Недоверие (джен)

Не считая риска разоблачения, исследовать свои возможности было так захватывающе, что даже восторг от магии поутих. В отсутствие специальной литературы в хогвартской библиотеке пришлось отталкиваться от маггловских сказок и легенд. Превратиться в летучую мышь не удалось: то ли фильмы лгали, то ли не все вампиры это умели, то ли не получалось лично у меня. Зато легенды не лгали о силе, скорости и быстрой регенерации. Раньше я как-то не обращал внимания на то, что в разы превосхожу ровесников силой, подсознательно сдерживаясь в драках, на мгновенное заживление синяков и царапин, на невероятную реакцию — это было само собой разумеющимся. Выяснить, как на меня действует святая вода, кресты и тому подобное я не смог: ничего этого у меня не было под рукой, а вот миф о чесноке развеял с помощью профессора Квиррелла.

Прогулки в Запретном лесу стали доставлять удовольствие, я уже не бегал с паникой в глазах, а рассудительно преследовал добычу, наслаждаясь самим процессом охоты. Но чем ближе было Рождество, тем яснее становилось, что животная кровь перестаёт удовлетворять Голод. Вначале стало немного не по себе, но врать можно другим, себя обманывать — последнее дело. Я знал, что так будет.

Может, я вправду урод, поскольку с моральной точки зрения это не казалось мне чем-то ужасным, в гораздо большей степени меня пугало то, что я могу попасться.

Джемма пригласила меня к себе на каникулы, но из-за Голода пришлось отказаться. Рисковать здоровьем «мамочки» я не собирался ни при каких обстоятельствах. Да и нужно было зарабатывать на проверку моей принадлежности к чистокровным родам: отец Драко ещё в сентябре написал, что цена индивидуальна и отталкиваться нужно от цифры в сто пятьдесят галлеонов. Сумма более чем внушительная, и чем раньше я начну её собирать, тем быстрее смогу узнать, кем были мои родные.

Признаться откровенно, помимо работы курьера или помощника официанта, я всерьёз рассматривал возможность воспользоваться моими вампирскими способностями и просто украсть деньги у магглов. Дело не в том, что мне так уж не терпелось узнать имена родителей, а в вероятном наследстве. Всё-таки полуголодное детство оставило свой отпечаток, и ни полгода жизни в благополучном доме Мейсонов, ни сытое существование в Хогвартсе не могли стереть воспоминания о голодных спазмам желудка.

Перед отправлением на каникулы декан вызвал меня к себе, напомнив, что колдовать за пределами школы запрещено. Заверив Снейпа, что не собираюсь нарушать правила, я поспешил на последний в этом семестре завтрак.

Вещи я оставлял в Хогвартсе: Мейсоны ничего не знали о магии, и видеть учебники им не следовало. Но вот с волшебной палочкой расставаться я не собирался. Флинт объяснил, что министерский контроль осуществляется за домом, где официально живёт юный волшебник, а не за ним самим, и если мне приспичит поколдовать, то нужно сделать это там, где меня никто не заподозрит. Лондон в этом плане подходил идеально.

Однако колдовать я не планировал. Помня, кто я, я прекрасно понимал, что рано или поздно попадусь. Ещё будучи шестилетним ребёнком, я строил пути отхода на случай, если приёмная семья не понравится. Тогда это были банки консервов и пара фунтов, запрятанные неподалёку, теперь — волшебная палочка и галлеоны. Будучи магглом, я легко отказывался от жизни в доме непонравившихся мне людей и сбегал. Но Хогвартс один такой, и, если мне придётся бежать, путь к магии будет для меня навсегда закрыт…

Прощание с друзьями было очень трогательным. На вокзале были родители моих однокурсников, и меня представили родителям Драко и тётке Теодора. Надменная холодность и равнодушие миссис Малфой не провели меня, я видел, как она соскучилась по единственному сыну. Люциус пригласил меня в гости на пару дней, что было очень приятно, и я с радостью согласился.

К Мейсонам я добрался за сорок минут. Прогулки по Запретному лесу научили меня двигаться стремительно и незаметно, не знаю, как вампирская скорость выглядит со стороны, для меня это походило на замедлившийся мир. Пара остановок на светофорах… и вот я уже на другом конце Лондона, перед дверями дома моих опекунов.

* * *

Рождество отпраздновали тихо. Викрам по-прежнему жил у Мейсонов, но полугодовой перерыв заставил нас знакомиться заново. Вот только времени на долгие разговоры у меня теперь не было. Я сразу же устроился на работу курьера, разнося открытки и приглашения по всему городу. Платили хорошо, адресаты не скупились на чаевые, да и деньги на дорогу я экономил… Но сто пятьдесят галлеонов — это очень большая сумма.

