Слияние душ (гет)

Два мага. Две противоположности: один во всём белом, другой — в чёрной мантии с изумрудами. И это, пожалуй, самое незначительное отличие. Взгляды на жизнь, поступки и решения — вот тут совсем ничего общего. И сейчас они стояли друг против друга, тяжело дыша и яростно сверкая глазами. Однако ни один не собирался уступать ни пяди. Не отступать, идти до конца — пока не останется сил, пока из груди не хлынет кровь от смертельного удара мечом или тёмного проклятья. Две палочки указывают на врага, как и выкованные лучшими кузнецами мечи… страшная картина для немногочисленных учеников недавно достроенного Хогвартса. Время от времени те с тревогой выглядывают из-за укрытия на Астрономической башне, однако, если понадобится, готовы врубиться в самую гущу схватки.

Как иногда бывает, бывшие друзья стали заклятыми врагами и противниками на поле битвы.

Маг в белом застыл на шаг впереди огромного куполообразного щита, который защищал величественный замок. Расслабленно, но отнюдь не вальяжно, он крепко стоял на ногах, словно пустил корни, и оглядывал многочисленное войско недруга. У него за спиной, укрытые сияющей полусферой, плечом к плечу приняли боевую стойку две женщины: полусогнутые ноги, чуть выставленные вперёд руки, а по пальцам перебегают и в любой момент готовы сорваться искры магии. Та, что слева — лет тридцати, стройная и длинноногая; прямые рыжие волосы венчает красивая диадема, а грустные серые глаза неотрывно следят за противниками. Вторая — гораздо старше, с сединой в пышной шевелюре, слегка полноватым лицом, морщинами на высоком лбу и чуть приплюснутым носом. Прищурившись, она не менее бдительно смотрит на врагов. Обе собирались использовать высшую магию и готовились отдать всё до последнего вздоха ради родной школы и будущего детей, которым сейчас нужна защита.

— Держите границу, — коротко бросил мужчина через плечо и в длинном прыжке мгновенно обернулся царём зверей. Меч так и остался торчать из земли, а палочка незаметно перекочевала в его рукоятку. Сократив несколькими прыжками дистанцию до строя врагов вдвое, он столкнулся с огромным древним змеем, взгляд которого сулил мгновенную смерть, а блестевшая в свете Луны очень прочная чешуя превосходила драконью. Что ж, Медуза Горгона наверняка оценила бы взгляд рептилии по достоинству. Мало кто знает, но эта женщина — искуснейший чёрный маг, когда-либо ходивший по земле. Конкуренцию ей мог составить только вот этот чародей, который сейчас, извиваясь, пытался прокусить толстую львиную шкуру жуткими клыками. С них капал вязкий яд.

Бросок! Лев уворачивается, а пока разъярённый василиск шипит, прыгает ему на спину и тут же соскальзывает с противной холодной кожи. Тем не менее, его когти ничем не уступали клыкам монстра —на спине змея теперь «красовалась» парочка борозд. Кровь окропила землю, камни зашипели, а в воздухе повис тошнотворный запах палёной гривы. Да, льва тоже задело, но незначительно. А вот каждая царапина на теле врага — маленькая, но всё-таки виктория.

«Благо, в анимагической форме взгляд василиска на меня не действует...»

Глядя врагу прямо в глаза, они кружились на небольшом пятачке, однако никто не решался напасть первым. Оба караулили момент чужого броска, собираясь подловить врага на контратаке и нанести решающий удар. Наконец голова василиска со свистом рассекла воздух, и льва спасли исключительно нечеловеческая реакция и звериное чутьё. К сожалению, клыки врага оказались гораздо длинней, чем казалось издалека.

Издавая яростный рык, лев прокатился не меньше сотни футов, зажимая лапой рваную рану. И вскоре на земле лежал абсолютно невредимый человек. Но змей недолго радостно шипел. Даже не вставая, Гриффиндор обратился в чайку и за пару мгновений добрался до отливающего синевой купола. Лев ранен — пора сражаться человеку.

— Не двигаться! — громыхнул он, когда заметил, как рыжеволосая девушка, затаив дыхание и с тревогой оглядывая Учителя, сделала шажок вперёд. — Ровена, оставайся на месте! Твори волшебство отсюда, обезвредь его войско — стадо безмозглых инферналов. Хельга, тебя это тоже касается. Помоги ей. А он... — Годрик снова направил на Салазара клинок. — Он — мой!

— Что ж, иди сюда, Одри! — крикнул противник, обнажив собственный меч и крепко сжав белую рукоять из человеческих и драконьих костей. Блеснуло навершие, украшенное небольшим рубином. Даже с такого расстояния взгляд притягивал вставленный в середину гарды легендарный Чёрный камень с неразличимым рисунком. Однако самое удивительное — чёрный, как сама Тьма, изогнутый S-образный клинок. Вокруг него постоянно клубился мрак — меч черпал силы из окружающего мира. Деревьев, животных, людей... От меча веяло безысходностью и несокрушимой мощью.

