Незнакомец (гет)

Начало лета выдалось душным: по утрам солнце стремительно поднималось ввысь, быстро и жадно глотая остатки ночной прохлады. Всего за пару часов оно всецело захватывало власть над лазурным небосводом, нещадно испаряя своими лучами обрывки кудрявых облаков. Смешанный с городской пылью воздух был настолько густым и горячим, что, казалось, обжигал легкие. Раскаленные улицы пыхтели растопленным асфальтом, заставляя измученных жарой прохожих передвигаться по ним короткими перебежками, скрываясь под защиту зданий.

Легче становилось только ближе к вечеру, когда небесное светило собиралось на покой. Прохладное дуновение ветерка ласкало кожу и чуть заметно раскачивало ветви деревьев, сквозь которые просвечивали отблески солнца, прятавшегося за дальними домами. В этот час город словно оживал: моргая, зажигались фонари, вспыхивали ярким неоном вывески, а тесные улочки постепенно наполнялись гулом довольных голосов и заливистым детским смехом.

Казалось, всюду были одни только женщины и дети, разве что еще парочка незадачливых кавалеров да одиноких папаш прогуливалась под фонарями, украдкой бросая взгляды в сторону местного паба.

Внутри него было шумно и людно. Прыщавые подростки, которым посчастливилось сюда попасть, спорили и толкались. Юноши постарше и взрослые мужчины заключали пари, вынимая из карманов кошельки и делая ставки. Изрядно подвыпившие мужики алчно косились на поблескивающие в неясном свете галлеоны и сикли. Продвигаясь к богатеньким и дыша им в спины, они грузно опирались руками о столешницы, стараясь очутиться поближе к заветным монетам.

Драко Малфою во всей этой суматохе было на удивление спокойно. Со временем он привык к местной публике — разношерстной толпе, жадной до денег и зрелищ. Еще каких-нибудь пару лет назад он смотрел на них сверху вниз, а сейчас предпочитал не выделяться и казаться ровней. Даже несмотря на то, что по уровню материального состояния он до сих пор превосходил этих — ранее им презираемых, а ныне вызывающих только жалость — болельщиков.

Воспитание и былое положение в обществе все еще оставались его козырями, но в этом месте Драко предпочитал не выставлять их напоказ. Для окружающих он был никем — обычный двадцатилетний волшебник, коротавший вечер за выпивкой и просмотром очередной трансляции квиддичных состязаний. И его это вполне устраивало.

Несмотря на то, что Министерство изрядно потрепало их семейное состояние, наложив на него огромные штрафы, он все еще абсолютно спокойно мог позволить себе билеты на любой матч, какими бы ни были очереди и цены. Но почему-то теперь ему этого совсем не хотелось. Сам он уже давно не играл, да и былой азарт от пребывания на трибунах сошел на нет. Теперь он отдавал предпочтение спортивным пабам, которые, будучи под Оборотным зельем, навещал довольно часто, каждый раз стараясь занять место поближе к широкому экрану.

Конечно же, он не мог не оценить при этом невероятные возможности телевидения и Интернета — как бы ни презирал Драко магглов, их техника приводила его в полный восторг.

Интересно, что было бы, узнай об этом его родители?

В очередной раз прикладываясь к мутноватому стакану (через год походов по таким местам Драко перестал морщиться и пытаться наложить на стекло Очищающее), он попробовал представить себе их реакцию. Мама, пожалуй, строго поджала бы губы и глядела с молчаливым укором. Что касается отцовского неодобрения, то оно, несомненно, выразилось бы куда более экспрессивно... хотя и вполовину не так, каким могло бы быть.

С годами, внезапно настигнувшей их бедностью (по сравнению, конечно, с былыми временами) и презрением всего мира отец словно выцвел. Нет, он не стал менее надменным и все еще взирал на своих собеседников так, будто делает им одолжение, но...

