Родственные связи. Поддержка (джен)

— Доброе утро, хозяин Драко, сэр, — Нестха раздернула шторы.

Солнце радостно впиявилось в глаза уже не спящего в постели мальчишки.

— Сколько времени? — руки сами натянули на голову одеяло.

— Два часа пополудни, хозяин Драко, сэр. Ваш отец просил вас зайти к нему после завтрака.

Юная и чрезвычайно амбициозная надежда артефакторики всея Британии попыталась убиться об подушку. В случае смерти пред светлые отцовские очи разрешалось не появляться. Убиться не получилось. Дрей выполз из-под одеяла. Сползал в ванную, отдал должное утреннему туалету. Вполз в одежду. Дополз до столика с завтраком. Поклевал овсянку, выпросил у Нестхи добавку джема к каше, съел его и снова поклевал овсянку.

Особого аппетита не было, поэтому Драко нарочито медленно сложил салфетку на стол, окинул взглядом оставленный позавчера в спальне бардак и брошенную куклу — контрольную работу по артефакторике. Кукла должна была дышать, и у нее должно было биться сердце. Большего пока от нее не требовалось. А меж тем даже эта задача в текучке была способна подорвать мозги, ведь решить проблему предполагалось без заклинаний — никто не отменял Надзора.

Драко удалось подобрать сочетание рун, что оживляли энергию выточенного из нефрита сердечка. Он даже нашел способ вживить руны кровью в камень во время позавчерашнего новолуния. День был чрезвычайно удачный и, между прочим, последний за лето. И вроде бы удалось рассчитать время пребывания камня в родниковой воде, пронизанной лунными лучами.

Осталось составить ритуал, поймать три пинты ветра и составить цикл дыхания, чтобы кукла «в одну ноздрю ветер выпускала, во вторую впускала».

Наверное, хорошо быть целителем. Или пиромантом. Вряд ли у них такие сложные домашки по специалитету.

Интересно, а Гарри по спецкурсу задают что-нибудь?

Хотя как это вообще можно представить? Освойте тридцать три новых оттенка кожи от зеленого до морской волны и напишите доклад не короче шестидесяти дюймов о хроматографической разнице?

Драко хихикнул, представляя Джея за этим занятием. Отец в кабинет не поднялся, был в своих комнатах.

У постели сидела мать, держа мужа за руку.

— Доброе утро.

— Доброе, — Люциус Малфой криво улыбнулся.

На пару секунд повисло молчание.

— Кто и что вчера заметил? — наконец отрывисто произнес отец.

— Кор. Она тебя явно запитывала.

— Ох, мисс Джан… Чем больше ты тянешь, тем дальше отодвигается этот вариант брака для тебя.

— Не это важно сейчас.

— Это важно до твоей свадьбы, сын, — хмыкнул отец, приподнимаясь на постели, — я хоть не швырялся ИМИ?

— Нет. Оглушающие были, хотя я не могу отвечать, ты меня постоянно вырубал.

— Нарцисса?

— Нет, ЭТИХ не было.

— Значит, рецидива произойти не должно, — глава семьи словно сбросил с плеч тяжкий груз — впрочем, так оно и было.

— Мне ведь нельзя ничего объяснять? — ровно спросил Драко.

— Разумеется. Я принесу извинения. Но никаких объяснений.

— Это вызовет сложности.

— Драко, вам не по возрасту знать о таких вещах. Совершенно не по возрасту. То, что с этим знаком ты, — это уже большая беда. Но даже твоя подруга — не узнает этого до шестого курса, но она хотя бы знает о необходимости врачебной тайны.

— Хотя бы ей… — ох уж эти надежды. Ведь тщетно...

— Нет, — Драко даже не сомневался в полученном ответе.

— Пойду собираться, что ли, — пробормотал Драко и покинул комнату отца.

* * *

Кор бросалась в глаза издалека. Хотя бы кислотно-зеленой майкой. Или Генрихом, что, вздыбив хвост, сидел у нее на плече. Ведьма, как она есть — лохматая и с котом. О, вот и Джордан. Драко прибавил шагу и первым перехватил у Кор сумку. Обломись, валенок. Джордан усмехается, прихватывая Джан за локоть.

— Уй, — прелестный вопль, Драко Малфой век бы его слушал.

— Все нормально? — пальцы Джан касаются его запястья. Конечно, исключительно из-за того, что Кор — дурной и вечно озабоченный целитель. А все равно приятно.