В новогоднюю ночь Мейсоны отпустили меня смотреть на салют. Вокруг было море весёлых, пьяных магглов — идеальное время для охоты. Моё внимание привлёк субтильный парень лет восемнадцати. Невысокий, худой — такой не сможет оказать серьёзного сопротивления. Наблюдать пришлось больше часа, но ожидания с лихвой оправдались. Количество жидкости в организме превысило критическую массу, и парень двинулся в тёмную подворотню. Я тенью следовал за ним. Вокруг не было ни души. Одно стремительное движение — и удлинившиеся клыки впиваются в шею застывшей жертвы.

Описать тот восторг, что я испытал — невозможно! Таких слов просто не существует! Ну или мне они неизвестны. Это было невероятно, потрясающе, ошеломительно прекрасно!

Не знаю, почему он не кричал. Вырывался, пытался достать меня кулаками, лягался, но молчал. Кровопотеря его здорово обессилила, и, когда я наконец оторвался, парень, всхлипывая, сполз на землю у моих ног.

Впервые в моей жизни я чувствовал себя… целым, пожалуй. Мучавший меня всегда Голод ощущался сейчас котёнком, свернувшимся пушистым клубочком на сердце. Меня переполняла сила, захлестывал восторг, опьяняла сытость.

— Ты много выпил и поранился об осколки пивной бутылки, — глядя в глаза жертвы, внушал я. — Ты никогда меня не видел. Пока ранки не заживут, ты будешь скрывать их под одеждой. Сейчас ты пойдёшь домой и забудешь обо всём, что здесь произошло. Понял?

— Я напился и поранился, — расфокусированный взгляд был немного жутким, но, главное, он не сопротивлялся внушению. — Никто не должен узнать.

— Верно. Иди.

Жертва удалилась, а я достал влажные салфетки, которые начал носить с собой после случая с Грейнджер, и тщательно протёр лицо и руки.

Ну что, Крис, твоя первая охота была успешной, поздравляю.

* * *

Пятого января на пороге дома Мейсонов появился мистер Малфой. Если верить словам Драко, его отец относился к магглам как к полуразумным животным, однако воспитание — великая вещь: Люциус был предельно вежлив.

Мои вещи были уже сложены, так что я быстро простился с опекунами и без сожалений покинул их дом до лета.

— Эти магглы производят хорошее впечатление, — шагая по расчищенному от снега тротуару, сообщил мне Люциус.

— Они действительно нормальные. Нежадные и ко мне относятся хорошо.

— Это радует, однако негоже волшебнику жить с магглами.

Возразить было нечего, и я промолчал.

— Сын рассказал мне о результатах проверки вашего потенциала. Скажите, мистер Шэпард, вы собираетесь к гоблинам?

— Конечно, но вы же сами написали, сколько это стоит. В ближайшее время я не смогу себе этого позволить. За каникулы я и десятой части суммы не заработал.

— Вы можете попросить у гоблинов рассрочку.

— Нет, сэр. Банкиры одинаковы везде: что у магглов, что у магов. Для них главное — нажива. Я видел, что бывает с теми, кто не может расплатиться по счетам в мире магглов, и уверен, магический мир не уступает. Не хочу попасть в долговую яму, или как там это называется у гоблинов. И, сэр, зовите меня Крисом, а то у меня чувство, что я что-то натворил.

Люциус кивнул и протянул мне руку:

— Здесь никого нет, можно аппарировать.

Малфой-мэнор произвёл на меня неизгладимое впечатление. Драко, конечно, рассказывал, что у него большой дом и он любит летать над садом, но я и представить себе не мог истинного размера поместья. Для меня, выросшего у магглов, клумба перед домом уже считалась садом, но этот дом окружал настоящий парк!

— У вас невероятный сад! — напрочь забыв о приличиях, восторженно сообщил я.

Миссис Малфой засмеялась. Судя по всему, мне удалось найти кратчайший путь к её сердцу.

— Спасибо, мистер Шэпард, я очень рада, что вы смогли оценить его красоту.

— Крис, мэм, и не заметить это просто невозможно.

— Привет, Крис. Если ты продолжишь в том же духе, мама покажет тебе свою оранжерею и не выпустит, пока ты не осыплешь комплиментами каждый цветок.

— Привет, Драко. Если бы я знал, что у твоей мамы есть оранжерея, я не стал бы отказываться от приглашения провести у вас все каникулы и приехал бы в первый день.

Удивительно, но я совершенно не стеснялся. И я говорю не о наглости, что позволяла скрывать неуверенность, к которой я всегда прибегал в подобных ситуациях, мне на самом деле было комфортно в доме моего друга.

