Темный Лорд Поттер - Становление (гет)

Дамблдор сидел в своем кабинете. Директор Хогвартса был в замешательстве, ему было не понятно, как этот мальчишка смог врать и при этом совершенно не подавать признаков, что он не под действием сыворотки. Что прошло не так? Нужно заставить мальчишку пройти тест на определение сил. Если умрёт, то не особо и жалко, но все же нужно ему будет сказать, что это опасно.

Хотя он много времени проводил с Малфоями, возможно, что и тест прошёл. Тогда нужно узнавать его результаты. А пока нужно достать из запасников ещё одну фигуру, а заодно попробовать создать рычаг давления на юнца.

Директор посмотрел на своего феникса.

— Что, Фоукс, время пришло. Отнести это письмо Люпину. Ты знаешь, что его не нужно привозить сюда. Он понадобится нам в другом месте.

Феникс курлыкнул и взяв клювом конверт исчез во вспышке пламени. Дамблдор же осмотрелся и стал доставать из ящика какие-то склянки. Но ему пришлось их убрать, так как в кабинет влетел, с все так же развевающийся за ним мантией, Северус Снегг. За ним в тёплый кабинет директора ворвался прохладный ветерок, что взлохматил уложенную бороду старика и немного перепутал бумаги на столе.

— Мог бы и постучаться для приличия, Северус.

— Альбус, — так же формально ответил ему Снегг, — вы знаете, что я не могу проникнуть в его голову. А кроме того, что он будто испытал сильное психологическое давление, он опустошил весь свой магический запас.

— Он так противился зелью? — перебил Северуса директор.

— Нет. Это произошло позже. Он противился чьему-то проникновению. А сейчас будто поглощает что-то. И это что-то требует много сил. А Вы, директор, знаете, каков запас Поттера, если с него снять все ограничители?

— Что? — вскрикнул Дамблдор. Его глаза пылали гневом. Синий лёд в его глазах сменился жарким пламенем. В этот момент нельзя было бы сказать, что этот старик — так стар, как хочет казаться.

— Возможно вы не знали, но Гарри точно очень сильный ментальный маг, и что-то подействовало на него. И это что-то теперь часть самого Поттера! — последнюю фразу Северус выплюнул. Вокруг него кружились снежинки.

Директор будто бы засветился изнутри, а на кончиках его волос стали проскакивать искры.

— Ты же знаешь, что такое Крестраж, мальчик мой, — успокоившись и сев в кресло, сказал Дамблдор.

Снегг удивлённо посмотрел на директора и взмахнув рукой подозвал ближайший стул и рухнул в него.

— Виски? — спросил Альбус.

— Вы предполагаете, что мальчик — Его крестраж?

Альбус посмотрел в окно. Там занимался рассвет.

— Если его личность ещё в детстве не завладела телом Гарри, значит и сейчас это будет все ещё юный Поттер. Хотя есть шанс, что это какая-то родовая защита, что оставила Лили. Никто не может опознать Крестраж в живом существе.

— Это могли только потомки Слизерина, ведь создавать эту мерзость придумал он, — сказал Снегг смотря за тем, как директор достаёт из стола бутылку ирландского скотча и наливает по донышку, — но, как я предполагаю, он привёз эту мерзость из Египта. Так как он много времени изучал магию фараонов, я думаю он даже нашёл способ и уничтожать эти артефакты, — Дамблдор посмотрел на бокалы и уронил в них по пять льдинок из волшебной палочки, снова посмотрел и добил до половины бокала. Он протянул один Снеггу.

— Да, он нашёл способ не только уничтожать, но и поглощать чужую душу. Это могли маги тьмы. Но таких магов мало. И, поэтому, нам нужно узнать, чем владеет Гарри Поттер, — сказал Дамблдор.

— Лимонную дольку? — спросил Снегг, немного успокоившись и весело смотря на директора. Мало кто видел улыбающегося профессора зельеварения.

— Не откажусь, — подыграл ему директор, — ведь я сам хотел предложить.

