Гарри Поттер и Физика магии (джен)

Спустя три дня с того памятного сна Гарри лежал в своём чулане и мечтал. Странный сон никак не хотел забываться. Возвращаясь мыслями к Алексу, он думал, что получи он такого помощника и советчика на самом деле, жить стало бы намного проще. Помнится, в школьной библиотеке Гарри нашёл книгу по детской психологии, в которой вычитал, что одинокие дети иногда общаются с придуманными ими персонажами. Но он ведь не псих, да? А может, Алекс все-таки существует и стоит его позвать?

— Алекс!

— Я здесь, Гарри, — вдруг услышал он в своей голове знакомый хрипловатый голос. — Отвечай мысленно, я услышу.

— Ой… Мне это мерещится, да? Я сошел с ума?

— Нет, Гарри. Ты здоров, по крайней мере, психически. Так уж случилось, что мы теперь вместе. Только не пугайся, пожалуйста.

— Алекс, а... а ты кто?

— Гарри, ты ведь помнишь своё сновидение три дня назад? Тогда я впервые очнулся в твоём сознании и попал в твой сон. Мы тогда много с тобой разговаривали...

— Эм-м, да, я помню... — ответил мальчик.

— Гарри, что ты знаешь о реинкарнации?

— Ну, вроде как, душа возвращается назад. А не в рай или ад.

— Верно. Эти представления популярны на востоке. Действительно, в соответствии с ними после смерти и очищения душа человека возвращается на Землю и возрождается с приходом в этот мир нового человека. И он ничего не помнит из своих прошлых жизней. Предполагается, что человек должен выполнить в этом мире некое особое предназначение. В общем, теория смутная и никем не доказанная. Но представь себе, каким-то немыслимым образом я очутился не в новорождённом малыше, а в твоём сознании, и при этом я сохранил при себе все воспоминания.

— В моём сознании? И что же нам теперь делать? — спросил встревоженный мальчик.

— Научиться жить вместе, Гарри. Давай для начала я расскажу немного о себе. Я родился в России, в Москве. Занимался наукой, в основном, физикой и химией. У меня хорошая дружная семья. Я женат, у меня дочь и две внучки чуть постарше тебя. А попал я сюда... В общем, у меня в лаборатории что-то случилось и то ли я потерял сознание, то ли умер, не знаю... На тот момент шёл две тысячи четырнадцатый год.

— Так ты из будущего?! Ты что, путешественник во времени?

— Честно говоря, я не знаю, кто я теперь. Но я действительно из будущего, это так. Сейчас какой год... девяностый?

— Да, сегодня двадцать восьмое июля тысяча девятьсот девяностого года, — ответил Гарри и снова затаил дыхание.

— Понимаешь, так уж случилось, что я много знаю о твоём мире и могу рассказать тебе о невероятных вещах. Хочешь послушать?

— Конечно хочу, — ответил мальчик.

— Гарри, что ты знаешь о магии?

— Ну, магии не существует. Я уже не маленький и всё понимаю.

— А скажи-ка мне, не случалось ли с тобой что-то очень необычное? Такое, что не укладывалось в рамки здравого смысла?

— Ой, было, — быстро ответил Гарри и рассказал обо всех своих странностях, о которых недавно вспоминал. А также о том, что из-за них Дурсли его наказывали и пытались выбить их из него, называя «дурью».

— Вот видишь… До недавнего времени я и сам считал, что магии не существует. Но теперь я это утверждать не берусь. Судя по всему, ты, Гарри, настоящий волшебник, — озадачил я мальчика.

— Волшебник? — спросил Гарри. — Я — волшебник? Но разве они бывают?

— Да, Гарри, они есть и их довольно много. Помнишь свои отросшие за ночь волосы? Это ведь не просто так. Это волшебство. Но есть люди-метаморфы, которые могут не только волосы отращивать, но и полностью изменять свою внешность, лицо и фигуру. И даже пол, наверное. А помнишь, как ты стал невидимкой? Это чары невидимости. На самом деле, как мне кажется, становиться полностью невидимыми могут немногие волшебники, только самые сильные из них. Поэтому я думаю, что у тебя большой потенциал.

— То есть, вы хотите сказать, что я сильный волшебник? — удивился мальчишка.

