Феномен (гет)

Мелкая птица жалобно забилась в угол клетки и испуганными глазами смотрела на меня, часто и глубоко вздыхая всем своим крохотным телом. Прожженные следы на столе источали горький горелый запах и слегка дымили от волшебного пламени, недавно раскиданного отчаянным созданием, что поймал Нил и беспощадно заточил в неволю. Я повел носом и сосредоточенно нахмурился, оценивая всю информацию, которую получал через нюх. Смесь из ароматов тлеющего дерева и дух этой пернатой живности навевали мне отчетливые и еще свежие воспоминания опасного происшествия на улице N, когда мне приспичило поиграть в героя и спасти ребенка из пожара. Тогда я еще не осознавал своих возможностей, но уже в тот момент четко чуял резкий специфический запах животного и его опаленных перьев.

— Это Феникс, Нацу. Вот о них я хотел бы с тобой поговорить, — присаживаясь напротив, сказал Нил.

Оттого, что отшельник снова задвигался, птица, желая спастись от мнимой угрозы, в панике забилась по клетке, припадая то к одной стенке из прутьев, то к другой. Когда же запас ее сил был окончательно истрачен, она ухнула на дно и снова уставилась своими умоляющими птичьими глазами на хладнокровно смотрящего на нее Нила.

— Феникс… Мифологическая птица, обладающая способностью сжигать себя и затем возрождаться, — на автомате протараторил я, заворожено вглядываясь в клетку. Отшельник, удивленно вскинув брови, заинтригованно покосился в мою сторону. — В привычных для меня земных представлениях Феникс похож на большую птицу, подобную орлу, и имеет золотисто-красное оперение. Вот ведь не ожидал, что на самом деле это окажется мелкий воробей с истеричной натурой, от страха вспыхивающий, как спичка, — хмыкнул я, приблизившись к прутьям и легонько постучав по ним пальцем.

Феникс снова трусливо шарахнулся от меня, стрекотнув крыльями, а самые кончики его перьев засветились, готовые накалиться с новой силой и загореться. Поймав на себе недоумевающий взгляд отшельника, я расслабленно пожал плечами, добавив.

— Я учусь на мифолога, Нил. Поэтому запросто могу рассказать тебе обо всех диковинных тварях, что придумали люди из этого мира. Тем более, знания о Фениксе не такие уж особенные. Любой человек и даже ребенок расскажет тебе о нем.

Дракон изобразил полуулыбку.

— Вот как. Что ж, вынужден тебя огорчить, но Фениксы из нашего мира действительно отличаются от тех, о которых рассказывают земные легенды, и, как ты уже заметил, они даже не похожи. Эти пакостники, на самом деле, что-то вроде саранчи, налетающей на посевные поля. В свое время, мы усиленно боролись с их распространением по королевству, ведь из-за того, что Фениксы жгли злаковые культуры, люди страдали от недостатка хлеба. Земледельцы, заметив вот такую пташку у себя на засеве, — он кивнул на существо в клетке, — спешно гнали ее, лишь бы поскорей избавиться. Но, испугав Феникса, получали крупномасштабный пожар, уничтожающий весь урожай. Люди порой торопливы и суетны, чем только отягощают свое положение, — неодобрительно покачал головой Нил.

— Хочешь сказать, что мы гораздо рассудительней их и лучше справляемся с эмоциями? — скептически высказался я, глянув на отшельника.

Уголки его губ еле заметно дрогнули, и Нил как-то рассеяно зачесал затылок, возведя наполненные воспоминаниями глаза к потолку.

— Хе-х, пожалуй, нет, — ошарашил меня своим ответом он. — Драконьей расе сладить с собой еще сложнее, чем кому-либо. Уж слишком мы темпераментные, — неоднозначно выразился он, хрипло хохотнув.

Я опустил взор на свои ладони, словно кожей ощутив тот огромный вал огненной энергии, который накатил и почти вышел из-под моего контроля, когда я разошелся в гневе, узнав о секрете тяжелых коробок Нила. Да, сейчас я понимал смысл его слов как нельзя лучше. Моя магия была напрямую сопряжена с моим душевным состоянием, и, когда я впадал в ярость, множилась и свирепствовала вместе со мной, вот только успокоиться и остыть самостоятельно она явно не могла. Вот почему я должен был научиться держать себя в руках и контролировать свой огонь.

— Но я показал тебе Феникса не только для того, чтобы просто рассказать про него, — продолжил отшельник, чем сразу привлек мое внимание. Его лицо мгновенно стало серьезным, отбросив прежнюю ленивую беззаботность, а сам Нил облокотился на колени и сплел пальцы между собой. — Как я уже сказал ранее, эта живность попала сюда из нашего мира. Это очевидно, потому что подобного вида птиц на земле нет и никогда не было. Даже твой былинный Феникс отличается от нее по всем видовым показателям и магическим способностям. Выходит, что каким-то образом, эта пернатая сумела пересечь границу параллели и прилететь в город, — вкрадчиво говорил дракон, отчего по моей спине побежали мурашки, и я нервно сглотнул. — Ты понимаешь, что это значит, Нацу?

