Проклятие Эверардов (джен)

Чтение было завораживающим. Эверарды действительно оказались потомками Мерлина. И в родстве не только со всеми известными магическими семьями, но и со многими родами, известными ему из курса маггловской истории. Эдмунд мало что помнил из уроков в начальной школы, но самые знаменитые фамилии не забыл.

В школе Литтл-Уингинга учился забавный пацан. Он страшно гордился тем, что кто-то из его предков участвовал в какой-то битве времен Алой и Белой Роз. Над ним посмеивались, а Гарри — тогда еще Гарри, — завидовал. Он ведь в то время только про Джеймса и Лили знал, да и то неправду. А вот теперь мог насладиться сполна. Не то чтобы Эверарды рвались в самую гущу событий, но специально от битв и сражений не бегали. В войне Роз они тоже отметились.

Семьи то враждовали, то роднились между собой. Заключали договора. Да уж... Это было круче генеалогического древа Блэков. Эдмунд помнил свое изумление, когда выяснилось, что он довольно близкий родственник Драко Малфоя. Ну что ж... родство с Малфоями никуда не делось. А Лестранжи так вообще оказались довольно близкой родней. Что ж... кровь, как известно, не вода. Тем более кровь магическая.

Записка от Снейпа прибыла вскоре после завтрака, и Эдмунд отправился в Малфой-мэнор. Не самое приятное место, вызывающее жуткие воспоминания. Впрочем, от следов пребывания в своем доме Волдеморта с компанией хозяин уже избавился. Драко встречал гостя у ворот.

— Привет, — кивнул он.

— Привет, — ответил Эдмунд, — как дела?

— Хорошо, — ответил Драко с усмешкой.

Они прошли в гостиную. Навстречу гостю поднялись лорд и леди Малфой и конечно же Снейп. Лестранжа видно не было. Наверное, он был совсем плох.

— Добрый день, мистер Эверард, — проговорил Люциус Малфой, — спасибо, что откликнулись на нашу просьбу.

Эдмунд кивнул. По случаю визита он надел лучшую из найденных мантий. И только сейчас подумал, что Снейп наверняка рассказал Малфою о его финансовом положении. А тот догадается, откуда взялась дорогая одежда. Ну и пусть. В конце концов, это вещи его отца.

— Здравствуйте, — ответил он.

Леди Нарцисса улыбнулась и предложила кофе. Эдмунд поблагодарил и вцепился в чашечку с блюдечком, как утопающий в соломинку.

— Думаю, что стоит сразу же перейти к делу, — пришел ему на помощь Снейп.

— Да, конечно, — кивнул Малфой-старший. — Полагаю, что мой друг достаточно рассказал вам о нашей проблеме, мистер Эверард. Ваши способности малоизвестны, но делиться магией с окружающими и стабилизировать ее у пострадавших мог и ваш отец, несмотря на действующее проклятье. Хотя он и избегал этого, опасаясь слишком выложиться. Мы ни в коей мере не хотим причинить вам вреда. Но без вашей помощи не обойтись. Рабастан последний представитель древнейшего и благороднейшего Рода. А любой исчезнувший Род — это закрывшиеся Место Силы, потерянный мэнор или дом. Утраченные Дары и знания.

Эдмунд кивнул.

— Северус проследит, чтобы с вами не случилось упадка сил, — продолжал Малфой, — и конечно же будут строго соблюдены все условия, которые вы обговаривали: обещанная оплата и гарантии. Вот текст Обета.

Эдмунд просмотрел протянутый пергамент. Текст был составлен грамотно. Эдмунду гарантировалась полная безопасность и любая помощь, а он должен был проводить не менее часа в день рядом с Рабастаном Лестранжем, помогая ему.

Договор был заключен быстро, и Эдмунда провели в комнату, где находился пациент.

Рабастан Лестранж выглядел ужасно. Он почти не реагировал на внешние раздражители.

— А разве в Азкабан вернулись дементоры? — удивился Эдмунд.

— Это не дементоры, — ответил Люциус, — это последствия допросов в аврорате.

Эдмунд потрясенно обернулся. А потом сник. Вспомнил ныне покойного Моуди. С его сундуком-темницей, зеркалом и уверенностью, что сторонникам правильной стороны позволено больше, чем их врагам.

У кровати стояло удобное кресло, в которое и опустился Эдмунд.

— И что я должен делать? — спросил он.

— Возьмите его за руку, — предложил Снейп, — и просто пожелайте выздоровления.

Рука была безжизненной и холодной. Но деваться было некуда, и Эдмунд сосредоточился на добрых пожеланиях. Все, кто был в комнате, замерли. Эдмунд рассматривал своего пациента. Он понятия не имел, сколько тому лет, но тот в любом случае был еще молод. Однако у него было довольно много морщин. И седина в волосах.

Сперва довольно долго ничего не происходило, а потом рука в ладони Эдмунда слегка потеплела, стало заметно дыхание больного, чуть дрогнули голубоватые веки.

— Отпустите его руку, — сказал Снейп, — осторожно. Я сейчас проверю, не отдали ли вы слишком много магии.

