Коуквортский рубеж (гет)

3 августа 1997 года, полдень, Хогсмид.

За тот неполный час, что их не было в Хогвартсе, над Хогсмидом сгустились тучи и сейчас разливались дождем в полную силу. Точка выхода из аппарации пришлась ровно на глубокую лужу, полную жирной грязи, и уже через секунду мимо виска Гарри пролетел слепящий фиолетовый луч. Не успев прийти в себя, Поттер стрелой отпрыгнул за угол дома и, прошипев сквозь зубы подслушанное дезиллюминационное, огляделся по сторонам.

Заклинание было шальным, и из-за трансфигурированного хлама ничего нельзя было разглядеть на другой стороне проулка, но чавкающие звуки говорили о том, что он попал в дальний тыл неудачливой демонстрации, перетекшей из мордобоя в бунт. Грязь под ногами была перемешана с обрывками одежды и слабыми следами крови. В трех кварталах от него должна была располагаться больница Молли, но пройти до нее незамеченным было трудно. Именно в ней собирались небоевые маги Ордена, и, если бунт был поднят против их власти, госпиталь Уизли был первым местом Хогсмида в сборе кровавой платы.

В два взмаха палочки Гарри ослабил бесполезное под дождем дезиллюминационное, наколдовал себе на голову глубокий капюшон, вспоминая о реакции на него местных прохожих, и вздрогнул, когда над его головой просвистел подлетевший отряд защиты замка на метлах. По другую сторону импровизированных баррикад послышалась возня и ругань, а к небу полетел десяток разномастных лучей, криво-косо направленных в спины ополченцам. Те не остались в долгу и свернули с маршрута, атаковав нападавших в ответ меткими ступефаями. Под шумок завязавшейся драки, Гарри взмахом палочки очистил часть прохода и направился вдоль здания, держась теневой стороны.

Мужчины и женщины, выкрикивающие ругательства в адрес Ордена, Грюма, Дамблдора и лично Гарри, были пьяны кровью, самосудом и безнаказанностью. Держась плотным кольцом и прикрывая спины друг другу, они неумело отбивали атаки ополченцев, быстро редея в рядах. Чем меньше их становилось, тем яростней они били, не думая о средствах и последствиях, не размениваясь на расчет, не отмеряя силы. Одна женщина с заляпанным грязью лицом порывистым Секо рассекла плечо ополченца в суставе и с бешеным торжеством запустила в него Ступефаем, который мог лишить парня руки. Гарри проследил за ней острым взглядом — она напоминала в этот момент Беллатрису. Женщина засмотрелась на павшего ополченца и словила грудью мощный Ступефай от его взбешенного товарища, отбросивший ее прямо на кирпичную стену здания и, несомненно, поломавший ей пару ребер. Мужчина сплюнул под ноги и пинком в живот опрокинул ее навзничь, а затем бесцеремонно оглушил ударом второй ноги. Все остальные уже лежали без чувств. Гарри поморщился и поспешил обойти двор стороной: хотел поскорее добраться до своих.

Все было однообразно: кровь и грязь, смешанные с блевотиной, животные, скалящиеся лица людей и взбешенные неподчинением крики авроров, ворвавшихся в Хогсмид, как волки на бойню. Все, кто не хотел в этом участвовать, давно скрылись в своих домах, забаррикадировались за десятком охранных чар, закрыли ставни и спрятали детей. На улицах оставались лишь опьяненные безумной свистопляской маги, гонимые аврорами, как скот, к западному краю деревни и там же ими забиваемые. Гарри видел все это со стороны, спешно пробегая главную улицу и стараясь не ввязаться ни в чью дуэль.

За сто метров перед ним показалось здание госпиталя, принадлежавшее одной из пропавших семей и наспех расширенное семейством Уизли из подручных материалов. Сейчас оно представляло собой жалкое зрелище разграбленного дома. В пустых окнах отсвечивали разбитые стекла, летняя веранда была залита кровью, а дверь была выбита с явным нетерпением и лежала в двух метрах от прохода. Гарри, ведомый неясным чувством, забежал внутрь. Из соседней комнаты слышались крики.