Перед ними на директорском столе появилась вазочка с нарезанными и посыпанными сахаром лимонными дольками. Двое мужчин пили скотч и заедали его лимоном с сахаром. За окном же уже солнце начинало стучаться в стекла все сильнее, разгоняя ночной полумрак коридоров.

В больничном крыле в это время лежал, распластав руки по постели, Гарри Поттер. Он становился сейчас ещё сильнее чем был, но пока никто не знал об этом, даже сам мальчик.

— Я думаю, что тебе, Северус, нужно продолжить присматривать за мальчиком. Кстати, ты не в курсе, как его отношения с юной мисс Тонкс? — спросил директор, нарушив молчание, что образовалось в комнате.

Снегг пристально посмотрел на директора, потом молча призвал бутылку скотча, плеснул себе немного. Затем, залпом осушив содержимое своего бокала, ответил: «Альбус, ты же понимаешь, что Андромеда запретила своей дочери общаться с мальчиком», — улыбнувшись сказал Северус, — «только это все равно не помешает общаться им».

— Мне кажется, что стоит официально разрешить им общаться, чтобы они стали еще ближе. Ведь дружба против кого-то сплачивает сильнее, ты сам об этом знаешь не понаслышке, Северус. А еще, в этом учебном году, у них будет новый учитель, который нуждается в твоей профессиональной помощи, — сказал Дамблдор, так же призывая бутылку и наливая себе, а затем отправляя практически пустую тару в сторону Снегга. Зельевар поймал бутыль и вылил себе остатки.

— Ну вот, еще одной бутылки этого скотча не осталось, — с наигранной грустью сказал Альбус.

— Альбус, ты же понимаешь, что Люпин будет держаться подальше от Поттера, а когда он узнает, что тот в Слизерине, то вообще начнет из своей головы вырывать волосы.

— Предоставь это мне, Северус, — ответил Дамблдор.

-Как пожелаете. Я буду дальше наблюдать за парнем, но позвольте хотя бы перестать делать вид, что я ненавижу его. Да я не любил его отца, но он умер, защищая свою семью, и о нем или хорошо, или никак. Время как известно не лечит, но исцеляет. Мне все еще неприятен его отец и память о нем причиняет много боли, но сам Гарри — просто мальчик и ученик моего факультета, так что я несу ответственность за него.

— Как хочешь. Теперь нужно больше возможностей узнать, что за силы унаследовал юный Поттер. И ты можешь этим заняться. Все же крестный Драко может узнать больше, чем просто зельевар и преподаватель Хогвартса, — директор слегка ухмыльнулся, но постарался быстро скрыть свою ухмылку за наигранной доброй улыбкой.

Снегг встал со стула, на котором сидел, и пошел к выходу, допивая последний бокал. Он обернулся и посмотрел на директора: «А ведь еще сбежали оба крестных Поттера. Так что все становится намного интереснее!» Снегг допил виски и бросил бокал в сторону директора. Дамблдор даже бровью не повел, но бокал уже чистый спикировал к своим собратьям.

-Так что посмотрим, кто победит в этой игре, гроссмейстер, — шутливо поклонившись вышел из кабинета директора Северус Снегг, высший вальпургиев рыцарь, посвящённый ордена Феникса и мастер зельеварения.

Директор откинулся в своем кресле.

-Ты прав, мальчик мой, игра будет интересной, ведь она включает в себя теперь три, а может даже четыре стороны.

* * *

Андромеда была на работе. Она как всегда сидела и следила за непонятными формулами, что появлялись на кристаллах, когда ее отвлекла, появившееся во вспышке пламени, записка. Так, обычно во время войны, Дамблдор связывался с орденом Феникса, так что Миссис Тонкс не испугалась этого, а лишь протянула руку к записке и услышала голос Альбуса: «Андромеда, не могла бы ты прийти ко мне минут через двадцать? Нам предстоит небольшой разговор».

