A Familiar Place (гет)

Где я?

Очнувшись, Гермиона не поняла, где находится. В растерянности она оглянулась, а потом заметила перевязанные бинтами руки. Ей было очень больно, как будто она сильно обгорела на солнце — болели и лицо, и руки. Она попыталась сесть, но ее мама, сидевшая неподалеку, подбежала к кровати и не дала ей этого сделать:

— Ложись обратно, милая, ложись.

— Мама? Что происходит? Где я?

— Ты в волшебной больнице… не помню, как она называется, — ответила мама, гладя Гермиону по волосам, а затем наклонилась и поцеловала в дочку в лоб. — Папа тоже здесь. Я скажу ему, что ты пришла в себя.

— Подожди, но почему я здесь? — спросила перепуганная Гермиона.

— В классе зельеварения был взрыв, — обтекаемо ответила мама.

В этот момент в дверях показался папа; он подошел к кровати и встал по другую сторону.

— Папочка, что случилось? Мама сказала, в классе что-то взорвалось…

— Да, взорвалось. У тебя сильно обгорело лицо, грудь, руки, даже ладони, — ответил папа, касаясь ее волос. Он подошел к жене и грустно посмотрел на дочь. Это разбивало Гермионе сердце.

— А что с остальными? — спохватилась Гермиона. «А что с Драко?!» — вдруг осенило ее.

— Двоих доставили сюда вместе с тобой, еще одну оставили в школьном лазарете, — ответил папа.

«Всего четверо…» — посчитала Гермиона.

— Папа, но это только четверо, а нас там было пятеро. Где еще один? Что случилось? Папа?

Мама посмотрела на папу. Папа наклонился к дочери и прошептал:

— Один студент не выжил, милая. Он погиб.

Гермиона расплакалась. «Только бы не Драко…»

— Кто умер, папочка? — сквозь слезы спросила она. Не успел отец ответить, как в палату вошел целитель и наложил на Гермиону заклинание, решив, что она плачет от боли. Гермиона уснула. Она так и не услышала, кто именно погиб.

Проснувшись позже, Гермиона обнаружила, что уже ночь. Она осмотрелась в поисках родителей, но никого рядом не оказалось.

— Мама? Ты тут?

Со стула в углу палаты поднялся Гарри Поттер и подошел к кровати подруги.

— Я, конечно, не мама, но тоже сгожусь, как думаешь? — с улыбкой спросил он, глядя на Гермиону. — Твои мама с папой очень устали. Они прилетели сюда на самолете из Австралии, перелет был долгим, и они уже просидели у твоей кровати два дня без передышки. Миссис Уизли удалось уговорить их вернуться в «Нору», поесть, поспать.

Гарри держал руку на ее плече, боясь прикасаться к чему-либо еще из-за ее ожогов.

— Мама сказала, кто-то умер… Кто, Гарри? — подняла глаза Гермиона.

— Терри Бут, — мягко ответил тот.

Гермиона снова расплакалась. Она бы все равно плакала независимо от того, кого бы назвал Гарри, но, услышав от него имя «Терри Бут», она могла думать только о том, как много Терри значил для нее, о том, что ее последними словами, обращенными к Терри, были «я тебя ненавижу», хотя это не так, а теперь он об этом никогда не узнает…

— Кого еще привезли в Мунго? — спросила она, немного успокоившись.

— Драко и Майкла. Полумна в Хогвартсе, ее оставили в больничном крыле.

— Им сильно досталось? Драко и Майклу? — с опаской спросила Гермиона.

— Скажем так, Драко досталось меньше, чем тебе, — осторожно ответил Гарри, поправляя одеяло на кровати Гермионы. Ожоги Драко больше похожи на твои: лицо, грудь — в общем, верхняя половина тела. Майкл и Терри оказались в самом эпицентре взрыва. У Майкла обгорело примерно девяносто процентов тела… Он в критическом состоянии. А Терри умер на месте.

Гермиона снова шмыгнула носом.

