The Potters' Cat (Кот Поттеров) (джен)

— У него на багаже наклейка. Профессор Р. Дж. Люпин.

Оборотня я узнал задолго до того, как услышал эти слова. Он, конечно, поистрепался за эти годы, но волчью натуру не спрячешь. Интересно, вспомнит ли он меня? Впрочем, я тоже изменился. Худеть. Срочно худеть!

Пока я обдумывал, как незаметно добыть крысу из кармана у Рыжего, на меня свалилась куча информации. Я узнал, что Сириус сбежал из Азкабана, обманув каких-то дементоров, которые его сторожили. Как он оказался в этом Азкабане? Его обвинили в предательстве Поттеров и убийстве около сотни маглов, а также Питера Петтигрю! Они вообще там понимают хоть что-нибудь? Эх, если бы я мог рассказать Гарри всю правду о его крестном и об этой крысе! Впрочем, как хвостом ни крути, а случайностей в жизни не бывает. Если уж меня угораздило стать питомцем подруги Гарри Поттера, значит, я обязан любым способом доказать ему невиновность Сириуса и... Что это? Почему выключили свет? Допустим, я отлично вижу в темноте. А этот парень — похоже, нет!

— Мяу-пш-ш-ш-ш!!!

Может, я и мягкий, но подушкой быть не собираюсь! Залезу-ка я лучше под сиденье, пока свет не появится. Вот. Здесь точно никто не сядет.

Дверь купе открылась, и внутрь вплыло нечто в плаще и капюшоне. Что это за существо? Какой-нибудь призрак поезда? И почему стало так страшно и тоскливо? Не может быть, чтобы в жизни не было ничего хорошего! Ведь не может же, правда? Тогда почему вспоминается только это?..

Я сижу под шкафом. Рядом — палочка Джеймса Поттера. Он только что выбежал из детской на лестницу. Чужой голос выкрикивает: "Авада Кедавра", и я вдруг ощущаю, что Джеймса больше нет. Его убийца сейчас поднимется сюда. А ведь у Лили даже нет при себе палочки! Она до сих пор почти всё по дому делает без магии, а палочку держит в ящике комода, доставая только перед выходом из дома. Я должен дать ей палочку Джеймса... В следующее мгновение дверь в детскую слетает с петель, и меня сковывает страх. Настолько сильный, что невозможно пошевелить лапой. Я чувствую по-настоящему тёмного мага. Надо взять в зубы палочку Джеймса и вылезти отсюда! Ну же, соберись!

Стремительно выскальзываю из-под шкафа с палочкой в зубах.

Бросаю палочку к ногам Лили.

Кидаюсь на убийцу, всеми когтями впиваясь ему в глаза.

Он хватает меня за загривок и отбрасывает в сторону.

Я ударяюсь о стену и героически лишаюсь жизни.

Лили обезоруживает убийцу и связывает его...

...Вместо этого продолжаю сидеть под шкафом. Из своего позорного укрытия я слышу, как Лили умоляет пощадить Гарри и убить её. Я тоже готов отдать свою жизнь за Лили и Гарри. Но… не могу. Ну почему, из всех особенностей книззлов, мне передалась именно проклятая восприимчивость к тёмной магии?! Я понимаю, что сейчас снова услышу страшные слова — "Авада Кедавра" — и зажмуриваюсь...

Внезапно всё вокруг осветилось серебристым светом. Я осторожно открыл глаза и обнаружил, что по-прежнему сижу под сидением купе "Хогвартс-экспресса". Оборотень что-то объясняет Гарри. Что он сказал? Дементор?! Мать моя кошка, так это был дементор?! И такие вот твари охраняют Азкабан? Да я бы там и дня не продержался — сразу бы лапы отбросил. А оборо... то есть, профессор Ремус Люпин, вот так запросто его прогнал? Вот это да... Может, мне у него в кабинете поселиться? Хотя бы, в качестве наглядного пособия? А в полнолуние буду ему охотиться помогать. Впрочем, нет. Насчёт охоты — это уже слишком. Я же не живоглот какой-нибудь, в конце концов! Истерика. У меня явно истерика. Конечно, можно оправдываться тем, что у книззлов в крови повышенное чувство тёмной и светлой магии. Но что из этого следует? Только то, что я — прирождённый трус. И как с этим жить — непонятно.