А с другой стороны — меч Гриффиндора. Довольно лёгкий одноручник из магического серебра. Рукоять отделана рубинами, а на лезвии видна гравировка с именем первого фехтовальщика — его именем. История клинка довольно туманна — многие шептались, что без обмана гоблинов — его создателей, тут не обошлось. Те были столь искусными кузнецами, что клинок со временем не темнел, как магловские серебряные вещи. Зато вбирал в себя магическую силу всего, к чему прикасался -его это только закаляло.

— Пора проверить тебя в бою с серьёзным соперником. Правда ли ты сумеешь принять в себя тёмную частичку меча Салазара? —прошептал Годрик и спокойно пошёл на змееуста. Бегут на врага с оружием только безумцы и глупцы, а он не из таких.

* * *

Хельга растопырила пальцы, сжала их в кулаки и возвела руки к небесам. А затем заскрипела зубами от напряжения и опустилась на одно колено. Со лба заструился ручеёк пота, но нет времени его смахнуть. Чтобы применить магию земли, требовались колоссальные усилия. Однако их у неё хватало, поэтому Ровена ничуть не удивилась, увидев, как медленно наступавших инферналов начали обвивать стебельки, а дальше появились стремительно растущие деревца, которые становились всё толще. Большинству живых мертвецов сильно не повезло: их пронзали острые ветки, а полуразложившуюся плоть насаживало на стволы. И вскоре почти вся огромная армия увязла в лесу, которому, на первый взгляд, уже не меньше тысячи лет. А ведь ещё совсем недавно здесь не росло ни травинки.

— Ну вот, — женщина с удовлетворённым видом опустила руки. — И ведь давно хотели посадить деревья, а получилось вот как —быстро и без лишней возни. Потом можно пустить ручейки и поселить разнообразных животных. Запретный Лес — как тебе название? Кстати, ученикам тут делать нечего — тамошние единороги будут против. А ещё табун кентавров пригласим — пусть обживают, — размечталась Хельга.

— Пожалуй, — чуть погодя согласилась Ровена. — Всё это, конечно, замечательно, и наверняка мы так и поступим. Если выживем. Извини, но зрение у тебя ни к чёрту.

— Хочешь сказать, я промахнулась? —Хаффлпафф неверяще нахмурилась. — Нет же, задержала.

— Вот именно — не остановила, а всего лишь задержала, — пробормотала более молодая Основательница, напряженно вглядываясь в сумрак. — Сдаётся мне, один — ноль в их пользу.

— Мерлин, — с отвращением пробормотала Хельга. — Что за магия такое творит?! Это же совершенно бесчеловечно...

Теперь и она увидела, что так поразило подругу. Судя по всему, инферналов наделили какой-то сверхсилой. Они с лёгкостью взбирались по деревьям и с противным хлюпаньем буквально выдирали застрявшие тела «товарищей». Зачастую позвоночник и другие кости так и оставались торчать из ствола, но даже это не мешало ожившим мертвецам двигаться дальше. Да, зрелище было ужасное: изломанные тела, жуткие раны с рваными краями, сквозь которые, как говорится, «видно небо», а в них копошатся черви —падальщики волшебного мира. Те поедали плоть, буквально прогрызая ходы, а иногда вываливались на землю. Хельга никак не могла вспомнить их научное название.

— Может, стоит слетать и согреть их огоньком? — пробормотала Ровена.

— Не смей! Годрик ясно сказал — за пределы защиты не выходить! — подруга покачала головой.

Рейвенкло ненадолго задумалась.

— Тогда сделаем по-другому. — Она закрыла глаза, а когда снова их открыла, зрачки полыхнули, изменив форму и цвет —стали вертикальными и жёлтыми, а вокруг появилась тёмная пелена. Потом начертила в воздухе огненную руну, жестом её перечеркнула и махнула рукой в сторону инферналов. А дальше положила одну руку на грудь, еле слышно выдохнула и слегка подалась впёред. В сторону врага устремился поток огня.

— Что это? — тихо поинтересовалась Хельга. — Выглядит опасно.

— Адское пламя, — спокойно пояснила Ровена. — Моё изобретение, но пришлось подключить демонов. Изначально создавалось как защита от дементоров, которых Салли уже наплодил несколько тысяч. Вот и проверим, сработает ли на инферналах. Ты ведь никак не осилишь рунную магию? Надо оформить её в заклинание...

