Слияние душ (гет)

Ощущая некоторую усталость, рассерженный Том торопливо сбежал по ступенькам Астрономической башни, тут же свернул налево и пошёл по полузабытым сплетениям коридоров, не разбирая дороги. Он просто блуждал по замку, обводя рассеянным взглядом толстенные колонны, подпирающие потолок, и каменные своды над головой. Было время — его восхищало творение самих Основателей, которое буквально дышало древнейшей магией, но пора детского восторга давным-давно прошла (в конце концов, он здесь учился полвека назад). Правда, в своё время Том Риддл сюда вернулся (да, изменившись до неузнаваемости, да, с другими взглядами на жизнь, но всё-таки — с самыми благими намерениями) и попытался устроиться преподавателем ЗоТИ. Вот только Дамблдор... Старик не дал ему ни шанса. И всё же до мурашек приятно вот так без опасений блуждать по Хогвартсу.

Мордред и Моргана, что это — не ностальгия ли? До сегодняшнего дня его нельзя было заподозрить в излишней сентиментальности. Наоборот — его отличало хладнокровие. Главное отличие между слизеринцами и гриффиндорцами в этом и состоит: последние всегда бросаются вперёд, очертя голову, напрочь забывая о ледяном спокойствии. Но как только он возродился в этом теле... Сначала потерял самообладание и едва не избавил мир от одной грязнокровки, которая посмела возложить свои грабли на его, лорда Волдеморта, плечи. Обнять, видите ли, захотела, гадина! Вспоминая порыв своей «подруги», Том до сих пор кривился. Но нельзя не признать, что на башне он повёл себя опрометчиво и вспылил, словно неотёсанный грифф! А вот теперь — расчувствовался, как семикурсница перед выпускным. С этим необходимо что-то делать...

Для начала жизненно важно призвать на помощь всё своё терпение, слизеринскую хитрость и ум (он ведь может!), чтобы продолжать водить этих идиотов за нос и организовать поиски необходимого предмета, не привлекая внимания прихвостней Дамблдора. Фиаско ни в коем случае допустить нельзя — шанса вернуться он ждал аж тринадцать лет, и коротать в небытие ещё десяток не собирается.

До начала каникул осталось всего-навсего три дня. Он и оглянуться не успеет, как отправится к «любимым» родственничкам. Похоже, его ждёт ещё одно испытание, причём покруче дуэли с Дамблдором (а та обязательно случится) — целый месяц жить с маглами (конечно, если хватит терпения). А вот потом можно будет собирать чемоданы. Риддл приостановился, нахмурился и хрустнул костяшками пальцев. Если они заставят его мыть посуду, драить полы или заниматься чем-то подобным... Ну уж нет! Можно, конечно, оставить вместо себя иллюзию, но он и так навлёк на себя подозрения. Ведь палочкой-то пользоваться нельзя, а без неё будущему пятикурснику применять высшую магию как-то рановато. Бесспорно, Дамблдор не спустит с него глаз, поэтому привлекать к своей персоне лишнее внимание не стоит.

Правда, есть ещё один вариант: судя по всему, в ближайшие дни оправдают Блэка. А попробуй министр артачиться и настаивать на аресте ни в чём неповинного беглеца, общественность встанет на дыбы, и особенно — старинные семьи, которые в прошлой войне соблюдали нейтралитет. И плевать, что неоспоримые доказательства невиновности «правой руки Того-Кого-Нельзя-Называть» встанут Фаджу поперёк горла. А попробует усердствовать — вылетит из своего любимого кресла со скоростью набирающего ход Хогвартс-экспресса. Боунс — личность излишне справедливая, да ещё с хорошими связями в Визенгамонте, так что набрать необходимое количество голосов сумеет. Можно даже не сомневаться. И интуиция подсказывает — Блэк попытается наверстать упущенное в отношениях с крестником. А там ... Получится выведать у него несколько родовых секретов — будет просто замечательно! Естественно, он и так знает немало (и это без дневника Слизерина), однако Блэки — тёмная семья. Должны же у них быть книги по «сомнительным» чарам! Да и у маглов тогда жить не придётся. Дааа... Том мечтательно прикрыл глаза.

Надо поговорить с Дамблдором и осведомиться о судьбе крёстного. Во-первых, старикашка станет меньше его подозревать, а во-вторых, и самому вон какая выгода. Значит, решено...

Вскоре он наткнулся на парочку студентов в тёмно-синих мантиях — совсем мальца лет двенадцати и огромного старшекурсника, телосложением больше напоминавшего бабуина, нежели представителя рода человеческого. Похоже, младший пытался буквально слиться со стеной, и как-то странно (уж не со страхом ли?) глядел снизу вверх на старосту (Том издали приметил блеск значка). Обычно на старост смотрят по-другому — с презрением, например, но никак не с ужасом. Память Поттера молчала — видимо, эти двое были ему незнакомы.

— М-маркус? — пролепетал испуганный мальчик.

— Тебя ещё раз проучить, щ-щенок? — у разъярённого старосты в предвкушении горели глаза. Явно забавляясь, он направил палочку на пацана. — Не хватило урока прошлого вторника, Тед? Мать моя Моргана, что такие тупицы забыли на факультете Ровены? Позорище «воронов»...