Я напряженно смотрел в глаза Нила и не мог даже шелохнуться. Меня сковало ледяное оцепенение, я не чувствовал себя от осознания того, что та роковая опасность, о которой меня предупреждали, была уже совсем рядом. А я еще не мог поднять больше одной чертовой коробки с рунами за раз! Я был ужасно слаб, а угроза жизни моим родным уже приобретала материальные очертания.

— Они близко, да? — сипло выдавил из себя я, найдя в себе силы. — Нил?

Дракон был встревожен не меньше моего, ведь кому как не ему знать, что я был в ужасной форме и не в состоянии отстоять даже собственную жизнь, не то, что безопасность целого города и его жителей! Мои руки тяжело упали, свесившись с колен. И было это не только от веса магических рун, прибавивших еще как минимум по килограмму, но и от моего отчаяния, из-за которого я просто не знал, куда себя деть. У меня была сила защитить Люси, но я еще только начал овладевать ею, поэтому, случись вторжение сейчас, я был бы ни на что не годным в бою. Но кто сказал, что Акнология станет ждать, пока я научусь быть драконом?

— Да. В нескольких районах города стали появляться дыры в границе, через которые Фениксы и попали сюда. Бреши еще маленькие, поэтому кроме птиц кому-то крупнее через них не пройти, но… Я думаю, это вопрос времени, — твердо излагал суть дела отшельник, попутно наблюдая за моей реакцией. — Ты наверняка следил за новостями и в курсе о массовых возгораниях по всей Магнолии? — вздернув бровь, спросил Нил, и, прочитав по мне, что это было так, продолжил. — Люди без толку ищут поджигателя, ведь его нет. Это все Фениксы. Дурные создания летят на красивые огни телевизоров и прочей техники, а потом в панике вспыхивают и сжигают все к дьяволу. Из-за этого нет следов поджога, и причину пожара установить невозможно.

— Так вот почему ее запах мне показался знакомым! — осенило меня, и я уже другими глазами посмотрел на мелкую птицу, сидящую в клетке и так невинно глазеющую по сторонам. — Когда я оказался на одном из таких пожаров, там пахло гарью и животными. Я не уделил этому внимания, но сейчас…

Нил несколько раз покивал мне, подтверждая правоту моих мыслей.

— На ближайшее время, наша с тобой задача начать защиту Магнолии хотя бы от такой мелочи, как Фениксы. Когда я посчитаю, что ты более или менее готов, я возьму тебя с собой в ночной рейд.

— В ночной рейд? — нахмурившись, вторил его словам я.

— Именно. В последнее время число Фениксов увеличилось, и я физически не успеваю их всех вылавливать. Поэтому, мне нужна твоя помощь, Нацу. Считай это своей работой. За каждого пойманного Феникса я буду щедро платить, и тебе больше не придется страдать в кофейне, — довольно сложив руки на груди, Нил стал более расслабленным. — Таким образом, мы убьем сразу двух зайцев. Для тебя ночной рейд станет и отличной тренировкой, и способом заработать.

Я устало отодвинулся к спинке дивана и разложил сведенные напряжением руки в стороны. Измотанное лишней тяжестью тело капризно ныло, испытывая меня на выносливость и терпение. Откинув голову на валик, я высказал свое единственное опасение.

— Как я объясню Люси, почему не ночую дома? Она будет задавать много вопросов и волноваться, а мне не очень-то удается правдиво и достоверно врать ей, — я скосил глаза в сторону и приглушенно договорил, — да и не хочется, если честно.

Лицо Нила вытянулось в непонимании, словно моя проблема казалась такой ненасущной и легко решаемой, что переживать из-за нее вовсе не стоило.

— Так почему ты ей не скажешь правду? Разве не ты грозился раскрыть свой секрет при первой же возможности, м, малой? Ты до сих пор не сделал этого? — с легким осуждением задал вопрос он и серьезно нахмурился.

Я промолчал. Поджал виновато губы и не смотрел на него, прекрасно понимая, что отшельник сейчас обо мне думал. Слабак. Трус. Так еще и лжец, обманывающий самого дорогого человека. Я сам не знал, почему не поговорил с Люси тогда прямо и откровенно, зачем стал придумывать иную версию тех дней, пока она была в отъезде. А она слепо верила мне, хоть и чувствовала, что я ей что-то недоговаривал, и от этого на моей душе становилось еще паршивей. Тогда я почти решился назвать себя и даже примерно прикинул, с чего начать мою историю, чтобы Люси не посчитала меня сумасшедшим. По крайней мере, не сразу. Но все сорвалось в последний миг, и я смутно помню, почему так случилось.

Спустя несколько минут раздался тяжелый вздох Нила, так и не дождавшегося моего ответа.

— Эх, малой, малой… — краем глаза я заметил, как он помотал головой, а после, бодро прихлопнув ладонями себе по коленям, чем до смерти напугав Феникса, плавно поднялся на ноги, подошел ко мне и удобно пристроился на диване рядом.