Она посмотрела на часы, что висели над ее странными кристаллами, она как раз успеет завершить вторую стадию разбора этого заклинания.

Когда руны перестали мелькать, миссис Тонкс записала вывод на пергамент и положила его в папку по исследованию заклинания «Senium odoriferous», его создатель утверждал, что оно подобно действию дементора, но все склонялось к тому, что все же дементор преобразовывал поглощаемую душу в энергию, которой и мог бы питаться, а это же заклинание просто разрывало три оболочки души друг от друга и отправляло на реинкарнацию «эйдос» — сердце души, ее бессмертную часть, при этом две остальных оболочки оставались в теле и оно не теряло своей функциональной способности, но теряло полностью все способности к магии, ведь с сердцем души уходили основные магические пути.

Андромеда еще раз взглянула на часы и трансгрессировала к воротам Хогвартса. Они встретили девушку легким скрипом, приоткрываясь. Видно директор уже освободился и ждал ее.

И вновь она вернулась в свои школьные годы. Она очень переживала, что все сложилось так, но что могло быть по-другому. А если бы она не сбежала бы со своим любимым?

— Знаешь, я тоже часто вспоминаю свою молодость и думаю, а что было бы, — сказал директор, смотря в окно в коридоре около большого зала на первом этаже.

— Я так задержалась? — спросила Андромеда.

— Нет, что ты! — немного удивленно сказал Альбус, — просто я решил встретить свою гостью. Нам ведь, правда, придётся поговорить о твоей дочери и ее друзьях.

— Что-то случилось с Гарри? — спросила Миссис Тонкс.

— Да, проницательности тебе не занимать. И я бы хотел, чтобы ты не запрещала своей дочери общаться с ним. Ведь общение с ней ведет его к свету. Она должна показать ему, кто его настоящие друзья. А ей в этом тоже есть кому помочь. Факультет Гриффиндор всегда был отчаянным, так что подружиться с Слизеринцем сможет не только она, но и одна девочка, что теперь практически принадлежит мистеру Поттеру. Ведь старые законы все еще не отменены, а долг жизни, перед чистокровным волшебником, она сможет выплатить лишь собой.

После этих слов девушка вздрогнула.

— Я знаю, это неприятно, но таковы законы и сама магия подтвердила это.

Андромеда Тонкс посмотрела на Альбуса Дамблдора и, не сдержав слез, склонила голову, смахнула слезинки со своих ресниц, немного неуклюже попятилась и оперлась спиной о колонну.

— Как тяжело будет девочке. Она знает об этом? — Дамблдор слегка кивнул, как бы давая понять, что девушка знает о своей судьбе, — А Гарри? — Альбус слегка пожал плечами.

-Значит он может об этом знать? — Дамблдор утвердительно кивнул.

— Что ж, значит нужно его навестить, — сказала Андромеда.

— Да, он как раз в больничном крыле. Я думаю, что сегодня он уже придет в себя. Так что можете прийти к нему где-то около одиннадцати дня, но дальше все уже как разрешит Поппи, а ты знаешь ее — она строго относится к лечению своих пациентов.

-Хорошо, я приду с дочерью, но пока я должна вернуться на работу.

* * *

Люпин получил письмо ночью. Для него предложение работы было неожиданным.

Он всегда думал, что после своего обучения в школе он и так обязан директору, но теперь его ещё и преподавать зовут. Он конечно согласится, ведь директор непрозрачно намекнул, что Люпин сможет увидеть Гарри, а ещё он нужен ему для защиты от возможного нападения Сириуса. Хотя сам Люпин был уверен, что Блэк даже близко к школе не подойдёт, но Дамблдор утверждал обратное.

Небольшой чемодан уже собран, но по какой-то причине Альбус просил его прийти только с документами. Поэтому взяв только папочку с документами и палочку, Люпин трансгрессировал к воротам Хогвартса.

— Здравствуй, Римус, — оторвал его от мыслей женский голос. Он посмотрел на молодую девушку, идущую под руку с маленькой девочкой. Он очень долго вспоминал облик Андромеды, но все же смог вспомнить ее.

