Любой ценой (джен)

Лето в этом году выдалось дождливое, и Лисса хандрила. Вслушавшись в мысли очередного посетителя «Дырявого котла», чей отпрыск пытался устроиться на работу в Министерство магии, она в полной мере осознала, что ждёт её в будущем. Раньше она не задумывалась об абстрактной взрослой жизни, она было далёкой, а здесь и сейчас хватало насущных проблем, но половина школьного времени была позади, в следующей году она пойдёт уже на четвёртый курс, а это означало лишь одно: откладывать чревато неприятностями. Строить фундамент нужно было начинать уже сейчас, ведь не имея влиятельных родственников, найти хорошее место было практически невозможно, а провести всю жизнь на должности «младшего помощника ассистента» ей совершенно не хотелось.

К удивлению Лиссы Драко не забыл о своём обещании пригласить её на Чемпионат мира по квиддичу, и в начале августа она получила от него письмо. Первым порывом было отказаться, но, поразмыслив, она решила, что Люциус Малфой достаточно влиятельная фигура и его протекция много значит, и такими знакомствами не разбрасываются, а потому её ответ содержал согласие и слова благодарности.

Малфои появились в баре точно в назначенное время. Лисса, спустившаяся заранее, уже ожидала их. Люциус окинул подругу сына надменно-высокомерным взглядом, способным смутить любого взрослого мага, однако четырнадцатилетняя волшебница лишь снисходительно улыбнулась: взгляды на неё не действовали и в раннем детстве. Нарцисса же ограничилась насквозь фальшивой улыбкой и сразу отвернулась.

Обмен скупыми приветствиями занял минуту, причём Драко старательно копировал отца, и, если бы Лисса не слышала его мыслей, буквально кричавших о радости встречи, вполне вероятно, почувствовала бы себя неуютно, а так она послала ему понимающую улыбку и постаралась соответствовать, чопорно поджав губы по примеру миссис Малфой. Не тратя время, они вышли в Косой переулок и с помощью порт-ключа перенеслись в палаточный лагерь.

— Мы поищем знакомых, — сразу же сообщил отцу Драко и потащил Лиссу за собой. — Ты не обижайся на отца… — начал он, стоило им чуть отойти.

— Драко, мне не на что обижаться, — поспешно перебила та, причём не покривив душой. — Я прекрасно понимаю, что для мистера Малфоя я никто и он не обязан притворяться, что я ему нравлюсь. Спасибо тебе за приглашение.

Драко просиял, и даже лёгкая неловкость пропала без следа.

До игры было достаточно времени, чтобы обследовать окрестности, найти знакомых и набрать сувениров. Драко хвастался, что будет сидеть в министерской ложе, а Лисса его одергивала. Со стороны их вполне можно было принять за брата с сестрой, пусть Лисса и не была платиновой блондинкой, сходство между ними было, а уж о поведении и говорить не стоит: тесное общение в Хогвартсе не могло не сказаться на манере вести себя.

Видеть одновременно столько волшебников Лиссе ещё не доводилось, поэтому она заинтересованно крутила головой по сторонам и с удовольствием знакомилась со всеми, кому Драко её представлял. Головная боль нарастала постепенно, но она мужественно терпела — пусть не квиддич, но возможность быть представленной различным магам ею ценилась.

По пути в ложу, которая располагалась на самом верху стадиона, им повстречалась вся семейка Уизли. Драко, естественно, не удержался от того, чтобы не поддеть гриффиндорцев, поинтересовавшись, кого из членов семьи рыжим пришлось продать на ингредиенты, чтобы оплатить билеты, и, пока Уизли хватали ртами воздух, придумывая ответ, походя прошёлся по происхождению Грейнджер.

Лисса едва сдержала хохот, услышав откровенное недоумение Поттера, который совершенно не понимал, почему Малфой постоянно оскорбляет Гермиону, если сам дружит с магглорождённой?

— А тебя кто пустил на матч, Торн? Ты же с магглами живёшь, — Поттер не осмелился задевать Драко при его отце и решил сорвать гнев на ухмыляющейся Миралиссе.

Лиссу пребывала в прекрасном расположении духа, но за «маггрождённую» обиделась, а потому ответила резче, чем собиралась:

— А ты сам, Поттер, с кем живёшь? Не стыдно объедать нищих Уизли?