* * *

Хогвартс я изучил за неделю. Ну, по крайней мере, те места, в которые мог попасть. В этом мне помогла местная кошка — миссис Норрис. Я пытался поговорить с ней, но она только снисходительно показала мне кухню для домашних питомцев и гордо удалилась. Даже пообщаться не захотела. А зря! Тоже ведь полукровка, только наоборот: папа — кот, а мама — книззл. И чего выпендриваться? Может, она так одичала после того, как на неё в прошлом году василиск косо посмотрел? Не в том смысле, что запал, а в том, что если бы прямо посмотрел, то в Хогвартсе появился бы памятник миссис Норрис. Уж про кого, а про василисков я всё знаю.

Я вообще теперь стал намного образованнее. А как иначе, если твоя хозяйка — Гермиона Грейнджер! Просила её Агнес: "Разговаривай с ним". Угу. Разговаривай! А не зачитывай самые интересные места из учебников! Впрочем, бывает еще хуже. Возьмет в библиотеке книгу, которая по весу тяжелее меня, и начинается: "А ты знаешь, Лапик, что..." — и рассказывает такие вещи, которые мне бы и в голову не пришли. В последнее время ее заклинило на этих, как их там... хроноворотах. "Представляешь, Лапик, я теперь могу за один час сходить на целых три урока! Здорово, правда?" О, да! Это именно то, о чём я мечтал всю жизнь! Хотя, кое-чему Гермиона меня научила. Умению планировать свои действия. А для того, чтобы поймать Питера, мне как раз нужен план. А лучше — два.

* * *

Как завоевать доверие Рыжего, если ты — тоже рыжий? Легко! Нужно указать на внешнее сходство и проявить готовность служить и защищать. От чего или от кого я могу защитить Рыжего? Похоже, он боится пауков. Ненавижу пауков! В голову бы не пришло ими питаться! Но ради пользы дела — придётся...

Я выбрал не самого маленького паука, поймал его и зажал в зубах. Теперь, по плану, надо найти Рыжего. А вот и он. Как всегда, с Гарри и Гермионой. И Хвост тоже здесь. В рюкзаке сидит. Приступаю к плану «А». Подхожу ближе, затем грациозно и непринуждённо — срочно худеть! — запрыгиваю на колени к Гермионе и пристально смотрю Рыжему в глаза.

"Ты — рыжий, я — рыжий. Гермиона — наш общий друг. Значит, мы с тобой тоже должны дружить и помогать друг другу. Я поймал твоего врага, ты отдай мне — моего. Мы с тобой одного цвета — ты и я".

Правильнее, конечно, было бы "одной крови". Это слова из истории, которую мне рассказывала Агнес. Я тогда как раз вспомнил слово "Киплинг" и спросил, что оно означает. Почему я решил изменить "кровь" на "цвет"? А вдруг Рыжий крови боится? Цвет-то уж точно не страшный. Так, продолжаю внушать: "Мы с тобой одного цвета..."

— Ему обязательно делать это у меня на глазах?

Не понял. Не оценил. Похоже, надо было цитировать точно по тексту. Видимо, в этих словах заключена какая-то магия. Потом разберусь. План «А» провалился, значит, переходим к плану «Б». Бросок!

— Мя-я-я-у!..

* * *

Ну, и где в этом мире справедливость?! Почему крысу-Питера, которого я так и не поймал, берут в Хогсмид, а меня — нет? "Лапик, ты остаёшься в замке. Окажешь моральную поддержку Гарри", — так сказала моя хозяйка. Нужна ему моя поддержка, как книззлу сливочное пиво! Вот уйду сейчас из замка и вернусь только утром — пусть Гермиона меня потеряет. Воспитывать её надо. Может, тогда она станет более обходительной. Сказано — сделано. Высоко и гордо задрав хвост, я покинул замок.