Драко понимал, что отец уже не тот. Теперь Люциус больше напоминал собственную тень: сухое, тощее тело, обтянутое желтой кожей; чересчур светлые волосы, отливающие серым; потухший взгляд и вечный кашель... В нем словно надломился какой-то стержень, державший его все эти долгие годы. Он стал весьма несдержан и в любой момент мог сорваться на того, кто попадался ему под горячую руку.

Но только не на жену.

Драко невесело улыбнулся одними уголками губ. Мать тоже изменилась, но в отличие от отца — совсем в другую сторону. Стойкая, невероятно сильная женщина с железной волей, которая не собиралась склонять голову — она стала еще больше Малфой в лучшем понимании этого слова (до недавнего времени о худшем толковании Драко и в голову не приходило думать). Гордая и непокорная, Нарцисса все делала для того, чтобы обелить их семейную репутацию.

Хотя иногда она все же переигрывала. Драко оставалось лишь удивленно приподнимать брови при виде бесконечных счетов, оставленных пышными приемами, или сумм, уходящих на благотворительность.

Их былой, мрачно-торжественный стиль жизни, опирающийся на вековые традиции чистокровных семей, не вписывался в ультрапрогрессивную послевоенную жизнь.

Драко скрипел зубами, подавая заявку в университет, и еле сдерживал презрение, когда к нему на занятиях по колдомедицине подсаживалась ярко накрашенная маглорожденная блондиночка.

Он не мог отрицать пользы некоторых изобретений мира магглов, но перспективы, открывавшиеся волшебному миру, его пугали. Размеренной жизни с твердой уверенностью в завтрашнем дне пришел конец.

В их доме царила гнетущая обстановка, постоянно подпитываемая противостоянием между родителями, которые в очередной раз не смогли прийти к единому мнению. Эта атмосфера сильно давила на нервы, поэтому вечера после тяжелых занятий он предпочитал проводить вдали от осколков прошлого.

И вдали от себя прежнего.

 

Оборотное зелье он варил сам. Пару раз покупал его в Косом переулке, но со временем перестал — опасался, что продавцы могут донести властям о подозрительно частых визитах за не такой уж и безопасной настойкой. Кроме того, вид дымящегося котла несказанно радовал Драко, создавая иллюзию возвращения в былые славные времена — на уроки Зелий, где он был одним из лучших.

Обманывать окружающих чужой внешностью было легко, но от самого себя сбежать не удавалось.

Драко пригубил стакан, обведя взглядом убогую обстановку паба.

Как ни странно, ему нравилось это место. Во-первых, здесь постоянно транслировали квиддич, чего он, как бывший ловец, не мог не ценить. А во-вторых, в тесной пивнушке вечно толпилось море народа. Парадокс был в том, что именно эта обстановка давала возможность побыть наедине с самим собой.

После войны такие заведения стали для него своеобразным убежищем от действительности. Под чужой личиной приходил он в мир незнакомцев — безразличный к их горестям и радостям, с единственным желанием — не думать ни о чем. У него и в мыслях не было налаживать какие-то связи или того хуже — привязываться к людям. Стоило официанту спросить его: "Вам как обычно?", и Драко тут же покидал это место навсегда, отправляясь на поиски другого точно такого же — людного и... одинокого.

Странные ощущения... Сейчас собственное сознание казалось дико чужим в щуплом теле неизвестного темноволосого магла, чей облик он позаимствовал. Словно внутри него встретились две половины: его собственная и чья-то еще... Они присматривались друг к другу, и, казалось, готовились к сражению за место в теле Малфоя. Победитель останется, побежденный вынужден будет уйти.

Он нахмурился и откинулся на спинку стула, разминая затекшие мышцы. Может, это Оборотное на него так действует? Или все же — огневиски?

"Хватит нести всякий бред", — раздраженно приказал он самому себе. Затем вытер губы и отодвинул стакан, решительно поднявшись на ноги.

Стоявшие неподалеку подростки переглянулись и мигом бросились занимать освободившийся столик. Хохоча и по-дружески толкаясь, мальчишки уселись на стулья и тут же прикипели к экрану — на поле уже вылетали игроки.