Напрягшись, чтобы перетащить свою отяжелевшую тушку, я сразу подвинулся к краю и положил руку на подлокотник, уступая отшельнику место в самом центре, но до сих пор так и не посмотрев на него, не желая выставлять напоказ свое гнетущее смятение. Мягкая набивка за мной сильно промялась, и это значило, что Нил по-хозяйски развалился, заняв добрую половину дивана. Как ни странно, но дракон молчал. Отшельник просто сидел рядом, и я чувствовал его присутствие. Он ничем не давил меня, и даже не высказывался на тему моего пока еще не сдержанного слова, а вскоре, нарушив нашу неловкую молчанку, Нил и вовсе начал напевать себе под нос какую-то странную мелодию со средневековыми мотивами.

Я пересмотрел множество исторических фильмов, да и образование обязывало хорошо знать культуру разных времен и народов, поэтому мне на ум пришла единственно верная догадка, что эта песня была родом из нашего с Нилом мира, ведь, если судить по его рассказам, то там у нас был век королей. Я не сдержал любопытства и оглянулся на отшельника. Закинув руки на спинку, он сидел в расслабленной позе и, опустив свои веки, негромко пел. У Нила был красивый тембр с небольшой бархатной хрипотцой, и слушать его было приятно, хоть и чуть-чуть странно.

Постепенно, я повернулся к отшельнику и стал тихо наблюдать за ним. Он знал, что я уже не прятался от него, но все равно решил довести начатое до конца, к тому же, мне показалось, что Нил буквально душой трепетал, когда произносил каждую строчку непонятного мне языка, и эта песня очень многое значила для него…

— Знаешь, Нацу, в свое время я, как и ты, тоже долго не признавался своей жене в том, кем я являюсь, — неожиданно заговорил он, отчужденно смотря куда-то вперед. — Хе-х, она была обычным человеком и не особо жаловала драконов, говорила, что мы самовлюбленные и слишком гордые, в нашей крови бурлит жажда власти, а в порыве гнева мы крушим все на своем пути, поэтому с нами бывает ужасно трудно. В какой-то степени она даже боялась нас, ведь, только находясь радом с драконом, начинаешь осознавать свою настоящую слабость и беспомощность. Любой человек, наверное, испугался бы, — неловко пожал плечами Нил, а я тут же приуныл, примеряя его жизненный пример на себя. Заметив это, он понимающе хмыкнул, а затем продолжил. — Поэтому я никогда не говорил ей, что был тем самым страшным чудищем, которого она так опасалась, и тем более не принимал свой облик перед ней, оставаясь человеком вплоть до нашей свадьбы.

На этих словах я заметно напрягся, округлив глаза на отшельника, а он хитро сделал вид, что вовсе не заметил моего возмущения.

— Так мы и жили с ней. Спустя несколько месяцев, я построил нам дом в людской долине, но чуть ближе к границе нашего племени, чтобы в случае необходимости я всегда мог незаметно навестить родных и близких. Из-за того, что моя милая на дух не переносила драконов, я был вынужден покинуть родину, что очень не понравилось моим друзьям и товарищам. Мне с большим трудом удалось уговорить ее остаться на этой земле, ведь она ни в какую не хотела соседствовать с драконами. И все же она согласилась на мои условия, взяв с меня слово, что если ей что-нибудь не понравится, мы сразу уедем в город…

Отшельник сделал заметную паузу, будто растеряв все желание говорить дальше. Как и я до этого, он опустил глаза в пол и еле видимо поморщился.

— Нил? — робко обратился к нему я, заглядывая в его лицо.

— Да, все в порядке, — тряхнул головой он и устало помассировал веки одной рукой, будто возвращая себя в реальность. — Вскоре по округе пошла людская молва о том, что меня часто замечали в компании с драконами, и более того, я и сам был сыном драконьего племени. Как бы я не старался быть максимально осторожным, однажды, все равно кто-то увидел меня во время обращения, и я великодушно отпустил его, больше не имея другого выхода, кроме как признаться жене в том, что я дракон. В тот летний день я вернулся вечером, когда дома уже горели лампы, а меня ждали горячий ужин на столе, любимая женщина и еще один… сюрприз, — с теплой улыбкой на губах договорил он и лукаво покосился на меня. — Тогда она рассказала, что была у мага-лекаря, и та пророчила ей ребенка! Да, я узнал, что в скором времени должен был стать отцом, и эта новость была для меня… настоящим счастьем, — чуть запыхавшись, Нил закатил глаза к потолку, словно благодаря небеса за это чудо.

Я, почти не дыша и не моргая, смотрел на Нила в поисках утешения и хоть какого-то объяснения моей нерешимости. Мне нравилось говорить с ним. Я давно это заметил, что, как только отшельник заводил со мной личную беседу, меня накрывало волной успокоения, и я желал набраться от него мудрости, узнать о его захватывающей жизни по ту сторону этого мира.

— С того дня мы начали приготовление к будущему пополнению в нашей семье. Первым делом я попросил одного из драконов племени постоянно быть с моей женой и обучить ее всему, что необходимо. Все же ребенок должен был быть необычным, поэтому подготовка к его появлению на свет представляла больше хлопот, чем с чистокровным малышом, — тут он запнулся и подозрительно примолк, а меня заел жгучий интерес.