— Здравствуйте, дядя Римус, — сказала немного испуганным голосом девочка, при этом сменив цвет своих волос. Теперь Люпин не сомневался в личности, что стояли перед ним.

— Здравствуй, Андромеда, и тебе доброго дня, Нимфадора, — сказал Римус, — Как ваши дела? Давно не виделись.

— Да, работа все, работа, — ответила ему Андромеда, — Нимфадора, пойдем. Дай мне руку.

Девочка немного скривилась, но руку все же дала.

— Пока, Римус, — сказала миссис Тонкс. Нимфадора улыбнулась ему и успела помахать рукой, перед тем, как они с ее матерью трансгрессировали.

Люпин усмехнулся своим мыслям. Он помнил, как они с Сириусом играли с Андромедой, как их семьи отдыхали в одном из летних домиков. Тогда он еще не был таким… Но, вернувшись к настоящему, Римус пошел дальше по территории Хогвартса. Легкий ветерок развевал его длинные волосы. Конечно, одежда была слегка поношенная, но добротная, так что сильно в деньгах Люпин не нуждался, но предложение было заманчивым, так как он целый год мог не беспокоиться о подработках.

Школа была тем оплотом, что давал ему надежду на какую-то стабильность. И теперь снова именно она даст ему стабильность. Люпин знал о проклятии, что висело на должности профессора защиты от темных искусств, но все равно был рад принять эту должность. Это был один из любимых предметов, как его, так и Лили, с которой он сдружился. «Ох, бедная девочка, она так страдала из-за невозможности помогать Джеймсу. Но так радовалась их сыну. Они уже думали об еще одном ребенке, да только… И вот, я снова вспоминаю и грущу. Держись, волчара. Тебе нельзя расслабляться. Не превращайся в тряпку», — думал Люпин, медленно бредя по тайным коридорам, на каком-то внутреннем автопилоте придя к кабинету директора.

Люпин постучал по морде горгульи. Каменная статуя отодвинулась с прохода. Зашуршал камень о камень, и лестница, скрытая за статуей, побежала вверх, унося с собою и Римуса.

Дамблдор не сидел за своим столом, а стоял возле насеста Фоукса и старался накормить того лимонной долькой. Феникс курлыкал и не брал любимое лакомство директора, когда их отвлек от такого странного занятия стук в дверь.

— Войдите, — сказал Альбус, не прекращая подсовывать птице лимонную дольку.

Римус вошел в кабинет и остановился в дверях. Альбус посмотрел на гостя, потом попытался еще раз подсунуть Фоуксу сладость, но и эта попытка не увенчалась успехом.

— Римус, проходи, — сказал Дамблдор. — Вот почему Фоуксу не нравятся лимонные дольки? Вот не пойму и все.

Люпин посмеиваясь сел на стул с подлокотниками, который смахивал на тот же, что совсем недавно перед столом директора поставил Снегг.

— Римус, я уже сказал в письме, что приму тебя на должность преподавателя защиты от темных искусств, но сроком на одиннадцать месяцев. Я боюсь, что ты пострадаешь от проклятия. И еще у меня есть одна просьба. Она очень важная. В этом году Хогвартс будут охранять дементоры Азкабана, поэтому не мог бы ты поехать с учениками в поезде. Еще там будут авроры, профессор Флитвик, возможно, также согласится сопровождать учеников, но пока он в отпуске, поэтому узнать точно я смогу лишь через несколько дней.

Для Люпина это было немного неожиданно, но отказываться было как-то неприлично, поэтому раздумья заняли не больше секунды. Римус всегда беспокоился о детях, а тут целый поезд будет проезжать через заслон из Дементоров, а об этих тварях он знал много, и встречался с ними неоднократно.

— Я согласен сопроводить детей, но в договоре тогда уж лучше написать не временные рамки, а то что учитель на подмену. Или еще больше посмеяться и сказать, что учитель на декретную ставку.

