So Close (Так близко) (джен)

S.S.

— Хватит! Довольно! Лучше уже не будет, — объявил Северус, когда Гарри совершенно выбился из сил.

— Да уж, теперь я уверен в себе как никогда, — язвительно поворчал тот.

— Это, конечно, не идеально, но вполне достаточно, — уверил Северус. — О нет, никакой окклюменции сегодня не будет, — добавил он, глядя, как Гарри становится напротив него, готовясь продолжить занятия. — Это твой последний вечер перед турниром, и тебе нельзя переутомляться. Иначе завтра будешь не в форме.

Гарри с благодарностью кивнул и опустился на мягкий диван. Лёгким взмахом палочки Северус навёл порядок в комнате, ругнувшись себе под нос, когда одна из его любимых картин восстановилась не полностью. Зловещий эффект был довольно ощутимо подпорчен дырой, зияющей в самом центре холста.

Но как только Гарри поднялся с дивана, недостающие куски тут же с жужжанием вылетели у него из-под ног и аккуратно встали на место.

— Почему у тебя нет никаких фотографий? И дома тоже. То есть, в твоём другом доме, — поправился Гарри, подходя поближе к Северусу.

— Ты можешь называть его домом, просто, я не могу представить... — он осёкся и покачал головой. — Я предпочитаю думать, что эти комнаты и есть мой дом. Ты имеешь в виду фотографии людей?

— Ну да, я не видел ни одной, даже твоей.

— У меня нет фотоаппарата, — осторожно ответил Северус.

— Тогда что ты делаешь в том случае, если хочешь что-то запомнить? И разве тебя самого никто никогда не снимал? — похоже, Гарри был разочарован.

— И кто, по-твоему, будет меня снимать? — Северус покачал головой, поражаясь бестолковости мальчишки.

— Разве ты никогда не хотел ничего сфотографировать? — не унимался Гарри.

— Я не фотограф, у профессионалов получается гораздо лучше. Обычно, я, просто, покупаю открытку.

— Значит, у тебя есть открытки тех мест, где ты бывал?

К чему, чёрт побери, клонит этот ребёнок?

— И куда же ты ездил? — продолжал допытываться Гарри.

— Закидываем удочку насчёт каникул? — усмехнулся Северус.

Мальчишка рассмеялся:

— Нет, просто, интересно, что ты делал до меня.

— Погоди минутку, — неожиданно для себя произнёс Северус, решая удовлетворить любопытство мальчишки.

Он исчез в своей комнате и вернулся со старой картонной коробкой, полной почтовых открыток, собранных за все годы странствий, водрузив её в центре кухонного стола.

— Здорово, да их тут целая куча! — радостно воскликнул Гарри. Встав на колени на стуле, он навис над столом, равномерно распределяя по нему открытки. — Это Италия? — он показал одну из них.

— В географии ты явно не силён.

Гарри нахмурился, уставившись на картинку, затем пожал плечами:

— Значит, нет. Ты должен написать, что это за место, или... подожди, тут написано с обратной стороны. Но всё равно, ты должен поставить дату, чтобы знать, когда это было.

— Я знаю, когда я был в Афинах, в отличие от тебя, — заметил Северус, оттаскивая Гарри от стола и заставляя сесть как положено.

— Так когда ты туда ездил? — тут же снова спросил мальчишка.

— Напиши на них даты, — велел Северус, призывая перо и чернила и роняя их перед носом у Гарри. — Афины... — он нахмурился, пытаясь вспомнить, — это было четыре лета назад.

Зачаровав нож, чтобы нарезать хлеб, Северус облокотился о кухонный шкаф, наблюдая, как Гарри сортирует открытки.

— А куда ты собирался поехать, прежде чем застрять со мной?

— Я не застревал с тобой, — возразил он. — И у меня не было никаких определённых планов.

— Ладно, но куда бы ты мог поехать?

— Не дальше Европы, — ответил он, принимаясь рассматривать открытки вместе с Гарри.

— А я никогда не был за границей. Дурсли всегда оставляли меня с мисс Фигг, когда уезжали, — внёс свою лепту мальчишка.

Северус помрачнел. Жаль, что у него не было возможности как следует отомстить за ребёнка.

— Неудивительно, что твои познания оставляют желать лучшего.

— Это всего одна открытка!

— Может быть, мне стоит восполнить этот пробел на каникулах.

— Спасибо, но уроков с меня хватит.

— Я имел в виду, что возьму тебя в поездку. Не вижу смысла запирать тебя в четырёх стенах, да и за границей может быть гораздо безопаснее. Смотря куда мы поедем, — размышлял он вслух.

Гарри послал ему странный взгляд, но не ответил, выбрав вместо этого другую открытку.

— Барселона, предпоследнее лето. — Северус устроился с противоположной стороны стола, расчищая место для сэндвичей посреди беспорядочно разбросанных разноцветных фото.

Гарри не переставал закидывать Северуса вопросами и, казалось, был полностью поглощён просмотром лежавших перед ним открыток. Тем не менее, Северусу пришлось остановить поток вопросов ребёнка, чтобы задать свой собственный:

— Ты говорил с друзьями о пророчестве?

— Нет.

Северус поднял брови, не дождавшись дальнейших объяснений. Гарри тяжело вздохнул:

— Я жду Рона.