Оранжерею я осмотрел тем же вечером. Миссис Малфой хвасталась как девчонка, но мне и вправду было интересно.

А на следующий день я попал в библиотеку и пропал. Куда там Хогвартсу с его жалким десятком разрешённых стеллажей. Здесь было всё, что только может заинтересовать! За два часа я узнал о себе больше, чем за полгода в школе.

«Вампиризм: благословение или проклятие», «Диета вампира», «Физиология носферату», «Вампир. Путь становления», «Чёрная Вуаль — кодекс чести», «Особенности магии вампиров»… Глаза разбегались.

Оказывается, у вампиров есть своя собственная магия, не имеющая ничего общего с тем, что изучают в Хогвартсе, и тщательно скрываемая от обычных волшебников. То же внушение — исконно вампирский способ обезопасить себя от преследования жертв. Маги не владеют ментальным волшебством, но те, у кого в предках были вампиры, способны освоить легилименцию…

Хм, может, слухи о нашем декане имеют под собой нечто большее, чем все думают?

У вампиров есть особые способы защиты логова, совмещающие в себе множество чар. Собственно, Фиделиус и магглоотталкивающие чары волшебники позаимствовали именно у вампиров.

И ещё многое, многое другое.

Наверное, Драко ожидал от меня чего-то подобного, потому как совершенно не обиделся, но, честно признаюсь, я даже не думал о нём в первые два дня. Не знаю, как я выглядел со стороны, но моё лихорадочное стремление прочитать как можно больше не укрылось от мистера Малфоя, и пришлось срочно придумывать оправдание.

В моё желание узнать, кем были родители, поверили безоговорочно. Миссис Малфой даже принесла мне несколько огромных фолиантов, где в подробностях излагались многочисленные связи между старейшими чистокровными родами.

Для виду я посмотрел информацию обо всех знакомых, но сейчас меня интересовало только одно — я сам.

В последний день каникул Драко спросил отца об окклюменции, каком-то четвёртом уровне, и, увидев моё недоумение, мистер Малфой отчитал сына за то, что тот не рассказал об этом мне.

— Но, отец…

— Окклюменция — это ментальная защита разума, Крис, — шикнув на Драко, пояснил Люциус. — Я удивлён, что никто из слизеринцев не предупредил вас о необходимости её изучения.

— А в чём необходимость?

— У каждого человека есть секреты. Сейчас вы молоды и ваши тайны ни для кого не представляют интереса, но, если заблаговременно не позаботиться о защите, ваши мысли, воспоминания, даже сны станут достоянием любого легилимента.

Меня бросило в жар, а потом сразу в холод. Как Малфои не заметили моего состояния — загадка. Не удивлюсь, если я побледнел, а в глазах отразился даже не страх, а ужас: в тот момент я не думал о необходимости сохранять лицо. Знал бы Люциус, о каких «незначительных тайнах» идёт речь…

Не подозревая о моих мыслях, он тем временем продолжил:

— К слову, Дамблдор прекрасный легилимент, то есть он способен читать чужие мысли без заклинания. Пока не изучите окклюменцию, не советую смотреть ему в глаза.

— Директору что, достаточно просто поймать взгляд, чтобы влезть в голову?!

— Как ни печально — да. Вообще, для этого необходимо произнести заклинание Легилименс, но маг, сведущий в ментальном волшебстве… Не уверен, речь о беспалочковом и невербальном заклинании, или им совсем не нужно заклинание, одним словом, смотрите в сторону. А если окажетесь тет-а-тет, думайте о посторонних вещах.

— Можете стихи читать и песню про себя напевать, — подала голос Нарцисса. — Когда я была маленькой, мы с сёстрами так спасались от родительского гнева. Драко, книги первого уровня окклюменции у тебя?

— Да, мама, я забыл вернуть их в библиотеку. Я отдам их Крису.

Столовую я покидал с гудящей головой. Чем больше узнаю, тем отчётливее понимаю, как мало я знаю. Интересно, кто-нибудь уже раскрыл мою тайну, или мистер Малфой прав, и никого не интересуют детские секреты? Будем надеяться, что пока природа моего организма — тайна и я смогу хотя бы пару лет её скрывать…

Что ж, ценность советов Малфоев не подлежит сомнению. Джемма и Маркус помогли мне в самом начале, введя меня в волшебный мир не чужаком-грязнокровкой, а представив своим протеже. Драко с Теодором подсказывали на первых порах, не давая совершить ошибки. Теперь в список кредиторов вошли и Малфои, благодаря помощи которых мои шансы задержаться в магическом мире значительно возросли, ведь они подсказали, чего стоит опасаться.

Список рос.