Гарри задохнулся от гнева, сделав шаг вперёд, но Драко не стал дожидаться, когда Поттер что-то предпримет, тут же преградив ему путь:

— Только тронь её… — начал он, и, не вмешайся взрослые, всё закончилось бы банальной дракой, благо опыт кулачного выяснения отношений у этих двоих был богатым.

— Нечего говорить с этими… людьми, — тростью отстранив сына, процедил мистер Малфой, явно желавший употребить иное слово. Впрочем, по его тону не трудно было догадаться, что он и за людей Уизли не считает. Окинув рыжее семейство презрительным взглядом, Люциус демонстративно отвернулся и двинулся вверх по лестнице — к ложе.

Лиссе очень хотелось знать, о чём думает Люциус Малфой, и какое она произвела впечатление на родителей Драко, но их мысли были защищены довольно сильными блоками, и ей пришлось мириться с неопределённостью.

Игра потрясла воображение Миралиссы. Квиддичем она не увлекалась, но оценить красивую игру была способна. О Драко и говорить нечего — он был в восторге. Люциус не решился настаивать на немедленном возвращении домой, и позволил сыну повеселиться. Простившись с миссис Малфой, которая не пожелала задерживаться на стадионе, Лисса и Драко отправились развлекаться.

Болельщики Ирландской сборной шумно праздновали победу своих любимцев: повсюду звучали смех, песни, взрывались фейерверки, атмосфера праздника захватила даже поклонников Болгарии… Но через пару часов атмосфера внезапно изменилась: раздались крики, и толпа хлынула к стационарным порталам и открытой для аппарации местности поодаль.

— Что происходит? — недоуменно поинтересовался Малфой у пробегающего мимо человека.

— Пожиратели смерти напали на лагерь! — на бегу крикнул тот, исчезнув в людском круговороте.

Драко подавился сливочным пивом, застыв с выпученными глазами.

— Нам лучше спрятаться… — наконец неуверенно протянул он, оглядываясь по сторонам в надежде увидеть если не отца, то кого-то из знакомых взрослых.

— Нет! Посмотри на это обезумевшее стадо: они нас затопчут, — удержав его на месте, возразила Миралисса. — Главное, сохранять спокойствие.

— Но, Лисса, это может быть опасно… — горячо вскричал тот.

— В случае чего, мы сумеем защитить себя. Драко, Пожиратели нам не страшны, любой из них узнает в тебе Малфоя. Сейчас стоит опасаться толпы.

Признав справедливость её слов, Малфой перестал рваться на подвиги и затих. Вжавшись в стену наиболее надёжно выглядевшей палатки, они остались на месте, крепко сжав руки друг друга — чтобы точно не потеряться. Спустя несколько минут поток беглецов иссяк, но вздохнуть с облегчением не успели — появился первый Пожиратель смерти, от которого они не знали чего ждать.

Человек быстро шёл вслед за толпой, но, увидев Драко, сбился с шага. Миралисса не знала, каковы его намерения, но бежать не планировала.

Внезапно откуда-то вынырнули два аврора, мгновенно взяв Пожирателя в клещи, они, ничего не говоря, даже не предлагая сдаться, атаковали его.

На несколько секунд Лисса застыла, любуясь боем. Пожиратель смерти двигался с присущей хищникам грацией: стремительно, но плавно. Однако противостоять одновременно двум противникам, которые, надо признать, ему почти не уступали в мастерстве владения палочкой, долго не мог, пропустив фиолетовый луч проклятия…

Лисса даже не поняла, как в её руке оказалась волшебная палочка. Для неё любой Пожиратель смерти был союзником, но она вовсе не собиралась рисковать собой ради неизвестного человека! У неё была цель, к которой она готова была идти не то что по головам — по трупам, и помощь неизвестному Пожирателю совершенно не вписывалась в её планы… И тем не менее она без колебаний направила палочку в спину аврора.

— Ступефай!

— Лисса! — приглушённо вскричал Драко, не ожидавший от неё таких действий.

Миралисса словно очнулась, с ужасом глядя на дело рук своих, но изменить уже ничего было нельзя: мужчина в форменной красной мантии лежал на земле без сознания.

— Тихо! — испуганно шикнула она, поспешно пряча палочку дрожащими руками.