— Угу.

— Потом поговорим, да? — не отпуская теплой ладони, тихо уточняет Корита. Ха, а энергию-то она не вкачивает. Просто за руку держит. Кажется, во взгляде Джордана появились ревнивые молнии. Ах, если бы все так. Надежды эти Драко Малфоем были похоронены довольно давно. Он даже успел раз тысячу перебеситься.

Последними примчались Поттеры-Эвансы-Снейпы. Мама Джея махнула ему рукой и потащила Дадли к Хогвартс-экспрессу.

Сейчас, сидя в купе, слушая недовольное бурчание Гермионы о том, что она снова не уложилась ни в один максимальный лимит по докладам и «зачем их только устанавливают», устроившись спина к спине с Кор и молча играя с Гарри в шахматы, Драко Малфой понял, что ему повезло с друзьями. Разумеется, их мучили вопросы. Но им хватило короткой фразы: «Простите, произошедшее не может быть объяснено по семейным обстоятельствам».

Разумеется, они будут копать. И наверняка докопаются до правды. И припрут его к стенке. И Драко радостно кивнет, и одной тайной станет меньше.

— Не ждали? — в купе ввалились Сабрина и Альфарес.

— Сцепка уже была?

— Ага, была.

— Так, я пойду жульена куплю. После сцепки он же должен быть...

— Много жрать вредно, — хотя Кор просто не хотелось лишаться подставки под спину. Ну если включать цинизм и называть это именно так. Однако ей придется пострадать, пока Драко не вернется

— Привет, Малфой…

— Ты такая вежливая, Джин, — ухмыляясь, Драко уставился на рыжую целительницу, — за едой?

— Не, встречу однокурсницу.

— Что, в этом году ты хвостом за Кор бегать не будешь?

— Больно мне нужен ваш серпентарий, — фыркнула Джинни и зацокала каблуками по полу вагона. Почти дойдя до вагона старост, они наткнулись на белокурую девицу, что тащила за собой чемодан.

— Габ, ты надрываешься?

— Свое шмотье носи сама, так Флер сказала, — Габ подняла голову и ослепляюще улыбнулась.

И вот тут показалось, что в глаза засветили солнцем.

— Может, помочь?

«Эй, придурок, ты, вообще-то, шел за едой! — заорал мозг Драко Малфоя, в то время как руки уже перехватили чемодан и потащили его за ухмыляющейся Джин. — Так, — сказало содержимое головы, — раз уж ты — кусок идиота, и ловишь взгляды кого попало, завтра ты будешь вдохновенно читать, как избавиться от влияния вейлы. Нет, ты не будешь писать стихи для нее. И серенады петь ты ей тоже не будешь. И на дуэль никого не вызовешь. И даже меня. Читать, mon ami, много читать. И делать амулет. Без проволочек».

— А ты не Гарри Поттер? — улыбаясь, поинтересовалась белокурая.

— Гарри брюнет, вообще-то, — ядовито заметила Джинни, — и в очках. Я ж тебе говорила.

— А, — девочка разочарованно улыбнулась, — я Габриэль.

— Драко... Малфой, — пришлось закрыть рот. Выглядеть дураком перед Габриэль не хотелось. Ну, пусть вейла, но все равно не хотелось.

— Ты, кажется, шел за едой, Дрей, — Джинни с раздражением взглянула на Малфоя. Странно — на Чемпионате он вроде её не задевал, только с её братом и переругивался. Видимо, ей хотелось пошушукаться с однокурсницей. Несомненно про Гарри — иначе откуда француженка имеет такой интерес к неизвестному в ее стране Поттеру?

— Ух, у нас новая долбанутая вейла? — если бы можно было охарактеризовать пальцы Кор как-нибудь поэтично, Драко бы сказал, что ее прикосновения освежают как мятное мороженое.

— Сестра Делакур…

— А, эта… — Кор поджала губы, продолжая развеивать последствия Очарования, — три курса уже взять себя в руки не может.

— Не хочет, я бы сказала, — фыркнула Саб, распечатывая шоколадку.

— Джей должен бояться, — тоска по озерно-голубым глазам Габриэль отступила окончательно, — она в клубе обожания Поттера.

— Каком еще клубе? — Гарри оторвался от очередного томика с шахматными стратегиями.

— Ну, в котором Джин председатель, — хохотнул Альфарес.

