Возрождение Феникса (гет)

С каждой минутой голова болела все сильнее. Гарри ни на чем не мог сосредоточиться. Придя на завтрак, он вяло поковырялся в своей тарелке, заботливо наполненной Гермионой, и покинул Большой зал, так и не проглотив ни крошки. Боль все нарастала, и он боялся, что такими темпами не сможет осилить последний экзамен.

Заметившая его бледность подруга, чуть ли не силком отвела Гарри в больничное крыло, пока Большой зал готовили к сдаче экзамена. Мадам Помфри провела диагностику и, не обнаружив ничего серьезного, выдала зелье от головной боли, объяснив все переутомлением и волнением.

Зелье помогло лишь частично, но этого хватило. Гарри, сев писать экзамен, смог сконцентрировать внимание на тех знаниях, которые в последние недели пыталась вбить в его голову Лили. Однако в висках время от времени болезненно кололо. Казалось, будто кто-то изнутри стучит ему по черепу.

Сжав зубы, Гарри усердно отвечал на вопросы, но чем больше ломал голову в поисках правильных ответов, тем быстрее боль возвращалась обратно. Тяжело вздохнув, он посмотрел на билет — осталось ответить всего на пару вопросов. Но сил на это уже не было. Голову словно сжали в тисках и засунули в горящий камин. От навернувшихся слез буквы сливались в размытые строчки. Гарри прикрыл глаза. Чтобы немного облегчить мучения, он прижался лбом к прохладной парте, надеясь, что это поможет. Но легче не становилось. Боль только усилилась. Чувствуя, что еще немного, и он просто-напросто потеряет сознание, Гарри собрал вещи и, сдав свою работу, поспешил прочь из зала, успев заметить тревожный взгляд Гермионы и удивленный Рона.

В холле он остановился, не зная, куда идти. Судя по всему, вновь обращаться за помощью к мадам Помфри было бесполезно. Задумавшись, Гарри неожиданно ощутил чужие эмоции: сильное волнение и заботу. И лишь доковыляв до главной лестницы, он понял, что это чувства матери.

— Точно! Мама! — обрадовано воскликнул он и тут же поплатился за это новой вспышкой боли, громко застонав.

Развернувшись, он поплелся в подземелья, стараясь ступать осторожно и не делать резких движений. Ноги не держали, руки тряслись, перед глазами все расплывалось. Плюнув на конспирацию, Гарри из последних сил постучал в дверь комнаты родителей, еле выдавив из себя:

— Мама, открой, это я...

Стоило двери распахнуться, как он без сил рухнул в проем, и его накрыла блаженная темнота.

* * *

Лили с утра ощущала какую-то смутную тревогу. Она попыталась понять, откуда пришло это неприятное чувство, и решила, что до нее доносится волнение Гарри перед экзаменом. Хотя ощущения несколько отличались от тех, которые она улавливала от сына в предыдущие дни. Даже тогда, когда он, трясясь как осиновый лист, шел сдавать зельеварение, это был страх, граничащий с паникой, но вовсе не тревога.

Она не понимала своих ощущений и это нервировало. Северус уже ушел напутствовать слизеринцев и не мог успокоить или в своей привычной манере посмеяться над ее непонятными страхами. Гарри должен был прийти только после экзамена. Лили не оставалось ничего другого, кроме как попытаться отвлечься и не накручивать себя без причины. К тому же ее нервные метания до сих пор заканчивались непроизвольными выбросами стихийной магии, и Лили уже несколько раз бросалась тушить ковер и обивку дивана. Чтобы переключить внимание и не сжечь Северусу всю мебель в комнате, она решила немного потренироваться в защитной магии. Сосредоточившись на творимом волшебстве, Лили постепенно успокоилась, методично отрабатывая заклинания на манекене, который несколько дней назад принес ей Северус.

Прошло уже достаточно много времени, однако Лили усердно занималась, пытаясь восстановить былую сноровку. Вдруг в дверь постучали. Лили, не ждавшая гостей, настороженно замерла: Северус зашел бы без стука, а у Гарри все еще шел экзамен. Напряженный голос сына заставил ее броситься к двери. Резко распахнув ее, она откинула в сторону палочку, чтобы успеть подхватить оседающего на пол Гарри. Втянув сына внутрь, Лили быстро принялась осматривать его, выискивая раны и повреждения. Однако никаких внешних причин для глубокого обморока, в котором тот находился, так и не обнаружила.