Драко хмыкнул, почти дружелюбно усмехнулся и неспешно побрел к выходу, снова чувствуя себя самим собой.

 

Пробираться сквозь толпу, которая уже заметила старт любимой игры и потому массово двинулась к телевизору, было непросто. Слишком много тел со всех сторон — восторженные и слегка пьяные болельщики не особо церемонились с теми, кто очутился под боком.

Драко поморщился, когда его в очередной раз грубо пихнули плечом, а затем и сам неловко задел кого-то локтем. Наконец он прорвался к двери, но стоило ей открыться, как внутрь непрерывной цепочкой заспешили еще несколько квиддичных фанатов. Малфой недовольно выругался и отступил, пропуская поток.

Едва за последним посетителем закрылась дверь, он, исполненный решимости вырваться из плена тесного паба, дернулся к выходу.

Однако в пивнушку уже снова кто-то входил.

Драко собирался нагло проигнорировать тот факт, что ему опять пытаются помешать выйти. Он даже готов был силой отстранить (проще говоря, сбить) того, кто оказался напротив. Скорее всего, это у него получилось бы, если б не одно "но": входивший (при беглом взгляде выяснилось, что это — девушка) со всего размаху влетел в него, больно отдавив при этом ногу.

Чтобы не упасть, им обоим пришлось ухватиться друг за друга, а Драко — еще и за дверной косяк. В первую секунду, когда неуклюжая девица рассыпалась в извинениях, он еще не понял, что именно так его смутило. Но все прояснилось, стоило ему отстраниться и сделать шаг назад.

"Просто отлично, — мысленно скривился он, поражаясь своему невезению. — Тащиться на самый край Лондона — подальше от всех знакомых, чтобы вот так запросто взять и встретить Грейнджер. Или теперь правильнее будет называть ее Уизли?"

Он напрягся. Упомянутая фамилия автоматически заставила его повертеть головой по сторонам в поисках Уизела или Поттера — вечных спутников Грейнджер. Уизли, наверняка, покраснеет, как заправская саламандра, и полезет с кулаками — мстить за то, что Малфой чуть не сбил его дражайшую женушку. Поттер обычно несколько более благоразумен, но и от него в этой ситуации не пришлось бы ждать ничего хорошего.

Драко понадобился добрый десяток секунд, чтобы вспомнить, что сейчас он под Оборотным, а значит, разборок, скорее всего, удастся избежать.

С облегчением вздохнув, он решительно двинулся влево, собираясь обойти помеху и удалиться, наконец, из этого сумасшедшего дома.

Он и сам не знал, что заставило его остановиться, не пройдя и пары метров. И не просто остановиться, а еще и обернуться. Грейнджер все так же стояла в дверях и, не мигая, глядела ему вслед.

И чего она уставилась-то? Она, что... Она поняла, что он это не он?

Нет, она не могла.

Выпитое им зелье должно было действовать, как минимум, еще час. Значит, дело не в этом. А в чем же тогда? Мысли лихорадочно носились в голове в поисках верного ответа, а она все стояла и смотрела. Смотрела так, словно... узнала его?

Мерлинова борода! Только не это. Нет, нет и еще двадцать раз нет! Это не просто невезение — это тотальная неудача! Грейнджер знала магла, у которого он незаметно одолжил прядь волос для Оборотного. Словно в подтверждение его слов бывшая однокурсница шевельнула губами, еле слышно прошептав:

— Роберт? Это ты?

На Драко вдруг накатила волна невероятного раздражения.

Класс. И что ему теперь сделать? Мило улыбнуться?

"О, привет, Грейнджер! Давно не виделись — как твои дела?"

Или буркнуть: "Нет, это не я" и быстро смыться?

Драко понятия не имел, кто такой этот Роберт. Он повстречал его недели полторы назад в одном из дешевых магловских баров, куда зашел на разведку. Высокий темноволосый парень примерно его возраста "нажрался" в стельку и попросил Драко вызвать ему такси.