— И название звучит устрашающе. Долго выбирала? Надеюсь, эта штука не прямиком из подземного царства, — пошутила Хаффлпафф. Красноречивым ответом стал серьёзный взгляд безо всякого намёка на веселье. В горле мгновенно пересохло. —Мордред и Моргана! Надеюсь, для нас он безопасен...

— Относительно, — и Ровена криво усмехнулась.

А тем временем между двумя величайшими магами завязалось нешуточное сражение. Не желая отступать ни на дюйм, они крутили мечами, заодно используя не только магию, но и любые доступные приемы. Лишь бы победить, и к Мордреду благородство! В конце концов, это — не дуэль, ведь цена — жизнь. И не одна, а сотни и даже тысячи.

У обоих в своё время были одни и те же учителя, которых в ратном искусстве так никто и не превзошёл. Оба прошли одну и ту же школу и назубок знали привычки противника — начиная с того, как тот ставит ногу при выпаде, и заканчивая любимыми боевыми приёмами.

— «Салазар, кем ты стал?» — зная, что его услышат, между ударами мысленно вопрошал Гриффиндор. — «Посмотри на себя! Кто с тобой такое сотворил?»

— Я сам понял, насколько люди никчёмны. Я желаю сделать этот мир лучше, а вы, надоедливые «друзья», мешаете!

— Тёмной магией? Убивая маглов? Выжигая целые деревни?

— Глупец, а они что творят?! — вскричал Салазар уже вслух, когда оба после очередного обмена ударами сделали несколько шагов назад. — Эта охота на ведьм, эти разговоры о том, что мы —отродье самого дьявола, и нас следует безжалостно истребить... Открой глаза, дружище! Я очищу этот мир от магловской скверны и рожденных маглами волшебников, которые при первой же возможности предают ближних своих, лишь бы самим не попасть на костёр!

— Тебя поглотила Тьма, — расстроено пробормотал Гриффиндор и вновь ринулся в битву.

Использовал он не только меч, но и локти, колени и даже голову. Не упускал шанса придержать Салазара за руку, лишь бы выиграть лишнее мгновение и опять пустить в ход меч. И был готов драться даже зубами, только вот случая пока не представилось.

Слизерин же бился с холодной яростью. Резкие атаки, отточенные движения, быстро менял стойки... Несколько раз ему удалась комбинация с переводом меча вниз, и противник едва не остался без ноги. А затем следовал сильный тычок навершием в лицо. На первый взгляд — ничего опасного, но вот удар всё-таки достиг цели, и один глаз светлого мага мгновенно закрылся, а в голове зазвенело.

— Теряешь хватку, Одри! — крикнул Салазар и презрительно сплюнул. Он специально давал врагу передохнуть, чтобы откровенно над ним посмеяться. — Честные бои с маглами превратили тебя в тряпку. Уже нет такой лёгкости, как раньше? Не умеешь драться бесчестно, а, поборник справедливости?

Гриффиндор изобразил выпад в голову, а сам обрушил клинок вниз, метя по ногам. Ему ли не знать, что бывший друг терпеть не может скакать как козёл и выполнять всякие акробатические трюки. Вот и сейчас тот просто растворился в воздухе, шагнув в чёрную дымку. И возник уже за спиной противника.

Ответный рубящий удар в шею оказался ложным — Слизерин метил куда ниже и, пробив магический барьер, серьёзно задел бок противника. Но и это были только цветочки — рядом разверзлась земля, и пыль и песок собрались в кокон, который сомкнулся вокруг защитника Хогвартса. Прошла минута, другая… Кокон сжимался всё сильнее, и когда показалось, что бой окончен, а Слизерин с довольной ухмылкой уже оперся о меч, изнутри послышался яростный рык. Хлынувшая из ниоткуда вода разметала земляные стены и отбросила тёмного мага.

«В бою сложная тактика не нужна. Все эти махи и прыжки — чушь. Твои движения должны быть скупыми, точными и расчётливыми», — припомнил Гриффиндор наставления учителя, собираясь с силами.

Салли так и дрался — просто, экономно, внешне неброско, но эффективно. А сам Годрик никак не мог поймать ритм, поэтому постоянно использовал перекаты и кувырки. Зачастую он понятия не имел, куда обрушится меч врага, поэтому и скакал козлом. Перемещаться в дыму он не умеет, а если аппарируешь на небольшие расстояния, получаешь массу неприятных ощущений. Да и силы небеспредельны — их беречь нужно.

— Неплохо, — оценил хмурый и мокрый Слизерин. Щелчок пальцами, и одежда снова сухая и чистая. — Применил магию своей стихии? Молодец, Одри. Ну ничего, скоро всё закончится.