— Гарри, это не случайность… Это убийство.

— Мы знаем. Полумна все нам рассказала. Мы выясним, что происходит, обещаю. Но сейчас тебе важнее поправиться. Джинни и Рон ждут снаружи, они оба хотят тебя увидеть, но к тебе разрешают заходить только по одному — за исключением родителей. Кого пригласить первым?

— Рона.

Пообщавшись с друзьями, Гермиона почувствовала, как устала. Целители снова наложили на нее несколько заклинаний и дали еще зелий, поменяли повязки. Вернулись Грейнджеры; они провели в ее комнате всю ночь. Около четырех утра открылась дверь в ее палату. Гермиона оглянулась на родителей, но они спали, сидя на стульях у окна. Она снова посмотрела на дверь; в комнате было темно, и из-за света, льющегося из коридора, вошедший казался призраком, тенью. Когда тень подошла ближе, оказалось, что ее решил навестить Драко.

Лицо Малфоя было красным и блестящим, будто он чем-то намазал кожу. У него тоже были перебинтованы руки, хотя и несколько иначе. Драко подошел ближе к кровати. Из темноты неясно выступили контуры его пальцев, которыми он коснулся ее руки.

— Ох, Грейнджер, прямо-таки на все готова ради внимания!

Он попытался улыбнуться, хотя ему самому казалось, что улыбка выглядит натянутой и неестественной.

— Ты слышал о Терри? — через силу спросила Гермиона.

Улыбка тут же слетела с его лица.

— Да, слышал. На самом деле, я знал о нем до того, как нас сюда привезли — говорят, он умер мгновенно.

Слезы снова потекли по лицу Гермионы. Драко утер одну указательным пальцем, поймав ее, пока она стекала по щеке. Он нежно коснулся подбородка девушки.

— Ты видел моих родителей?

— Да, они заходили ко мне в палату вчера. Мне кажется, твой отец хотел спросить что-то вроде: «Так это ты встречаешься с моей дочерью?» — но решил повременить с этим из-за моего состояния. Ну, и я стонал от боли чуть громче, чем обычно, пока они были у меня, — улыбнувшись, признался он, и Гермиона улыбнулась в ответ. — Мне они показались очень милыми благовоспитанными людьми.

— Твоим родителям сообщили? — спросила Гермиона.

— Да, сразу же. Они даже позволили маме со мной повидаться. — Голос Драко звучал грустно и подавленно. — Но ей дали всего час, хотя я все равно был очень рад ее видеть, несмотря на условия.

— Мне кажется, взрыв был подстроен.

— Послушай, Грейнджер, у тебя еще будет время поиграть в детектива. Сейчас тебе надо сосредоточиться на выздоровление. Я понимаю, как тебе сложно выключить свой огромный мозг — легче было бы погасить солнце, наверное, — но я заставлю целителей погрузить тебя в искусственную кому, если не угомонишься, — серьезно заявил Драко.

— Не надо в кому. Гарри сказал мне то же самое.

— Мне нужно вернуться к себе. Завтра меня отправят домой, — сказал Драко, наклоняясь и целуя Гермиону в лоб.

— Домой? — перепросила она. Неужели завтра он отправится в мэнор? Не в школу?

— Да, домой — в Хогвартс, — снова улыбнулся Драко и снова аккуратно тронул ее щеку. — А ты о чем подумала, малышка? Я еще зайду перед отъездом.

— Останься еще чуть-чуть, пока я не усну… Хотя ты, наверное, устал, — спохватилась Гермиона. — Извини, ты прав — иди к себе.

— Я останусь. Я не устал, — соврал Драко. Через силу пододвинув к себе стул, он сел рядом с ней и оставался рядом, пока Гермиона не уснула.

Ты меня слышишь?

Драко просидел рядом с кроватью Гермионы до рассвета. Миссис Грейнджер проснулась примерно в то же время. Подойдя ближе, она зашла за стул Драко и положила руку ему на плечо. Он не знал, как реагировать, поэтому решил подождать, пока она сама не заговорит.

