

— Погода хорошая, — миролюбиво ответила девушка и снова уткнулась в кроссворд, постукивая ножкой по сиденью. — Хватит ершиться — от твоей физиономии даже у Малфоя несварение будет.

— Пусть заходит — буду только рад, — Гарри усмехнулся. Арманд Малфой был занятной фигурой, а вот Драко оказался обычным избалованным «принцем». Зато гонору... Знай Арманд, какой у него будет потомок… Мда, не скончался бы в силу чрезмерного любопытства, столкнувшись с его василиском, точно бы от позора умер.

Снова и снова стучат колёса, да изредка доносятся скрипы непонятного происхождения. Из-за двери слышится гомон подростков, и это немного отвлекает. Однако заглушающие чары он добавлять не стал — мало ли что случится, а они ни сном, ни духом.

Проехала тележка со сладостями, но к ним заглядывать приветливая продавщица не стала. Да и не смогла бы, ведь дверь он запечатал. Гарри усмехнулся: знали бы студенты, что из себя представляет эта с виду добродушная женщина, с памперсами бы ездили.

Тем временем Гермиона отложила журнал — похоже, наконец-то ей надоело. Вот только удивительно другое — с каких это пор в свободное время она не читает труды великих умов? А взамен разглядывает глянцевые обложки и вообще тратит время впустую?

Воспользовавшись моментом, он пересел к ней. И тут она снова его удивила — вытянулась на диване, положив голову ему на колени, и закрыла глаза. Полное доверие к человеку, который заметно изменился за довольно короткий промежуток времени. Впрочем, за лето и она стала другой.

Являясь до невозможности упёртым человеком, Гермиона не успокоилась, пока не докопалась до сути. Впрочем, Гарри сам ей выложил всё без утайки, особо не сопротивляясь. Реакция подруги оказалась вполне предсказуемой — срочно бежать к Сириусу и взахлёб рассказывать про шизофрению лучшего друга. А дальше лихорадочно листать страницы, чтобы найти способ, как вытравить эту «нечисть». Ну да, она такая. Хорошо хоть за руку успел схватить.

В общем, события могли пойти по одному из двух сценариев — либо под его влиянием Гермиона начнет меняться, либо та же участь постигнет его самого. Только вот второй вариант был маловероятен изначально, так что в итоге он немного приструнил Гермиону. А всего-то надо было убедить её в своей адекватности. Потом она как следует поразмыслила, ну а дальше уже «сработали» чувства к нему.

А ведь они были — тут не поспоришь. И как он раньше не замечал? Да кто ж его знает.

— Совсем испортилась.

— Рядом пример для подражания, — сонно пробормотала девушка. Но поспать ей не удалось — со скрипом отворилась дверь, и в купе вошёл парень. И Гарри готов был поклясться, что прежде его не видел.

Высокий, крепкого телосложения, незваный гость слегка сутулился и опирался на посох. Он уже переоделся в хогвартскую мантию, однако эмблемы на груди не было. Так что определить, с какого он факультета, не представлялось возможным.

— Серьёзно вы закрылись, — незнакомец прошёл мимо и устроился напротив гриффиндорцев. — Я могу присесть?

— Кажется, ты уже присел, — заметила Гермиона.

— Дурмстранг? — Гарри кивнул на посох, а затем недовольно нахмурился — какой-то болгарин без стука вламывается к ним в купе, обходя целую сеть заклинаний. И ведь далеко не слабую!

Надо сказать, парень производил впечатление. Вёл себя уверенно, а ярко-голубые глаза, такое ощущение, пронизывали тебя насквозь. Положив посох на колени, он кивнул и принялся приводить в порядок каштановые волосы до плеч, связывая их лентой.

— Уже нет — я перевелся. Дамблдор оказался стариканом что надо и принял меня без вступительных экзаменов. Тодор Добрев, будем знакомы, — он пожал руки обоим. — А вы, значит, Гермиона Грейнджер и Гарри Поттер.

А на вопросительные взгляды неохотно пояснил:

— Виктор про вас рассказал. Ну а тебя знают не только в Британии.

Как оказалось, Виктор носил фамилию Крам. И что примечательно, прямо сейчас ехал в Хогвартс этим же поездом. И чем больше Тодор рассказывал, тем сильнее хмурился Гарри и тем крепче прижимал к себе Гермиону.