Проверка показала, что большой утечки не было, и Эдмунд снова взял Рабастана за руку. Так прошел час. Больной так и не пришел в себя, но уже не выглядел готовым к погребению трупом.

Снейп еще раз проверил состояние обоих и выдал Эдмунду флакон.

— Небольшая доза укрепляющего не помешает, — сказал он, — выпейте.

Эдмунд послушно выпил.

— Хотите чаю? — предложила Нарцисса.

— Спасибо, — покачал головой Эдмунд, — но мне пора.

— Тогда мы ждем вас завтра в это же время.

— Да, конечно.

Люциус передал ему мешочек с деньгами. И Эдмунд отправился домой. Ему надо было многое обдумать.

В мешочке было ровно сто галлеонов. Глупо было бы думать, что Малфой вдруг решит жульничать. Просто у Эдмунда всего лишь второй раз в жизни была в руках такая сумма денег. Из того, что дал Сириус, осталось еще довольно много, и Эдмунд подумал о том, чтобы положить полученную сотню в банк. В ближайшее время он никаких трат не планировал. Конечно, можно было оставить деньги дома, но у него пустовал сейф в Гринготсе. Почему бы не положить туда?

В Косой Аллее народу было немного, большинство лавок были закрыты. Но банк работал. Гоблин широко улыбнулся и сопроводил Эдмунда к его сейфу. Мешочек с деньгами смотрелся сиротливо в большой комнате, но ведь это было только начало.

Покупать Эдмунд ничего не собирался, поэтому воспользовался порталом у самого входа в банк. В последний момент показалось, что кто-то махал ему рукой, но портал уже сработал, и рассмотреть, кто это был, возможности не было. Да и не важно.

А потом он сидел в своем доме у камина и думал. Снова открыл книгу, подаренную Драко. Среди его предков целителей не было, что было странно, учитывая способности. Хотя... Может быть, большое количество пациентов могло чем-то повредить? Особенно, если среди них были кто-то вроде Рона? Или были еще какие-то ограничения? Снейп ведь ясно сказал, что всех секретов Эверардов не знал никто. Эдмунду вдруг стало интересно, сможет ли он призвать Патронуса? Остался ли у него Сохатый, или теперь это будет какой-то другой зверь? Он помнил, что сильное потрясение или переживания могли привести к смене Патронуса. Чего-чего, а потрясений с переживаниями у него хватало. Он взмахнул палочкой.

— Экспекто Патронум!

Из палочки выползло густое облако серебряного тумана. Значит, все-таки меняется. Интересно, что-то там будет? Может быть, навязанное ритуалом сходство с Джеймсом Поттером как-то влияло на Патронус? Кто знает.

Пора было готовить обед. Сегодня главным блюдом выступал великолепный лосось из собственного озера. Эдмунд решил запечь его на углях. Привычная работа занимала только руки, оставляя голову свободной. И Эдмунд вспоминал свой первый лечебный сеанс. Он совершенно не жалел о помощи Лестранжу. У него даже появился некоторый интерес к исследованию своих способностей. Надо будет расспросить Снейпа. Правда, общаться с Малфоями в неформальной обстановке желания не было. Но ведь рано или поздно Мастеру Зелий понадобится лаборатория, тогда и поговорят.

Второй сеанс прошел как и первый. Рабастан так и не открывал глаз, но выглядел немного лучше. Эдмунд хотел было и второй мешочек с деньгами отнести в Гринготс, но сова принесла письмо от Гермионы. Та снова настаивала на встрече. И Эдмунд решил не откладывать дело в долгий ящик. Он связался со Снейпом и отправился на встречу. Место предложил Снейп. Эдинбург, Королевская миля, вход во дворец Холлируд. Странное место, если честно, но Снейпу виднее.

Эдмунд трансфигурировал теплую мантию в пальто и аппарировал на место. Гермиона уже ждала его.

— Что-то случилось? — спросил Эдмунд после того, как они обменялись дежурными приветствиями и поздравлениями.

— Я... волновалась. Ты не писал. И вообще.

Эдмунд пожал плечами.

— Мне никто не писал, — ответил он, — я подумал, что вы все про меня забыли. То, что ты была в Мунго, мне сказали только на днях.

— Рон сказал, что писал тебе об этом, — удивилась Гермиона.

— Рон мне вообще не писал, — ответил Эдмунд, — только миссис Уизли. Приглашала в гости. И все.

Гермиона нахмурилась. Несколько секунд внимательно смотрела себе под ноги.

— Но ты ведь можешь колдовать? — спросила она.

— Под надзором колдомедика, — повторил формулировку из заключения Эдмунд.

— Но ты писал, что у тебя очень мало денег. Кто платит за лечение и зелья?

— Он не берет с меня денег. Все-таки я победил Волдеморта, — напомнил Эдмунд, — Гермиона, чего ты хочешь? Я не виноват, что Рон стал монстром, а тебе пришлось потратить магию. Я понятия не имел о том, что у меня такие способности.