Малфой великодушно собирался посодействовать. А именно — безо всякого апломба и с применением не самой цензурной лексики объяснить, куда конкретно пройти, чтобы наверняка попасть в нужное место.

Он уже было и рот открыл, но тут же закрыл обратно, сообразив, что в этой ситуации, действительно, лучше помочь парню и проводить его до ближайшего такси. А заодно незаметно отрезать прядь волос для Оборотного. Авось да пригодится. В мире волшебников этого магла точно никто не знает.

Хм... Оказывается, он был неправ. Все-таки нашлась в магическом мире особа, которая была знакома с этим абсолютно неприметным с виду маглом. И сейчас она стояла в нескольких метрах от него совершенно бледная и... напуганная?

Прошло не больше минуты, пока Драко предавался размышлениям, но он отметил, что за это время вокруг стало подозрительно тихо.

А затем эта тишина взорвалась несмолкаемым гулом голосов.

— Миссис Уизли, неужели это вы? Что вы здесь делаете?

— Миссис Уизли? Мерлин, какая честь!

— Миссис Уизли, меня зовут Деклан Уотермайер. Позвольте пожать вам руку...

— Можно с вами сфотографироваться?

— Оставьте автограф для моей дочери...

— Как поживает Гарри Поттер?

— А правда ли, что ваш муж...

Она выглядела как зверек, загнанный в ловушку. Вымученно улыбаясь, что-то черкала на подсунутых ей клочках бумаги, отвечала на глупые вопросы и украдкой осматривалась, ища возможности для отступления. Однако толпа напирала, становясь все гуще — привлеченные суматохой болельщики по двое-трое выскакивали из паба наружу в надежде на возможную потасовку.

Ему понадобилось всего пару секунд, чтобы адекватно оценить ситуацию.

Скопление нетрезвых волшебников уже начало привлекать любопытные взгляды маглов, гуляющих по соседней улице. Поскольку успокаиваться посетители паба явно не собирались, не пройдет и пяти минут, как здесь будут надзиратели из Министерства. Скорее всего, задерживать станут без разбору, а спецотряд тем временем будет изменять память слишком любопытным маглам.

Ему никак нельзя было попадать в министерские лапы. Малфои и так сейчас в немилости. Новые скандалы им абсолютно ни к чему.

Драко развернулся, собираясь как можно скорее убраться отсюда. Не сделав и пары шагов, зачем-то снова обернулся. Грейнджер все еще стояла посреди толпы, испуганно озираясь на изрядно подвыпивших мужиков, каждый из которых пытался привлечь ее внимание.

На его скулах заходили желваки. Какого черта? Ничего с ней не случится — сейчас примчатся министерские и заберут свою драгоценную Героиню. Ей-то уж точно не грозят арест или разборки.

Он оглянулся по сторонам. Где Поттер и Уизли? Где эти идиотские защитники, когда они так нужны? Почему не бегут спасать свою подружку? Это ведь их работа — геройствовать. А он не герой — он слизеринец, который, в первую очередь, думает о спасении собственной шкуры. Да, вот так.

Он снова отвернулся и двинулся вперед.

Горящие глаза, сальные шуточки, тянущиеся руки...

Наплевать.

Еще один шаг.

Двусмысленные вопросы, недвусмысленные предложения, хитрое перемигивание...

Наплевать.

Поникшая, напуганная, жалкая...

Вот черт!

Малфой остановился и сжал руки в кулаки, с шумом втягивая в себя воздух. Через секунду он резко развернулся и, прибавив ходу, направился в самый центр толпы.

Он еще пожалеет об этом.

О чем это он? Да он уже жалеет!

Чертова Грейнджер! И чего ее вообще сюда понесло?

Хоть это и было нелегко, Драко бойко пробивался между разгоряченных тел, с попеременным успехом увертываясь от грубых толчков.

— Прошу прощения, позвольте пройти!

— Эй, пацан, ты кто вообще такой? — густым басом поинтересовался здоровый детина с рыжей бородой.