— И что здорово, он будет преподавать полёты. Мне будет легче привыкнуть.

— Полёты? — Гермиона вскинула бровь. — Разве у нас эта должность не занята?

Вместо болгарина ей неохотно ответил Гарри:

— Мадам Трюк решила здоровье поправить. Вот только что человек с такими талантами в квиддиче, да ещё участник Турнира, забыл в этой дыре?

Добрев пожал плечами.

— Сказал, Хогвартс ему понравился. И он хочет задержаться там на годик, прежде чем с головой уйдёт в профессиональный спорт. Виктор сейчас нарасхват не только на стадионе — и ваше, и наше Министерство готовы ему открыть почти любую дверь.

Дальше до самого Хогвартса ехали почти молча. Изредка перебрасываясь парой фраз, все занимались своими делами: Тодор уткнулся в книгу, чем заслужил уважительный взгляд Гермионы, а сама девушка спокойно посапывала на коленях у Гарри; а тот по большей части думал о своём.

Добрев, как это ни странно, его не раздражал. Если общаться со сверстниками ему банально скучно (за исключением Гермионы), да и он сам не стремился с ними сблизиться, то этот болгарин казался куда старше своего возраста. И на его предположение, что они подружатся, Поттер лишь хмыкнул. Время покажет.

К вечеру стал накрапывать дождик, и потому все постарались побыстрее добраться до карет. А Гарри заметил фестралов и с удивлением понял, что увидел их впервые. И это странно, ведь и смерть Квиррелла, и смерть родителей случились куда раньше убийства тех магов в Лютном.

Сам Салазар в своё время разводил этих милых крылатых лошадей и знал о них практически всё.

Кареты тронулись, насквозь продуваемые промозглым ветром. Влетая в одно окошко и вылетая через противоположное, тот пронизывал практически до костей. И это в первый день осени! Поплотнее закутавшись в мантию, Гермиона недовольно поджала губы, а Гарри ее приобнял. Тодор же поднял посох и постучал по стенке, нашёптывая что-то непонятное.

Однако, видимо, и у него ничего не получилось.

Не пропуская ни единой кочки, кареты катились всё быстрее. Топот копыт становился всё отчётливей, а затем, словно окончательно сойдя с ума, крылатые кони то ли заржали, то ли захрипели. Все трое слетели со скамеек — фестралы встали как вкопанные, и их экипаж едва не перевернулся. Судя по многочисленным негодующим крикам, с другими студентами случилось то же самое.

— Какого чёрта? — прошипел Гарри сквозь зубы. — Все целы?

В полумраке он едва уловил пару кивков, а вот куда подевался разбитый фонарь, разглядеть не сумел. Наплевав на него, он спрыгнул на вязкую землю — всё-таки их занесло и они съехали с дороги. То тут, то там из карет выходили другие ученики, и все дрожали от холода.

— Люмос максима, — прошептал Поттер.

Мягко спрыгнув следом, Тодор зажёг на посохе белый шар света — вышло куда ярче. Перекидывая посох из руки в руку, он тревожно оглядывался и к чему-то принюхивался.

— Чуешь?

Гарри заметил, как Гермиона высунула голову следом.

— А ты сиди, — приказал он. Как ни странно, подруга послушалась. А Поттер закрыл глаза, тоже пытаясь унюхать что-то необычное… или что-нибудь расслышать сквозь жалобное ржание фестралов. — Гнилью пахнет. Дементоры.

Тодор кивнул, и тут неподалёку раздались крики. Они вдвоём сразу же рванули туда, совершенно не обращая внимания на заляпанную грязью обувь.

Кричала стайка девушек. Кто повизгивая, кто хрипя, и все жались к карете, не в силах сдвинуться с места. А из-за деревьев, скользя по примятой и вмиг покрывающейся ледяной коркой траве, к ним устремились три дементора.

Как и прежде, в голове зазвучали мамины крики, но уже не столь громкие и пробирающие. Теперь их даже можно терпеть. Гарри поднял палочку, чтобы попытаться наколдовать Патронуса, но в этот миг шарик света осветил лица девушек. И он их узнал.

Когтевранки теперь уже со второго курса. Сколько раз он их видел в прошлом году, когда сидел в библиотеке. Они постоянно ходили дружной компанией, потому что все были выходцами из магловских семей.