— А кто же был тем драконом, что присматривал за ней? Неужели наша общая знакомая? — вздернув бровь, спросил я, и Нил удивленно уставился на меня.

— Как ты узнал? — он порывисто хватил меня за предплечья и чуть встряхнул. — Как ты узнал, Нацу? Она уже что-нибудь рассказывала тебе?! Ты… ты спрашивал ее о чем-нибудь? Ох уж эта старая ящерица! При первой же встрече лишу ее длинного языка! — нервно шипел дракон, ощетинившись, и его глаза мгновенно налились магическим свечением.

Я панически замахал головой, переборов себя, чтобы приподнять тяжеленные от грузов руки и изобразить сдающийся жест.

— Нет, Нил! Мне никто ничего не рассказывал! Успокойся, Марвел здесь совсем не причем! Я… просто предположил, вот и все! — я ощутил, что его хватка стала слабее, и он чуть отстранился от меня. — Просто ты сказал, что этот дракон должен был обучить твою жену всему, что касается родов, и значит, твой выбор в помощники должен был упасть на женщину, а я знаю только Поли. Тем более, она еще и врач, в смысле, лекарь, так что это было бы логично, разве нет?

Отшельник еще несколько секунд недоверчиво всматривался мне в глаза, пока его мимолетная эмоциональная вспышка не погасла, и он не отпустил меня. На местах, где он держал мои руки, я почувствовал колкую боль, как от ушиба, и мельком поморщился, разминая плечи после головокружительной встряски Нила. И какая муха его укусила?! Как только он подумал, что я мог знать что-то о его прошлом, то просто озверел и взбесился!

— Да уж, кажется, теперь я понимаю твою жену, Нил, — вяло растирая пораженные мышцы, фыркнул я. — Я думал, что один такой нервный, а нет, оказывается это у нас в крови.

— Прости, малой, — на выдохе произнес дракон, упав на спинку дивана и как-то измученно закрыв лицо ладонью. — Что-то я и впрямь погорячился…

Когда я закончил страдать по своим бедненьким заколдованным конечностям, то бросил осторожный взгляд на отшельника, который стал несвойственно тихим и даже загруженным. Я редко видел его таким, ведь свою боль и переживания он всегда мастерски скрывал за хитренькой улыбочкой и стопкой подколов в мой адрес. Порой я задумывался над тем, что Нил казался очень одиноким, так еще влачил на своей шее ответственность за целый драконий народ, хотя лично я уже с трудом предполагал, что же сейчас стало со всеми моими сородичами на той стороне. Неспроста же Нил сейчас был здесь и со мной, готовясь к противостоянию Акнологии, а не воевал там, защищая свои земли. Возможно, там уже нечего было защищать?

Именно поэтому, что бы он сейчас не думал в данное время, мне было катастрофически важно узнать, чем же закончилась его история! Я хотел услышать, как он справился со всей той кашей, которую сам заварил. Я хотел найти ответы и сделать собственный выбор.

Помявшись на месте, я решился напомнить о себе.

— Нил, расскажи, что было дальше?

Отшельник медленно обратил ко мне слабый взор и, убрав руку от лица, сдержанно кивнул.

— А дальше все пошло не так, как мне бы этого хотелось. Роды начались раньше срока, а Поли была в это время у себя на родине по срочным делам ее семьи, поэтому помогать вызвали обычную знахарку-мага. Я места себе не находил, как сейчас помню, и всеми словами проклинал ненадежную Марвел, да и весь ополчившийся против меня мир. К счастью, таинство рождения прошло просто замечательно, не было никаких осложнений и прочих проблем, с которыми сталкиваются обычные людские женщины. Моя жена была прекрасна с малышом на руках, такой красивой и живой я ее и запомнил… навсегда. Хе-х, в ту ночь на свет появился мой сын, — он гордо и счастливо выделил последнее слово, расплывшись в довольной родительской улыбке, но, не прошло и секунды, как Нил снова помрачнел. — Правда, в ту же самую ночь мы остались с ним вдвоем.

— Она умерла?! — дернулся на месте я, испуганно вылупившись на Нила, отчего он нервно встрепенулся вместе со мной. — Нет, только не это… Все потому, что ребенок был дракон? Черт, Нил, мне это совсем не нравится! Да как так-то? Ты же сказал, что роды прошли хорошо? А как же твои слова про совместимость между видами и прочее? Это не всегда работает, да?

— Остынь, молодой дракон, спокойнее, — его тяжелая ладонь упала мне на плечо, и я еле слышно зашипел от ноющей в мышцах боли. — Все, что я говорил тебе про возможность союза между людьми и драконами — это чистейшая правда. Посмотри на себя. Сейчас ты человек, и у тебя нет ничего, что бы отличало тебя от окружающих. Вот если ты только захочешь, то станешь тем, кем являешься по природе. А пока что ты такой же, как и твоя избранница. А моя жена тогда осталась жива и здорова, с чего ты вообще взял, что с ней что-то случилось?!

— Но ты же сам сказал, Нил… Ты сказал, что вы остались вдвоем…

Отшельник в оцепенении замер, задержав на мне просвечивающий и пустой взгляд, а после медленно обратил его себе под ноги, склонившись над коленями и удрученно свесив голову.

