Шестнадцать (гет)

Если бы Сириуса попросили описать их первую войну с валар, он бы едва ли смог подобрать подходящие слова. Сказать можно было только лишь то, что по масштабу и разрушительности она носила поистинне вселенский масштаб, и на ее фоне нападения Волдеморта были сопоставимы с детскими шалостями.

Теперь, в глазах Сириуса, Утумно осаждали четырнадцать Волдемортов, а он до сих пор не знал, как и одного-то, самого слабого, победить.

— Ты видел среди них валиэ Эстэ? — он и не заметил, как к нему подошла Тхурингветиль, единственная, кто знал об этом небольшом балконе, откуда Сириус любил смотреть на звезды. — У нее длинные серебристые волосы. Не такие светлые, как у Индис.

— Я не знаю, — тихо отозвался Сириус. — Их волосы были закрыты. Да я, признаться, и не рассматривал. Больше беспокоился за Мелькора.

— Не стоило и пытаться выходить им навстречу, — с горечью бросила Тхурингветиль. — Они бы все равно не стали нас слушать. Им нужно выиграть эту войну, понимаешь? Именно выиграть. Иначе эльфы не станут почитать их за богов.

— Давно ли ты стала так разбираться в богах? — усмехнулся Сириус и обнял дочь. — Не переживай, детка. Мы еще преподнесем им пару сюрпризов.

— Никаких новостей от Майрона? — не выдержала, наконец Тхурингветиль, и Сириус понял, что именно этот вопрос был целью ее визита. — Вы же оба думаете, что Ангбанд не выстоял, я по глазам вижу. Там сейчас такое же творится? — он кивнула на небо.

На севере больше не видно было звезд. Небо застила багровая пелена, и всюду мелькали всполохи и зарницы. Сириус не знал и половины подобных заклятий — здесь бы им пригодился опытный темный маг, вроде его покойного деда, — он же был слишком слаб и полагаться мог только на силу крови, что текла в его жилах.

Его снова спасала семья, от которой он некогда спешил отречься — и которой теперь начал так дорожить.

— Это ведь не мог быть он, правда? — почти беззвучно прошептала Тхурингветиль. — Откуда они узнали, где находится Утумно? Кто еще мог рассказать им, кроме Майрона? Только он… или Индис…

— Я бы почувствовал, если бы они сдали крепость, — возразил Сириус. Признаться, здесь его ум заходил в тупик. Или же валар были настолько могущественны, что чары хранителя для них не представляли никакой сложности, — или в их стане завелся предатель.

— Но никто больше не мог этого сделать, — упрямо встряхнула головой Тхури. — Клятва Оссе не позволила бы ему рассказать о местонахождении Утумно. Гоблины по своей природе не могут нас предать. Остаются эльфы… или Майрон.

— Валар бы камня на камне от Ангбанда не оставили, будь у них там союзник, — покачал головой Сириус. — Больше похоже на то, что мы не заметили шпиона у себя под носом. Я должен был всюду ходить с картой Мародеров, как это делал Мелькор.

— А что с теми письменами? — вдруг вспомнила Тхурингветиль. — Вы так и не смогли их расшифровать? Это не темное наречие?

— Средиземью пока не известна подобная письменность, — ответил Сириус. — Может быть, эльфам суждено изобрести ее, а может — и людям. Не берусь сейчас обещать, что в Арде приживется земная руническая письменность. Отныне и впредь ее будут ассоциировать с врагом. Даже если мы устоим.

— Не говори так, будто мы можем проиграть, — воскликнула Тхури. — Что я тогда буду делать?

— То, что ты обещала Мелькору, помнишь? — Сириус взял ее лицо в руки. — Превратишься в летучую мышь и спрячешься в лесу, в одном из наших тайников. А когда все успокоится, вернешься в Утумно и будешь ждать нашего возвращения… Тхури, — предупредил он, — даже не думай лететь в Ангбанд. Если Майрон спасется — он вернется. Если его схватят, ты там уже ничем не поможешь.

Тхури помолчала.

— Это совсем не так весело, как со светильниками, правда? — невесело проговорила она. — Знаешь, я всегда вспоминала тот день, когда вызывала патронуса. Так, что со временем он даже стал у меня получаться так же легко, как у тебя. Унголиант оценила. Бедняжка, мы бросили ее там одну…

— За Унголиант не переживай, она не пропадет, — усмехнулся Сириус. — Так ты научилась вызывать телесного патронуса? И ничего нам не сказала? Я не узнаю свою дочь.

— Подумаешь, достижение, — отчего-то смутилась Тхурингветиль. — Он и получается-то у меня через раз. Вы бы тут же захотели взглянуть, я бы растерялась. Правда, Сириус, ничего особенного.

— Ну раз ты так считаешь, — удивленно отозвался Сириус. — А как он выглядит? Твой патронус? У большинства волшебников совпадает с анимагической формой…

— Да, так и есть, — тут же согласилась Тхурингветиль. — Летучая мышь, — она торопливо встала. — Я пойду посмотрю, не нужно ли что там, внизу. Мелькору… или остальным… — она отошла на несколько шагов и вдруг обернулась: — Сириус, а моя тетя Беллатрикс… она тоже воевала?

Сириус замер в оцепенении.

— Воевала, — осторожно отозвался он. — Но ты намного сильнее и отважнее Беллы. Я не уверен, что если бы она столкнулась с чем-то подобным, она бы продержалась так долго.

Кого ты обманываешь, укорил его внутренний голос. Ради Волдеморта Белла прошла бы все круги ада. И сейчас ему предстояло провести тем же путем ее реинкарнацию.

— А с кем они воевали и почему? — задала новый каверзный вопрос Тхурингветиль. — Ты всегда уходишь от ответа на этот вопрос.

Сириус вздохнул.

— Они воевали с другими волшебниками, Тхури. Понимаешь, Белла и ее… соратники… и, конечно, их предводитель, считали, что наш дар должен передаваться только в кругу чистокровных волшебников. Магглов, магические расы, полукровок они считали существами второго сорта. Одни, по их мнению, должны были служить нам, другие вообще не имели права на существование.

— То есть, относились к ним, как валар к эльфам и гоблинам? — со свойственной ей прямотой поинтересовалась Тхури. Сириус усмехнулся ее сравнению.

— Утрированно, но можно и так сказать. Белла верила, что они сохраняют традиции, преемственность поколений. Мой прежний мир пережил много ужасных времен. Ты знаешь, такие, как мы, вынуждены были скрываться.

Тхури молча кивнула. Сириус прекрасно понимал ее чувства — не лучший момент узнавать благородных Блэков с другой стороны. Зная обостренное чувство справедливости дочери, он не поручился бы сейчас, что она и там приняла бы волю рода. И все же он добавил, сам не зная от чего не желая сравнивать Беллу с валар.

— Честно говоря, не думаю, что Белла по-настоящему верила во всю эту чушь. Темный лорд, которым она так восхищалась, сам был полукровкой. Это все политика, Тхури, в двух словах и не объяснишь. А Блэки вечно оказывались между двух огней, никогда не получалось остаться в стороне. И все пережили. Мы тоже переживем.

Тхурингветиль слабо улыбнулась, но ответить не успела: крепость внезапно тряхнуло так, словно на нее обрушился удар метеорита. С потолка посыпались камни, и Сириус едва успел накрыть их с Тхури щитом защитных чар.

— Быстро вниз, — скомандовал, отбегая в безопасное место. — Тхури, ты меня поняла? Не пытайся с ними сражаться! Пережить, вот что сейчас главное. А победить мы успеем и потом.