Он опустил палочку. Разве не стоит дать дементорам шанс подкрепиться никчёмными грязнокровками? Разве тысячу лет назад не он делал всё возможное, чтобы и духу маглокровок в Хогвартсе не было?

Что странно, Тодор тоже не спешил на помощь. Хищно прищурившись, он словно раздумывал, пока дементоры подбирались всё ближе и ближе.

— Гарри! — Подбежавшая Гермиона яростно толкнула его в плечо. — Они же дети, черт бы тебя побрал! Ну! Экспекто Патронум!

Хиленькая выдра попросту затерялась в складках плаща ближайшего монстра. Всё, чего она добилась — привлекла внимание. Пара дементоров повернула капюшоны в сторону троицы, даже не пошевелив застывшим в почти горизонтальном положении «телом».

— Экспекто Патронум! Гарри!

Тот нащупал во внутреннем кармане другую палочку и погладил её рукоять. То, что нужно.

Сзади, спереди, сбоку — дементоры начали слетаться отовсюду. Снова крики, стало ещё холоднее, голос матери стучал уже в висках, а у многих носом пошла кровь. Старшекурсники, кто мог наколдовать хоть какого-то Патронуса, дружно схватились за палочки.

Тодор наконец-то поднял посох и выкрикнул заклинание. Гарри быстро к нему присоединился. После слияния он ещё не вызывал Патронуса и потому впервые увидел его новую форму. Заслоняя собой подругу, Гарри направлял по кругу самую настоящую химеру. Ну а медведь Добрева лихо разбирался на своём участке.

Издавая странные булькающие звуки, стражи Азкабана рванули прочь от нестерпимого света. Особенно когда подоспело подкрепление — перед всеми предстал разгневанный Дамблдор с парой фениксов — Патронусом и Фоуксом. Где-то в стороне раздавался легко узнаваемый голос Флитвика, а МакГонагалл уверенно командовала группой первокурсников. Мелькали и другие лица — вот угрюмый Снейп, а вот пробежал вечно хмурый Крам. Впрочем, остальные профессора от них не отставали. Похоже, на помощь студентам пришёл весь преподавательский состав, так что у дементоров не было ни шанса. Только и оставалось, что спасаться бегством.

* * *

Добиться тишины было невозможно — практически все перешёптывались, а кое-кто не стеснялся разговаривать во весь голос. С момента нападения дементоров прошло уже достаточно времени, однако слухи только множились. Одни слизеринцы молчали, а вот МакГонагалл, Флитвик и Стебль никак не могли призвать подопечных к порядку.

Пока не встал Дамблдор.

Подойдя к кафедре, он постучал по ней палочкой, и эффект вышел мгновенный. На звук обернулись все. Каждый наконец-то занял своё место и обратил взор на директора. У многих на языке вертелись вопросы, но из уважения к главе Хогвартса студенты решили немного подождать.

— Понимаю — вас переполняют эмоции, и всё-таки прошу всех соблюдать спокойствие. За прошедшую тысячу лет эти стены повидали немало бурь, но ещё защитят не одно поколение. И я уверен, наше уважаемое Министерство непременно объяснит столь вопиющее поведение дементоров, — он сделал короткую паузу и, как показалось Гарри, бросил сердитый взгляд на какую-то женщину в розовом. По крайней мере, в лице Дамблдор мимолетно изменился. — Но главное — все остались целы, и ни одна живая душа не пострадала. А сейчас пора приветствовать наших первокурсников!

— Зато мертвые души погоняли, — прошептал Фред. Некоторые не слишком охотно улыбнулись. В рядах учеников он оказался одним из немногих, кто сумел наколдовать мало-мальски приличного Патронуса.

И за последнее время это ведь не первое нападение стражей Азкабана. За пару недель до первого сентября Сириус принёс печальное известие — вся семья Дурслей получила «поцелуй». Грюм тогда рвал и метал и гонял каждого аврора в хвост и в гриву — всё пытался выяснить, каким образом дементоры оказались так далеко от своей «вотчины». Ещё бы, только снова возглавил аврорат — и на тебе! Кошмар, одним словом.

Надо сказать, Гарри почти не горевал. Будь он прежним, конечно, погрустил бы. Всё-таки в глубине души был им признателен — приютили, хоть как-то содержали... А теперешний Поттер лишь молча кивнул. Зато теперь уж точно не придётся возвращаться на Тисовую.