Пока не стемнело, я развлекался ловлей полевых мышей. Я хватал грызуна, представлял на его месте Питера, слегка придавливал к земле и отпускал, когда несчастное создание начинало жалобно попискивать. Голоден я не был, поэтому популяция мышей в окрестностях замка не пострадала. Разве что морально. К чему лишние жертвы?

Когда в замке стали зажигаться светильники, до меня дошло, что для своего "воспитательного исчезновения" я умудрился выбрать канун Хеллоуина. Ну уж, нет! Можете сшить из меня воротник, но снаружи я в эту ночь не останусь! Если уж суждено мучиться от кошмаров, которые до сих пор преследуют меня в Хеллоуин, то пусть это происходит в безопасной и уютной гриффиндорской спальне. Но как же быть с укрощением Гермионы? Подумав, я решил дождаться момента, когда моя непутёвая хозяйка вернется с праздничного ужина в свою башню. Не обнаружив меня ни в гостиной, ни в спальне, она обязательно начнет волноваться. А потом я приду — полный прощения и снисхождения. Она радостно воскликнет: "Ах, мой Лапик! Как же я была к тебе несправедлива! Ты голоден? Хочешь съесть крысу моего друга Рона? Угощайся, пожалуйста. А пока ты кушаешь, я сбегаю ещё и за совой Гарри..."

Увлечённый этими мечтами, я не сразу заметил, что в гриффиндорской башне до их пор нет света. Вокруг уже было совсем темно. Хеллоуинские тыквы с вырезанным злобным оскалом совершенно не добавляли уюта. По моему коварному плану примерно в это время Гермиона должна была начать беспокоиться. В итоге беспокоиться начал я. Что же там у них стряслось? Наконец, любопытство взяло верх, и я помчался к замку.

Поднимаясь по лестнице в башню Гриффиндора, я почувствовал неладное. Было слишком тихо. Но самое странное и зловещее ждало меня у входа в гостиную. Портрет дамочки, обычно пропускающей учеников внутрь, был пуст. А на его холсте я увидел несколько порезов, сделанных каким-то острым предметом. Тёмной магии вокруг не ощущалось, и я рискнул подойти поближе. Что же здесь могло произойти? Я осторожно шагнул через порог и...

— ХОРОШ ТОПТАТЬСЯ, ЗАХОДИ УЖЕ!

В первое мгновение у меня появилось желание сделать прямо противоположное: удрать на улицу — и пусть меня сожрут дементоры. Но я успел увидеть обладателя столь звучного голоса и узнать его. Кажется, он здесь вроде лесничего, а зовут его...

— ХАГРИД Я! МОЖЕТ, ЗНАЕШЬ?

Точно, Хагрид. Гермиона с друзьями часто о нём говорит. К животным он хорошо относится. Значит, можно немного успокоиться и снова поднять уши. Хотя... Котов он, конечно, не ест, но вот оглушить вполне способен...

— А ты, кажись, Гермионин питомец, — продолжил великан немного тише. — Кривоусом, вроде, тебя зовут? Нет, погоди... дай вспомнить... Точно! Косолап. Угадал? Да не прижимай ты свои уши, я ж просто ждать устал, пока ты решишься зайти — вот и позвал погромче. Лапы-то твои я услышал, когда ты ещё по лестнице шёл.

А неплохой слух у этого громилы: я ведь старался тихо ступать, а он всё равно учуял.

— Залазь, вон, в кресло. Вместе сторожить будем. Поговорим немного — и то веселее будет. А детишек всех в Большой зал согнали. Там и без тебя книззла посадить некуда. Хм, забавно поговорка приладилась: ты же вроде как книззл и есть...

Похоже, действительно лучше здесь остаться. Не люблю я в тесноте спать. А Хагрид хоть расскажет, что тут было, и от кого мы сейчас гостиную охраняем.

— Не люблю я этот Хеллоуин. Вроде празднуют все, веселятся, морды забавные из тыкв делают... А я все вспоминаю, что Поттеры в эту ночь погибли. Ты ведь, поди, знаешь про Поттеров?