— Похоже на то. Так вот, чтобы становиться невидимым, существуют также специальные артефакты — мантии-невидимки, а также чары отвода глаз и чары хамелеона, но это не совсем то.

— Мантии-невидимки? Как в сказках?

— Они существуют на самом деле, Гарри. Но я немного отвлекся. Помнишь тот случай, когда ты оказался на крыше? У волшебников это называется аппарацией. Ну, телепортацией, по-нашему. А ещё я предполагаю, что у тебя есть очень редкий дар — знание змеиного языка и возможность на нём разговаривать, читать и даже писать. Этот язык называется парселтанг. Ты пробовал говорить со змеями?

— Э-э-э... Нет. А разве змеи разумны? Иначе как они тогда разговаривают? — спросил заинтригованный мальчик.

— Гарри, я и сам пока не понимаю всех тонкостей. Я ведь на самом деле не волшебник, а магл, в отличие от тебя.

— А кто такие маглы? — задал очередной вопрос Гарри.

— Это обычные люди, которые не наделены волшебными способностями и не способны творить магию. Мне в некотором роде повезло, что я могу теперь вместе с тобой обучаться магии.

— А магии разве обучаются?

— Конечно. Существуют специальные школы, где учат этому искусству. И ты будешь обязательно учиться в такой, ведь ты числишься в списках будущих учеников ещё с рождения. Школа эта называется Хогвартс. Она одна из трёх крупнейших европейских школ. Ещё есть Шармбатон во Франции и Дурмстранг, но где он находится — неизвестно. Это тайна, которую тщательно берегут. В Америке тоже есть школа, кажется, где-то в Салеме. Наверное, есть школы и где-то на Востоке. В Японии и Китае наверняка есть. В общем, когда тебе исполнится одиннадцать лет, то есть, уже через год, к тебе прилетит сова из Хогвартса и принесёт письмо с приглашением.

— Сова? Письмо?

— Да, Гарри. В волшебном мире функцию почтальонов выполняют совы. И к прибытию совы мы постараемся подготовиться. Ты ведь не хочешь прослыть слабаком и неумёхой, правда?

— Конечно! А как мы будем заниматься магией? Разве здесь это возможно? — озадачился мальчишка.

— Непосредственно здесь вряд ли. Но в других местах, думаю, это возможно. И даже нужно. Чистокровные волшебники изучают магию с детства. Можно даже сказать, впитывают с молоком матери. Да, должен отметить, что существуют чистокровные волшебники, полукровки, сквибы и маглорождённые. Чистокровными считаются маги, у которых родители не менее чем во втором поколении являются волшебниками. Полукровками называют людей, у которых только один из родителей является волшебником или же кто-то из родителей — маглорождённый. Сквибы — это люди, рождённые в чистокровных семьях, но не имеющих сколь-нибудь заметных магических способностей. Маглорождённые — те, у которых оба родителя обычные люди. Их чистокровные снобы обзывают обидным прозвищем — грязнокровка.

— А я маглорождённый? — спросил Гарри.

— Ты? Ну нет. На самом деле ты полукровка. И хотя оба твоих родителя — настоящие сильные волшебники, твоя мама не была чистокровной. Тут будет уместным рассказать тебе всё, что я о них знаю, — услышав это, Гарри подобрался. Этот вопрос интересовал его очень давно. А узнав, что его родители были волшебниками, он очень обрадовался. — Правда, я всё ещё не уверен в достоверности некоторых своих знаний. Но мы с тобой потом всё это проверим, хорошо?

— Конечно, но откуда мы это узнаем? Дурсли мне говорили, что папа и мама погибли в автомобильной катастрофе, и были... ну, не очень хорошие. И бедные.

— Гарри, я расскажу тебе то, что Дурсли скрывали от тебя много лет.. Так вот, твой отец — вовсе не алкоголик, а мать — никакая не шлюха, как говорила тётушка Мардж. А ты — не урод. И погибли твои родители вовсе не в автомобильной аварии. Твоя мама, Лили Эванс, была сестрой тёти Петуньи, и, в отличие от неё, была очень сильной колдуньей. Они были дружны в детстве, но рассорились, когда Лили пришло письмо из Хогвартса. Твоему отцу тем же летом пришло аналогичное письмо.

— Они учились в Хогвартсе?