Всегда нужно оставаться оптимистом.

И вот теперь такой конфуз! Ох, и не завидует он министерским. Сколько же шишек свалится им на головы, сколько Громовещателей придётся выслушать. Да и гневными письмами завалят

Когда в зал вводили первокурсников, Добрев заметно выделялся из толпы. А ловя на себе массу вопросительных и любопытных взглядов, только слегка улыбался да посох перекидывал из руки в руку. В конце концов, МакГонагалл его представила, а шляпа определила на Слизерин на пятый курс. Подмигнув Поттеру, болгарин уверенно отодвинул Блейза и сел рядом с Гринграсс. А Малфой так косился на новоиспечённого однокурсника, что можно усомниться в его ориентации.

Вскоре дежурная речь Дамблдора благополучно завершилась, и уже он под потрясённые вздохи представил студентам Виктора Крама. Из-за недавних событий немногие заметили за преподавательским столом знаменитого ловца, однако теперь на него уставились буквально все. Бедолага аж поёжился.

А следом к кафедре вышла неприятная женщина, уже успевшая заслужить те самые недружелюбные взгляды директора. Жеманно улыбаясь, она долго и нудно что-то вещала. И чем дольше распиналась, тем сильнее всех клонило в сон.

— Это ведь та жаба с конца прошлого года, — прошептала сидевшая слева Джинни. — Она из Министерства.

Впрочем, Гарри и сам уже сообразил. Да тут по глазам всё понятно. Кстати, как и многое другое. Ну до чего же смешно! Ладно, теперь хотя бы ясно, кто натравил дементоров на Дурслей и на студентов. Эта женщина, занимавшая пост заместителя министра, затеяла какую-то свою игру. И хотя упорно пыталась изобразить добрую бабушку, Гарри буквально кожей чувствовал её ненависть. Особенно когда она смотрела на него.

Да уж, интригует. Совершенно незнакомы, а прямо смерти ему желает. Да и методы у неё… радикальные.

— Ладно, с этим разберёмся позже, — шепнул он Гермионе, предварительно потихоньку сообщив о своих выводах. Девушка стиснула зубы и уже по-иному, мрачновато так, взглянула на новоиспечённого профессора ЗоТИ. Кажется, и эта здесь не задержится больше чем на год.

Трапеза длилась необычайно долго, но и она подошла к концу.

Привычная дорога до гриффиндорской башни не отняла много времени. И увидев ещё недавно родные ало-золотые цвета, Гарри не знал, радоваться ему или морщиться. Им овладели противоречивые чувства. Всё, связанное с эмблемой Гриффиндора, Салазар ненавидел.

А если перевестись на Слизерин, уже другая его часть будет недовольна. Да и вряд ли вообще можно просто так сменить факультет.

Некогда он сам строил этот замок и возглавлял собственный факультет. А теперь придётся учиться на Гриффиндоре. И именно учиться, а не задницу просиживать. Надо непременно наверстать упущенное, ведь за прошедшее тысячелетие магия ушла далеко вперёд. Вдобавок он и половины не помнит, что знал тогда. А на стихийных всплесках далеко не уедешь. За примерами далеко ходить не надо — достаточно вспомнить, как он отключился в Лютном и дома у Грюма.

Но основу уже заложил. Лето хоть и выдалось довольно скучным, но за попытками усмирить магию и постоянными спаррингами то с Сириусом, то с Грозным Глазом пролетело быстро. А без этих самых выбросов «поле боя» чаще оставалось за противниками, так что работать ещё и работать.

В конце концов, после речи новых старост (ими назначили Гермиону и Рона) пришла пора расходиться. Сдержанно ответив Уизли на пожелания спокойной ночи, они с Гермионой остались наедине. У окна, едва ли не обнявшись и соприкасаясь лбами.

Удивительно, как за такое короткое время он привязался к ней ещё сильнее. И это к маглокровке! Позор на его седую голову.

— Спокойной ночи, — прошептала девушка и совершила неуклюжую попытку его поцеловать. И, не дожидаясь ответа, убежала вверх по лестнице.

Ошеломлённо коснувшись пальцем уголка губ, нахмуренный Гарри направился в собственную спальню. Раньше такого и близко не было. Как он вообще до подобного докатился?

* * *

Немногим ранее.