Пожиратель тем временем успел расправиться с оставшимся противником, и, стерев обоим аврорам память, обернулся к детям. Не нужно было видеть его лицо, чтобы понять, что он в ярости, поэтому Лисса и Драко замерли, готовые пуститься наутёк, но Пожиратель справился с гневом и, покачав головой, устало приказал:

— Быстро за мной!

Драко хотел было отступить, но Лисса, несмотря на ужас, уже сообразила, что приказ подразумевает не угрозу, а помощь, и схватила друга за руку, заставив подойти к мужчине.

— Как вы вообще там оказались?! — раздражённо спросил Люциус, снимая маску.

— Отец?!

Проигнорировав глупый вопрос, старший Малфой стремительно развернулся, быстро шагая к своему шатру. Драко и Лисса побежали следом без лишних напоминаний.

— Драко, ты сказал, что будешь в другом конце лагеря! Ты хоть понимаешь, как рисковал?! А вы, мисс? Как вам вообще пришло в голову атаковать аврора? Да первая же проверка палочки…

— Мистер Малфой, — перебила Лисса, — у меня две волшебных палочки и та, которой я колдовала, не зарегистрирована в Министерстве.

Голос дрожал, но она говорила уверенно.

— Это хорошо, — напряжение немного спало, было видно, что информация немного успокоила Малфоя, однако он всё ещё был зол, — но я по-прежнему не понимаю…

— Папа, отец Лиссы тоже Пожиратель смерти, — подал голос Драко, вставая на её защиту.

— Это правда? — совершенно иным тоном заговорил Малфой. — Мне незнакома ваша фамилия.

— Я незаконнорожденная, — вынужденно призналась Миралисса. — После того, как отец оказался в Азкабане, женщина, что воспитывала меня, избавилась от обузы и сдала меня маггловский в приют. Отец не афишировал наличие дочери, поэтому я не стану называть его имя — ему это может не понравиться.

Люциус хотел настоять — это было буквально написано на его лице, — но снаружи донёсся шум нескольких голосов, и ему стало откровенно не до Миралиссы.

— Авроры… — процедил он и быстро осмотрелся вокруг, проверяя, чтобы нигде на виду не было ничего, что могло бы указать на его недавнее занятие, — сделайте вид…

Полог распахнулся, пропуская стражей порядка, и Малфой мгновенно умолк, а Лисса, наоборот, затараторила:

— Я так вам благодарна! Вы же знаете, я магглорождённая, у меня не было никаких шансов попасть сюда…

Сделав удивлённое лицо, Лисса замолчала при виде авроров.

— Чем могу помочь? — не скрывая недовольства, обернулся Люциус.

— Вы знаете, что творится снаружи?

— Нет… Как вы можете убедиться, здесь прекрасная звукоизоляция.

— Чем вы были заняты последние часы?

— Общался с сыном и его подругой, — невозмутимо ответил Люциус, словно допрос посреди ночи — ничем не примечательное событие.

— Магглорождённой? — ехидно уточнил аврор и обратился непосредственно к Лиссе: — Мисс, как вы здесь оказались?

— Мистер Малфой пригласил меня.

— В палатку? Чтобы обеспечить себе алиби?

— На матч, — пролепетал Миралисса, отступая за спины Малфоев.

— Уже поздно, господа, детям пора отдыхать. Позвольте, я провожу вас.

Тон Малфоя был настолько внушителен, что аврорам не оставалось ничего другого, как покинуть шатёр. Некоторое время после возвращения Люциуса все молчали.

— Вы превосходная актриса, мисс Торн, — наконец произнёс Люциус, тем самым признавая Миралиссу достойной сына. — Я рад вашей с Драко дружбе.

— Спасибо, мистер Малфой, для меня много значат ваши слова, — едва обозначая улыбку губами, серьёзно кивнула она. — Уже действительно поздно, вы не поможете мне вернуться в «Дырявый котёл»?

— Конечно, мисс, — Люциус подождал, пока они с Драко простятся, и аппарировал прямо из палатки. — Вы уже дважды оказали моей семье услугу… Если вам что-то понадобится…

— Буду иметь в виду, сэр. Спасибо вам.

Люциус благосклонно кивнул и удалился, а Миралисса мысленно потёрла руки: первый шаг был сделан. И пусть мистер Малфой не нуждался в помощи Лиссы, он вполне способен был сам справиться с ситуацией, но в его глазах этот поступок много значил. Что может быть надежнее алиби, предоставленного грязнокровкой Пожирателю смерти? И что нагляднее свидетельствует об отношении к семье Малфоев, чем готовность это алиби предоставить? Её вмешательство надолго избавило Люциуса от досужего внимания Аврората.

