Шестнадцать (гет)

Крутая лестница уводила вниз, в глубину пещер, и Сириусу оставалось лишь качать головой с легкой усмешкой. Королева Мелиан не была оригинальна: Менегрот ужасно напоминал Ангбанд с поправкой на то, что здесь местами было даже еще меньше света. Недаром подданных короля Эльвэ называли сумеречными эльфами — как и орки, они так и не смогли привыкнуть к блеску и обжигающему жару фальшивого солнца, предпочитая бродить в полумраке, под звездами.

Витые колонны, поблескивающие звездочки лесных цветков, густой хвощ и полынь, арчатые переходы, будто перенесенные сюда из какого-нибудь родового поместья, и — в довершение картины — потолок в тронном зале: если бы Сириус не заинтересован был в том, чтобы сохранить секрет Мелиан, он бы громко рассмеялся. Вместо каменной кладки над его головой открывалось небо, бескрайнее, пронзительно-глубокое и настолько реалистично-близкое, что его, казалось, можно было коснуться рукой. Селена в точности скопировала большой зал Хогвартса, привнеся в Менегрот немного воспоминаний об оставленном доме.

Король Эльвэ оказался в точности таким, каким представлял его себе Сириус: надменным фэйри с чересчур высоким самомнением. Что в нем нашла Селена, по-прежнему оставалось загадкой: судя по манере держаться, правитель лесных эльфов запросто мог бы оказаться каким-нибудь дальним родственником семейке Малфоев.

— Эти чертоги возводились при помощи наугрим, — произнес он, заметив заинтересованность Сириуса. — В нашем владении находится множество драгоценных металлов и камней, а магия эльфов пробуждает в них новые, неизвестные свойства.

Сириус не без оснований считал, что благодарным за это Эльвэ следует быть Мелиан, а вовсе не своему народу, но удержался от колкостей, а вот внимание Мелькора привлекло другое.

— Наугрим? — уточнил он. — Речь идет о до сих пор неизвестной расе, я прав?

— Эти существа обитают в пещерах и подземельях, почти как ваши гоблины, — с легкой неприязнью пояснил Эльвэ. — Они редко показываются на поверхности, и даже нами были обнаружены почти случайно. Наугрим на удивление искусные мастера и хорошие строители, в их руках заложен необыкновенный талант касательно всего, что связано с обработкой камня и ковкой металлов.

— Вы говорите о гномах? — вдруг понял Сириус. — О том самом таинственном творении Ауле, что не должно было увидеть свет прежде Перворожденных и людей?

— Я не слышал такого названия раньше, — удивленно взглянул на него Эльвэ. — Вижу, вы весьма сведущи в делах валар, лорд Блэк. Ваши слова лишь подкрепляют мои убеждения. Очевидно, что эта раса довольна примитивна и лишена магических дарований; теперь я понимаю, почему.

Сириус никогда не видел гномов и не мог свидетельствовать в их пользу, но готов был, не раздумывая, принять их сторону, лишь бы стереть мерзкую понимающую улыбку с лица короля Эльвэ.

— Вала, вы ведь согласитесь разделить с нами трапезу? — поспешно вмешалась Мелиан, вовремя почувствовав надвигающуюся грозу. — Предлагаю нам всем пройти в зал для праздненств. Анариэль, — повернулась она к сопровождавшей ее эльфийке, — пусть сообщат принцессе Лютиэн, что мы будем рады, если она присоединится к нашему пиру, — ее взгляд вдруг задержался на до сих пор хранившем молчание Марволо. — Лорд Блэк, с Тхурингветиль я уже знакома, а вот вашего спутника встречать не приходилось. Вы нас не представите друг другу?

— Прошу прощения, ваша светлость, — усмехнулся Сириус. — Я совсем забыл о манерах. Хамул, к вашим услугам. Мой майя и верный помощник. Исключительных душевных качеств создание Эру. Присоединился к нам вместе с предателем и отступником Оссе...

Марволо послал ему убийственный взгляд, и на миг Сириусу даже показалось, что на дне его глаз вновь промелькнули багровые искорки. Впрочем, то была, конечно, лишь игра света от факелов и кристаллов.

— Оссе… — кивнул король Эльвэ. — Жаль, что ваше сотрудничество закончилось столь печально. До меня доходили слухи о его судьбе, и, должен признать, у меня нет причин ненавидеть этого майя, ибо он сотворил много добра моему брату Ольвэ, удержав их на максимально возможном расстоянии от Валинора и опасности, что представляли собой древа.