"Не твоего ирландского ума дело", — хотел съязвить Драко.

Однако в этой ситуации сработал небезызвестный малфоевский инстинкт самосохранения, заставивший его промолчать. Вслух же он выпалил:

— Я... Я — пресс-секретарь миссис Уизли!

Мерлин и все основатели Хогвартса! Если Грейнджер кому-нибудь хоть словом обмолвится об этом...

Конечно же, она никому не скажет! Хотя бы потому, что он убьет ее сразу, как только вытащит отсюда.

— Миссис Уизли! Сожалею, но нам пора. У нас еще одно мероприятие запланировано. Пройдемте!

Дура-Грейнджер непонимающе таращилась на него своими огромными глазищами.

Вот уж, воистину, не ожидал он такой несообразительности от одной из лучших волшебниц Магического мира!

Проглоти его Каледонский лес! Лучшая волшебница? Он хотя бы не вслух это сказал?

Драко довольно грубо схватил Грейнджер за руку и с силой потянул на себя, выводя ее из толпы. Кажется, она, наконец, поняла его замысел, ибо крепко сжала его ладонь и, втянув голову в плечи, устремилась за своим спасителем.

— Рады были вас видеть, миссис Уизли!

— О, да! Очень рады! Так рады, что...

— Заткнись!

— Сам заткнись!

— Куда же вы, миссис Уизли?

— Уже уходите? Может, останетесь? Составите нам компанию — поболтаем за рюмочкой о том, о сем!

Самые наглые и пьяные подались им вслед.

Драко украдкой покосился на Грейнджер, чувствуя, как дрожит ее рука в его ладони, и ускорил шаг.

Толпа, сюсюкая, продолжала идти за ними, не пытаясь нагнать, но и не отставая.

Гермиона выглядела так, словно вот-вот расплачется.

Мозг Малфоя лихорадочно работал, рассматривая варианты.

Ответ нашелся сам собой. На противоположной стороне улицы в какой-нибудь полусотне метров от них находилось небольшое уютное кафе. Ничего особенного — таких в Лондоне десятки, если не сотни. Но кое-какие достоинства у него все же имелись. В частности — полицейское отделение, расположенное напротив.

Не то чтобы это так уж напугало их преследователей, но кое-какое воздействие возымело. Стычки с магловской полицией чаще всего теперь заканчивались серьезными разборками в Министерстве. А проблемы не нужны были никому.

У входа в кафе он остановился и, повернувшись к тем, кто следовал за ними, громко объявил:

— Прошу прощения, но у миссис Уизли здесь важная встреча. Доброй ночи, джентльмены!

Толпа проводила их внутрь гулом неудовольствия.

Только, когда они уселись за столик и заказали чай, он, наконец, вздохнул свободно и позволил эмоциям взять гору. Какого флоббер-червя он все это сделал? И зачем сидит тут с этой... Грейнджер, которая, кстати, теперь по гроб жизни должна быть...

— Как ты там оказался, Роберт?

... благодарна ему. Что?

Грейнджер поднесла к губам сложенные руки и сосредоточенно уставилась ему в глаза, словно на допросе. От возмущения у него пропал дар речи.

Почему она не была такой смелой пять минут назад, когда это было нужно?

Куда подевался страх в глазах? Где растерянность и беспомощность?

Грейнджер все еще ждала ответа, поэтому он язвительно бросил:

— Скажи спасибо, что я вообще там оказался.

Секунду она строго смотрела на него, а затем обмякла и тихо произнесла:

— Спасибо.

Что за... Это у нее всегда так меняется настроение?

— Нет, правда. Я... Не знаю, чтобы я делала, если бы не ты. Ты мой спаситель.

Она легонько улыбнулась, и Драко стало как-то не по себе. Так, все. Пора уходить.

Он начал подниматься.

— Как твои дела? — спросила она, и Малфою пришлось сделать вид, будто он просто устраивается поудобнее.

Знаешь, что, Грейнджер? Шла бы ты... к своему ненаглядному муженьку, а меня оставила в покое.