— Флер!

Он не заметил, как в два шага преодолел коридор и ворвался в разбитую палату, на ходу чертя палочкой заклинание, которое с ходу пришлось сменить на Протего. Полуобращенная Флер вырывалась из рук двух скрутивших ее мужчин, а третий, хищно на нее поглядывая, прикрывал проход. Кто-то распорол ее мантию вместе с кожей на ногах, сплошь покрытых кровью, и сейчас один из них стягивал с нее белье, а второй шептал неизвестное заклинание.

Глаза Гарри заволокла кровавая пелена, едва он понял, что они хотят с ней сделать. Стоявший на страже маг среагировал быстро и, едва Гарри появился из-за угла, встретил его сокрушительным Депульсо, разбившимся о его щит. Прорычав что-то себе под нос, он вновь вскинул палочку, но не успел закончить заклинание, когда кулак Гарри, усиленный рвущейся от ярости магией, пробил ему челюсть. Неуклюжим пинком ноги в голову Гарри сломал ему нос и вновь закрылся щитом, блокируя отчаянно брошенное Секо одного из обернувшихся насильников. Яростно сплюнув кровь от прикушенной в напряжении губы, ему понадобилось лишь на секунду встретиться с Флер глазами, чтобы окончательно потерять контроль:

— Сектумсемпра!

Удерживающий Флер маг рухнул на пол, громко крича и безумно извиваясь, размазывая по щербатому паркету собственную кровь. Из его распоротого живота вываливались внутренности и несло смрадом. Вырвавшаяся Флер, яростно закричав, когтями вцепилась в горло второму насильнику и разорвала ему глотку одним движением острых когтей, громко его проклиная, а затем следом за ним осела на пол, спрятав красное заплаканное лицо в окровавленных руках.

Тяжело дыша, Гарри осмотрел помещение. Мысли начали постепенно приходить в порядок, скрывая адреналин. Комната походила на операционную бешеного потрошителя. Маг с распоротым животом продолжал извиваться на земле, сдавленно хрипя, и Гарри наложил на него Силенцио. Второй, с разорванным горлом, был мертв. Третий, самый везучий, так и лежал у входа без сознания, а его неестественно раскинутые руки говорили об еще одном переломе. Гарри связал его Инкарцеро. А затем, вспомнив, что они хотели сделать с беззащитной девушкой, наколдовал большую змею, приказав той сторожить его, пока он за ним не вернется. Потратив на это последние силы, он наклонился, чтобы оттащить тело от прохода и, едва коснувшись его руки, понял, что было не так: на предплечье горела черная, налитая маслянистым дегтем, Метка Пожирателя. Он быстро проверил остальных: у них ее не было.

— Пойдем, — сухо сказал он Флер, когда все было кончено, и, придерживая ее за плечи, вывел из помещения.

Голос Гарри был тверд, но руки дрожали. Он думал, что не будет никакой войны, что они надежно схоронились от нее за мертвой стеной Барьера, сполна оплатив это кровавой жертвой тех, кто никогда не вернется. Оказалось, что война у людей в крови. Гарри знать не хотел этих людей.

— В здании больше никого нет? — механически спросил он Флер, пока они проходили разбитый, заваленный хламом коридор.

Она судорожно замотала головой.

— Зелья, — шепнула она, — я возвращалась за зельями.

Гарри сухо кивнул и направил ее за плечи к выходу.

— То, что мы сделали, ужасно, — отозвалась она осипшим голосом, подняв к нему стеклянные глаза.

— Ужасно то, что делали они.

Флер приоткрыла рот, но слова застряли у нее в горле.

— Почему ты не аппарировала? — спросил Гарри, едва они покинули проклятое здание и опустились на землю в проулке, скрывающем их в тени от основной улицы.