— Эльфы, уплывшие в Валинор с королем Ольвэ, с подачи Оссе обосновались на острове Тол-Эрресеа, — пояснила Мелиан. — Они очень счастливы там, и море хранит их от опасностей. Они строят города, прекрасные корабли… Мы бы хотели однажды встретиться с Ольвэ, хотя, разумеется, не готовы ради этого покинуть Дориат, а он и его народ не меньше нашего привязаны к своей земле и своим лебединым судам. По описаниям, это действительно что-то волшебное. Оссе и Уйненн сами научили наших братьев строить эти корабли.

Для Сириуса рассказ королевской четы не стал откровением: от Индис он знал об Альквалондэ, городе, построенном телери на берегу моря, и удивительные корабли она некогда описала ему во всех подробностях.

— Как красиво и трогательно, — не выдержала Тхурингветиль, внимавшая Мелиан с нехорошей бледностью. — Как хотела бы я однажды увидеть эти корабли, которые так любит Уйненн, у берегов Белерианда.

— Кто знает, возможно, однажды тебе выпадет такая возможность, — рассудительно отозвалась Мелиан, не разглядевшая за ее словами сарказма. — Однажды мне явился сон, где я видела, как эти корабли пересекают море, двигаясь в сторону материка.

— Жаль, что не все эльфы так дружелюбны, как народ вашего брата, — покачал головой Мелькор. — Авари давно беспокоили нас, но только сейчас я начинаю осознавать всю опасность предстоящего похода. Король Тху — чародей, и воевать с ним можно лишь при помощи магии. Сила и численное превосходство второстепенны. Хамул и Сириус помогут мне и, конечно, я весьма оценю участие королевы.

— Я буду там, вала, — отозвалась Мелиан, опередив Эльвэ. — Не может быть сомнений, я обязана защитить свой народ, ибо без моей магии они уязвимы. Подданные Тху от братских чувств весьма далеки.

— Что насчет ваших огненных демонов? — осведомился король. — Балрогов, как их принято называть? Полагаю, они сыграют неоценимую роль в войне. Если вы можете контролировать их разрушительную силу, не вижу причин, почему бы не использовать их против Тху? Разумеется, они не должны убивать других эльфов — какие бы разногласия не существовали между королями, все мы, тем не менее, братья.

— Нужно обсудить с Готмогом, готовы ли они к такому путешествию, — задумался Сириус. — Шествие валараукар через весь континент привлечет к нам внимание много раньше, чем мы доберемся до страны Тху. Он успеет подготовиться. К тому же сила валараукар не означает полной неуязвимости. Абсолютно бессмертных не бывает. Любого можно уничтожить.

Король Эльвэ недовольно поджал губы, все еще выжидающе глядя на Мелькора. И тогда тот, к удивлению Сириуса, ответил отказом.

— Я возражаю. Готмог и его валараукар останутся в Ангбанде.

Сириус бросил на друга быстрый взгляд, но его немой вопрос остался без ответа.

— Валараукар станут помехой в этом походе, — небрежно пояснил он Эльвэ. — На этот раз мы обойдемся без их помощи.

Король Эльвэ явно был раздосадован отказом, но возможности пуститься в споры и уговоры у него не было: двери зала отворились, и вошла принцесса Лютиэн.

— Мама, отец, — весьма правдоподобно изобразила она удивление. — Вижу, у нас гости?

— Лютиэн, перед тобой те самые скандально известные в Валиноре лорды Ангбанда, о которых я рассказывал, — высокопарно изрек Эльвэ, бесцеремонно занизив их статус. — О вале Мелькоре ты, конечно, уже слышала. Его спутники — лорд Сириус Блэк и лорд Хамул, окажут нам помощь в противостоянии Тху. Принцесса Лютиэн, моя единственная дочь и наследница, — представил он девушку.

Лютиэн весело посмотрела на Сириуса, но ни на минуту не отступила от придворного этикета, сделала реверанс с таким видом, словно оказала им невероятную милость.

— Тогда, я уверена, от Тху в скором времени ничего не останется, — беспечно отозвалась она. — Но вы ведь позвали меня сюда не говорить о войнах? Это все так скучно!

Сириус покосился на Тхурингветиль. Во взгляде дочери читалась чистая и незамутненная ненависть — Лютиэн явно сделала не самое продуманное замечание в ее присутствии.

Король Эльвэ в пух и прах разметал представления Сириуса о том, что фэйри — суть эфирные создания, питающиеся исключительно бесвкусной вегетарианской пищей: на праздничном столе были представлены и добытая на охоте дичь, к слову, приготовленная значительно вкуснее, чем у орков, и свежевыпеченный хлеб — очевидно, Селена с готовностью поделилась с эльфами своими кулинарными секретами. Сама она, как и положено майэ, едва притронулась к угощению. Гости также лишь на словах отдали должное искусству поваров, зато король и его окружение не отказывали себе ни в явствах, ни в вине.