— Но совсем не по той причине, о которой ты подумал, — убитым тихим голосом опроверг мои предположения он. — По каким-то особым признакам, знахарка — маг определила, что малыш не чистокровный, а в большей степени принадлежит к драконьему роду, о чем она сразу же и оповестила мою жену. Выйти замуж за дракона всегда считалось очень почетно, ведь мы большие, сильные, преданные и очень обеспеченные. Так считали все, но… Эх, только не она.

Нил замял пальцы на руках с такой силой, что мне казалось, что от своих переживаний он вот-вот покалечит сам себя, но я терпеливо молчал и слушал его исповедь, все больше проникаясь жизнью вожака.

— Когда моя тайна была раскрыта, она не дала сказать мне и слова, а просто попросила забрать моего сына и уйти вместе с ним. Такой он был ей не нужен, и она никогда не сможет его принять и полюбить, а со мной все было и так понятно. Как я не просил ее одуматься, отбросить эти несуразные убеждения о моем виде и прочих предрассудках, все было бесполезно. Ни наше совместное счастье, ни наша дружная семейная жизнь, ни даже наш общий ребенок… Она отреклась от всего, что было нам дорого.

Его нижняя губа еле заметно задергалась, и он несколько раз сглотнул, подавляя рвущиеся наружу слезы.

— В ту ночь я впервые в жизни стал драконом на ее глазах. Она не шелохнулась, даже не заплакала, когда я забирал из ее рук малыша… Я был просто убит ее хладнокровностью… Ее обида на меня была до такой степени сильной, что она безропотно отдала только что родившегося ребенка! Возможно, я заслужил гонения, но только не он, только не наш сын… Он был не виноват, что родился наследником моей крови, и родная мать не признала его. Это были все мои ошибки молодости.

— Это ужасно, Нил…

Меня колотила дрожь от потрясения, я не видел ничего вокруг, а только тупо уставился в одну точку, переваривая печальный опыт моего наставника. Его боль я принял, как свою, и отчего-то мне было жутко обидно за Нила, хотя я и понимал, что если бы он сознался с самого начала, то такого печального конца не произошло бы. А что в итоге? Я шел в точности по его пути, совершая абсолютно такой же грех. Как долго я собирался врать Люси? Конечно, я бы тоже осудил Нила за то, что он слишком затянул свой обман, да и мне было очевидно, что так поступать было нельзя, это неправильно! Но… Черт возьми, я понимал его желание быть с тем, кого любишь, не смотря на запреты и отторжение.

Нил еще минуту хранил молчание, а потом потрепал меня за колено, словно подбадривая самого себя.

— Вот так, малой, оно все и происходит, если слишком долго врать своей женщине. Конечно, не мне тебя учить уму, ведь сам я далеко не лучше… Просто знай, Нацу, когда-нибудь люди этого мира все равно разведают о нас, как бы Марвел не тужилась, скрывая следы за каждым засранцем. Другое дело, как это узнает Люси — от тебя или же в утренних сводках новостей. Согласен, страшно быть отвергнутым, я с этим не спорю, но… Это твой долг быть честным с ней. Если уж вам суждено быть вместе, то даже твое происхождение ее не переубедит, а если нет, то пусть уж лучше это произойдет сейчас, чем когда Акнология ворвется сюда. Решай, малой, — заглянув напоследок мне в глаза, договорил отшельник.

Он бодро поднялся и, подойдя к столику с птицей, накрыл ее клетку темным тряпочным чехлом и, не оборачиваясь на меня, покинул комнату, унося Феникса в укромное место. Я проводил его взором, ожидая, что Нил остановится и скажет еще что-нибудь напоследок, но, видимо, он изложил мне все, что хотел. Когда он вернулся, то предложил подвести меня домой, и я охотно согласился. Мы условились о новой тренировке и попрощались с ним, и всю ночь после нашей беседы я не мог сомкнуть глаз.

Люси лежала рядом и беспечно сопела, не подозревая о том, какая буря сомнений терзала меня изнутри. Я долго думал над словами отшельника, прокручивал в памяти его историю и пытался примерить ее на себя. Его жена изначально знала о существовании драконов и до ненависти не любила их, что вынудило привязавшегося к ней Нила скрывать свою сущность. Так, а что же было у нас? Люси понятия и не имела, что то, что в земном мире принято считать сказкой, существовало на самом деле, а недавно она уверяла, что никогда не откажется от меня. Она была полной противоположностью той женщине, которая прогнала мужа и ребенка, и это, несомненно, радовало.

Взвешивая и раскладывая по полочкам все факты, которые у меня были, я постепенно приходил к решению, что, может, мои опасения были напрасными? О том, кто я есть, мне довелось узнать совсем недавно, поэтому, логично сказать, что я только встал на путь воспитания в себе дракона, а Люси очень хотела, чтобы я преодолевал трудности вместе с ней. Я не стал лукавить и честно признался сам себе, что ее поддержка была бы самым лучшим допингом для меня. Если бы только она все узнала, если бы только не испугалась…

Я украдкой посмотрел на ее спящее лицо, уткнувшееся в обнятую руками подушку. В течение нескольких часов я таращился на нее, ощущая, как мышцы на ногах позорно начинали дрожать, а в животе протяжно завыло от страха. На языке уже крутились слова, самостоятельно складывались в какие-то предложения, и я уже терялся и путался, что меня переполняло больше — долгожданная решимость или же бездумное отчаяние? Я не хотел ее потерять. Я боялся. Да, боялся! И с этим было ничего не поделать, но еще… Я ни за что не хотел бы довести этот обман до тех последствий, с которыми столкнулся Нил. Нет, так поступить с Люси я не мог себе позволить.