Гермиона кивнула.

— Просто это было ужасно, — сказала она, — Рон и Джинни сейчас в Мунго. К ним никого не пускают.

— А ты...

— Мы поругались с Роном, — сказала Гермиона, — ну, тогда. Мало ли, что там Малфой наговорил. Я решила спросить, а он... мне еще тогда плохо стало. Потом пришло письмо от тебя. Рон сказал, что это все вранье, ты просто со старыми друзьями встречаться не хочешь. Потомок Мерлина и все такое. Мы помирились. Ну и... А очнулась я уже в Мунго.

Эдмунд кивнул. Что-то такое он и предполагал.

— Мне жаль Рона, — сказал он, — он не виноват, что таким родился. Ему нельзя было контактировать со мной. Тогда он остался бы обычным Предателем Крови. Тянул бы магию понемногу. Но встречаться с ним мне нельзя. Это как дать наркоману, который пытается вылечиться, дозу. Ты должна знать, что это такое.

Гермиона кивнула.

— Да, мне объяснили. Это так... неправильно. Но тут действительно никто не виноват.

— Дамблдор виноват, — сказал Эдмунд, — он знал про Эверардов. Мне сказали, что он решил утереть всем нос. Рон и Джинни очень слабые волшебники, именно поэтому у магов не бывает большого количества детей. А у тебя был обычный потенциал. Снейп сказал мне, что тебя даже считали бастардом кого-то из чистокровных. А Уизли Дамблдор приводил в пример того, что чистокровные врут. А что с вами было бы после Хогвартса, его не волновало.

— Профессор Снейп так сказал? — потерянно спросила Гермиона. Даже сейчас она не могла назвать бывшего учителя просто по фамилии.

— Да, — кивнул Эдмунд, — мы это обсуждали. И он рекомендовал мне врача.

Гермиона покачала головой.

— Я думала, что тебя забрали в Отдел Тайн, — сказала она.

— Поэтому написала такое странное письмо? Думала, что его буду читать не только я?

Она кивнула.

— У меня все хорошо, — сказал Эдмунд, — я учу руны.

— Я тоже, — ответила Гермиона, — меня пока не допускают к практическим занятиям. Но профессор МакГоннагал сказала, что я смогу сдать экзамены потом. У меня и арифмантика хорошо идет. Профессор Вектор говорит, что я смогу рассчитывать ритуалы. За это хорошо платят. Найду работу.

— Это же хорошо, — улыбнулся Эдмунд, — а как твои родители?

Гермиона опустила голову.

— Пока никак. Они меня не помнят.

Эдмунд вздохнул. Но тут он помочь не мог. Гермиона вдруг вскинула на него взгляд.

— Когда я лежала в Мунго, то узнала о твоем отце, — выпалила она, — о настоящем отце.

— Я знаю, что он был чудовищем и убивал людей, — сказал Эдмунд, — он пытался так снять проклятье.

Гермиона, прищурившись,смотрела на него.

— Я пойму, если ты не захочешь со мной общаться, — ответил Эдмунд, — мне самому все это было тяжело принять. Но что я могу поделать? Мы не выбираем родителей.

— Если бы мой отец был таким монстром... если бы он таким был... я бы... я бы не смогла жить.

— Гермиона, — тихо проговорил Эдмунд, — он не хотел моего рождения. Он умер в тот момент, когда я родился. И я его никогда не знал. Что мне теперь делать? Убить себя?

— Ты должен искупить его грехи! — жестко проговорила Гермиона.

— Что?

Неизвестно, что еще сказала бы или сделала юная ведьма, но она вдруг мягко осела на камни мостовой. Тут же как из-под земли появился Снейп.

— Живо домой! — приказал он. — Потом поговорим.

И Эдмунд активировал портал.

Дома он сел в кресло у камина, да так и сидел, пока не прилетела сова от Снейпа. Сил не было ни на что. Как и мыслей в голове. Так, ворочалось что-то мерзкое и тяжелое. От кого другого он мог ожидать чего-то подобного, но не от Гермионы. За что она так с ним?

Встречать Снейпа он отправился уже вечером. Тот мрачно оглядел его.

— Еще не собрались искупать грехи? Вы ели? Выпейте успокоительного.

Эдмунд покорно опустошил флакон и сел к столу. В кухне хозяйничал Снейп. Он быстро поджарил стейки, нарезал овощи для салата, выбрал бутылку красного вина.

Слегка оглушенный дозой зелья Эдмунд покорно ел.

— Как знал, что просто так не будет, — буркнул Снейп, пододвигая к себе свою порцию, — но думал, что надо просто успокоить дурочку. А она вон что придумала.

— А чего она хотела? — спросил Эдмунд.

Ему стало намного легче. Но дикость случившегося все равно в голове не укладывалась.

— Может быть, это была не Гермиона? — с надеждой спросил Эдмунд.

— Нет, это была мисс Грейнджер собственной персоной, — ответил Снейп, — вы ешьте, потом сядем к камину и поговорим. Я расскажу вам все, что узнал.

Эдмунд кивнул.