— Я знаю, она тебя очень любит. Она писала нам о тебе, и я знаю, ты тоже ее любишь.

Наклонившись, миссис Грейнджер поцеловала Драко в лоб, затем подошла к дочери и поцеловала ее. Обернувшись, она положила ладонь на щеку Малфоя и улыбнулась.

— Обещай мне, что позаботишься о ней, когда мы вернемся в Австралию, — попросила она, возвращая руку на спинку стула, на котором сидел Драко.

Малфой поднял глаза.

— Я не так уж много могу сделать в этой жизни и еще меньше — контролировать в ней, но я точно могу пообещать вам, что позабочусь о Гермионе.

Миссис Грейнджер снова улыбнулась и вышла из палаты. Драко тоже поднялся и пошел к себе — ему нужно было немного поспать.

Позже он вернулся в комнату Гермионы, чтобы повидаться с ней перед выпиской. Он с сомнением посмотрел на дверь палаты и зашел внутрь. Гермиона попросила родителей дать им побыть наедине. Присев на край кровати, Драко положил руку на одеяло в том месте, где обрисовывались контуры ее ноги.

— Драко, пообещай мне кое-что… — Тут она прервалась, потому что Драко рассмеялся. — Что смешного?

— Вы… вы с твоей мамой очень похожи. Она сегодня о том же самом меня попросила. И мне пришлось ей кое-что пообещать.

— И что ты пообещал?

— Это между нами, — улыбнулся Драко, — но ты тоже можешь попросить меня о чем-нибудь. Давай.

— Пообещай мне, — попросила Гермиона, — что позаботишься о себе и будешь внимательно смотреть по сторонам. Никому не доверяй. Побереги себя, я не хочу, чтобы что-нибудь с тобой случилось.

Он встал и, наклонившись, поцеловал ее в лоб: «Обещаю». Вдруг ему пришел на ум образ девушки Терри. Он подумал о том, как ей сейчас больно, через какой ад она сейчас проходит. Ей грустно, тоскливо, она плачет, скучает по Терри. Он думал о том, как ужасно было родителям Терри хоронить собственного сына. Подумал о Майкле, который потерял лучшего друга, который и сам может умереть. Жизнь Терри Бута оборвалась. Скоро его тело будет предано земле — слишком скоро. И бессмысленно.

— Драко, что случилось? — спросила Гермиона, увидев, как он пустым взглядом смотрит в пространство. Драко не отреагировал, и она позвала еще раз. Наконец, Драко поднял на нее глаза.

— Я обещаю позаботиться о себе. И я всегда буду заботиться о тебе, — добавил Малфой. Он явно был чем-то обеспокоен. — Родители ведь не будут настаивать, чтобы ты уехала с ними в Австралию?

— Нет, они даже не знают, что происходит. Я попросила всех ничего им не говорить. Они думают, что я просто неудачно позанималась, — с грустью сказала Гермиона и добавила: — Драко, я слишком тебя люблю. Пожалуйста, не умирай.

— Я тоже тебя люблю. И не волнуйся: только хорошие люди умирают молодыми, так что мне грозит только длинная, прекрасная жизнь, — с напускным весельем ответил он.

— Я очень расстроена насчет Терри… Я плохо с ним обошлась, сказала, что не смогу простить его, что больше он мне не друг… — со слезами сказала Гермиона.

— Он все равно сохранил о тебе другое мнение. Он знал, что ты его не ненавидела, — уверил ее Драко. Он сказал то, что ей нужно было услышать. — Профессор Уизли ждет меня, мне пора.

— Домой?

— Да, домой в Хогвартс, я же говорил. — Драко еще раз поцеловал ее и направился к выходу. За дверью он остановился. Он чувствовал себя опустошенным, как морская раковина, в голове была гулкая тишина, вакуум, чувства тоже молчали. И он знал, что не успокоится, пока Гермиона тоже не вернется домой.