Сказал бы я тебе, что знаю про Поттеров, ты бы, поди, с кресла свалился.

— Вот с тех пор я его и не люблю... Ну, да ладно. Зато с тобой хоть познакомлюсь, а то когда еще доведётся. Ты не боись: Блэк сюда навряд ли еще нагрянет. А если что — отобьемся.

Блэк? Здесь был Сириус Блэк?! Да чтоб мне неделю голодным ходить! Выбрал, называется, время для воспитательной работы...

— Ну, чего взъерепенился-то? Говорю же тебе — отобьемся! Зонт я свой, правда, не взял... Да кто ж знал, что я Дамблдору для охраны понадоблюсь.

Он. Сражается. Зонтом?

— И ничего смешного нет! Были у меня проблемы, когда я еще здесь учился. Давнее это дело... Тогда еще ученица погибла. Миртл ее звали. Слыхал, у нас в прошлом году здесь василиск орудовал? Это теперь только ясно стало, что он и Миртл убил. А в тот раз на меня подумали.

Вот так номер. И как же это можно было подумать, что Хагрид кого-то убил?

— Ну, не на меня, то есть. На Арагога, паука моего. А ведь он в те годы совсем маленьким был. Он бы и мухи не обидел. Хотя, мух-то он как раз ел... — Хагрид сбился и ненадолго замолчал.

Нет, ну каким должно быть расследование, чтобы василиска с пауком перепутать!

— Палочку мою сломали, а мне запретили колдовать и отчислили из школы. Дамблдор ко мне домой пришел и пригласил на должность Хранителя ключей Хогвартса. Звучит, а? Я ему говорю: "Вы разве не думаете, что я виноват в этих нападениях?" А Дамблдор мне на это отвечает: я мол, точно знаю, что это не ты... Миртл теперь — призрак Хогвартса, и она рассказала, что перед смертью видела два горящих глаза. Но мы-то с тобой, Хагрид, прекрасно знаем, что при встрече с пауком запоминаются совсем не глаза. Вот только доказать ничего не удастся. Так и сказал. А потом задумчиво на меня посмотрел и спросил, действительно ли я сохранил обломки палочки. Я их достал и выложил перед ним на стол. А Дамблдор...

Хагрид вдруг снова умолк, будто сказал лишнее. Потом почесал бороду и продолжил:

— Не должен я об этом говорить... Ну, да ладно... В общем, взмахнул он своей палочкой — а она у Дамблдора по виду очень древняя — и все обломки срослись в мою прежнюю целую палочку. "Это тебе — говорит — в знак моего доверия. Только спрячь ее куда-нибудь и при посторонних не пользуйся. Когда-нибудь вся правда откроется, и тебе снова разрешат колдовать".

Хагрид вынул из кармана большой грязный платок и шумно высморкался.

— Дамблдор еще как-то грустно улыбнулся и сказал: "Должна же быть от этой палочки какая-то польза". Так я и не понял, о чем он тогда толковал. Великий человек — Альбус Дамблдор. В этом году собирался запрос в Министерство подать. Ну, чтобы дело мое пересмотрели. Да я ему с Клювокрылом все планы нарушил. Это ж надо было на Малфоя нарваться...

Про Сириуса великан больше не вспоминал, и его слова постепенно стали казаться мне бессвязным бормотанием, под которое оказалось очень удобно засыпать...

— Ну что, похож я на этого твоего Хэнд-эльфа?

— Гэндальфа, милый. Похож немного. Но Дамблдор похож больше. И колечки Гэндальф выпускал из трубки, а не из палочки.

— Может, мне еще и курить научиться?

— Лучше научись успокаивать Гарри.

— А я чем занимаюсь, по-твоему? Ты же видишь, он больше не плачет.

— Да, но я имела в виду, что Гарри уснет, а не начнет весело прыгать в кроватке.

— Это промежуточная стадия. Она необходима для того, чтобы нашему сыну снились веселые сны. Смотри, Гарри, если взять волшебную палочку и сказать...

— Джеймс! Сейчас же убери палочку и возьми Гарри на руки!