Лежа на боку, я пару раз жмурил глаза, чтобы успокоиться и заставить свихнувшееся сердце не отбивать мне ребра. Меня ломало и лихорадило, но я уже представил, что буду говорить и чем подкреплять свое признание. Как заведенное, оно помчалось по кругу в моих мыслях, запеклось на языке и намозолило глаза. С трудом приподняв сведенную напряжением руку, я потянулся к Люси и убрал длинную челку с ее лба, на что она даже не шелохнулась, так и продолжая мерно дышать. Мне было безумно жаль ее будить и лишать отдыха, да и стоило, наверное, подождать с этим до утра… Но нет. Я слишком долго все откладывал, и теперь, пока во мне побеждали чувство долга и дотошная совесть, для меня не было пути назад.

С трудом сдерживаясь, чтобы не сбежать в очередной раз, я неловко пододвинулся к ней и, присев на кровати, слегка потеребил ее за плечо.

— Эй, Люси, проснись. Лю-си, проснись, пожалуйста, — давясь дрожью, тихо шептал я.

Она капризно заворочалась и заныла, как маленький ребенок, после чего открыла заспанные глаза и сквозь щелочки посмотрела на меня.

— Нацу? — нахмурилась она, потом вяло оглянулась на прикроватные часы и сладко зевнула, потирая веки. — Который сейчас час? Ого, еще только полпервого. Что случилось? Почему ты не спишь?

Немного неуклюже, она приподнялась сначала на руки, а потом присела напротив меня. Ее собранные в пучок волосы растрепались и теперь топорщились в разные стороны, веки были чуть приспущены, откровенно говоря, что если бы не я, Люси еще долго бы проспала. В комнате было достаточно темно. Мое тело окаменело и стало неповоротливым, во рту мгновенно пересохло от частого дыхания, из-за чего я периодически сглатывал и нервно поджимал губы.

— Люси, мне нужно поговорить с тобой кое о чем очень важном, — я метнул потерянный взгляд на ее руки и, чтобы не дать себе пойти на попятную, быстро взял ее нежную ладонь в свою, а потом, будто упрашивая не бояться меня, стал водить по ней большим пальцем. — Прости, что разбудил, но, боюсь, меня просто больше не хватит терпеть это, поэтому… Я все расскажу тебе… Прямо здесь. Прямо сейчас.

Ее лицо обратилось тревожным, и первым делом Люси потрогала мой лоб, наверное, испугавшись, что я снова был болен. Но, как только она убедилась, что жара не было, она глянула на наши переплетенные руки и удивилась, с какой нуждой я вцепился в нее. Люси пристальней всмотрелась, стараясь разобрать меня в темноте, и коснулась пальцами моей щеки, чуть приблизившись к моему лицу.

— Что с тобой, Нацу? Ты какой-то странный. Господи, да тебя же всего трясет…

Я не обратил внимания на ее вопрос, а, как околдованный, продолжал излагать рвущуюся из меня правду.

— Люси, помнишь, как-то раз, мы говорили о том, что я… утаиваю свои проблемы от тебя, и ты еще попросила меня быть честным с тобой? Так вот, сейчас я хочу быть честным до конца, правда, это будет чертовски не просто… Но я уже решил, что ты должна знать обо мне все. Однажды, я уже говорил тебе это, но не очень убедительно, и тогда ты просто не расслышала, — я серьезно посмотрел в ее глаза, чтобы больше она не восприняла меня за шутника. Мои пальцы сильнее сжали ее, и я на мгновение стиснул зубы, чтобы унять дрожь. — Я готов… сказать это снова, только пообещай, что выслушаешь меня до конца, хорошо?

Она послушно замерла на месте и только слабо кивнула мне, тем самым давая разрешение продолжать. Я тяжко выдохнул, не веря в то, что действительно решился на этот шаг. В тот момент я стоял на краю пропасти и, смотря на нее сверху вниз, мог только гадать — чем же она встретила бы меня? Выбор был невелик. Меня манили ласковые морские объятья, ради которых было бы не жалко и спрыгнуть, но еще пугали острые скалы, угадив в которые я мог просто умереть и лишиться всего. Мой риск запрашивал очень высокую цену, и я страшился, что не смогу с ним расплатиться, если проиграю…

— Люси. Я не обычный человек.