Дамблдор улыбнулся в усы, но не той улыбкой, все понимающего старца, а обычной, что возникает на его лице в последние годы нечасто.

— Мы это ещё обговорим, а пока составь программы, освежи знания. Документы можешь оставить на столе. Основные вещи перевезут уже завтра, главный эльф покажет тебе комнату. Для натуральности возьми с собой в поезд чемодан, а то могут заподозрить что-то неладное ученики Слизерина.

— Хорошо, — Люпин был немного поражен, тем с какой силой давит на него Дамблдор, — Я понимаю эту ситуацию.

— Иди, располагайся, а мне ещё нужно поработать.

* * *

Гарри находился в больничном крыле ещё два дня. Затем его отпустили домой. Сам же Поттер был уже в «Дырявом котле» и осматривал свои вещи в комнате. Два новых письма обескуражили любого, но это был Гарри, который теперь был немного другим. Он, с холодным видом, взял первое письмо. Это был список учебной литературы и список учеников Хогвартса, что заняли какие-либо места в рейтинге. Список учебников был отправлен во внутренний карман мантии, а вот список учеников уничтожен простым щелчком пальцев.

Салазар ползал по комнате. Он стал по-другому чувствовать хозяина, будто бы он стал еще сильнее, но сила эта не разрушала его, как раньше, а помогала ему от поглощения магией тени. Будто что-то появилось в нем новое, сильное, но в тоже время слабое.

— Да, Салазар, я нашел кое-что в моей памяти. Даже не в памяти, а в моем сознании, моей душе. Рядом с ее бессмертной частью. Осколок души другого мага. И ты даже не можешь подумать кого, — сказал Гарри. Салазар в конце концов почувствовал, что его хозяин научился пользоваться связью со своим фамильяром. Именно это и насторожило его, так как энергия стала поступать к нему равномерными порциями. Её стало хватать не только на поддержание жизни и сознания, но и на развитие своего тела.

— Не думаю, что смогу выделять столько во время учебы, я пока не так силен, — сказал Гарри, — но я думаю, что знаю путь для того, чтобы помочь себе развиться и не только магически или физически, но так же расширить свои знания.

Голос парня немного дрожал, но был даже весел.

— Хозяин, вы сегодня веселы и бодры. Можно сказать, что вы полны сил, — прошипел Салазар.

Гарри усмехнулся, вновь его фамильяр удивлен.

— Нет, просто теперь во мне немного больше жизни, — Гарри замолчал и продолжил разбирать свои вещи. Какие-то он оставлял, какие-то уничтожал. Время текло медленно, и было непонятно хочет ли сам Гарри, или же это всего лишь совпадение.

— У меня остались две недели лета, я хотел бы найти немного информации об одном человеке, да и пройти проверку на силы необходимо.

— Вы сегодня хотите, мастер, пройти проверку, как я понимаю? — спросил Салазар.

— Ты угадал, — ответил Поттер.

Гарри весь день разбирал свои вещи и составлял список покупок. Так же он решил проверить, не оставлял ли кто на него завещаний, но для этого, так же, как и для проверки необходимо было попасть в гоблинский банк.

Салазар обвил руку своего хозяина, который закутался в мантию и, изменив немного свою внешность, посредством перекрашивания волос в светло-русый цвет, глаз в карий, да и стандартного уже для Гарри скрытия шрама, вышел из номера в «Дырявом котле». Незаметно пройдя через толпу людей, что обсуждали побег Сириуса Блэка и его кузины Беллатрисы Лестрейндж. Гарри не вслушивался в общий гомон, да и он не заметил двух людей в мантиях, что проводили его взглядом.

— Люциус, ну вот почему мне нужно скрываться? Скрываться и следить за собственным крестником, — чуть лающим голосом спросил Сириус Блэк, а его спутником был Люциус Малфой. Они стояли за углом лавки обувных дел мастера, как гласила табличка.