Лучшие уходят молодыми

Гермиону выписали спустя две недели после взрыва. Профессор МакГонагалл распорядилась провести прощальную церемонию для Терри после ее возвращения. Майкл все еще находился в больнице, но ему стало лучше.

Стояла прекрасная погода, было солнечно и тепло. Зима наконец отступила, и вдруг наступила весна. Казалось бессмысленным, что вокруг все заново рождается и растет, а о жизни молодого человека в тот день вспоминали только потому, что она закончилась.

Студенты собрались в Большом зале. Хор Хогвартса исполнил прекрасную песню, профессору Флитвику досталось зачитать панегирик. На службу пришли родители и старшие братья Терри. Это далось им очень тяжело. Они похоронили сына через три дня после его смерти, и возвращение в Хогвартс было лишним напоминанием об их потере.

Когда служба закончилась, Гермиона подошла к родителям Терри. Его мама плакала, отец еще держался.

— Меня зовут Гермиона Грейнджер, — начала она. — Я хотела, чтобы вы знали, как много для меня значил ваш сын. Он был настоящим другом с высокими моральными принципами, справедливым и щедрым. Я очень буду скучать по нему…

Миссис Бут посмотрела на нее и громко всхлипнула, а мистер Бут обнял Гермиону. Пройдя чуть дальше, она увидела троих парней. Несмотря на разницу в возрасте, каждый из них был точной копией Терри. Видимо, это его братья. Один из них обнял Гермиону, как ранее — их отец. Второй брат пожал ей руку. Третий — по-видимому, самый старший, — взял ее под локоть и отвел чуть в сторону от семьи.

— Меня зовут Дон, — представился парень. — Хочу, чтобы вы знали: мы не успокоимся, пока не выясним, кто виноват во всем этом. За пару дней до своей смерти Терри написал мне. Он сказал, что вы пока не простили его, но что он вас понимает. Он чувствовал, будто предал вас. Он заставил меня поклясться, что я выясню, кого винить в произошедшем, и призову его к ответу. Я хочу, чтобы вы знали, мисс Грейнджер: я выполню обещание, данное брату — ради него и ради вас.

Гермиона заплакала и обняла Дона. Слезы текли и текли по ее щекам. Дон обнял ее в ответ. Было в этих объятиях что-то успокаивающее, хотя она совсем не знала брата Терри. Драко подошел к ним и положил ладонь на спину Гермионы. Мягко отведя ее руки от Дона, он заключил ее в объятия сам, чтобы дать ей выплакаться. Он и сам был готов заплакать.

Из-за спины Гермионы он увидел темнокожую девушку с карими глазами и длинными черными волосами. Она плакала на плече одного из братьев Терри. Драко решил, что это невеста самого Терри. Он посмотрел на Гермиону, а потом — снова на темнокожую девушку. Жизнь была так несправедлива! Он не хотел, чтобы Гермиона когда-либо прошла через то же, через что сейчас приходится проходить невесте Терри.

Драко медленно направился к выходу; Гермиона все еще плакала, держась за него. Снаружи было немного прохладно, хотя и не очень зябко, но он все равно набросил свою мантию на плечи Гермионы. Взяв ее за руку, он пошел к озеру. Они остановились рядом, смотря на рябь на воде.

— Тут я тебя почти потеряла, — сказала Гермиона.

— Да. И тут я решил, что уже тебя потерял. Я думал, ты мертва, похоронена подо льдом. — Он посмотрел на Гермиону. — Я обещал твоей маме, что защищу тебя, но как я могу выполнить это обещание, Грейнджер? В смысле, я просто пошел прогуляться по замерзшему озеру — и чуть не погиб. Ты отбывала наказание — и тоже чуть не погибла. Мы варили зелье — и нас всех чуть не убили, а одного человека — все же убили. Как я могу защитить тебя, когда нам опасно заниматься вообще чем угодно? — У него дрогнул голос, и он сморщился. — Нельзя чувствовать себя в безопасности, когда на каждом шагу тебя подстерегает смерть.