— Нормально, — произнес он вслух.

Она сочувственно-пытливо вглядывалась в его лицо, будто не поверила сказанному. Он хотел было раздраженно бросить: "Что?", но тут его осенило.

Они встречались! Грейнджер встречалась с этим маглом! И, похоже, она его бросила. Надо же — какой поворот.

"Надеюсь, она не полезет ко мне целоваться", — кривясь, подумал Драко.

Гермиона восприняла это по-своему:

— Роберт, почему ты так странно себя ведешь?

Он удивленно приподнял брови.

— Да, я понимаю, что в последний раз мы расстались не лучшим образом, но...

Она, что — наставила Уизли рога? Первые хорошие новости за вечер.

— ... мы же договорились, что будем друзьями. Да, и четыре года уже прошло с тех пор...

Так-так... Выходит, Грейнджер бросила этого маггла аккурат перед тем, как отправиться с Поттером и Уизли в их непонятный годовой поход? Значит, это было еще до Уизли? Жаль.

По правде говоря, он вообще думал, что Грейнджер всю свою жизнь будет отпугивать потенциальных возлюбленных и останется старой девой. Но она таки вышла замуж. И за кого — за Уизли! Какая неожиданность!

Гермиона продолжала внимательно смотреть на Драко-Роберта, а тот никак не мог сообразить, что же ему ответить. Похоже, придется немного поломать комедию.

— Почему они называют тебя миссис Уизли? — выдал он.

Теперь настал ее черед удивленно приподнимать брови.

— Мерлин! Я думала, ты знаешь. Об этом же все газеты писали. "Ежедневный Пророк" давал два специальных выпуска...

Мерлин? "Ежедневный Пророк"? Этот Роберт, он что — не магл?

— Мне казалось, ты выписываешь его... Ну, по крайней мере, раньше выписывал... То есть, я имею в виду... Я хочу сказать... Я думала, ты знаешь, — вконец запуталась она, виновато пряча глаза.

Подождите-подождите... Лично он точно никогда не видел этого Роберта в Хогвартсе, а парень явно их ровесник. Но "Пророк" он выписывает, и кто такой Мерлин, тоже знает. Тогда почему же Драко принял его за магла?

Э-э-э... Может, он сквиб? А что? Это вариант. Встречаться с каким-нибудь убогим — вполне в ее стиле.

— Я ухожу от мужа, — скороговоркой выпалила Грейнджер.

— Что? — Драко что-то никак не мог поймать нить разговора.

— Я ухожу от мужа, — медленно повторила она.

Вот так новости!

— Почему? — опешил Малфой.

— Он мне изменяет.

Надо же! А он всегда думал, что Уизли свою ненаглядную просто обожает.

Хотя, с другой стороны, оно и неудивительно. В последнее время даже до него доходили слухи о том, что новоиспеченная сотрудница Министерства активно взялась изменять магическое законодательство. Небось безвылазно сидит в своем кабинете и носа не показывает из книг и отчетов. Какого молодого мужа устроит такая жена?

Драко не знал, что сказать, поэтому выбрал самую банальную в этой ситуации фразу:

— Давай прогуляемся, и ты мне все расскажешь?

К его удивлению, Грейнджер решительно помотала головой.

— Я собиралась напиться и устроить себе незабываемую ночь.

Драко только сейчас обратил внимание на то, что она принарядилась.

Бежевая юбка до колен с рядом мелких кокетливых бантиков, украшающих один из боковых швов, недвусмысленно обтягивала бедра. Кремовая блузка честно исполняла свою миссию — все облегала. Кроме того, Грейнджер была на каблуках, собрала волосы в прическу и даже накрасилась. Неброско, но все равно было непривычно.

Искала себе приключений на ночь, значит?

— Не будешь возражать, если я присоединюсь?

Он не собирался этого говорить. Определенно не собирался. Фраза сама слетела с языка. Но... Это впервые за последние пару лет его не тяготила компания другого человека.