— Извини, Сириус, но быстро добраться до доказательств твоей невиновности не получается. Если бы кто-нибудь сдал Петтигрю, то все стало бы значительно проще…- слегка растягивая слова ответил Малфой. Он даже смог подружиться с этим человеком. Все же тюрьма меняет людей, особенно такая, как Азкабан. Малфой был очень рад, что смог избежать участи многих своих друзей. А ведь даже Северус сидел.

— Как я и предполагал, Гарри пойдёт делать тест на чистокровность снова. Его что-то насторожило.

— Может, я в собаку перекинусь, и мы подойдем к нему?

— Хм…- протянул Люциус, — Я думаю, что не стоит. Лучше встретимся с ним после.

— Хорошо. Потом мы сами в банк? Ты зачем-то просил меня быть там. Что случилось?

— Нужно твоё завещание. Раз ты так болен.

«Ненавижу обследования», — пробурчал себе под нос Сириус.

Люциус посмотрел на своего спутника и сказал: «Да, что ты все как ребёнок?»

«Ничего», — буркнул Блэк: «Да и в завещании уже давно записано все на Гарри. Как у меня выдалась свободная минутка, я сразу написал его».

«Хороший песик», — подумал Малфой.

А в это время Гарри Поттер уже заходил в банк.

— Я хочу поговорить с управляющим семьи Поттер, — сказал Гарри, проявляя свой истинный вид перед гоблином-клерком. Гоблину хватило того времени, что Гарри был в своей настоящей личине, чтобы узнать его и опознать статус его сейфа.

— Следуйте за мной, — пророкотал Гоблин. Они шли по многим коридорам и коридорчикам, проходили многие двери и арки.

Гарри всегда нравилось то убранство коридоров, что было в Хогвартсе. В банке оно было очень похоже на школьное, но тут было как-то чересчур аляписто и безвкусно. От того почти что домашнего уюта, что царил в Хогвартсе, этот стиль разительно отличался, да и, можно сказать, не в лучшую сторону.

Гарри привели в уже знакомую ему комнату. Он был здесь два года назад, когда проходил тесты. Это был небольшой кабинет, выполненный в красно-зелёных тонах, посередине стоял стол, как показалось Гарри, из красного дерева.

— Здравствуйте, мистер Поттер, — сказал старый гоблин, как только взгляд мальчика остановился на нем.

— Здравствуйте, — уверенность Поттера таяла на глазах. Он не представлял, что ему делать. Точнее все было наоборот. Он знал, что делать, но не знал как, да и просто боялся.

Новая память подсказывала, что нужно сказать, да только все равно было странно осознавать, что знаешь что-то, о чем совсем недавно даже представления не имел.

— Мы раньше не виделись, да и до инцидента с Альбусом Дамблдором не могли встречаться. Мое имя ФородУр[1], я — глава клана АнорЛайт[2]. Меня назначили вашим консультантом и управляющим счетами после вашего сообщения и принятия решения по данному инциденту. За данный период ваш фонд Поттеров, а так же фонды Слизеринов и Блэков, косвенно принадлежащие вам, пополнились на пятнадцать-двадцать процентов от изначальной суммы на каждом счете.

Гарри даже немного опешил от такого. Да, если сначала он боялся этих существ, потом начал уважать, то сегодня он немного робел, но деловая хватка, с которой этот гоблин подошел к встрече хозяина счетов, была даже чересчур деловой, так что волнение мальчика улетучилось. А может на это и рассчитывал гоблин, кто их разберет.

— Мистер Поттер, Вы пришли за чем-то определенным? Как мне известно, управляющим со стороны вашей расы был назначен мистер Люциус Малфой, но приступить к своим обязанностям он, увы, не сможет.

Это совсем выбило Гарри из колеи, так что он подошел к одному из кресел около стола и сел в него. Мальчик изучающе смотрел на гоблина.