— Конечно. После окончания учёбы твои родители поженились, а вскоре родился и ты. Живя здесь в нищете, ты вовсе не нищий, Гарри. Но и не баснословно богат, как хотелось бы. Впрочем, это мы выясним позже. Мне известно, что в волшебном банке, который называется Гринготтс и которым управляют гоблины, на твоё имя оформлен банковский сейф.

— Банковский сейф? Гоблины?

— Да-да, именно гоблины.

— Это те гоблины, которые во Властелине колец?

— Нет-нет, здесь они совсем другие. В твоей банковской ячейке лежат деньги, которые тебе оставили родители, чтобы ты ни в чём не нуждался и достойно закончил своё обучение в Хогвартсе. А ведь ты сейчас ходишь в обносках и недоедаешь… Твой золотой ключик от заветного сейфа находится у кого-то из волшебного мира, и мне кажется, что я знаю у кого. Впрочем, в этом ещё надо разобраться. Я не уверен пока что ни в чём, слишком мало у меня достоверной информации об этом мире, а та, которая есть, она из совершенно другого источника.

— А всё-таки, у кого мой ключик? — поинтересовался Гарри.

— Да есть в этом мире один человек, который выглядит очень добрым эксцентричным дедушкой. Лично я отношусь к нему с некоторым предубеждением, хотя, может быть, я ошибаюсь. Когда познакомимся с ним лично, а это случится обязательно, тогда и узнаем. Возвращаясь к Поттерам, отмечу, что все их, за небольшим исключением, очень любили. Нет, они не были идеальными. Как и все реальные люди, у них были свои недостатки, они делали ошибки — иногда безрассудные, а иногда и трагические…

— А откуда ты всё это знаешь? — спросил Гарри. — Ну, про родителей, про волшебный мир, и про этого… с ключиком?

— Рассказ будет долгим, Гарри, а время уже позднее. Завтра в нашем распоряжении будет целый день. Как ты смотришь на то, чтобы отложить разговор до утра?

— Ну хорошо, Алекс, — нехотя согласился Гарри. — Тогда спокойной ночи.

— Спокойной ночи, малыш.

— Я уже не малыш!

— Ну, для меня ты всё равно малыш. Но если тебе не нравится, я постараюсь тебя так больше не называть...

* * *

На второй день Гарри проснулся, как обычно, от окрика тёти Петуньи. Привычно подхватился на ноги и потопал умываться.

— Алекс, ты здесь? — поинтересовался Гарри, орудуя старенькой зубной щёткой.

— Да здесь я, здесь. Куда я от тебя денусь?

— Привет! А тебе сны снятся? Ты вообще спишь?

— Привет, Гарри. Конечно, сплю. И сны мне тоже снятся.

— А о чём?

— Да о доме, в основном. Ну и иногда об той аварии.

— Сочувствую. А когда ты продолжишь свой рассказ?

— Сейчас тебе надо завтрак готовить. А потом чего-то делать. Дядя наверняка нас без работы не оставит. Пока вокруг нас люди, нам лучше мысленно не болтать, пока не научимся разговаривать незаметно для окружающих. Сейчас, когда ты со мной общаешься, у тебя мимика лица меняется и ты немного стопоришь. Не замечал? Надо будет потренироваться перед зеркалом...

Сегодня Вернон отправил Гарри убирать гараж. Времени впереди было много. Так что Гарри, перекладывая старые вещи и сдувая с них пыль, слушал продолжение рассказа.

— Понимаешь, Гарри, — начал Алекс, — в мире, в котором я жил, была издана книга за авторством одной британской писательницы, в которой она описала магический мир Великобритании и некоторые события, которые в конечном итоге спасли мир от одного очень плохого тёмного мага. Он называл себя лордом Волан-де-Мортом. Люди боялись называть его по имени, поэтому они употребляли словосочетание «Тот-кого-нельзя-называть». Волан-де-Морт считал себя наследником Слизерина.

— А кто такой этот Слизерин? — заинтересовался Гарри.

— Он один из четырёх основателей Хогвартса. Так вот, благодаря этому все почему-то считали, что Волан-де-Морт — чистокровный маг. Он выдвинул идею о превосходстве чистокровных волшебников и многие попались на эту приманку. Он умел убеждать людей, обладал харизмой и магической мощью. Но на самом деле он полукровка. Его мать была чистокровной волшебницей, но вот отец — он был обычным маглом с отвратительным характером. В результате темнейших ритуалов и убийств Волан-де-Морт разделил свою душу на части и попрятал их в разные предметы, которые называются крестражами. Советую этот термин никогда не упоминать, так как даже разговоры о них являются запрещёнными. Да и откуда мальчику о них знать?