Флер подняла к нему взгляд подрагивающих глаз и тут же опустила его к своим дрожащим окровавленным пальцам, когти на которых никак не хотели втягиваться. Она несколько раз сжала и разжала кисти прежде, чем нашла силы ответить:

— Не смогла, — выдохнула она и спрятала лицо в руках.

Гарри притянул ее к себе за плечи, накрыл ладонью ее голову и успокаивающе покачал, как ребенка поцеловав в макушку. Нужно было убираться отсюда подальше, но он истратил последние силы на то, чтобы уговорить змею на парселтанге сторожить пленника. К счастью, крики людей слышались глухо, все дальше от них отдаляясь.

Подняться они смогли только через полчаса, ни слова больше не сказав друг другу. Гарри знал, что на это еще будет время, но сейчас ком встал у него в горле, превращая его в безвольного голема. По пути к выходу из деревни они встречали лишь пустые, обезображенные бесчинствами людей улицы, разбитые окна магазинов и редкие тела мертвых людей, в половине из которых Гарри узнавал тех, кого видел в Хогвартсе. С каждым шагом идти становилось все страшнее и все больше проявлялось лишь одно желание: поскорее добраться до замка, крепко зажмурить глаза и никогда не вспоминать увиденное. Флер вцепилась стальной хваткой в его руку, и, казалось, не дышала, мертвой тенью за ним следуя.

Гарри рассудил, что, если толпы не было здесь, значит, она шла к замку. Как только она приблизится в опасную близость к школе, в ход пойдут настоящие заклинания на поражение.

«И хорошо», — подумал Гарри и содрогнулся от собственной мысли. Он оглянулся вокруг — они шли вдоль Черного Озера, а трава вокруг них дымилась в подпалинах и белела золой, словно молодившаяся старуха, поседевшая до времени. Земля была разбита шальными бомбардами и изредка алела красным. Гарри был рад тому, что раненых видно не было: он не знал, как поступил бы с ними.

Чем ближе к замку они подходили, тем страшнее становился вид разбитой земли, тем меньше оставалось чистых деревьев и ровно растущей травы. Кровь все чаще появлялась вдоль дороги, и, стоило им пройти еще один поворот, стали видны сражающиеся маги. В их рядах не осталось сомневающихся, все они были сведены с ума кровью и давно поселившемся в душах отчаянием: им некуда было отступать. Гарри глядел на них и видел сбившийся в одну банду сброд, выброшенный на улицу в роковую июльскую полночь. Их дома остались за барьером, их семьи остались за барьером, за барьером остались их работа, деньги и хлеб. Они не старались найти решение, не посещали под дезиллюминационными маггловские магазины, не желали унижаться просьбами о помощи, не искали работы. Они желали только вернуть утраченное и взять плату с Ордена за то, что у них отобрала судьба.

— Бить на поражение!

Гарри и Флер вздрогнули, когда оглушающий голос Грюма пронесся над взлохмаченными головами авроров и встряхнул потрепавшийся строй.

Сэвидж взмахнул палочкой, и его серебристый песец унес приказ Грюма охраняющим замок ополченцам. Люпин поморщился, но не смог сдержать оскал зверя, когда пришлось использовать Секо, прикрывая спину товарища.

Никто из бунтовщиков не кинулся отступать. Из толпы послышалась разноголосица нахальных криков, оспаривавших право на власть. Мимо головы Флер пролетела синяя искра заклинания, и она быстро отпрыгнула в сторону, толкая Гарри на землю. Едва люди заметили упавшего, как тут же бросились неумеючи добивать его чарами, которые Гарри в момент отсек крепким Протего. Флер не выдержала и вновь начала обращаться, яростно бросая заклинаниями в ту сторону, откуда прилетел синий луч, подтверждая по праву полученное звание чемпионки Шармбатона.