— Юридически, по законам Министерства, родственники сбежавших из Азкабана преступников не могут управлять счетами других людей. Но в этом законе не говорится о людях, которые сбежали из этой тюрьмы, что они сами не могут управлять своими счетами, так что в нем очень много пробелов, — ни один мускул на лице гоблина не дрогнул, — Как я посмотрю, он не поставил вас в известность. Я надеюсь, что вы получали полугодичные выписки с вашего основного счета?

— Да, получал, — сказал Гарри, — меня эта новость немного сбила, — голос мальчика слегка дрожал, и от волнения он принял свое истинное обличье. «И что делать, чтобы он мог быть управляющим законно?» — спросил Гарри.

-Ну что же, он и Мистер Блэк уже работают над данной проблемой.

-Блэк? Сириус Блэк? Шафер на свадьбе моих родителей? И двоюродный брат Нарциссы Малфой? — голос мальчика срывался и переходил из верхнего регистра в нижний, проще говоря, он то басил, то начинал пищать. Да, вот и пришел возраст, когда гормоны берут свое.

Гоблин выдержал небольшую паузу: «Фактически, да, к тому же, как нам стало известно, мистер Блэк принял свой род, тем самым подтвердив свое завещание. Но это пока не должно касаться вас. Также, как мне известно, он и мистер Малфой заключили союз. Мистер Малфой стал искать документы, подтверждающие невиновность мистера Блэка. Если вы вдруг увидитесь с кем-либо из ваших родственников, я имею в виду двух Лордов перед Магией, то сообщите им информацию, что над вами был проведен ритуал магического крещения, так что ни Мистер Блэк, ни Миссис Лестрейндж не могут ни совершить над вами злодеяния, ни предать вас, ни навредить каким-либо другим образом. Этот документ хранится в нескольких экземплярах. Если бы мистер Блэк мог присутствовать здесь сейчас, то мы могли бы достать из хранилища семьи Блэк один из них. Более доступный лежит в архиве Министерства».

Гоблин встал и прошелся по комнате.

— Вы озадачены, либо сильно в замешательстве, я прав? — спросил ФородУр, — Если ваш фамильяр проголодался, можете его отпустить, эльфы принесут ему все необходимое.

Последняя фраза вывела Гарри из состояния задумчивости. В его жизни столько всего происходило.

— Салазар, ты не хочешь перекусить, тут тебе обещают пиршество, пока я занят, — сказал на парселтанге Гарри.

— Хорошо, только пусть это будет свежее мясо, — ответил ему фамильяр и выполз из-под его мантии.

— Ему мяса, мне немного мороженого, лучше шоколадного, — сказал Гарри.

— Хорошо, мистер Поттер, — ответил ФородУр.

Эльфы быстро принесли заказанное, так что Гарри ел мороженое, а ФородУр наблюдал за ним. Гоблину не терпелось рассказать этому юноше многое, например, то, что он даже совершил недопустимое: он достал из хранилища Лестрейнджей чашу, что принадлежала основательнице Хогвартса — Пенелопе Пуффендуй. Эту чашу когда-то давно род Когтевран приобрел у гоблинов, но именно блудная дочь семи стрел смогла полностью раскрыть ее потенциал, но не это заинтересовало гоблина. Его интересовала магия, что была на этой вещице. Она была связана с родом Слизерин. А совсем недавно, всем известный мальчик стал частью этого рода. Сейчас в столе лежал этот артефакт. Они тянулись друг к другу, а по приходу в эту комнату Гарольда это стало видно еще более заметно для гоблина. Что сотворил с ней Том Марволо Реддл — последний прямой потомок Слизеринов?

В памяти гоблина было много интересного, к примеру то, что семья Морган пересекалась с одной из главных линий семьи Слизерин в конечном итоге поглотив ее, а Поттеры не так давно пересекались с Блэками, так что всё его магическое наследие — это наследие по крови, но дальнее. А значит этого мальчика нужно просвещать и помогать ему.

— ФородУр, простите, если неправильно произнес имя, — сказал Гарри, именно так он вывел ФородУра из задумчивости, — Я отправил с помощью моей эльфийки письмо мистеру Малфою и попросил его присоединиться к нам через два часа, а пока, если это возможно, я бы хотел пройти тест на чистоту крови и наследования. Или, как я знаю, есть урезанная форма, которая сообщает только какими дарами обладает маг.