— Но, Драко, даже если бы мы замуровали себя в каменных стенах, мы бы все равно могли там умереть. Нельзя махнуть рукой на жизнь из-за страха смерти.

Он схватил ее так неожиданно, что она испугалась. Драко сжал Гермиону так крепко, будто больше не хотел никуда отпускать.

— Я думал, что в прошлом году прошел через ад. Я думал, что мне было страшно, но это не идет ни в какое сравнение с тем, что я чувствую сейчас. В прошлом году я волновался только о себе, а теперь я волнуюсь о тебе, и я просто в ужасе. Мне страшно. Что ж я за человек такой, если признаюсь в своих страхах?

Отпустив Гермиону, Драко быстро пошел от нее прочь. Гермиона бросилась за ним.

— Что ты за человек, говоришь? Я думаю, что ты — сильный, честный, щедрый и любящий человек. И этого человека я люблю.

Обернувшись, он спросил:

— А что мы будем делать на каникулах? Скоро Пасха — всего неделя осталась, и я не могу даже думать о том, чтобы оставаться тут. Я чувствую себя беспомощным.

— Уизли приглашают нас обоих в «Нору» на каникулах, но Билл сказал, что мы, возможно, захотим пожить в их коттедже, «Ракушке». Они с Флер поедут к Делакурам во Францию, и он предложил нам остановиться в «Ракушке». Сказал, что нам пойдет на пользу побыть вдвоем и подальше от всех. Мне кажется, это отличная идея.

— А где находится «Ракушка»? — спросил Драко.

— На побережье. Она стоит на скалистом берегу, а внизу — море. Мы с Роном и Гарри провели там некоторое время в прошлом году. Поехали?

— А там безопасно?..

— Билл раньше работал разрушителем проклятий в Гринготтсе, забыл? Мне кажется, на свой дом он наложил все известные ему защитные заклинания, — хмыкнула Гермиона.

Драко вздохнул.

— Что ж, звучит неплохо… Поехали туда.

Гермиона присела на камень, поежившись, когда холодный мартовский ветер взлохматил ей волосы. Драко сел рядом с взял ее за руку.

— Ты когда-нибудь читал маггловскую книгу «Смерть не в почете»? — спросила Гермиона.

— Нет, а о чем там?

— Ее написал американец Джон Гюнтер, она основана на реальных событиях. Он писал о том, как у его сына нашли опухоль мозга, и что он умер в семнадцать лет. Книга рассказывает о страданиях, через которые пришлось пройти семье, которая потеряла ребенка, и о том, что жизнь коротка и может оборваться внезапно. Я все время думаю об этом в последние дни. Жизнь Терри оборвалась слишком внезапно, — резко сказала Гермиона, разглядывая свои руки, сцепленные в замок.

Драко обнял ее, и она прислонилась к его груди.

— Просто очень грустно, когда человек умирает так рано. Никогда не знаешь, чего он смог бы достичь, какая судьба бы его ждала, его и тех, кто его знал. Но одно я знаю точно: мою жизнь он изменил к лучшему, — сказала она.

— Моя жизнь тоже стала лучше из-за знакомства с ним, — согласился Драко.

— Почему?

— Он — один из немногих моих ровесников, кроме тебя, кто говорил со мной как с равным. Он не боялся меня, он не смотрел на меня свысока. Он просто со мной разговаривал. У меня никогда не было друга, которому я бы нравился просто таким, какой я есть, — ответил Драко, глядя на озеро.

Гермиона прижалась ближе к нему и, положив голову ему на колени, заплакала. Он перебирал ее волосы.

— Я все еще чувствую себя виноватой за то, как вела себя с ним, — раздался ее голос. — Но ведь нужно думать о хорошем, о теплых моментах, а не фокусироваться на негативе.

Драко заставил Гермиону подняться с его колен.

— Пойдем прогуляемся, Грейнджер.

Он встал, предлагая ей руку, и они, каждый в своих мыслях и сожалениях, пошли гулять по краю озера.