Светловолосая и довольно глупая на вид безымянная эльфийка, супруга одного из приближенных Эльвэ по имени Орофер, сидела рядом с Тури и действовала ей на нервы: даже до Сириуса доносились волны раздражения дочери.

— Вы совсем не едите? — широко распахнув глаза, спрашивала эльфийка. — Вообще ничего?

— Вообще ничего, — траурным тоном отозвалась Тхури. — Самая эффективная диета.

— Поразительно, — ахнула ее собеседница. — Хотела бы я обладать такими способностями.

— А вы попробуйте, — ядовито посоветовала Тхури. — Первые несколько лет тяжело, а потом перестанете замечать разницу.

Марволо, как Сириус уже успел убедиться, с сошествием в Арду не приобрел сверхспособности, которыми обзавелись они во время песни творения, а следовательно, нуждался в сне, отдыхе и пище, как и любой нормальный человек. В Менегроте ему приходилось играть роль майя, и все, что оставалось ему теперь — лишь с тоской наблюдать, как с роскошно сервированного стола исчезает еда.

Мелькор и Эльвэ обсуждали военные планы, к которым Сириус едва прислушивался: все это время его душу терзало смутное беспокойство, к которому примешивалась доля недобрых предчувствий, словно назревало что-то неопределенное и явно не предвещающее им добра. Воздух в подземных чертогах Эльвэ казался ему сдавленным и удушливым, стены будто разом навалились на его плечи, и хотя роскошный звездный потолок остался в тронном зале, ему по-прежнему казалось, будто вся вселенная исподволь наблюдает за ним, выжидая любого промаха. Не выдержав гнетущей атмосферы, он поднялся и вышел вон, к каменной балюстраде, где ожидание не воспринималось столь тягостно.

— Что с тобой, Сириус? — конечно же, Лютиэн не могла не последовать за ним. — На тебе лица нет весь день.

Он резко развернулся, с трудом выдерживая спокойный тон разговора.

— Немедленно возвращайтесь к гостям, принцесса. Мы веками добивались возможности установить это призрачное подобие мира, и я не позволю вашим опрометчивым поступкам все разрушить.

Лютиэн изменилась в лице.

— Что ты хочешь этим сказать? Не забывай, ведя переговоры с моим отцом, вы точно так же ведете их и со мной. Ты сам отметил: жизнь непредсказуема, никто не вечен. Когда-нибудь все здесь будет принадлежать мне, и от моих решений будет зависеть, как относиться к Ангбанду.

На миг Сириус опешил от ее яростного возмущения, а затем рассмеялся.

— Порой вы пугаете даже меня, принцесса. Я и в мыслях не хотел вас обидеть. Однако великие времена вашего правления настанут не сегодня и не завтра, да пошлют Небеса долгие годы жизни вашему достойному отцу. Простите, но я предпочитаю беспокоиться о более насущных угрозах, и подозрения королевы Мелиан пока что занимают среди них второе место, лишь немного уступая грядущей войне.

— Война — глупости, — неожиданно серьезно отозвалась Лютиэн. — Вам не впервой. Вы могли победить валар, что для вас какие-то отсталые эльфы с южных границ.

— Не самое лучшее утешение, — ухмыльнулся Сириус, — принимая во внимание тот факт, что валар мы все-таки позорно проиграли.

Однако Лютиэн послала ему совершенно слизеринскую усмешку в ответ.

— Сомневаюсь, что это произошло случайно, — парировала она. — Матушка достаточно рассказала мне о том, что вала Мелькор сделал с вашей прежней крепостью. Столько лет прошло на земле, а там по-прежнему даже трава не растет, ничего не живет. Уверена, если бы вы захотели — вы бы камня на камне здесь не оставили, утянув за собой всех: эльфов, орков, самих валар, если повезет. Сами бы исчезли, но и другим шансов не оставили. Не говори, что вы не могли бы этого сделать. Но все-таки не сделали, сохранив знания, народ, наследников. Вы не знали, вернетесь ли, но вам было, куда вернуться. Если это — не победа в войне, я не знаю, что следует считать победой.

Сириус растерянно замолчал: порой принцесса его удивляла, среди капризов и глупостей выдавая на редкость зрелые и здравые рассуждения.

— Это ты из рассказов Мелиан сделала такие необычные выводы? — осторожно поинтересовался он, не желая ее разозлить.

Лютиэн рассмеялась.

— Отчасти. Хотя о главном додумалась и сама. Матушка много говорит о тебе. Если бы я не была уверена, что она больше жизни любит моего отца, я бы непременно начала ревновать.

Сириус искренне надеялся, что его лицо сейчас не выдает всей той бури чувств, что разразилась в его душе, пробужденная неосторожными словами принцессы.

Сейчас ему, как никогда, хотелось побыть в полном одиночестве.