— Но ты мне ведь расскажешь, да?

— Тебе расскажу. Эти крестражи являются якорями, которые удерживают его душу в мире, и благодаря им он может возродиться. Так вот, мир спас маленький годовалый малыш. Это случилось на Хэллоуин. Следует упомянуть, что на тот момент существовало некое пророчество и при его первом произнесении один человек подслушал самое его начало — первые несколько строк.

— Разве можно верить каким-то глупым пророчествам? — удивился Гарри.

— Ну, гадалкам я бы тоже не верил. Некоторые пророчества становятся настоящими, если тот, о ком пророчество, принял его всерьёз и сделал что-то такое, что могло бы предотвратить предсказание. Так и случилось в этом случае. Человек, который подслушал его, был пожирателем смерти.

— А кто такие пожиратели смерти? Они что, едят смерть? — удивился Гарри.

— Нет, не едят. Так называли последователей тёмного лорда. Когда Волан-де-Морт услышал первую часть пророчества, он отправился в их дом, убил родителей, а когда захотел убить и малыша, проклятие отразилось и убило его самого. Почему так случилось — никто не знает. Такого прежде никогда не случалось. Так что после этого мальчик стал знаменит, о нём было написано множество книг, а самого малыша стали называть Мальчиком-который-выжил. Его жизнь не была легкой. Волан-де-Морт возродился в конце четвертого курса его обучения в Хогвартсе и принялся за старое. Своих последователей он клеймил меткой, как тавром помечают скот.

— А почему они шли на такое, ну, чтобы их клеймили? — спросил Гарри.

— По разным причинам. Кто искренне поддерживал его идеи, кто от страха за себя или свою семью. Кто хотел стать более значимым, чем он есть, и хотел кому-то что-то доказать. Но были и такие, которым просто нравилось мучить и убивать.

— А что было потом?

— В конечном итоге выросший мальчик победил, хотя победа далась ему нелегко. Вот такая вот грустная история, опубликованная в этом бестселлере. Что касается первой книги, то после её оглушительного успеха последовали очередные тома, по одной на каждый курс Хогвартса, в котором учился главный герой. В обычном мире история о маленьком мальчике стала настолько популярной, что автор стала баснословно богатой и известной на весь мир. Многие поколения детей выросли с этой книгой. А теперь подсказка — у маленького мальчика на лбу был шрам в виде молнии.

Если бы диалог происходил наяву, то Гарри с изумлением воззрился бы на своего собеседника.

— Это же я? У меня шрам в виде молнии. А этот Вол… Волан-де-Морт убил моих родителей, да?

— Да, Гарри, эта история о тебе. Ты должен принять это и осознать.

Гарри, механически переставляя какие-то железки на полке, задумался, пытаясь сложить целостную картину из обвалившейся на него информации, которая то и дело разваливалась. Наконец, он отозвался:

— Алекс, тебя ведь в той истории не было?

— Не было.

— Тогда, может, эта история не обо мне?

— О тебе, о тебе. Пока что совпадает почти всё — адрес вплоть до чулана под лестницей, твоя семья, твои странности...

— Но если ты вдруг попал в этот мир, тогда... это ведь неспроста, да?

— Похоже на то, Гарри, — с грустью ответил Алекс. — Я не знаю, зачем провидение меня сюда забросило. Возможно, моя миссия в этом мире — изменить историю маленького мальчика. Избавить его от одиночества. Помочь. Научить. Подготовить... И победить в конечном итоге.

— Но я бы всё равно победил, разве нет?

— Победил. Но погибло бы много хороших людей. И среди них были бы твои друзья.

— А мы с тобой будем друзьями? У меня ещё никогда не было друга.

— Я очень надеюсь на это. А ещё я буду твоим учителем.

— А чему ты будешь меня учить?

— А чему бы хотел научиться, малыш?

— Эй, я уже не малыш! — возмутился мальчик.

— Хорошо, хорошо, мой юный коллега, — засмеялся Алекс. — Так всё-таки?

— Ну, я бы хотел научиться колдовать.

— Гарри, этому ты научишься и без меня. Скажи, чего бы ты хотел больше всего на свете?