Оттащив Гарри на диван, она провела поверхностную магическую диагностику, которая тоже не дала никаких результатов. Не зная, что делать, Лили попыталась мысленно обратиться к Северусу, надеясь, что он почувствует ее панику и придет на помощь. И тут же вздохнула с облегчением, поняв, что ее эмоциональный посыл достиг адресата.

Спустя несколько минут дверь резко распахнулась и в комнату стремительно вошел Северус. Все это время Лили хлопотала возле Гарри, но так и не смогла привести его в чувство. Ни холодная вода, ни Энервейт не действовали. Солей аммиака у нее под рукой не было, а на громкие звуки, тормошение и похлопывание по щекам сын не реагировал.

— Что случилось?! — Северус быстро подошел к Гарри. — Что с ним?!

— Я не знаю, — сдерживаясь из последних сил, всхлипнула Лили. — Он потерял сознание прямо у нас на пороге. А еще я весь день чувствовала какое-то беспокойство и неясную тревогу с его стороны. И даже сейчас, когда он без чувств, я все равно ощущаю его эмоции. Словно он спит, но при этом видит жуткий кошмар.

— Давай посмотрим… — Северус быстро несколько раз провел палочкой над телом Гарри и нахмурился. — Спит, говоришь. Я сейчас…

Он метнулся в лабораторию, где хранил редкие зелья, и быстро вернулся обратно с каким-то флаконом из темно-синего стекла в руках. Лили, затаив дыхание, наблюдала за его действиями, не задавая вопросов и полностью положившись на опыт любимого. Северус аккуратно открыл крышку, капнул Гарри в рот три капли странного маслянистого и тягучего на вид зелья и напряженно застыл.

Ожидание казалось Лили бесконечным. Собственная никчемность угнетала. Нервно покусывая губы, она не сводила с сына напряженного взгляда, надеясь, что Северус знает, что делает. Любимый, видя ее состояние, ласково погладил по нервно сжатому кулаку.

— Все будет хорошо, — хриплым от волнения голосом произнес он.

Вдруг Гарри резко взмахнул руками и подскочил на диване.

— Сириус, нет!!! — громко закричал он, в панике оглядываясь по сторонам и слепо шаря руками вокруг себя.

Северус удержал Лили, не позволив ей кинуться к сыну.

— Подожди секунду, дай ему осознать реальность, — тихо прошептал он.

Лили дрожащими руками сжала ладонь Северуса, внимательно наблюдая за Гарри, а тот, похоже, начал приходить в себя. Он с удивлением огляделся по сторонам и, увидев мать, бросился к ней, схватив за плечи.

— Мама! Нужно скорее спасать Сириуса!!!

— Спокойно, Гарри, — перехватил его Северус, пытаясь усадить на диван. — Расскажи, что случилось.

Лили попыталась прижать сына к себе, чтобы успокоить, но тот резко вырвался из материнских объятий и нервно забегал по комнате.

— Сириус в плену у Волдеморта! В Министерстве. В том самом месте... Как ты говорил: хранилище предсказаний?

— Гарри, Гарри, подумай, что ты говоришь! — попытался урезонить его Северус. — Как Темный Лорд может оказаться среди бела дня в Министерстве, да еще и с пленником? Откуда ты это взял?

— Ты не веришь мне? — ощетинился Гарри. — Но это правда! Я не знаю как, но точно знаю, что Сириуса мучают назло мне. — Махнув рукой, он обернулся к Лили: — Мама, ну скажи ему! Сириус там страдает! Его пытают, пока мы тут выясняем причины. Нужно скорее попасть в Лондон…

— Но ведь Сириус был на площади Гриммо вместе с Дамблдором. — Лили старалась держать себя в руках и говорить так же рассудительно, как и Северус. — Как он — сбежавший узник, мог оказаться в Министерстве, да еще и в плену у Волдеморта?

— Да не знаю я! — в сердцах бросил Гарри, топнув ногой. Он остановился напротив Лили и умоляюще посмотрел ей в глаза. — Но я точно знаю, что он попал в беду, и сейчас Волдеморт пытает его, вынуждая взять с полки то пророчество, о котором вы мне говорили.

— Так, Гарри, а ну-ка сядь на диван и расскажи, откуда ты это взял? Мы тут тоже изрядно переволновались, когда ты свалился прямо матери на руки в глубоком обмороке. И чтобы понять, что происходит, нам хотелось бы услышать подробный рассказ, а не истерические выкрики, — перешел на требовательный учительский тон Северус.