* * *

Август в этом году выдался дождливым. Лисса научилась мастерски накладывать Импервиус, только так спасаясь от вездесущих водных потоков, но ноги всё равно регулярно промокали. Дважды в день шлёпая по лужам от книжного магазина к «Дырявому котлу» и обратно, она успела перезнакомиться с большинством постоянных обитателей Лютного переулка — как жителями, как и торговцами и постоянными посетителями — и, не то чтобы стала своей, но чужаком и потенциальной жертвой быть перестала.

Мистер Кушинг, владелец лавки и непосредственный начальник Лиссы, не мог на неё нарадоваться. За летние месяцы они здорово сблизились и подружились — если дружба между пожилым тёмным магом и маггловоспитанной школьницей вообще возможна, — и оба была очень довольны тем, как развиваются их отношения. В лавке была масса невероятно интересных книг, почти все были настоящими раритетами и имели заоблачные цены, но хозяин быстро убедился, что в руках Миралиссы его сокровищам ничто не угрожает, и с лёгким сердцем дал разрешение читать любую из них, кроме тех, конечно, что хранились в отдельной шкафу с пометкой «Проклято!!!».

Лисса буквально силой заставляла себя отвлекаться от увлекательнейшего чтения и заниматься школьными дисциплинами. Летние домашние задания не были сложными, но написание эссе требовало времени, которое она бы предпочла потратить иначе. И всё же к середине последнего летнего месяца она со всем справилась, а приближение учебного года застало её за штудированием учебников шестого курса. Опережение хотя бы в теоритической части программы позволяло ей хорошо учиться, не боясь, что она будет хуже однокурсников. Многие вещи Лисса не понимала сразу, но чем больше она читала, тем понятнее становилась суть заклинаний, которую учителя не считали нужным объяснять.

Чары она осваивала интуитивно, подсознательно зная, как нужно верно накладывать заклинания, с остальными предметами дело обстояло сложнее. Та же трансфигурация, по которой Лисса не получала ниже «В», казалась ей тёмным лесом. К первому курсу она разобралась с элементарным уровнем, поэтому колдовала наравне со всеми, даже превосходила многих учеников, но чем сложнее был материал, тем дольше ей требовалось с ним возиться, чтобы постичь премудрость.

В отличие от большинства студентов, Лиссе было недостаточно научиться выполнять заклинание — ей нужно было понимать, что и как происходит.

Этот учебный год она решила посвятить трансфигурации, в которой продвинулась меньше всего (конечно, не считая зелий, в которых была абсолютной бездарностью). Трансфигурация не зря считалась одной из сложнейших наук, и, хотя почти все изучаемые на начальных курсах заклинания со временем получались у всех волшебников, их очевидная глупость препятствовала самому возникновению желания изучать эту науку. Лисса понимала (после того как прочитала об этом в одной в книг мистера Кушинга), что кажущиеся глупыми превращения спичек в иголки или птиц в чашки — не более чем тренировка, направленная на развитие способностей, постановку руки колдующего, но тратить время и силы на заведомо непонадобящиеся в жизни заклинания совершенно не хотелось и приходилось себя заставлять и пересиливать.

Купив несколько пособий в магазине подержанный вещей, Лисса долго ломалась перед шикарным справочником по древним рунам во «Флориш и Блоттс», но всё же решилась потратиться, тем более что мистер Флориш по старой памяти сделал ей скидку.

Денег оставалось всё меньше и меньше, а новых поступление не предполагалось, поэтому Миралисса проигнорировала необходимость покупки парадной мантии, указанной в письме из Хогвартса, подумав, что лучше пропустить праздник и сэкономить, чем через год-другой остаться без средств вообще. Да и покупка обычных вещей больше не могла откладываться: как бы она ни была аккуратна, купленное три года назад требовало замены и из-за ветхости, и из-за размера. Смирившись с тратами, Лисса обменяла некоторое количество галлеонов на фунты и отправилась в мир магглов, где можно было приобрести удобные и недорогие вещи.

Тридцать первого августа она простилась до следующего года с мистером Кушингом, перебросилась несколькими словами со всеми новыми знакомыми и сложила вещи, уведомив Тома о том, что утром съезжает. Новый учебный год наступал уже завтра…