Как только с моих губ слетели первые слова, я на мгновение растерялся, будто кто-то вдарил мне по голове с криком — что за бред ты несешь, парень? Да, было очень неловко толкать речь, как в комиксах про суперменов и прочих героев, да и возраст уже не тот, чтобы играться в них. Но, только напомнив себе, что это все была далеко не игра, а моя сила была так же реальна, как и я сам, во мне нашлось все то мужество, которое позволило мне довести свою исповедь до конца. Я поведал Люси обо всем, что со мной произошло за последний месяц. Начиная от тяжелейшего приступа, который я пережил дома, и заканчивая моим знакомством с Нилом. Чем больше я говорил, тем легче мне становилось, совсем как тогда, когда я выпустил из себя сгусток огненный магии. На протяжении всего своего рассказа я ни на секунду не отпускал ее руку, особенно, когда мне казалась, что она чуть отстранялась от меня.

Люси молча выслушала все, не задавая вопросов, никак не реагируя, будто не дыша. Я не знал, как воспринимать ее поведение, но был стоек в голосе и честен в суждениях. Называть себя драконом уже вошло у меня в обыденность, но для непросвещенных людей, каким я тоже был до недавнего времени, это звучало дико и как минимум странно. Но меня не волновали мысли других, мне было важно лишь ее мнение…

Я не знаю, сколько времени у меня заняло, чтобы выложить свою подноготную, перечислить всех скелетов в шкафу и провести краткую экскурсию в мир параллели, откуда я был родом, но Люси была терпелива и верна своему обещанию, досидев до самого конца. Когда я завершил свою долгую речь, она не сразу нашла, что сказать, и я почувствовал, как что-то в ней еле уловимо изменилось. Подозрительно осторожно ускользнув из плена моих пальцев, не задержавшись в них, хотя я явно не желал отпускать ее, она казалась сбитой с толку, а я уже ничего не чувствовал и был словно в вакууме, не ощущая ни себя, ни реальный мир.

— Вау, это было… очень… необычно, Нацу, — странным голосом начала Люси, и на ее лице появилась непонятная мне натянутая улыбка.

Тогда я заметно смутился, предчувствуя неладное, и хотел было вернуть ее ладонь, но она как-то с опаской покосилась на мой жест, заставив этим сразу же остановиться. Люси всегда плохо скрывала свои эмоции, а теперь, когда я мог ощущать перемены в ней еще более чутко, мне совсем не понравилось то, что я учуял бьющиеся в ней страх и недоверие.

— И… это все, что ты можешь мне сказать? — не стерпел я, уже немного раздражаясь от того, что мне явно не верили.

— Нет, что ты. Это… очень интересная история, правда. Я не ожидала, что у тебя есть такие скрытые творческие способности! Ты даже продумал все до таких мелочей! Мне понравилось, честно! Ты хочешь написать книгу, да? О параллельном мире, драконах и магии. И твоя старая болезнь тоже хорошо вписалась в сюжет, ты ее здорово использовал… — она говорила все это невпопад, отмахиваясь и не желая видеть того, что я был абсолютно серьезен, и чем больше она старалась прикинуться дурочкой, тем быстрее у меня истончалось терпение.

Я смотрел на нее исподлобья, а от силы, с которой я стиснул зубы, на лице задергались жвалки. Люси никогда не была глупой или непонятливой, поэтому, как только заметила, что я был недоволен ее словами, тут же примолкла.

— Ты мне не веришь? Думаешь, я все это только что придумал, поэтому разбудил тебя посреди ночи?

Она быстро облизнула губы и испуганно уставилась на меня, нервно затеребив уголок спального одеяла.

— Да брось, Нацу, неужели ты все это… всерьез? Нет, правда, ты действительно веришь, что пришел на землю из другого мира, и что ты… оборотень?

— Дракон, — резко поправил ее я, сохраняя полную невозмутимость.

— Дракон… — вторила мне Люси, а потом заговорила с интонацией, полной иронии. — Значит, ты дракон, который пришел на землю, чтобы защитить человечество от вселенского зла. Ты умеешь управлять огнем и еще у тебя есть наставник, который тоже дракон… Пф, Нацу, перестань, твоя шутка явно затянулась. Я, конечно, люблю истории про сверх-людей и прочую мистику, но тебе не нужно придумывать какие-то сказки, чтобы я…

— Все, хватит! — оборвал ее речь я и, порывисто поднявшись на ноги, спрыгнул с кровати, отходя от нее на безопасное расстояние. — Не веришь моим словам, тогда посмотришь на все глазами, и убедишься.

— Стой, куда ты? — она сорвалась с места ко мне, но мгновенно остановилась, когда я быстро выставил ладонь вперед, запрещая ей идти за мной.

— Оставайся на месте и, чтобы не случилось, не подходи ко мне ближе, чем на три шага, — предостерег дрожащим голосом я, уже буквально вскипая от обиды и злости.

Люси опасливо присела на край кровати.

— Что ты собираешься делать? Перестань, это уже правда не смешно! — умоляюще, она смотрела на меня, как на больного человека, которому срочно нужна была помощь. — Вот сейчас ты меня реально пугаешь. Я не хочу думать о тебе ничего плохого, но… Ты странный. Ведешь себя неестественно, несешь какую-то нелепицу…Ты меня слышишь? Нацу! Нацу?..