— Пока я тут буду рассказывать подробности, Сириуса могут убить! — зло бросил Гарри, в бессилии сжимая кулаки.

Лили перевела растерянный взгляд с сына на Северуса и, заметив упрямо поджатые губы любимого, решила оставить ему возможность разобраться в ситуации, которая действительно была более чем странная.

— Значит, ты хочешь, чтобы мы с матерью бросились на выручку Блэку без подготовки, рискуя своими жизнями, опираясь только на твои голословные утверждения? — Северус испытующе посмотрел на сына. — Я понимаю, что мою жизнь ты ни в грош не ставишь, так хоть бы о матери задумался.

Лили хотела возмутиться, понимая, что это чистой воды шантаж. Однако слова Снейпа повлияли на Гарри, мгновенно охладив его пыл. Он растерянно посмотрел на мать, затем еще больше разлохматил волосы и понуро опустился на диван.

— Я не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал, — глянул он исподлобья на Снейпа, — но и Сириусу мы ведь как-то должны помочь...

Придвинувшись к сыну, Лили крепко прижала его к себе.

— Если это в наших силах, мы обязательно поможем ему. Но Северус прав: сначала нужно разобраться, что на самом деле произошло и потом уже составлять план спасения.

— Но… — упрямо начал Гарри.

Однако Снейп не дал ему договорить.

— Теперь я понимаю в кого у нашего сына такой сумасбродный характер, из-за которого он всю свою школьную жизнь встревает в различные переделки, — укоризненно покачал он головой, глядя на Лили, при этом пытаясь подавить улыбку. — Сорваться с места без всякого плана и с бухты-барахты… никого не напоминает?

Недовольно фыркнув, Лили еле сдержалась, чтобы не высказать Северусу все, что думает о его замечании. Хотя в глубине души принимала справедливость подобного обвинения. Ведь раньше, в юные годы, она точно так же как Гарри без размышлений бросилась бы в новую авантюру. Однако сейчас, наученная горьким опытом и вооруженная знаниями далеких предков, Лили понимала, что такое безрассудство недопустимо.

— Зато, благодаря твоим генам, наш сын умудряется хладнокровно мыслить в минуты опасности и с блеском выходить из сложнейших ситуаций. Так что наш союз оказался весьма продуктивен, — с легкой улыбкой пожала плечами Лили и обернулась к Гарри: — Ну а теперь быстро, но как можно подробнее расскажи, в чем дело.

— Сегодня я проснулся с головной болью… — начал Гарри. Он поведал об утренних событиях. Но, как выяснилось, самое интересное началось, когда он упал в обморок. Гарри казалось, что он спит и видит один из тех жутких снов, в которых он путешествовал по сознанию Волдеморта. А тот пытал Блэка в знакомом уже зале Пророчеств в Отделе тайн. — Я не знаю, как он там оказался, да еще и вместе с Сириусом, — пожал плечами Гарри, — но ведь зимой ни мистера Уизли, ни Нагайны там тоже не должно было быть.

— В сознании Темного Лорда, говоришь… — задумчиво пробормотал Снейп, постукивая пальцами по подлокотникам кресла. — Сомневаюсь, что он будет разгуливать по Министерству среди бела дня в своем истинном облике. Нет, я верю тебе, но что-то тут не сходится. Темному Лорду нравится сеять смуту среди населения. Насколько я могу судить, в ближайшее время он не собирался открыто объявлять магической Британии о своем возрождении. Подобная таинственность играет ему на руку, пока Фадж прячет голову в песок и конфликтует с Дамблдором. Да и Блэк… как он мог попасться, если не выходит из дома? Что-то не вяжется. Ладно, если бы он жил один. Но сейчас вместе с ним на Гриммо Дамблдор. Каким бы интриганом Альбус не был, ему не выгодно, чтобы Блэка схватили, ведь тогда он лишится своего убежища, поэтому не позволит этой шавке своевольничать.

Лили недовольно фыркнула, но сейчас явно было не подходящее время, чтобы пенять Северусу на грубость.

— Но что же делать? — Гарри переводил взгляд с отца на мать. — В прошлый раз, когда у меня было подобное видение, Нагайна на самом деле покусала мистера Уизли.

