Всё наоборот (джен)

Октябрь 1991 года.

Пятничный вечер у директора Хогвартса протекал вполне обыкновенно. После очередного совещания преподавателей, которое проводилось два раза в месяц, директор Риддл остался в своем кабинете, изучая учебные планы старшекурсников. Министерство настаивало на уменьшении количества занятий, отведенных на боевую магию. Обоснованием служило то, что войны никакой не предвещалось, а в магической Британии не хватало толковых хозяйственников. Вместе с рекомендациями министерский отдел образования прислал список предметов, которые необходимо было ввести в программу обучения. Определенный здравый смысл в этом был, что заставило директора крепко задуматься.

Возле его стола в кресле сидела Беллатрикс, лениво перелистывая какой-то глянцевый журнал типа “Ведьмополитена”. Время от времени она из-под ресниц влюбленно поглядывала на строгий профиль мужа. Поймав один из таких взглядов, Риддл улыбнулся.

— Белла, дорогая, мне нужно еще немного поработать. Может быть, организуешь легкий ужин? Фрукты и вино... Я скоро освобожусь и присоединюсь к тебе.

— Немного поработать? — с легкой печалью вздохнула она. — Ладно, только не засиживайся до полуночи, хорошо? Я буду тебя ждать в наших покоях... а сейчас, пожалуй, зайду к Трелони на чашечку кофе. Она меня приглашала.

— Хм-м... если пойдешь, пришлешь и мне чашечку? Кофе у неё отменный.

— Разумеется, директор Риддл, — официальным тоном начала Белла, но не удержалась и рассмеялась. — Только не урезай слишком много часов Защиты, хорошо? Мне не очень нравится перспектива полностью переделывать программу обучения.

— Я вообще-то и не собирался. Я лучше Прорицания уберу из расписания. Оставлю их необязательным факультативом.

— А как же Сибилла? — вступилась Беллатрикс за подругу. — Что она будет делать?

— Кофе варить. У неё это гораздо лучше получается... Ладно-ладно, не сердись, — он улыбнулся надувшейся на него жене. — Я пошутил.

— Обиднее всего то, что ты прав, — вздохнула она. — Я отправлю кофе с Динки.

— Спасибо, — благодарно улыбнулся Риддл. Беллатрикс, грациозно подобрав подол длинного платья, удалилась из кабинета, задержавшись на секунду, чтобы погладить огромную королевскую кобру, свернувшуюся возле камина. Змея подняла голову и почти по-собачьи ткнулась носом ей в руку, отвечая на ласку.

— Х-хорош-ш-шая у тебя с-с-самка, — довольно прошипела кобра, снова уютно сворачиваясь кольцами на мягком ковре.

— Сам не нарадуюсь, — рассеянно ответил ей Риддл, автоматически перейдя на парселтанг.

* * *

В спокойном уединении, тишину которого нарушали только мерный храп одного из пожилых директоров на портрете да тихие странные звуки от бесчисленных диковинных приборов на полках кабинета директора Хогвартса, Риддл продолжал раздумывать над образовательными реформами. Похоже, что в связи с новыми веяниями к будущему году нужно будет серьезно поднимать у новичков авторитет факультета Хаффлпафф…

Тихое покашливание за дверью прервало его размышления.

— Это ты, Динки? Входи, — разрешил Риддл. Никто не мог попасть к двери в кабинет не замеченным, кроме домовых эльфов. “Быстро же они кофе сварили” — подумал он.

— Это Руби, хозяин, — из-за двери вышел домовой эльф с огненно-рыжей шевелюрой. Передник у него тоже был ярко-красным, и на левом ухе, ближе к кончику, болталась золотая серьга с рубином.

Руби по всем статьям был нестандартным домовым эльфом. Прежде всего, он заботился о своей внешности, гордился её необычностью и даже передник себе выпросил в тон волосам. За это почти все остальные представители их народца, уверенные в том, что долг каждого эльфа — забыть о себе и полностью посвятить жизнь работе на благо хозяев, считали его странным и обходили стороной. Даже эльфы Хогвартса, которые славились своим радушием и демократичностью, посматривали на него косо. Но Риддлу нравился молодой пронырливый эльф, который ни разу его не подводил при выполнении самых ответственных поручений.