Одним метким Депульсо Гарри снял целившегося ей в бок мага и быстро поднялся на ноги, щитом отсекая чей-то Экспеллиармус, а затем подбежал к ней, прикрывая ее со спины. Кто-то пробил ее щит спереди, и она толкнула Гарри, вынуждая его развернуться к ней. Секунда задержки — и усиленный магией удар кулака обрушился бы на Флер, рискуя пробить голову. Гарри со всей силы толкнул ее на землю в тот момент, когда колдовал самое быстрое из заклинаний — Секо. Мужчина, летевший на них, упал, как подкошенный, пересеченный по диагонали кривым глубоким порезом, и залил их фонтаном крови: было рассечено несколько артерий.

Бурлящая толпа с самого начала направлялась к замку, и поздно явившиеся авроры лишь распалили ее ярость. Фейерверки из рикошетивших заклинаний уже виделись через окна его башен, и обеспокоенные обитатели наверняка с изумлением на них глядели. Цепкий взгляд Грюма уловил выскочившую на крыльцо МакГонагалл, и он сморщился от предчувствия ее речи на вечернем собрании.

Прикрыв щитом спину Люпина, Грюм уклонился от пролетавшей над ними красной искры и кинул Бомбарду туда, откуда прилетело заклинание. Земля в десяти метрах от них взорвалась, раскидывая по сторонам ближайших людей, которых стали спешно обрабатывать авроры из группы поддержки.

По левую руку от Грюма Ринальдо, укрытый щитами Люпина, строил какую-то сложную конструкцию из чар, озлобленно сверкая глазами. Люди вокруг них стали переходить со Ступефаев на Авады, выплескивая всю накопившуюся за месяц злобу. Толпа бунтующих редела с каждым павшим магом и с отчаянием загнанного зверя пятилась в сторону леса, насилу бросив мысли о замке. Из Хогвартса подступало новое подкрепление, ведомое не приказом, а пробудившейся яростью. Жажда крови затмевала глаза ополченцев, одуревших от злобы при виде падавших на землю товарищей.

Прошипев последнюю строчку заклинания, Ринальдо яростно раскинул руки и закричал, направляя поток камнепада страшным градом на последних стоявших на поляне магов. Сыпавшие с неба камни размозжили головы оставшейся горстке бунтовщиков и плотно засыпали тела, похоронив их в двухстах метрах от некогда чистой Белой Гробницы.

— Чертовы выродки, — прошипел Сэвидж сквозь зубы, сжимая раскрасневшиеся от лопнувших капилляров глаза и грязно стирая тыльной стороной руки потекшую носом кровь. Грюм одобрительно похлопал его по плечу, оценив жирную точку, поставленную им в неудавшемся восстании.

— В замок, — скомандовал он собравшемуся вокруг него отряду. — Отрядам у леса — проверить границы. Дежурным из Хогвартса — обеспечить порядок в Хогсмиде. А здесь… — он презрительно прошелся взглядом по разбросанным на поляне телам, — позже приберемся. Выставить оцепление.

Люпин, окинув тяжелым взглядом покрасневшее от крови, заваленное камнями поле, наколдовал патронус с сообщением Грюма командиру второй группы Уэллеса, страхующему Хогвартс с леса, и закинул руку сгорбившегося Сэвиджа себе на плечо, помогая ему выпрямиться. Если после камнебития Ринальдо на поляне и остался кто-то живой, то предпочел прикинуться мертвым.

Когда страх попасть под шальное заклинание ушел, а все нападавшие были покрыты слоем камней и грязи, стало ясно, как мало их осталось по сравнению с беснующейся в Хогсмиде толпой. Не больше двадцати против полутора сотен. Ринальдо из-под припущенных век обвел глазами дело рук своих и улыбнулся, заметив направлявшихся к ним Поттера с Делакур.

— Нынче красный в моде, — прохрипел он сквозь зубы, обвисая на плече Люпина и с ухмылкой разглядывая их окровавленную одежду, волосы и лица.

Поттер прошелся по нему оценивающим взглядом и скосил глаза в сторону образовавшегося сада камней. Флер, не найдя, что сказать, потупилась.

— Все так плохо? — улыбаясь, прохрипел он, крепче перехватывая Люпина за плечи.