— Первым делом — не паниковать! Нужно связаться с Альбусом и все выяснить. — Северус взмахнул палочкой, вызывая Патронус, который тут же принял облик огромной дикой кошки. — Вот демон! — недовольно прошипел Северус и вновь сосредоточенно повел палочкой. Образ Патронуса слегка поплыл, и Гарри с Лили увидели, как пантера стала тонконогой ланью, имеющей слегка размытые очертания.

— Ты умеешь менять форму Патронуса! — присвистнул Гарри.

— А зачем? — Лили тоже смотрела на любимого не скрывая восхищения. Она даже не подозревала, что такие фокусы возможны.

— Чтобы меньше давать Альбусу поводов для размышлений, — хмыкнул Снейп. — Хотя вторая форма Патронуса не должна слишком отличаться от основной, иначе будет нечеткой и расплывчатой. Хорошо, что они у меня обе четвероногие, — с кривой улыбкой пошутил он. Затем, обернувшись к парящей над полом лани, произнес, придав голосу привычные недовольные нотки: — Альбус, у Поттера было очередное видение. Надеюсь, ты не позволяешь одной блохастой псине гулять без поводка там, где ей вздумается. Кое-кто пытается выманить Поттера в Министерство, пользуясь его любовью к дворовым шавкам. — Лань прыгнула к ближайшей стене и испарилась, а Северус повернулся к Лили и сыну: — Теперь нужно набраться терпения и немного подождать.

— А что за зелье ты давал Гарри?

— С его помощью колдомедики выводят пациентов из летаргического магического сна, — поднялся из кресла Северус.

Лили с восторгом посмотрела на него, с удовольствием отмечая, как много он знает и умеет. За те годы, что она провела в облике птицы, Северус приобрел колоссальный опыт не только в зельеварении. Гордость за любимого буквально распирала изнутри, но Лили давно поняла, что тот не терпит словесных реверансов и бесполезного восхищения. Но вместе с тем, ее вновь охватила грусть и досада от того, что благодаря Дамблдору, она потратила столько лет впустую. От неприятных воспоминаний злость на директора всколыхнулась с новой силой.

Северус тем временем присел с другой стороны от Гарри.

— Пока придет ответ от Альбуса, я хочу кое-что проверить. Гарри, посмотри мне в глаза и расслабься — пусти меня в свое сознание.

— Но…

— Отец не причинит тебе вреда, — успокаивающе похлопала его по коленке Лили. — Он просто хочет выяснить причину твоего странного обморока.

Гарри согласно кивнул и, тяжело вздохнув, посмотрел на Снейпа. Тот застыл, пытаясь удержать взгляд сына. Лили сидела рядом, затаив дыхание, и лишь легкими касаниями пальцев старалась подбодрить явно нервничающего Гарри.

Спустя некоторое время Северус моргнул и устало откинулся на спинку дивана.

— Ну? — поторопила его Лили. — Что-нибудь узнал?

— Насколько можно судить, Темный Лорд тщетно пытался пробиться к разуму Гарри. И ему это удалось только тогда, когда сын от боли потерять контроль и отключился. К сожалению, я не понял, что происходило в минуты беспамятства. При помощи Легилименции можно прощупать только осознанные воспоминания. По крайней мере, я со своим уровнем глубже погрузиться не смог.

— Но это значит, что Сириусу на самом деле грозит опасность! — Гарри вновь вскочил и забегал по комнате. — А как ты понял, что моя головная боль была результатом вторжения Волдеморта?

— Ты бы и сам это понял, если бы проанализировал свои ощущения. Они напоминали назойливый стук. Говоря простым языком: Темный Лорд постучался к тебе, но ты не открыл, то есть не убрал щит, и тогда он попытался пробиться в твое сознание силой. Это как если бы дверь попытались выбить сначала ногами, а потом тараном. Но из всего этого можно сделать один немаловажный вывод: ты, Гарри, прекрасно овладел окклюменцией, и теперь подобные вторжения тебе не страшны.

— Это же замечательно! — радостно улыбнулась Лили.

— Ну да, — невесело хмыкнул Гарри, — только действует все это до тех пор, пока я не грохнусь в обморок от боли.

Северус задумчиво посмотрел на сына.

— Подобное грозит тебе только по вашей связи с Темным Лордом. Но и с этим можно бороться, если своевременно выпить нужное зелье. Сейчас, правда, у меня такого нет, но я сегодня же поставлю его вариться. И потом тебе всего лишь нужно будет постоянно иметь его при себе. Попытки воздействия от других магов ты вообще вряд ли сможешь заметить. Например, если тебе в голову сунется Дамблдор. Думаю, это кровь Фениксов дает тебе такую сильную защиту.