— Ревнуешь? — Сабрина безмятежно откусила от шоколадки. Альфарес покраснел и выдал гневную тираду, что рыжие вообще некрасивые, после чего Саб прицельно пнула его под коленку. Альфарес дернулся было дать сдачи, но на ногтях Саб зажглись длинные язычки пламени:

— Интересно, а запеканка из некроманта — это вкусно или отдает трупным ядом?

— Что тебе яд, ты ж кобра…

— Ник, я забесплатно тебе морду лечить не буду, — Драко снова уселся спина к спине с Коритой.

Вселенная нашла приятную орбиту.

— У тебя кукла дышит?

— А? Да. Заговор на воздух вчера проводила.

— А кукла из чего?

— Лоскутная. А у тебя дерево?

Драко зевнул и кинул. Не то чтобы Кор это видела, но ощутила точно.

* * *

Шармбатон в первый вечер нового учебного года кипит жизнью. Старосты курсов строят подопечных. Старосты потоков строят новичков. Вот Флер организовывает вылезающих из экипажей малявок. Эрик Навье, зевая, подпинывает семикурсников, которым совершенно не охота идти в Общий Зал за ручку. Но вот седьмой курс двинулся вперед.

— Гарри, не возражаешь? — сегодня явно фаза Поттера. Урсула, встряхивая кудрями, цапнула Джея за руку.

— А, нет, Урс, привет.

Сабрина поморщилась — она не была в восторге от Урсулы.

— Пойдемте, — заявила Гермиона, поправляя на лацкане голубой мантии значок старосты курса. Кажется, она говорила об этом в вагоне. Кажется, даже тысячу раз всего-то.

Мадам Максим, улыбаясь, стояла. Ха, кажется, сейчас она объявит. Драко ведь стоило немалых трудов даже не подать виду, что предстоит что-то подобное.

— Добро пожаловать в школу, мои дорогие особенные волшебники, — мадам Максим была необычно воодушевлена сегодня, — для тех, кто еще не знаком, — я — мадам Олимпия Максим, и я — директор этой школы. Эта школа — ваш дом, как и дом для нескольких сотен других юных волшебников из разных стран. На территории нашей школы по-прежнему нет языковых барьеров — транслингвистические чары — разработка этой страны — действуют на всей территории Шармбатона. Теперь отдельно о новостях этого года. Я вынуждена сообщить, что внутришкольного чемпионата по квиддичу в этом году не будет.

Печально, Вихристые Ветры сейчас на пике формы, через год Боб покинет их команду.

— Что? — Джей замотал головой. Боб наливался кровью, словно помидор — цветом под солнечными лучами. В зале загомонили. Ну еще бы — восемь команд, столько зрителей...

Мадам Максим подняла ладонь и гомон примолк:

— Объяснение этому есть, в ближайшие месяцы мы будем иметь честь принимать участие в чрезвычайно волнующем мероприятии, какого еще не было в этом веке. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году Шармбатон принимает участие в Турнире Трех Волшебников который состоится в Хогвартсе.

— Да ладно! — фыркнула Гермиона. Желания возвращаться в альма-матер у нее явно не было никакого.

— Итак, Турнир Трех Волшебников, — собираясь с мыслями, повторила Мадам Максим, — собственно, по задумке, это товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства, известными как Хогвартс, Шармбатон и Дурмстранг. Каждую школу представляет выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязаются в трех магических заданиях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнано, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской молодежью разных национальностей, — и так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что проведение Турниров пришлось прекратить.

— Жертв? — в голос повторили Корита и Гермиона. Хотя, по мнению Драко, вещи вроде непонятных несчастных случаев в прошлом веке волновали только целительскую часть студентов. Всем прочим хотелось подробностей зрелищ, что им предстоят.

— Мы очень долго пытались организовать предстоящие игры так, чтобы жертв не возникло. Мы с претендентами прибудем в Хогвартс в октябре, и выбор чемпионов будет проходить на День Всех Святых. Беспристрастный судья решит, кто из студентов наиболее достоин соревноваться за Кубок Трех Волшебников, честь своей школы и персональный приз в тысячу галлеонов.

За столами зашептались, и это было вполне закономерно — огромный приз, возможность показать себя лучшим из школы, лучшим из лучших… Кто не захочет поучаствовать в этом. Ник и Джей уже шушукались, обсуждая возможные этапы соревнований.