— Но я не брал твою книгу, Маркус, — прошептал Тед, уже не надеясь решить вопрос миром. — Клянусь, я её в глаза не видел!

Риддл неторопливо подходил ближе, и, посмеиваясь, слушал болтовню умников. Ха! Не поделили какой-то талмуд? Наверняка очередная книженция с числом страниц под тысячу и прорвой бесполезной информации.

— Милли утверждает обратное. Может, промыть тебе мозги? Ради твоего же блага. Авось твоя амнезия сразу пройдёт — даже в Мунго не вылечат быстрее. Как насчёт светлого пыточного заклинания? — пропел Маркус, растягивая слова. — Опробуем?

— Ты... Ты не посмеешь! Тебя выгонят из школы! Директор Дамблдор...

— Старый маразматик, спятивший полвека назад? — староста усмехнулся. — Не сомневаюсь, он прочитает небольшую лекцию, пожурит и отправит меня к себе в комнату с полными карманами лимонных долек. А что он ещё сделает? Говори же, сопляк, где книга, пока я не потерял терпение!

— Маркус, я её не брал...

Тот процедил сквозь зубы заглушающие чары и ткнул палочкой в живот Теда.

— Тормента.

Мальчик задёргался и начал кричать — как и от тёмного пыточного проклятья. Том нахмурился. Он ненавидел ублюдков, которые демонстрируют силу (и слабоумие), запугивая маленьких, и уж тем более — нападая на беззащитных. Какой бы ни был он сволочью, однако никогда не мучил и не убивал безоружных (маглов за людей он не считал). Та памятная ночь Хэллоуина не в счёт — лорд Волдеморт постарался избавиться от своего предполагаемого смертельного врага, чтобы тот потом его не убил. Всё просто — естественный отбор. А Эванс... Она сама выбрала свою судьбу и подставилась под смертельное проклятье, предназначенное её сыну. Но пытать юнцов и радоваться каждому писку — это уже слишком. Он направил руку на Маркуса и махнул ею в сторону. Спятивший староста отлетел к противоположной стене и хорошенько приложился головой о камни.

— Фините. — Том подошёл к тяжело дышавшему мальцу и недовольно спросил: — Встать сможешь?

Цепляясь за неровную стену, тот медленно поднялся. Его колени ходили ходуном. Как всегда, мышцам нужно время, чтобы «прийти в себя», а потом рейвенкловец будет ходить как раньше.

— Д-да. — Тед смотрел на спасителя с благодарностью и любопытством.

Чтобы не слушать восторженную болтовню, Том сразу же отошёл в сторону и, не давая пацану раскрыть рот, бросил через плечо:

— Отправляйся в больничное крыло. Пусть тебя осмотрят. И сообщи персоналу про этого недоумка. Если твой декан захочет узнать подробности, сошлись на меня. Ты ещё здесь? Может, тебе помочь? — злобно прошипел Риддл. «Салазар, ну за что?..»

За спиной послышались удаляющиеся шаги.

«Поттер» присел на корточки рядом с бессознательной тушей Маркуса и провёл слабо светящейся синим ладонью над его лицом. Ничего страшного не случилось — жить будет. Конечно, если опять не станет нападать на детей, за которых отвечает. Тогда Флитвик собственноручно прибьёт гада. Пусть пока полежит здесь. Рано или поздно оклемается и встанет, а нет — с помощью Теда найдут преподаватели. Коридор-то немноголюдный. Даже привидения тут практически не ошиваются, что уж говорить о студентах и персонале?

До ужина ещё больше полутора часов. Ну что, наведаемся в библиотеку Салазара? Время позволяет, а то позже шанса посетить комнату Основателя может и не представиться. Том безошибочно определил, в какой части замка находится, прикоснулся палочкой к голове неподвижного гоблина на холсте (один из немногочисленных портретов, который нарисовал магл) и шмыгнул в открывшийся проём.

До нужного туалета оставалось всего ничего, и тут он заметил, как навстречу стремительно шагает человек в развевающейся чёрной мантии. Подойдя поближе, Риддл узнал своего личного зельевара и мысленно выругался: это же надо — в огромном замке так быстро наткнуться на бывшего приближённого. Похоже, удача предыдущего хозяина этого тела ему не передалась.

— Поттер? — Снейп насмешливо вскинул бровь. — Разве вам не положено сидеть в гриффиндорской гостиной, принимать пафосные поздравления тугодумов-однокурсников и распивать сливочное пиво вместе с запрещённым в школе огневиски?

Справившись с секундным замешательством, Том усмехнулся и невозмутимо ответил:

— Нет, сэр. — Смотрел он исключительно на подбородок профессора, стараясь не поднимать взгляд выше. — До отбоя ещё около трёх часов, и, насколько мне известно, уставом школы не запрещается в шесть вечера ходить по коридорам. А в гостиной развлекаются близнецы Уизли. Не очень-то хочется выслушивать панегирики в свой адрес. Общество слишком уж надоедливое — иногда стóит и отдохнуть от него.