Северус хотел сказать еще что-то, но в этот миг сквозь стену просочился Патронус и произнес голосом Дамблдора:

— Бродяга дома. Проследи, чтобы никто, особенно твой подопечный, не совершал глупостей. А туда я направлю коллег для выяснения обстоятельств. — С этими словами птица растворилась в воздухе.

Гарри издал громкий вздох облегчения и устало сел рядом с матерью.

— Ну вот видишь, — улыбнулась ему Лили. — Все в порядке.

— И кажется мне, — кивнул Северус своим мыслям, — что отправься ты в Министерство, прямиком попал бы в тщательно спланированную ловушку.

— Не понимаю… я ведь видел, как Волдеморт пытает Сириуса! Это же были точно такие видения, как и раньше.

— Природа вашей связи с Темным Лордом неизвестна. По крайней мере, я не слышал о чем-то подобном. Возможно, в истории такие случаи были, но я никогда не задавался целью найти их и изучить. Однако раз Темный Лорд пытается манипулировать тобой через эту связь, я считаю, что этим вопросом нужно заняться вплотную.

Лили перевела задумчивый взгляд с Северуса на Гарри. Что-то цепляло ее в их разговоре, но что, она никак не могла понять. Связь сына с Темным Лордом казалась странной и противоестественной, но она была, так же, как и ее связь с собственной семьей. И если последняя легко объяснялась наследием Фениксов и семейными узами, то какое отношение имел к Гарри Волдеморт оставалось неясно.

Лили вздохнула и поманила сына в свои объятия.

— Хорошо, что Северус у нас такой рассудительный. Боюсь, без него мы бы с тобой наворотили дел и оказались в беде. — Гарри нехотя кивнул. А Лили никак не могла его отпустить, лишь сейчас почувствовав, как постепенно отступает волнение. — Однако, если в Министерстве засада, могут пострадать невинные люди, — тяжело вздохнула она.

Северус нервно постучал пальцами по подлокотнику, затем резко поднялся и направился к столу. Взяв чистый пергамент, он быстро написал несколько строк, запечатал обычным сургучом и вызвал домовика.

— Отправишь со школьной совой лично начальнику Аврората. Ответ не нужен.

Приняв послание, эльф поклонился и так же бесшумно исчез.

— Ну что, попытаемся расстроить планы Темного Лорда? — хмыкнул Северус в ответ на невысказанный вопрос во взгляде Лили. — Надеюсь, авроры смогут отреагировать оперативно.

— Как ты потом объяснишь свою осведомленность?

— Письмо анонимное, — пожал плечами Северус. — Да и вряд ли авроры станут искать отправителя, если сведения подтвердятся. Но даже если и станут — я специально не использовал магию. К сожалению, мне нужно возвращаться в Большой зал. Экзамен вот-вот подойдет к концу. И тебе, Гарри, лучше бы подняться наверх пока друзья не кинулись на твои поиски. Будет странно, если они застанут тебя выходящим из наших подземелий.

— Я понял. Поднимусь обходными путями в гостиную, — кивнул Гарри, вставая. Попрощавшись с матерью и пообещав забежать вечером, он выскочил из комнаты.

Северус поцеловал Лили и тоже поспешил наверх, опасаясь, что его долгое отсутствие может броситься в глаза Амбридж и другим преподавателям, не задействованным в сегодняшнем экзамене.

Лили, проводив любимого и сына, подошла к книжному шкафу и, порывшись среди книг, выбрала фолиант по углубленной легилименции. Северус прав — причину связи между сыном и Волдемортом нужно было установить.

* * *

Поднявшись наверх, Северус отметил, что экзамен уже закончился, и студенты небольшими группками разбрелись по замку. Большинство из них предпочли выйти на улицу, чтобы насладиться прекрасным летним днем.

Северус осмотрелся по сторонам. Его не отпускало странное чувство, словно он упустил что-то важное. Во-первых, он был удивлен, что среди Пожирателей о готовящейся акции не пробежало ни единого слуха. Даже Люциус, живущий бок о бок с Темным Лордом, не упоминал об этом.

Вдруг Северус замер на месте, с трудом удержавшись от того, чтобы хлопнуть себя по лбу. Люциус! Малфой вполне мог быть непосредственным действующим лицом и держать все в секрете, прикрывая свои тылы. И тогда, сообщив аврорам о готовящейся западне, вполне возможно, что Северус подставил единственного друга.