Я перестал вникать в то, что она мне говорила, прекрасно понимая, что без прямых доказательств Люси было точно не убедить, поэтому, замерев напротив нее, я опустил голову и закрыл глаза, сосредотачиваясь на контроле. Из-за моей проклятущей вспыльчивости сразу выпускать огонь сейчас было небезопасно, потому что я мог с ним не сладить и поджечь тут все к дьяволу. Мне нужно было чуть-чуть успокоиться.

Сделав глубокий вздох через нос, я выдохнул ртом, и медленно позволил магии наполнить меня, постепенно обращая в драконоподобного. В зыбкой комнатной темноте мои спецэффекты должны были выглядеть впечатляюще, так что у Люси не осталось бы и шанса, чтобы усомниться во мне. Послышалось знакомое шипение, которым обычно сопровождалось преображение черных волос в розовые, а потом я медленно поднял веки и посмотрел на оцепеневшую Люси, заметив, как в ее расширенных зрачках засветились два ярких зеленых огня моих глаз.

Не говоря ничего, я сдержанно следил за ее реакцией и не шевелился, чтобы она могла лучше рассмотреть меня настоящего и поверить тому, что видит. От шока, Люси закрыла рот руками, и через пару минут я решил продолжить. Потоки пламени прилили к кончикам пальцев моей правой руки, я поднял ее перед собой на уровне груди, а затем постепенно раскрыл ладонь, являя на суд мою магию. Наша спальня наполнилась танцующим живым светом от драконьего огня, что гулял по моим пальцам и трепетал, словно моя душа в этот роковой момент.

Громко взвизгнув от испуга, Люси быстро отбежала от меня на другой край комнаты и забилась в угол, громко запыхавшись. Инстинктивно, я сразу потушил пламя и сделал несколько шагов к ней, чтобы успокоить, но она не пожелала, чтобы я подходил.

— Не приближайся ко мне! Стой там, где стоишь! — закричала Люси, и я застыл, болезненно поморщившись, от того, что мне приказали, словно я какой-то опасный зверь. И, возможно, во мне было заложено что-то животное, потому что сейчас я хотел выть от досады, видя, как рушится моя жизнь. — Господи! Да кто же ты такой и что сделал с моим Нацу?! — она нервно вцепилась пальцами в свои волосы.

— Я и есть Нацу, и был таким всегда, просто до недавнего времени сам не подозревал об этом, — спокойно ответил я, силясь сдержать себя и устоять на месте, хотя от изнеможения уже подкашивались ноги.

— Нет, ты врешь! Это все не правда! Это…какой-то страшный сон…

Она постепенно сползла по стене и упала на колени, ошарашенным взглядом буравя пол, а я мог только стоять в стороне и смотреть на нее, не имея никакого права даже подойти к ней. Мой хрупкий идеальный мир, где мы жили вдвоем с Люси, сгорел дотла и разлетелся пеплом, оставив только горький осадок на сердце. Я виновато опустил голову, не зная, не имея ни малейшего представления, что же теперь делать дальше? Что-то человеческое во мне сейчас медленно и безвозвратно умирало, и это было невыносимо больно.

— Я… я позвоню отцу, — дергано вытерев глаза от слез, она засуетилась в поисках телефона. — Пусть заберет меня домой… или нет, лучше я переночую у Леви, а завтра…

— Ты боишься меня? Боишься оставаться со мной в одной квартире? — убитым голосом спросил я, уже не веря в счастливый конец этой печальной истории.

— Конечно, боюсь! — не запнувшись на раздумье, ответила она, и я чуть не задохнулся от мерзкого спазма в груди. — Я не знаю, кто ты или ч-что ты, — указывая на всего меня, объяснялась Люси. — Но, да, я боюсь!

Сглотнув вязкий ком, подступивший к горлу, я сжал кулаки.

— Тогда, можешь не утруждаться, Люси, — я двинулся с места, и она сразу напряглась, думая, что я подойду именно к ней. Но вместо этого, я быстро сбросил с себя спальную одежду и принялся натягивать джинсы и футболку. Из меня валил жар негодования, обиды и гнева! Я думал, что за столько лет нашего знакомства успел заслужить ее доверие, но, оказалось, что нет.

Люси затравленно провожала меня взором, и я уже не знал, что творилось у нее в голове.

— Что ты делаешь?

— Ухожу.

— Уходишь? Но куда?

— Неважно. Главное, чтобы ты не рвалась никуда ночью, спасаясь от моего общества.

Не оглядываясь назад, я решительно покинул спальню, подхватил телефон, ключи от квартиры и кошелек. На полном автомате, я уже не помню, как обулся в кроссовки, снял с крючка куртку и почему-то остановился у самой двери, схватившись за ручку.

Напоследок, я прислушался.

В глухой ночной тишине нашего дома где-то в самом дальнем его углу на пол падали тяжелые капли ее слез, шумело сбитое дыхание, и слышались тихие горестные стоны. Люси страдала не меньше моего, ведь я причинил ей столько же боли, сколько получил сам. Она много раз повторяла мое имя, горячо шептала его, но разве что не просила меня остаться и не уходить. Люси боялась меня, и этим было все сказано.

Больше не произнеся ни слова, я вышел из квартиры и захлопнул за собой дверь. Я ушел.