Гарри, переглянувшись с Ремусом, кивнул.

— Выглядишь, как бифштекс, — натянуто улыбнувшись, он пожал плечами, — незажаренный.

Ринальдо фыркающе засмеялся и с болезненной гримасой прижал свободную руку к животу.

— Поттер, — придя в себя, он встретился с ним глазами и серьёзно на него взглянул. — Тебе чертовски удачно удается от меня ускользать.

Гарри недоуменно приподнял брови.

— Зеркало Блэков, — напомнил ему Ринальдо. — Принеси его.

Поттер растерянно приоткрыл рот и кивнул. Он совсем про это забыл.

Хогвартс встречал их молчанием. Застывшая в дверях МагГонагалл только шире раскрыла дверь, заледеневшим взглядом сверля хромающего Грюма во главе смешанной процессии из авроров и ополченцев Ордена. Ее взгляд дрогнул лишь раз — когда в замок входил залитый кровью Поттер, придерживая за плечи едва передвигавшую ноги Флер.

За спиной Минервы с бинтами в руках стояли Помфри, Рон и Молли Уизли, застывшие над висящим в воздухе Артуром с рассеченной головой. Он косил в сторону входа одним глазом и хмурился, узнавая входящих. Гарри понял, что близнецы все еще оставались в Эдинбурге, решая дела прессы, иначе обязательно стояли бы рядом с ними.

Кингсли, неотрывно следящий за Аластором, оттолкнулся руками от обзорного окна и пошел следом за ним.

— Всему Совету — в штаб, — рявкнул Грюм и, даже не обернувшись к Минерве, зашагал дальше, стуча по полу металлической ногой.

МакГонагалл, выпрямив спину, последовала за ними. Оставив бинты на столе, с места сорвался Рон и подбежал к Гарри, на ходу беспокойно его оглядывая. Поттер жестом указал, что он и Флер в порядке.

— Кровь не наша, — шепнул он ему едва слышно. За их спинами хмыкнул Сэвидж.

— Но ему не помешало бы общеукрепляющее, — добавил Гарри, указав через плечо на плетущегося за ними Ринальдо.

Рон, кивнув, в мгновение обернулся к Помфри и уже через минуту втолкнул в руки Сэвиджу склянку с темным раствором. Ремус благодарно ему улыбнулся, пока Ринальдо на ходу большими глотками опустошал бутыль.

Гарри осмотрелся по сторонам. Большой Зал был практически пуст. По углам, напряженно за ними наблюдая, стояли редкие оставшиеся в замке ополченцы. Студентов, преподавателей, даже приведений не было: либо Минерва отослала их подальше из соображений безопасности, либо, что вероятнее, ее опередил Кингсли, заботясь об избавлении Ордена от лишних глаз.

С утра в захламленном штабе ничего не поменялось. Грюм, тяжело выдохнув, упал на один из стульев, и тот жалобно под ним заскрипел. Кингсли встал по правую руку от Аластора, молчаливо с ним переглядываясь. Ремус и прибавивший в силе Ринальдо заняли свободную скамью через стол перед ними, а Гарри усадил Флер на оставшееся свободное место и встал за ее спиной. Минерва застыла в дверях. Рон, Артур и Молли не шли — Поппи заканчивала перевязку.

— Это Пожиратели, — глухо сказал Гарри, едва за Минервой закрылась дверь.

Все молчали. Кто-то от шока, кто-то из неверия. Грюм оценивающе на него посмотрел и перевел взгляд за окно, будто надеясь разглядеть там, за озером, дым деревенских каминов. Он поджимал ладонью бок, мял губы и, громко, тяжело дыша, о чем-то размышлял.

— Пожиратели сейчас — сборный образ Робин Гуда, — наконец фыркнул Сэвидж, подтирая платком идущую носом кровь, и уточнил: — Сказка. Ничего хорошего не несут, но в народе полюбились, как противовес нам.

Грозный Глаз лишь отвел взгляд от окна и хмуро на него поглядел.