Он быстро нашел взглядом одного из своих студентов и попросил отыскать Драко Малфоя, а сам вернулся в свой кабинет в подземельях. Ему хотелось надеяться, что Люциус ко всей этой истории не имеет никакого отношения.

Драко постучал в дверь спустя примерно двадцать минут. Было заметно, что мальчишка спешил. Северус застыл у стола и внимательно осмотрел крестника.

— У тебя предусмотрена экстренная связь с отцом?

Малфой явно не ожидал подобного вопроса и нахмурился, видимо опасаясь выдать семейный секрет.

— Ну же, Драко, не медли! Я знаю, что ты не должен рассказывать об этом посторонним людям, но сейчас речь идет о спасении твоего отца.

Драко сильно побледнел и, настороженно поглядывая на Северуса, достал из-за пазухи серебряный медальон.

— Есть, но связь односторонняя, — пояснил он. — Я могу передать лишь короткое сообщение.

— Этого должно хватить. Передай так: ловушка раскрыта, ждите гостей.

— Что это значит? — удивленно глянул на него Малфой, дрожащими руками открывая крышку медальона.

— Если Люциус поймет, то, надеюсь, это ему поможет, если же нет, то и волноваться не о чем.

— Но…

— Ты скоро отправляешься домой, не забывай об этом, — покачал головой Северус. — Незачем тебе владеть лишней информацией.

Драко вздрогнул и побледнел еще сильнее, крепко сжимая в пальцах медальон. Его страх был понятен: кому в здравом уме захочется оказаться в непосредственной близости от Темного Лорда, большую часть времени пребывающего в невменяемом состоянии. Младшему Малфою оставалось только посочувствовать. Дома ему придется следить не только за каждым своим словом, но и за каждым вздохом.

Драко нерешительно потоптался на месте, но встретив нетерпеливый взгляд Северуса, тяжело вздохнул и, поранив палец о замочек медальона, шепотом надиктовал сообщение.

— Молодец, Драко, можешь идти отдыхать, — поблагодарил его Северус, продолжая внимательно рассматривать, и когда тот оказался у двери, тихо произнес: — Извини.

Взмахнув палочкой, он наложил на крестника заклинание рассеянного внимания, решив, что это лучше, чем Обливейт. Сам Драко теперь не вспомнит об этом разговоре. А кроме Люциуса об отправленном предупреждении никто не знает и не сможет ему напомнить. Большего для безопасности Малфоев Северус сделать не мог, и хотелось надеяться, что этого окажется достаточно.

* * *

Альбус вернулся на Гриммо почти под утро донельзя довольный. Даже невероятная усталость не смогла приглушить то состояние эйфории, в котором он пребывал. Казалось бы, после всех произошедших событий и долгих часов, пока он давал показания и интервью, можно было мечтать только о мягкой постели и горячем чае с молоком. Но нет. Спать совершенно не хотелось. Усевшись в свое любимое кресло у камина, Альбус стал вновь прокручивать в мыслях череду событий, которая привела к полному и окончательному краху министерской карьеры Фаджа.

Получив сообщение от Снейпа, Альбус решил, что это его шанс на реабилитацию и возможность насолить министру. Если Поттера действительно попытались выманить в Министерство за пророчеством, значит, Волдеморт перешел к активным действиям и собирается выйти из тени. Альбус довольно потер руки. Все шло как нельзя лучше. Теперь предстояло только проверить, что же затевается в Министерстве.

Альбус спешно созвал самых надежных членов Ордена. Во время собрания Кингсли и Нимфадора получили срочный вызов на работу, что только подтвердило полученную от Снейпа информацию. Спустя некоторое время Альбус получил от Кингсли Патронуса, который подтвердил, что Аврорат в спешном порядке поднят на борьбу с Пожирателями, прорвавшимися в Министерство магии.

События завертелись с сумасшедшей скоростью. Альбус не собирался отдавать лавры победителей Аврорату и пускать все на самотек, не воспользовавшись такой прекрасной возможностью. Он тут же озаботился присутствием представителей прессы, чтобы министр не смог замолчать это происшествие. А так же дал распоряжение своим людям привести в Министерство Фаджа любой ценой.

Альбус боялся опоздать и пропустить самое важное, потому что не знал ни численность Пожирателей, ни время проведения операции. Одно знал точно — прихвостни Волдеморта попытаются проникнуть в Отдел тайн.