— Шоколадку, — хихикнул мальчик.

— Шоколадки у меня нет, сам понимаешь. Я серьёзно.

Гарри задумался. Чего бы ему хотелось больше всего? Наконец, лицо его просветлело и он ответил:

— Я бы хотел жить в настоящей семье. Чтобы мама и папа меня любили, как Дурсли своего Дадли. Дарили мне подарки на день рождения, покупали мне новую одежду и игрушки, чтобы угощали меня шоколадками и водили в зоопарк. А Дурсли меня... э-э-э, ненавидят, наверное. Как хорошо, что ты появился, Алекс!

— Да, Гарри. Мы ведь теперь с тобой всё равно, что маленькая семья. Правда, я не смогу дарить тебе игрушки, и заменить собой папу с мамой тоже не смогу...

— Ой, а ведь и правда! Я ещё об этом не думал. Маленькая семья... А мне нравится, — заключил радостно мальчик.

— Ну хорошо, Гарри, расскажи мне о своих успехах в школе. Ты ведь учишься начальной школе Святого Грогория?

— Да, Алекс.

— Для моего русского слуха имя «Грогорий» звучит непривычно. Так и хочется сказать «Григорий». Ну и как успехи?

— Я люблю читать разные книги и хорошо учусь. И намного лучше Дадли. А Дурслям это не нравится.

— А какие предметы тебе даются лучше всего?

— Не знаю. Мне легко учиться. И предметы лёгкие. А вот Дадли... он хоть и учится плохо, но все учителя его хвалят, он даже на свой день рождения получил грамоту за то, что всегда доедает свой ланч. А меня почему-то ругают.

— То, что ты хорошо учишься, это хорошо. Значит, мне будет легче тебя обучать. Понимаешь, Гарри, у меня в сознании хранится огромный пласт знаний. И я хотел бы передать тебе хотя бы малую часть, а то и всё, если смогу. Надеюсь, что вместе мы изучим законы магии и сделаем встряску магическому миру. Но нам очень нужна информация. Разная. И о волшебном мире в том числе. Например, в твоей памяти должно остаться воспоминание о приходе Волан-де-Морт в твой дом. Если ты мне разрешишь, я могу попытаться его просмотреть...

— А разве это возможно?

— Ещё не знаю, но мы можем попробовать. Однако, Гарри, тут есть один момент. Я не хотел бы, чтобы ты это видел.

— Почему? — удивился мальчик.

— Потому, что это будет наихудшее воспоминание в твоей жизни. Ты его вспомнишь и так, если вдруг столкнёшься с дементорами.

— Ну, раз ты так считаешь... — согласился Гарри. — А кто они такие, эти... дементоры?

— Это тёмные твари, охраняющие Азкабан, волшебную тюрьму. Они высасывают счастливые воспоминания и оставляют только самые плохие. Кажется, будто в мире больше не осталось радости, ничего светлого и чистого.

— Алекс, а ты разве сможешь просмотреть мои воспоминания так, чтобы я их не видел?

— Гарри, я вообще не уверен, что что-то увижу. Но ведь волшебники это как-то делают.

— Хорошо, я согласен, только с чего мы начнём?

— Для начала давай вспомним, как ты готовил сегодня завтрак.

Попытка оказалась неожиданно успешной. Перед глазами возникла сковородка с жарящимся беконом. Картинка была очень яркой и подробной. Вот Гарри перевернул бекон на другую сторону. Послышался возглас тёти: «Что ты там возишься, негодник? Сейчас Дадли спустится, а стол ещё не накрыт...» Да уж, при такой близкой связи сознаний никакая легилименция не нужна. Это очень обеспокоило Алекса. А что, если мальчик надумает забраться в его память и увидит там...

— Гарри, ты тоже увидел это воспоминание? — поинтересовался Алекс.

— Да.

— Значит, проникнуть незаметно в твою память мне пока не удастся. Тогда воспоминание о приходе Волан-де-Морта отложим на неопределённое будущее. Будем считать, что мадам Роулинг описала события правильно.

— Алекс, а ты заметил, что это воспоминание, ну... было как в кино?

— Конечно, заметил, Гарри. И я над этим подумаю на досуге. Слушай, давай сейчас поговорим об одной вещи. Понимаешь, при желании мы можем узнать друг о друге всё на свете. Но ведь лазать друг другу в воспоминания — это ведь нехорошо. Ты с этим согласен?