— Великий Гарри Поттер устал от своей популярности? — зельевар раздражённо хмыкнул. Северус был третьим легилиментом Британии — после него и Дамблдора — поэтому Том старался не встречаться с ним взглядом. Похоже, собеседнику это не слишком нравилось. Привык уже «читать» деток... — Не врут ли мои уши?

— Так и есть, профессор. Я могу откланяться?

— Идите, — злости в голосе Снейпа становилось все больше, а сам он аккуратно поглаживал мантию на левом предплечье. — И предупреждаю в последний раз: один грамм любого ингредиента из моего личного запаса стóит больше, чем ваша метла. Вздумаете ещё раз вломиться в лабораторию — сильно пожалеете. И никакой Дамблдор вас не спасёт. А про то, что за использование оборотного зелья положен срок в Азкабане, вы наверняка и сами знаете. Не поднимайте бровь — я вовсе не выживший из себя идиот, прикрывающий гриффиндорцев. А исходя из личного опыта и знаний легко определю, о каком зелье идёт речь. Надеюсь, вам всё ясно? — Риддл молча кивнул и прошёл мимо Северуса. А уже на повороте услышал: — И минус тридцать баллов с Гриффиндора за неподобающую одежду!

Том только хмыкнул и с весельем подумал, что и сейчас помогает Слизерину выиграть кубок школы. Напакостить, что ли? Так, по мелочи, чтобы баллов сняли сотню-другую? Но тут же себя одёрнул. Да что же это такое! Мысли какие-то странные, недостойные Тёмного лорда...

Толкнув дверь в туалет для девочек, он воровато огляделся и только затем шагнул внутрь. В нос ударил противный запах. Том осмотрелся. Что ж, ничего не изменилось — по-прежнему всё унылое и обшарпанное: под длинным, в разводах и пятнах, зеркалом тянулся ряд треснувших умывальников, краска на дверях кабинок облупилась, а одна створка болталась на единственной петле и издавала протяжный скрип. Он наложил на себя заклинание головного пузыря и аккуратно двинулся вперёд, стараясь наступать туда, где почище.

И тут краем глаза заметил какое-то движение слева. А ещё через мгновение из дальней кабинки вылетел знакомый призрак.

— О, привет, Гарри. Я думала, ты так и не навестишь свою знакомую, и мне снова придётся искать тебя самой. — Приглаживая волосы, выходец из того света завис футах в пяти над полом. Её щеки слегка помутнели — именно так у духов выглядит румянец. И хоть в эмоциях привидений Том разбирался довольно-таки плохо, зато в чувствах людей — очень даже недурственно. А если предположить, что Миртл сейчас смутилась, то... Мерлинова борода! Его начал разбирать дикий смех. Значит, в Поттера... Очкастая девчонка, откинувшая копыта полвека назад, втюрилась! Он едва сдержался и всё-таки разобрал конец фразы: — ... почаще заходил бы, интересовался бы моим здоровьем.

— Извини, Миртл, но спрашивать тебя о здоровье уже поздно, — он подпустил в голос немного злорадства. Нечего тут любопытствовать и совать нос куда не просят. Сама виновата! Правда, бывшая студентка Хаффлпаффа этого не заметила. Она легко воспарила, долетела до дальней стены и «умостилась» на подоконнике.

— Знаю, — тяжёлый вздох. — Мог бы и не напоминать. Как дела, Гарри?

— М-м, нормально, — неразборчиво буркнул Том, обдумывая, как бы спровадить привидение. Мозг усердно работал, но идеи почему-то не появлялись.

Плюнув на всё, он уже открыл рот, чтобы прямо попросить Миртл уйти на часок-другой, но тут перед глазами внезапно потемнело, а ноги подкосились. Рухнув на колени, Риддл сжал пальцами виски и зажмурился. Голова раскалывалась, череп словно стиснул стальной обруч и давил, давил... Во рту пересохло, и накатила тошнота, с которой он кое-как сумел справиться. Не к месту вспомнился Люц, которого выворачивало наизнанку после какой-то вечеринки в резиденции.

— Тебе плохо? — Миртл подлетела поближе и стала совсем прозрачной. — Гарри?! Может, кого-нибудь позвать?

Стараясь не закричать от боли, Том упрямо покачал головой и сильнее стиснул зубы. Чтобы не потерять сознание, а перед глазами всё не расплывалось, приходилось прикладывать колоссальные усилия. А тут ещё этот грёбаный призрак пристаёт с тупыми вопросами!

Что-то билось изнутри, царапало когтями не хуже обезумевшего коршуна, хотело смешать, а потом и растворить его сознание. Нечто ломало последние перегородки, которые пытались сохранить личность Тома Риддла и спасти её от страшной битвы там, в глубине разума.

— Это... мое... тело... — прохрипел он и будто провалился в беспросветную мглу бездонного колодца. Волдеморт без сознания рухнул лицом вниз прямо в грязную лужу. Раздался треск сломанных очков (Том его уже не услышал), а палочка покатилась под раковину и провалилась сквозь решётку.