— Руби нашел то, что вы просили. Руби просит простить его за нерадивость и медлительность. По правде говоря, если бы не Пивз, Руби никогда бы не нашел…

Из-за спины эльфа робко выглянула голова местного полтергейста, с благоговейным страхом уставившись на директора.

— Ну же, выходи, Пивз, — дружелюбно позвал его Риддл. — Руби говорит, ты сегодня отличился.

Полтергейст, расхрабрившись, взмыл в воздух перед директорским столом и вполголоса затараторил, — похоже, боялся, что Руби все расскажет первым:

— Я как неделю назад от Руби услышал, что вам нужно, так сразу и подумал: “Эге, Пивз, старина, ты же видел что-то подобное в замке!” Все уголки облазил, во все кладовки заглянул, и наконец, на самом нижнем ярусе подвала, ну вы знаете, там летом василиск еще крыс ловит, и затоплен он ближе к озеру, и там еще ход в Запретный лес, в общем, там оно и нашлось… — Пивз сделал эффектную паузу, — хранилище запретных портретов!!!

— Больше ты никому не говорил о моей просьбе? — нахмурившись, обратился Риддл к эльфу.

— Никому, хозяин! — эльф покраснел так, что цветом кожи почти сравнялся с передником. — Я же знаю, что Пивз никогда не выдаст ваш секрет! Больше мне не к кому было обратиться за помощью, я совсем отчаялся…

— Ладно, признаю, ты поступил обдуманно. Пивз, я надеюсь, что всё, что ты увидел и узнал, останется в тайне?

— Конечно, директор Риддл! — возопил обиженно полтергейст. — Вы же знаете, да я за вас жизнь положу… правда, я уже и так не живой… но будьте уверены! Никогда! Никому!

— Хорошо, хорошо, верю… Так что там за хранилище?

* * *

Рассказ у Пивза вышел действительно интересным. В одном из угловых помещений нижнего яруса подвала оказался схрон большого количества портретов, с потайной дверью и магической защитой от влаги и плесени. Все картины были закрыты тканью и магически запечатаны, и только по небольшим биркам с именами можно было опознать, кому принадлежит тот или иной портрет. (“Там есть старинная рама, на ней заклинаний столько, что даже у меня мороз по коже… а на черной бирке написано просто “Мордред”...” — рассказывал Пивз вполголоса, испуганно оглянувшись при произнесении имени величайшего черного мага Британии.) На помещение было также наложено достаточно сложное заклинание отвода глаз, которое отвращало от комнаты нежелательное внимание как живых обитателей замка, так и призраков. И только Пивз, будучи по природе своей ни тем, ни другим, и вообще объектом, выпадающим из любой классификации, оказался способен найти это помещение.

— Похоже, что там поработал кто-то из министерских умников, из тех, которые в Отделе Тайн, — рассуждал полтергейст. — Ведь даже директор не сможет найти это помещение, если не будет знать точно, что ищет.

— Пивз, вот можешь ведь, когда хочешь! — одобрительно покивал ему Риддл. — А то все эти издевки над студентами, шутки какие-то глупые, шум посреди ночи… несолидно это как-то, не находишь? Может, лучше пойдешь ко мне на официальную работу? Будешь следить за порядком в замке. Но не так, как сейчас, а спокойно, без суеты и лишнего испуга у студентов. А то у Филча хозяйственных дел полно, некогда ему за детьми бегать, да и возраст уже не тот.

— Я с удовольствием! — полтергейст был вне себя от радости. — Эх, они у меня и попляшут!

— Я же сказал — без лишнего испуга! — погрозил ему пальцем Риддл.

— Само собой, господин директор. Слушаюсь и повинуюсь.

— Так может быть, мне принести портрет? — не выдержал наконец Руби.

— Успеется, — спокойно ответил Риддл. — Он лежал там столько лет, что полежит еще немного. Сначала дождемся обещанного кофе...