Гарри явственно вспомнил все шесть лет неверия и крепко сжал губы. Если бы прежде люди поверили ему хоть раз, всего бы этого не было. Но сейчас у него наконец были доказательства.

— В госпитале миссис Уизли на нас напали трое мужчин, — Флер слабо коснулась ладонью его руки, прося не вдаваться в подробности. — У одного из них на предплечье была Черная Метка. Я уверен, что он был не единственным Пожирателем Смерти в округе. Наверняка именно они и были зачинщиками.

— Громко говоришь, — фыркнул Грюм и, сморщившись, мотнул головой, будто проверяя, насколько хорошо работает шея.

Гарри непонимающе на него посмотрел, но понял, что Грозный Глаз ушел далеко в свои мысли, несмотря на общую видимость присутствия.

— Нужно осмотреть твоего Пожирателя и тела всех погибших у школы, — ровным голосом ответил за него Кингсли. — Но я не думаю, что у них есть хоть какие-то ресурсы для организации сопротивления. Если это и сделали Пожиратели, то от того же отчаяния, что толкнуло к бунту и остальных.

— Тогда ресурсы им не нужны, — поднял взгляд Ремус. — Месть — это то, что приходит тогда, когда все остальное потеряно, — он, поежившись, повел плечами. — Это отчаяние опасно для всех. Они станут живыми иконами для каждого из несогласных, и уже будет не важно, кто и за что сражался в то время, когда Англия была едина.

— Да о чем вы все говорите? — тихо пробормотал Ринальдо, убирая платок в карман, и встряхнул головой, чтобы взбодриться. — Поднимать эту тему — только тормошить осиное логово. Не стоит придавать значение одному уцелевшему недобитку.

— Это как? — Гарри уперся в него прямым ошеломленным взглядом и сжал кулаки на спинке нервно удерживаемого им стула.

— По-твоему, Волдеморт делился властью? — Ринальдо фыркнул. — Они из тех крыс, что остались на тонущем корабле. Они неспособны к самоорганизации.

— Считаешь, что ничего не нужно делать?

МакГонагалл тяжело вздохнула и сомкнула руки на груди, продолжая буравить взглядом Грюма. Люпин, опустив глаза, больше не слушал говоривших и внимательно наблюдал за тем, как неровно дышит Флер. Было ли то звериное чутье или простая интуиция, но он прекрасно понимал, что с ней произошло.

— Кто сказал?! — Грюм рявкнул так внезапно и громко, что Флер на стуле вздрогнула всем телом и, опасливо сощурившись, подняла к нему глаза. Ощущалось, что еще полчаса — и от ее былой выдержки не останется и следа. Гарри опустил руку ей на плечо и крепко его сжал, обещая себе, что точно не оставит ее одну до тех пор, пока она окончательно не придет в себя. Как придти в себя самому после всего произошедшего, он не думал.

— Мы не скажем ничего лишнего народу, — уверенно отчеканил Грюм, встречаясь взглядом с каждым из присутствующих на собрании. — Мир будет помнить лишь то, что Пожиратели Смерти — воплощенный ужас Юга — остались за барьером. Однако они угроза, угроза большая, чем один полупьяный бунт. Ответ на эту угрозу должен быть соответствующим, — Грюм вернулся взглядом к Гарри. — Тот пес еще жив?

Гарри уверенно кивнул и выдохнул с облегчением.

— Но он в очень плохом состоянии. У меня не было времени его скрывать, и нужно как можно скорее вернуться за ним в госпиталь, чтобы никому не пришло в голову его освободить.

— Я займусь этим после собрания, — кивнул Грюму Шеклболт.

Ринальдо тяжело выпрямился на скамейке и, сморщившись, поднял голову.

— Позволь мне, — он постарался широко улыбнуться, что выглядело жутко на его полном кровоподтеков лице. — Хочу отблагодарить хоть одного из них за такую замечательную полевую практику…

Грюм хищно растянул губы, вопросительно глянул на Кингсли и кивнул.