— Я знаю, что каждый из вас горит желанием завоевать для Шармбатона Кубок Трех Волшебников, — разнесся над залом голос мадам Максим, — однако главы участвующих школ совместно с Министерством магии договорились о возрастном ограничении для претендентов этого года. Лишь студенты в возрасте — я подчеркиваю это — семнадцати лет и старше получат разрешение выдвинуть свои кандидатуры на обсуждение. Это, — госпоже директору пришлось слегка повысить голос, поскольку после таких слов поднялся возмущенный ропот, — признано необходимой мерой, поскольку задания Турнира по-прежнему остаются трудными и опасными, какие бы предосторожности мы ни предпринимали, и весьма маловероятно, чтобы студенты младше шестого и седьмого курсов сумели справиться с ними. Делегации будут составлены к середине октября. В делегацию в качестве зрителей и в рамках программы по обмену поедут ученики с третьего по седьмой курсы. В Хогвартс в меру организационных особенностей вашего обучения будут отправлены лишь лучшие из лучших и не более семи человек с каждого курса, а если не будет семи лучших — то сколько есть. Зачем это нужно? Потому что мы не можем показать, что лишь наши кандидаты — способные волшебники. Каждый делегат любого возраста, что отправится в Хогвартс, пробудет там большую часть этого года. Все общие дисциплины будут преподаваться вам преподавателями Хогвартса. Вопросы с индивидуальным обучением будут решаться в индивидуальном порядке, однако ни один преподаватель спецкурсов не отказался проводить обучение на территории другой школы. Помимо этого, следует учесть, что каждый из волшебников, чьи особые способности носят общественно опасный характер, должен будет предоставить заключение о собственной безусловной безопасности. Каждый, кто пользуется услугами менталистов для восстановления равновесия — останется в Шармбатоне. Спасибо за внимание, господа. А теперь — уже поздно, и я понимаю, насколько для вас всех важно явиться на завтрашние уроки бодрыми и отдохнувшими. Пора спать! Не теряйте времени!

Мадам Максим наконец села, а ученики принялись ужинать и обсуждать сообщенные новости. Кто-то где-то печалился, что не получил допуска. Кто-то обсуждал, как можно будет обмануть ограничение по возрасту.

— А если старящее зелье? — ну конечно, о чем может думать пасынок зельевара?

— О нем знаешь даже ты… Думаешь, организаторы не в курсе? — Гермиона качнула головой. — Кто смотрит на то, кто и на сколько выглядит в подобных вещах?

— Там вообще люди гибли! — мрачно буркнула Корита, когда друзья покинули Общий Зал и направились в общежитие. Ступеньки, застеленные коврами, мягко приглушали шаги школьников.

— Да, да, — Альфарес абсолютно беззаботно качнул головой.

— Дрей, а ты как думаешь? — Драко подтолкнули в плечо, и он уставился на улыбающуюся рожу Джея. — Ты бы хотел принять участие?

— Кто бы не хотел, — ответом был вздох, — только мне кажется, мы слишком бездельники, чтобы выиграть.

— За себя говори, — ухмыльнулась Гермиона.

— Ни за что бы не стала участвовать, — недовольно проворчала Кор, — и идиотам-дружкам, что туда полезли бы, дала бы по загривку.

— Ты параноик, Джан, — Доминик вздернул свой острый нос, который часто совал куда не надо.

Вот и преодолен восьмой пролет. И широкий коридор, расходящийся в две стороны — в право — к спальням, влево — к блоку индивидуальных гостиных. Издалека скалился череп, намалеванный на двери их штаба. Интересно — как проворачивают перестановки? Двери перевешивают?

Вот и их с Джеем спальня, в которую в прошлом году нахально вселился Альфарес.

— Джей, все нормально? — да, Гарри улыбался, разговаривал, что-то изображал, но при этом, еще когда переодевался, переложил из кармана джинсов в карман мантии черный гладкий осколок вулканического стекла.

Гарри молча вытащил из чемодана четыре конверта.

В каждый было вложено по рисунку. На каждом — Гарри — на виселице, распятый, разрубленный на части, просто с отрубленной головой… Рисовка, может, и не идеальная — но детальная.

— Приходили каждый день после чемпионата, — тихо произнес он.

— Родителям говорил?

— У них из-за меня и так проблемы, — буркнул Джей, спешно накрываясь одеялом. Говорить о ситуации он явно желания не испытывал.