Отдав письма для журналистов недовольно ворчащему Блэку, он коротко произнес:

— От этих писем зависит безопасность Гарри!

Альбус уже давно понял, что имя крестника служит для Блэка этакой волшебной затрещиной и, не стесняясь, пользовался этим, когда стремился добиться беспрекословного выполнения приказов.

Дамблдор за прошедшие недели ужасно устал, сражаясь с Сириусом. Раньше, когда им не доводилось жить в одном месте, его забавляла порывистость и безалаберность Блэка. Однако при совместном проживании эти черты оказались серьезными недостатками, которые приходилось терпеть, сжав зубы, чтобы не лишиться надежного, хоть и не слишком уютного крова. Но Альбус надеялся, что с появлением Молли жизнь изменится к лучшему, поэтому научился использовать имя Гарри, чтобы усмирить неспокойный нрав своего вынужденного соседа и хозяина дома.

Альбус остановился на пороге, всерьез задумавшись о том, чтобы захватить Сириуса с собой. Во время боя могла появиться возможность избавиться от неуравновешенного подчиненного. Однако мысли о том, что без хозяина можно лишиться доступа в дом, заставили его отказаться от этих планов.

Переместившись в Атриум Министерства, Альбус с соратниками оказались прямо в эпицентре жаркого боя между Пожирателями и аврорами. Естественно, Риддла среди сражающихся не было. Несмотря на численное превосходство авроров, Пожиратели медленно, но верно продвигались к выходу, не гнушаясь использовать в бою запрещенные и темномагические заклинания.

Альбус, накинув дезилюминационные чары, некоторое время наблюдал за ходом сражения, придержав своих людей на случай форс-мажора. Авроров в Атриуме было больше чем достаточно, чтобы схватить Пожирателей, но почему-то перевес в сражении все равно был на стороне нападавших.

В голове мелькнула мысль выяснить, откуда в Аврорате стало известно о готовящемся нападении, но время поджимало. С минуты на минуту Альбус ожидал прибытия журналистов. Сейчас появилась прекрасная возможность продемонстрировать им свои силы, чтобы они напомнили обывателям о его магической мощи, если те по какой-то причине забыли, что Альбус Дамблдор когда-то с легкостью расправился с одним Темным Лордом.

Из своего укрытия он, прищурившись, наблюдал за сражением, с сожалением отмечая, что некоторые Пожиратели по умениям и мастерству стоили трех-четырех авроров. К самым опасным он отнес Беллатрис, Долохова, Нотта и братьев Лестрейнджей.

От наблюдения за боем его отвлекло полыхнувшее зеленым пламя в каминах. В Атриум, внимательно озираясь по сторонам, вышли трое журналистов ведущих магических изданий. Оставалось дождаться Фаджа. К тому же, некоторые Пожиратели уже получили серьезные ранения, и все могло закончиться гораздо раньше, чем Альбус сможет выступить в роли триумфального защитника и победителя.

Заметив, что аврорам удалось обездвижить Макнейра и еще двух Пожирателей, Альбус понял, что медлить больше нельзя. Он снял с себя дезиллюминационные чары и накинул на сражающихся антиаппарационную сеть, мгновенно обездвижив их. Под его чары, помимо Пожирателей попало и несколько авроров, находящихся слишком близко к противнику. Это выглядело весьма эффектно, но сил такая мощная сеть отбирала немало. К счастью, авроры быстро опомнились и принялись по одному выводить из-под действия заклинания своих товарищей, а после и Пожирателей, тут же заковывая их в антимагические наручники.

Выслушав несколько истеричных угроз от Беллатрисы и братьев Лестрейнджей, которые грозили появлением разгневанного Волдеморта, Альбус лишь пожал плечами. Журналисты уже вовсю приступили к работе, фотографируя происходящее. В одном из каминов вновь полыхнуло зеленым и авроры, напуганные угрозами задержанных, вскинули палочки. Но вместо Волдеморта в Атриум ступил Корнелиус Фадж, в пижаме и ночном колпаке, поддерживаемый под руки двумя магами из Ордена. Он был бледен и заметно дрожал.

— Ч-что з-здесь п-происходит? — еле выговорил он, панически перебегая взглядом с задержанных Пожирателей на Альбуса и строчащих Прытко-Пищущими перьями журналистов.