Гриффиндору тут же пришлось отбивать комбинацию из двух колющих и одного рубящего. Третий колющий, играючи посланный вдогонку, вспорол ему кожу на груди. И опять его спасла исключительно магическая защита. Если бы не магия, так легко он бы не отделался. Увидев, как в глазах противника мелькнула боль, тёмный маг усмехнулся и стал атаковать ещё быстрее, хотя, казалось, на такое неспособен никто из смертных. Годрик практически не видел чёрный клинок, а направление очередного удара угадывал лишь по движению плеча и свисту воздуха. О том, чтобы ещё и нападать, он даже не думал. Отбиться бы... Он отступал, скользил в сторону, но враг снова и снова растворялся в воздухе, неизменно возникая за спиной. Силы были на исходе.

Удар, удар, ещё удар…. Мощные отталкивающие чары плюс магия четырёх стихий (и когда Салли научился ими повелевать?). В итоге то земля норовит выскользнуть из-под ног, то ветер бьёт в спину, подталкивая к врагу, то со всех сторон бушует яростный огонь... И хотя он уже наполовину оглох, время от времени слышал скрежещущий звук. Это клинок противника, пройдя защиту, в очередной раз врезается в магический барьер. Иногда казалось, что чёрная сталь — живая. Она извивалась, меняла форму, будто оплетая меч Гриффиндора, и продолжала безжалостно жалить.

— Ты жалеешь себя, ты слаб, — смакуя каждое слово, повторял Салазар, который даже не запыхался. — Для меня твои жалкие потуги — как укус комара.

Годрик начал задыхаться. Неужели он сдаёт? Руку словно притягивало к земле, а вывихнутая кисть до сих пор сжимала рукоятку меча только каким-то чудом... Неужели это и вправду конец? Похоже, Салли хочет помучить его подольше. А убить, только когда враг, окончательно обессилев, внутренне сломается и сам шагнёт под меч. Словно загнанный олень, который радуется вцепившимся в горло собакам.

Это сравнение с оленем и разозлило Гриффиндора. Уловив момент и выиграв пару мгновений, он с силой воткнул меч в землю и, прошептав нужные слова, снова потянул за рукоять. Меч раздвоился: один клинок остался в земле, а другой послушно лёг в левую руку. А ещё через миг в правой руке появился его собрат.

А затем Годрик обратился к дышащему магией замку и попросил сил и поддержки.

* * *

— Хельга! — в отчаянии вскрикнула Ровена. — Он же сейчас его убьёт!

— Скорее, они поубивают друг друга, — мрачно заметила та и поморщилась, когда Гриффиндора пырнул в живот возникший из ниоткуда кинжал. Внезапно вверх взвился золотой столб, и врагов раскидало в разные стороны.

— Надо это прекратить, — прошептала Ровена и ринулась вперёд.

— Стой! — крикнула Хельга.

Но было уже поздно...

* * *

Разглядывая свежий шрам прямо напротив сердца, Слизерин мрачно размышлял о собственной небрежности и самонадеянности. Сотню раз держать победу в руках и, тем не менее, умудриться пропустить укол в самое сердце. Тот с гарантией выписал бы любому пропуск в куда более совершенный мир, но, к счастью, Салазар Слизерин — далеко не простой смертный.

* * *

В гриффиндорской башне с судорожным вздохом проснулась Гермиона Грейнджер. Легла она, когда на тёмно-синее небо высыпали звёзды. А до этого целый вечер провела в раздумьях, сидя у окна спальни.

Хорошо, что соседки сплетничали в гостиной и не видели, как пару раз она тихо всхлипнула. Правда, минутную слабость поборола быстро. А затем, решительно смахнув слёзы, перевела дыхание и решила, что с Гарри ещё разберётся. Она не может потерять лучшего друга.

И пора выкарабкиваться из той психологической ямы, куда угодила. Девушка практически перестала учиться, почти не ела, не спала и сильно осунулась. Такое ощущение, что у неё на лице остались одни глаза, из которых пропал знакомый блеск. Только стараниями друзей она пока не слегла от изнеможения.

«Наконец-то и мисс Грейнджер подтвердила, что голова ученику дана исключительно для того, чтобы на ней росли волосы», — ехидно заметил на одном из последних занятий Снейп.

В тот день неожиданно для всех Гермиона Грейнджер взорвала котёл! Сама же «виновница торжества» отреагировала просто — отстранённый взгляд сквозь преподавателя. Тот даже забеспокоился — что стряслось с одной из главных заноз в... том месте, которое сильнее остальных притягивается к любимому креслу?

А тут ещё сон этот… Словно сама там побывала. И прямо-таки смотрела глазами очевидцев сражения и чувствовала их эмоции и переживания. И почему-то не отпускало ощущение, что почти тысячу лет назад именно так всё и произошло.

Часовая стрелка указывала на римскую пятёрку. Скоро рассвет. Сна — ни в одном глазу...