— Кладите его сюда, — проскрипел старческий голос. — Вот так, хорошо. Держи, девочка, тебе надо учиться справляться с подобными ранами. А то твой паренёк и до совершеннолетия не доживёт.

— Он не мой парень! — буркнула Гермиона. Расплывчатая картинка перед глазами, однако пипетку с какой-то шипящей жидкостью разглядеть удалось.

А в следующий миг припекло похлеще чем от иного проклятья.

Старик сухо засмеялся.

— Знаю я вас, молодёжь. Пока носом не ткнуть, и не признаетесь. Наверное, из большой корысти ради тебя он полез на рожон, — теперь старик смотрел на него. — А ты чего перья распушил? Спеси в тебе слишком много, вот что. Мог за минуту всё закончить, а вместо этого прыгал козлом. Вот и допрыгался.

Покашливая, хозяин лавки спустился в подвал. И больше не показывался.

Попытавшись приподняться, Гарри почувствовал жуткую слабость. И лишь с помощью Гермионы удалось сесть. Она же сунула ему за спину подушку. Откинувшись на неё и расслабившись, он увидел молчаливого мужчину — того самого спокойного покупателя, которому ни до чего не было дела. Однако именно он подбежал к нему вместе с Гермионой, когда Поттер уже терял сознание.

— Какого чёрта происходит? — Мужчина, представившийся каким-то Наземникусом, закурил. Надо сказать, воняло изрядно. — Гарри, Дамблдор будет весьма недоволен, что ты появился в Лютном. Но я могу и промолчать, — он с намёком дёрнул за карман, и там звякнули монетки. — Я же не враг тебе.

— Вы знаете Дамблдора? — Гермиона нахмурилась.

— Он входит в Орден, — Гарри слегка хмыкнул. Он успел «прочесть» всё, что его интересовало. Не зря же легилименция — его конёк. Правда, в данный момент он может «читать» только уж совсем неумех. К счастью, окклюмент из Флетчера неважный. И прежде чем этот пройдоха снова открыл рот, Гарри опять заглянул в его плутоватые маслянистые глазки. — Раз уж ты тут свой и знаешь Лютный как свои пять пальцев, у меня к тебе дело. Естественно, услуга будет достойна оплачена.

Буквально несколько слов, и Гарри выпроводил Флетчера из лавки. Оставалось только ждать. Ждать в неудобном молчании, пока Гермиона переминалась с ноги на ногу и набиралась решительности высказать ему всё, что думает.

Прошло полчаса, потом час. Внизу постоянно что-то гремело, а из-под пола струился дымок. Кажется, хозяин развлекался на полную катушку.

И вот когда Поттер уже собирался наплевать на всё и самому отправиться за тем, за чем явился в Лютный, над входной дверью вновь раздался звон колокольчика. Вскоре в комнату ввалился взопревший Наземникус, да не с пустыми руками: в одной — что-то длинное, замотанное в белую тряпицу, а в другой — нечто округлое и точно так же завёрнутое.

— Вот что ты просил, — казалось, Флетчер посерел от страха.

Гарри отвернул край ткани и увидел заветную белую рукоять меча из человеческих и драконьих костей. А в навершии всё так же ярко поблескивал рубин. Ба, и даже Чёрный камень на месте — по-прежнему в середине гарды. Разве что узор затёрся. За столько веков S-образное лезвие ничуть не потускнело и не притупилось.

Само собой, меч — это хорошо, но Гарри больше интересовала палочка в рукояти. Открутив навершие, он вытряхнул на ладонь двенадцатидюймовую красавицу из вишневого дерева. И сразу же почувствовал единение — будто нашёл свою вторую половинку.

— А это у нас что такое? — полюбопытствовал Флетчер, разворачивая на столе второй предмет. Заструился бледно-голубой свет, и Гарри отреагировал практически мгновенно — наплевав на слабость, он вскочил, сбил с ног стоявшую неподалёку от Флетчера Гермиону и повалил её на пол. Вспыхнув, предмет приклеился к рукам Наземникуса и никак не «отпускал». Очевидно, бедолага закричал, только вот крики его уже слышали не в этом мире.

Флетчер словно таял, пока не остались только контуры тела. А потом исчезли и они. Впитав жертву, стеклянный шар вспыхнул особенно ярко и пропал.

Словно желая вернуть вырвавшегося на свободу пленника, артефакт Тысячи Душ вновь напомнил о своём существовании.