— Хорошо-хорошо. Ну вот... Так спешил исполнить волю моей госпожи, что даже палочку выронил! Теперь придется за ней под шкаф лезть.

— Ничего страшного. Попроси Кота — он достанет...Что это?

— Сейчас узнаю... ЛИЛИ, ХВАТАЙ ГАРРИ И БЕГИ! Я ЕГО ЗАДЕРЖУ!..

Нет! Не хочу! Остановите это, пожалуйста!..

— ЭЙ, КНИЗЗЛ! НЕ ДУРИ! ОЧНИСЬ!

Фух, вроде обошлось... Спасибо, Хагрид!

— Тяжёлая у тебя, видать, была жизнь, пока ты к Гермионе не попал. Сроду не знал, что у книззлов кошмары бывают. Иди-ка лучше сюда. Да-да, прыгай прямо ко мне в кресло. Глядишь, полегче тебе будет.

Оставшееся время до утра прошло без кошмаров. Когда я проснулся, Хагрида уже не было, а в гостиную заходили её законные обитатели.

* * *

В один из вечеров я решил совершить перед сном прогулку вокруг Хогвартса. Побродить в тишине, подумать... Надо сказать, для животных в этом замке всё устроено очень разумно. Не знаю, как создатели Хогвартса этого добились, но каждый питомец, привезённый учеником, мог в любое время беспрепятственно покидать замок и возвращаться обратно. Это мне миссис Я-Тут-Самая-Главная-Норрис рассказала, когда я в первый день искал… ну, понятно, что искал.

Прогулка на свежем воздухе была бы более приятным и полезным занятием, если бы не дементоры вокруг замка. Так что далеко убегать я не собирался. Впрочем, у меня и не вышло. За дверью я почти сразу наткнулся на оборо... профессора Люпина. Он стоял и смотрел на луну, думая о чём-то своём. Услышав мои шаги, Люпин мгновенно вскинул руку с палочкой. Но, приглядевшись, вздохнул — то ли с досадой, то ли с облегчением — и опустил её.

— Извини, что напугал. Просто, когда рассчитываешь встретить анимага, поневоле реагируешь на всё, что с шерстью и движется, — сказал он.

Интересно, он имеет в виду Хвоста? Но ведь Питера все считают погибшим героем. Тогда — кого? Ладно, может сам расскажет.

— Не спится? — спросил он меня.

Я кивнул.

— Ого, — в голосе профессора появился интерес. — Ты понимаешь человеческую речь?

Я снова кивнул. Если бы и он меня понимал — цены бы нашему общению не было.

— А я сегодня специально на дежурство вызвался. Всё равно не усну. На меня перед полнолунием обычно бессонница нападает, с тех пор как... В общем, тебе не понять.

Мне не понять?! Ну, знаете... Придётся показать, кто здесь больше понимает. В конце концов, не съест же он меня! По крайней мере, сегодня. Я с мученическим выражением вытянул морду в направлении луны, и издал протяжное и тоскливое:

— Мяу-у-у-у-у.

— Вот как? — Люпин был явно ошеломлён. — Ты знаешь? Хотя, конечно. Ты ведь кот мисс Грейнджер, поэтому просто обязан быть сообразительным.

Нет, это же надо было оскорбить в такой изящной форме! Я, между прочим, собственное чутьё имею, и мне не надо быть котом Гермионы, чтобы оборотня распознать. Я, в конце концов, книззл наполовину!

— Только хозяйке своей не рассказывай, ладно? Пусть это будет наш секрет.

Можно подумать, она меня спросит! У неё с этими перемещениями во времени и так забот хватает. Да и не стал бы я...

— Ты, наверное, хотел бы знать, как мне с такой... особенностью позволили здесь преподавать?

Что, опять кивать? Или подмигнуть, для разнообразия? Лучше кивну.

— Это идея Дамблдора. Дело в том, что я хорошо знаю... знал Сириуса Блэка, который сбежал этим летом из Азкабана. А ещё — я знаю его главный секрет. Только я, понимаешь?

Я всё понимаю. Ты рассказывать-то будешь?

— Он — анимаг.