К тому же, ему было интересно, какова она — "незабываемая ночь" по-грейнджеровски?

Грейнджер улыбнулась, но тут же свела брови.

— Ты уверен? Ведь то, что мы идем вместе, вовсе не означает, что мы с тобой снова будем... ну, как раньше... Мы просто повеселимся и все, да? Я не хочу снова делать тебе больно...

Драко откинулся на спинку стульчика и довольно бесцеремонно перебил ее:

— Послушай, давай оставим прошлое в прошлом? — произнес он, удивляясь двузначности сказанного. Получалось, он предлагал это не только от лица Роберта, но и от своего собственного.

Всего лишь на одну ночь сделать вид, что никогда не ненавидел ее, не желал ей смерти, не называл... А, неважно!

Он поднялся и, пошарив в карманах, кинул на стол пару магловских купюр.

— Пошли!

— Куда? — непонимающе спросила она.

Он склонился над ней, опершись ладонями о столик, и, прищурившись, вкрадчиво протянул:

— Грейнджер, напомни мне, пожалуйста, что ты собиралась делать сегодня ночью?

Она растерянно поморгала, но через пару секунд нахмурилась, решительно сведя брови.

— Вот именно, — он выпрямился и с довольной миной продолжил: — Я надеюсь, когда ты говорила "напиться и провести незабываемую ночь", ты не имела в виду "напиться чая и до утра читать прихваченный с собою томик стихов"?

Давно ему не было так весело.

Она раздраженно поджала губы, а затем язвительно отчеканила:

— Нет, не означает.

— Так как же ты собиралась веселиться? — не отставал Драко.

Гермиона бросила на него виноватый взгляд. Решительность на ее лице исчезла так же быстро, как галлеон в лапах нюхлера.

— О, нет! Только не говори, что хотела просто тупо с кем-то переспать? — закатил он глаза.

Грейнджер снова поджала губы и засопела.

— Нет.

— Тогда как?

Она молча буравила его взглядом.

Значит, все-таки переспать.

— Понимаешь, Грейнджер, — он вернулся к своему вкрадчивому тону. — Месть должна быть сладкой. Иначе она не имеет никакого смысла. Ну переспишь ты на скорую руку с каким-то незнакомцем, а потом всю жизнь корить себя будешь — дескать, как я могла?

Он был абсолютно прав. Может, поэтому она так разозлилась? Сузив глаза на его манер, Гермиона задумчиво произнесла:

— Странно, но ты тоже похож на незнакомца. У меня такое чувство, словно я одновременно и знаю, и не знаю тебя. Вроде Роберт внешне, но кто-то другой по сути.

Драко замер.

— Но какая мне разница? — пробормотала она. — Может, так даже и лучше.

Резко поднявшись, она встала напротив.

— Что ты предлагаешь?

Драко хмыкнул.

— Есть одна идея.

Он обогнул столик и двинулся к выходу — разведать обстановку. Выглянув за дверь и осмотревшись, обернулся к Гермионе, кивком головы извещая, что опасность миновала. Она согласно кивнула в ответ и последовала за ним, украдкой заглядывая по пути в витринное стекло. За время, которое они тут провели, толпа успела полностью рассосаться.

Драко открыл дверь, пропуская Гермиону вперед. Но вместо того, чтобы выйти, она остановилась прямо напротив него и, замешкавшись, подозрительно спросила:

— Скажи... Почему ты все время зовешь меня по фамилии? Раньше ты никогда так не делал...

Его сердце застучало чуть быстрее. Было в этом что-то невероятно странное и острое — вот так близко стоять и смотреть в распахнутые глаза, чувствуя легкий еле уловимый аромат духов...

— Люди меняются, Грейнджер, — тихо ответил он.

Она задумчиво опустила глаза, а затем кивнула и быстро шагнула за дверь.

"Или же не меняются, а просто притворяются кем-то другим", — подумал Драко, пряча во внутренний карман пиджака серебряную фляжку, из которой только что сделал пару больших глотков Оборотного.