Но ответить ему никто не успел. Альбус почувствовал мощную волну магии. Волосы на голове зашевелились — эта магия была ему знакома с давних времен, и, как и раньше, она буквально придавливала к земле своей мощью. Гадать откуда она взялась долго не пришлось. Прямо посреди Атриума, невзирая на законы магии и антиаппарационные щиты, появился Волдеморт собственной персоной. Чтобы отразить атаку Риддла, Альбусу могли понадобиться все силы, поэтому он спешно снял теперь уже бесполезное заклинание с Пожирателей.

Все, в том числе и бравые авроры, застыли. Страх на некоторое время парализовал магов надежней, чем Петрификус. Под сводами Министерства раздался леденящий душу вой. Волдеморт медленно осмотрелся. Затем взмахнул палочкой и послал в пространство огненный вихрь. Пахнуло жаром. Столб пламени распался в воздухе на множество устрашающего вида огненных змей и устремился к находящимся в Атриуме волшебникам. Воспользовавшись всеобщей паникой, Волдеморт, схватив за руку Беллатрис и ближайшего к ней Пожирателя, исчез в черном вихре, мало похожем на привычную магам аппарацию.

— Это война! — разнесся под потолком его холодный, пробирающий до дрожи голос.

Альбус, используя свое мастерство и выжимая до капли магические силы, с трудом, но развеял оставленных Волдемортом огненных тварей, которые пытались испепелить все живое в Атриуме. Правда, пара авроров, которые стояли первыми на их пути все же превратились в горстку золы, но больше, благодаря усилиям Альбуса, в зале никто не пострадал.

Дамблдор отвлекся от воспоминаний, поднялся из кресла и принялся задумчиво расхаживать по гостиной. Он не знал, что за колдовство применил Риддл, но это было не столь важно. Зато невероятные по силе возможности, при которых тот играючи преодолел защитные контуры, установленные в Министерстве, и при этом умудрился прихватить с собой двух своих сторонников, навевали ужас. Альбус специально обошел этот вопрос, беседуя с журналистами, чтобы не породить излишнюю панику. Но сам он прекрасно понимал, что Том слишком продвинулся вперед в своих магических способностях. И в данной ситуации Дамблдор уже вряд ли мог составить ему хоть какую-то конкуренцию.

Остановившись у камина, он нервно сглотнул. Нужно было срочно разобраться в ситуации с Фениксом, потому что в отличие от этих бесценных существ даром бессмертия он, увы, не обладал. Альбус до сих пор не мог понять, как дрянная девчонка смогла пересилить магию ошейника. И поскольку Лили временно оказалась недоступной, следовало как можно скорее заняться приручением Гарри. К сожалению, Альбус не знал, в каком возрасте Фениксы вступают в наследие. И ему придется как-то спровоцировать мальчишку, чтобы материнские гены дали о себе знать, чтобы потом столкнуть Гарри с Риддлом. Альбус не привык ощущать себя уязвимым, но прекрасно понимал, что на данный момент он не конкурент Волдеморту. А вот Гарри, приняв наследие, станет сильнее и даже, если ему не удастся справиться с противником с первого раза, смерть ему не грозит, и можно совершать попытку за попыткой, пока враг не будет повержен. Да и эликсир в виде слез Феникса станет ощутимым подспорьем и поможет Альбусу продлить жизнь и не бояться ни ранений, ни болезней.

В камине треснула ветка. Дамблдор вздрогнул, возвращаясь в реальность. Чтобы поднять настроение, он вновь с удовольствием представил себе белое от страха лицо Фаджа и его заикающийся голос, которым тот тихо блеял:

— Эт-то ч-то, был тот самый?.. Кот-торого-Нель-льзя-Называть?

И даже время, проведенное в Аврорате, не могло испортить Альбусу впечатлений от краха министра.

Авроры провели стандартную процедуру, выясняя, откуда Дамблдору стало известно о готовящейся засаде, и отпустили. Ничего нового он им в принципе не сказал, ссылаясь на надежных людей в ставке Волдеморта. Он не собирался им открывать свои козыри в виде странной связи Поттера с Риддлом. А потом, покинув негостеприимные стены Аврората, Альбус с удовольствием, но удерживая на лице скорбное выражение, давал интервью журналистам. Те все это время в нетерпении топтались перед Министерством, из которого выгнали всех посторонних.

Он вновь уселся в кресло, устало сгорбив плечи. За окнами занимался новый день, но Альбус не собирался ложиться, пока полностью не насладится своим триумфом, получив свежую прессу.