«А паренек смышлен», — подумал ФородУр: «отправил послание с эльфийкой, молодец»

-Сейчас зала с необходимой нам гектаграммой для усеченной версии ритуала занята, так что, возможно, вы воспользуетесь полной версией ритуала? — спросил гоблин, слегка улыбнувшись, что привело к еще большему оскаливанию зубов, но это никоим образом не покоробило Гарри. Сам же Гарри внутренне содрогнулся от такой улыбки, но внутренний голос Горгульи и воспоминания подсказывали, что это всего лишь улыбка. Горгулья протестовала против той залы с ванной, но поделать ничего не могла.

— Что ж, полный ритуал, значит полный, — немного неуверенно сказал Гарри, понимая, что Горгулье это может не понравится, — только я еще не полностью владею своей анимагической формой, поэтому…

— Не волнуйтесь, мистер Поттер, у нас все под контролем. Так как этот ритуал поддерживается за счёт вашей магии, то навредить самому себе вы не сможете. Хотя бывают случаи, что все же вредят, но не себе, а комнате, вот тогда из вашего сейфа будет взыскана кругленькая сумма.

Гоблин улыбался, а значит он шутил и, скорее всего, комната и от очень буйных защищена.

Они вышли из рабочего кабинета ФородУра и пошли по коридорам без украшений, этот аскетичный стиль подчеркивал древность банка и сооружений, выстроенных под зданием, что находится на поверхности. То, что они спускаются вниз, для Гарри не было секретом. Он чувствовал рядом с собой дыхание смерти, будто старушка стояла где-то рядом и смотрела за ним.

Гарри остановился и осмотрелся.

-Что такое, мистер Поттер? — спросил гоблин.

— Вроде кто-то смотрит за нами. Такое чувство что я спускаюсь в склеп. Будто здесь многие погибали… — голос юноши упал до шепота.

— Вы правы мистер Поттер, — гоблин был удивлен, что мальчик смог почувствовать запах смерти, — в этом коридоре, да и в этих катакомбах погибли многие ваши и мои соплеменники. Тут было множество войн, вы об этом могли узнать из вашего предмета, называемого историей магии.

— Возможно, просто я не сопоставлял места и существующие сейчас объекты, — Гарри немного отпустило, и они пошли дальше. Через пять минут они уже вошли в большую залу, что была похожа на ту, в которой он первый раз проходил тесты.

— Вы удивлены, что мы пришли не тот зал, в котором вы проходили тестирование в первый раз? — спросил гоблин.

— Есть немного, — ответил ему Гарри.

— Этот зал относится к недоступным общественности, его могут использовать лишь только те семьи, что входят в тринадцать знатнейших. Ваша семья одна из них.

— Знатнейших? — переспросил Гарри.

— Да, просто ни в одном человеческом языке нет правильного слова для перевода с гоблинского. Оно означает чистых перед магией, самые знатные и приближенные семьи.

Гоблин смотрел долго на молодого человека, стараясь понять, что тот чувствует, да только ничего у него не выходило.

— То есть тех, кто идёт за магией и исполняет её поручения, — продолжил гоблин.

— Если сказать честно, то это меня больше запутало, — сказал Гарри, — но я подозреваю, что я понял, о чем вы хотели сказать. Это те семьи, что считаются знатными и моя семья входит в это число. А семья Малфоев тоже входит в это число?

— Да, они входят в ковен тринадцати знатнейших семей, — раздался от дверей другой голос, незнакомый Гарри.

— Я все же думаю, что Гарри следует пройти ритуал сейчас, а уже позже знакомиться со своим крестным, — раздался раздраженный голос Люциуса.

[1] — Торговец (Латынь в неверной форме склонения)

[2] — Ищущий свет (Латынь в неверной форме спряжения и склонения)