Драный коготь! Они все сговорились, что ли?! Сначала Хвост, потом Сириус! Не удивлюсь, если и Джеймс... О, нет... Сохатый! Я ещё никак не мог понять, за что ему дали такое прозвище. Значит, они все были анимагами. Кроме Люпина, разумеется. Хорошо. Интересно, в какое животное превращается Сириус?

— Си... Блэк принимает форму чёрного пса.

Эх… Ну, кто так делает? А время на размышление?

— Как бы мне хотелось найти его первым. Может, ему как-то удастся объяснить своё предательство. А может, я его сразу убью.

— А может, ты попытаешься помочь старому приятелю? — раздался вдруг чей-то вкрадчивый голос.

Я вздрогнул и зашипел, а Люпин спокойно констатировал:

— Северус.

— Решил пожелать тебе доброй ночи. Завтра это вряд ли будет актуально.

— Очень любезно с твоей стороны, Северус, напомнить мне о приближающемся полнолунии. Это единственная причина, по которой ты прервал свой сон?

— Ты знаешь, в чём причина, Люпин. Я тебе не доверяю.

Позвольте, так это и есть Северус Снейп?..

— Что это значит, сэр? Как вы могли взять Нюниуса преподавать в Хогвартсе?!

— Скажи мне, мальчик мой, получил ли ты министерскую сову с приказом о назначении тебя директором Хогвартса?

— Э... нет, сэр... Но какое отношение...

— В таком случае, позволь напомнить, что директором пока являюсь я. И, стало быть, имею право самостоятельно принимать преподавателей на ту или иную должность.

— Но ведь Снейп — Пожиратель. Он еще в школе не гнушался тёмной магией, а уж теперь...

— А теперь, Джеймс, мы закроем эту тему и не будем более к ней возвращаться. Я доверяю Северусу Снейпу, и этого для тебя должно быть достаточно...

И Джеймс называл его Нюниусом? Его? Снова намёк на какое-то животное? Ну, не знаю... Если он и анимаг, то только василиск.

— Вижу, ты совсем одичал. С животными разговариваешь. Где планируешь проводить полнолуние? В своей любимой Визжащей хижине?

— У себя в комнате. Ты прекрасно знаешь, Северус, что Аконитовое зелье избавляет от необходимости запирать меня где-то. Кстати, спасибо тебе за то, что согласился варить его для меня.

— Не обольщайся на свой счёт, Люпин. Если уж директор решил завести себе в Хогвартсе ручного вервольфа, я предпочитаю максимально обезопасить себя и окружающих.

— Тебе не кажется, что пора уже забыть ошибки юности, Северус? Я не напрашиваюсь в друзья, но неужели так трудно обойтись без постоянных подколок?

— Забыть ошибки, говоришь? Может, ты готов забыть ошибку своего дружка Сириуса? Который продал твоего второго дружка Джеймса и...

Ой... Пока Северус Снейп говорил, я пытался стать как можно меньше. Но когда он неожиданно оборвал свою фразу, мне захотелось просто исчезнуть. В повисшей напряжённой тишине я не знал, к чему готовиться. К счастью, молчал он недолго.

— Я, пожалуй, вернусь в замок. Здесь слишком воняет шерстью. Не забудь принять зелье, Люпин, иначе это будет последнее, что ты забудешь.

Воняет шерстью? Да ничего подобного. У меня прекрасное обоняние. И оно говорит, что с моей шерстью всё прекрасно…

— Не надо мне угрожать, Северус. Я привык быть угрозой самому себе. Спокойной ночи.

— И тебе. По возможности.

Когда Северус Снейп ушёл, Люпин посмотрел на меня и, грустно улыбнувшись, произнёс:

— Что тут поделаешь... Это Северус.

* * *

Визжащая хижина. Единственное из разговора Люпина и Снейпа, за что можно зацепиться. Скорее всего, она находится недалеко от замка. Место, служившее укрытием для оборотня, подойдёт и анимагу Сириусу. Даже странно, что никому эта мысль не пришла в голову. Если Сириус там, я должен его найти: я отчаянно нуждаюсь в напарнике!