— Теперь о главном. Прежде я считал, что мы обойдемся повышенными мерами безопасности, расширим пропаганду Джордана и на этом сможем остановиться. Но то, что по прошествии месяца на наших землях все же остались слуги Волдеморта, которые не желают успокоиться, оставляет нам только один выбор — тотальный контроль до тех пор, пока мы не наведем порядок, — Аластор обвел взглядом собравшихся. — Не важно, какую роль они играли в произошедшем. Они — живая и обученная убивать угроза. Кровавое восстание развязывает нам руки в глазах народа. Вот, что я предлагаю, — Грюм взмахнул палочкой, и со стены сорвалась прикрепленная к ней карта Шотландии и Северной Ирландии. — Здесь, здесь и здесь, — он указал палочкой на север и юг Шотландии, а затем на Северную Ирландию, — организовать военные округа, основываясь на рамках маггловского административного деления. Назначить контроль над ними самым надежным из наших людей, организовать местные охранные гарнизоны, провести через них линии снабжения предметами первой необходимости. Наделить назначенных губернаторов широкими полномочиями, в том числе управления судебной системой. Как можно скорее проработать в каждом из округов административный и военный ресурс для слаженной работы и наладить прямые коммуникации с центром. Если повезет — набрать местных добровольцев для обеспечения порядка, но каждого тщательно проверять, если нужно — с легилименцией, — он тяжело выдохнул и оперся локтями о стол. — Вопросы?

Ринальдо, сморщившись, смотрел на карту, как в лучшие годы Гермиона на пустой конспект Рона, и молчал. Он уперся взглядом в сияющую золотом Ирландию, и Гарри вспомнил, что когда-то слышал, будто там была его малая родина, на которой в последний раз он появлялся еще до того, как поступил на стажировку в Аврорат. Будто бы он был потомком побочной ветви одного обедневшего чистокровного рода, представитель которого помогал Ордену Феникса еще в прошлую войну. Внезапно вспомнилась Годрикова Впадина и старое желание в ней побывать. Гарри отметил про себя, что обязательно съездит туда, как только появится время, — благо она находилась на севере.

— Может ли года хватить для того, чтобы этот режим принес пользу? — задал вопрос Кингсли, внимательно изучая разложенную карту. — Все не должно быть так плохо, и наши проблемы наверняка являются лишь отголосками уже случившегося.

Грозный Глаз молчаливо кивнул, следя за тем, как задумчиво Шеклболт водит палочкой над картой.

— Да, должно, — хрипло выдохнул он, и Гарри заметил в его голосе досаду наравне с усталостью.

Общее молчание было знаком вымученного согласия.

МакГонагалл продолжала крепко сжимать руки на груди, и Гарри понял, что все, что она хочет, — чтобы военные поскорее убрались из школы. Тот период, когда она могла быть полезна и от нее что-то зависело, прошел. Она ничего не понимала в политике, вопросах защиты порядка или военном деле, но знала, что, вмешавшись сейчас, сможет лишь навредить. Ей не нравилось ничего из происходящего, но сделать что-то с этим она, как и весь Орден, не могла. Ситуация развивалась по толчку, заданному общим решением месяц назад. Гарри был уверен, что в будущем она еще покажет себя, напомнит о том, какую роль занимает в организации, но сейчас она могла лишь молчать, чтобы не стало еще хуже. Она глядела на Грюма с пониманием, будто знала, что ему тоже не нравится то, что он говорит.

Рука Гарри на плече Флер дрогнула, когда она подняла к нему голову и встретилась с ним налитыми кровью глазами. Он вопросительно посмотрел на дверь, и Флер слабо кивнула. Нерешенными оставались множество организационных вопросов, но каждый из них собрание не только могло решить без них, но и решало уверенным голосом Грюма.

— Мы подумаем об этом завтра, — шепнула она Гарри, когда они покидали комнату. Он кивнул. Завтра думать будет удобнее — все уже будет решено.