— Конечно! — тут же согласился мальчик.

— Вот! Понимаешь, Гарри, исходя из громадной разницы в возрасте...

— Алекс, я уже не маленький. Ты остерегаешься, что я полезу в твою память и увижу там... э-э-э... ну, некоторые очень личные вещи...

— Какой умный мальчик! — с облегчением вздохнул Алекс. — Ты всё очень правильно понял. Давай на будущее установим правила — просто так копаться в памяти друг друга нельзя, только по разрешению.

— Конечно, Алекс. Я думал, это и так понятно. А я разве смогу твои воспоминания смотреть?

— Если я смог, то и ты сможешь.

— А что ты имел в виду, когда говорил, что волшебники это тоже могут делать?

— Не все волшебники, Гарри, только некоторые. Это своего рода искусство, которому нужно долго учиться. Чтобы защитить свой разум от чужого вторжения, волшебники используют окклюменцию. Это магия разума. Окклюмент выставляет на пути легилимента мысленный блок, который тот преодолеть не сможет. Соответственно, легилименция — это искусство чтения мыслей, мыслеобразов и эмоций.

— А Волдеморт читает мысли?

— Да, лорд Волан-де-Морт умеет читать мысли. Альбус Дамблдор, директор Хогвартса, тоже искусный легилимент. В Хогвартсе есть ещё один волшебник, который умеет это делать. Это профессор Снейп, преподаватель зельеварения. Легилименты есть также в Министерстве магии. Но в целом, как я уже говорил, их немного. Но так уж случилось, что все три главных легилимента тесно связаны именно с тобой. А раз так, мы просто обязаны с тобой научиться защищать свои мысли. Так что, договор в силе?

— Конечно, — ответил Гарри.

— Теперь более подробно о директоре школы волшебства Хогвартс Альбусе Дамблдоре. У него столько званий, должностей и регалий, что одно их перечисление в тексте письма с приглашением в Хогвартс занимает едва ли не половину всего текста. Помимо того, что он директор школы, он также председатель Визенгамота — волшебного суда, и президент Международной конфедерации магов. А ещё он кавалер ордена Мерлина первой степени. Он также считается сильнейшим светлым волшебником современности. Это действительно так, по крайней мере, что касается его магической силы. Прикрываясь общим благом, Дамблдор жертвует людьми, как опытный шахматист пешками. Так уж случится, что в результате некоторых своих непродуманных действий он получит тёмное неизлечимое проклятие и будет медленно умирать. Но и смерть свою он обернёт на пользу всеобщему благу.

— Дамблдор умрёт? — спросил Гарри.

— Умер бы на твоём шестом курсе. Но теперь история пошла по новому пути. Как бы я нему не относился, но умереть по глупой случайности я ему не дам.

— А из-за чего он умер? Ну, в той истории...

— Он не смог избежать соблазна — надел на палец кольцо Гонтов и получил тёмное проклятие. Очень велика вероятность, что попади оно сейчас ему в руки — и история повторится.

— А, я понял. А что он задумал насчёт меня?

— Думаю, у Дамблдора относительно тебя намечена целая программа, рассчитанная на многие годы, в соответствии с которой он будет готовить тебя к неизбежному финалу. Однако, в этом сложном плане есть многочисленные прорехи, связанные с тем, что многие факты ему ещё неизвестны. И если мадам Роулинг действительно открыла в своей книге все секреты, то у нас с тобой очень неплохие шансы избежать многих неприятностей, не находишь?

* * *

Целый день мы провели в разговорах. То ли мы идеально сошлись характерами, то ли новизна впечатлений и новой информации помогала, но общаться с мальчиком мне было интересно, да и ему со мной тоже. Я терпеливо объяснял, а Гарри внимательно слушал, впитывая новые сведения, как губка.

Почему я решил ему всё рассказать? Причина простая — я не чувствовал в нём страха, поэтому и скрывать информацию, как это делал добрый дедушка, не стал. Смелый мальчик. Он узнал о пророчестве, в соответствии с которым получалось, что окончательно убить Волан-де-Морт может только сам Гарри. Ни один не сможет жить спокойно, пока жив другой. Теперь он знает и о крестражах. Однако, я всё ещё не решался открыть ему самую главную правду...