— Ах да, мистер Уизли как всегда проявляет чудеса зрелости.

— Он был моим лучшим другом с одиннадцати лет. Он скоро вернётся.

— Возможно, но независимо ни от чего, ты можешь обсудить это со мной, ты знаешь об этом?

— Да, но всё по порядку. Сначала — турнир.

— Безусловно. В таком случае марш в постель, — усмехнулся Северус. — Если тебе всё же придётся выполнять задачу, ты будешь делать это с ясной головой и после полноценного отдыха.

— Тогда могу я не видеть снов? — простонал Гарри.

— Разумеется. — Он протянул Гарри маленькую пробирку, но не дал ему уйти, взяв за плечи: — Всё будет хорошо.

H.P.

Ну вот и всё. Гриффиндорцы встретили его радостными возгласами, как только он появился в гостиной, и к тому времени, как Гарри спустился к завтраку, приветствия уже вязли у него на зубах.

Что если он и в самом деле покинет турнир, и они рассердятся на него за малодушие? Гриффиндорцы были единственными, кто оставался на его стороне; все остальные дома злились на него за то, что он якобы похитил лавры Седрика. Как будто Гарри нуждался в ещё большем внимании! В нём нет никакого толка. Из-за этой чёртовой «избранности» он потерял семью, а теперь ещё и лишился лучшего друга!

— О, Гарри, удачи! — воскликнула Гермиона, нервно ломая руки. Судя по всему, она чувствовала себя ненамного лучше, чем он. Безусловно, было бы правильнее попытаться ей что-нибудь сказать, намекнуть каким-то образом, что всё будет нормально. Скорее всего... По крайней мере, он на это надеялся.

— Всё будет в порядке, тебе не стоит волноваться.

— Я и не волнуюсь, — возразила она неестественно высоким голосом. — И ты тоже не должен, там будут тонны всевозможной защиты, и, кроме того, профессор Дамблдор никогда не допустит, чтобы с тобой что-то случилось, — пролепетала Гермиона ободряющим, как ей, видимо, казалось, тоном.

Гарри прикусил губу и стрельнул глазами в сторону Макгонагалл, поджидающей его в конце стола.

— Знаешь, возможно причины волноваться нет совсем... я не должен ничего говорить, даже тебе, но... если я смогу из этого выбраться, если у меня будет хоть малейшая возможность отказаться от титула чемпиона, я ею воспользуюсь. Ты можешь передать это Рону?

— Я не понимаю, почему ты не должен говорить...

— Скажи Рону, что, если я смогу из этого выбраться, я это непременно сделаю, скажи ему до того, как всё начнётся, — торопливо произнёс он, отходя от неё всё дальше и дальше.

— Гарри? Что должно произойти? Разве ты не собираешься участвовать?

— Если придётся — я буду. Всё, мне пора, не забудь ему сказать.

— Подожди, что значит «если»? — крикнула она ему вслед.

S.S.

— Тебе не следует так тревожиться, Северус, — директор старался не отставать от него, пока он стремительно шёл в сторону трибун, размещённых вокруг импровизированного стадиона.

— Я не думал, что это так заметно.

— Гарри — незаурядный молодой человек. Что бы сегодня ни случилось, у тебя нет ни малейшего повода для волнений.

— Я знаю, на что он способен.

— Его вызовут первым. Я должен определить, будет ли он участвовать, прежде чем начнётся турнир.

— Я буду следить за присутствующими в случае, если вы сделаете заявление. Посмотрю, не будет ли кто-нибудь слишком разочарован.

— Северус, я очень прошу, попытайся взять себя в руки. Мальчик будет в порядке.

— Директор, возможно, в другое время я отдал бы должное вашим рекомендациям, но если вам нечего мне предложить кроме ничего не значащих фраз — я предпочёл бы их не слышать.

— Странно, но мы ещё ни разу не пришли к общему знаменателю, когда дело касалось юного Гарри, — ответил тот с ноткой удивления.

— Потому что вы не хотели, чтобы он остался со мной! — невольно вырвалось у Северуса. — Я даже представить себе не мог, что такое случится, но всё же надеялся, что смогу рассчитывать на вашу поддержку!

— Ты превосходно справляешься.

— Я понятия не имею, с чего вы это взяли! Велика вероятность, что я окажусь ничуть не лучше его родственников.

— Я знаю, что это не так. Если уж на то пошло — ты печёшься о нём, как никто другой.

— Это не мешает мне делать ошибки.

H.P.

— Ну, вам пора, мистер Поттер! Профессор Дамблдор попросил, чтобы вы вышли первым.

Бэгмен отодвинул полог палатки, и Гарри безмолвно кивнул. Ему придётся выйти туда, на всеобщее обозрение, надеясь на благополучный исход, но при этом понимая, что существует большая вероятность навсегда исчезнуть в пучине огня, изрыгаемого огромным чудовищем. И это ещё не самое страшное, чёрт, перспектива превратиться в головешку просто меркла в сравнении с тем, что с ним сделает Снейп, попробуй он напортачить. Профессор, наверное, решит, что Гарри нарочно отколол какой-нибудь смертельный номер, только потому, что всю сознательную жизнь, просто, мечтал, чтобы его укокошил большущий и злющий дракон.

Гарри не сомневался, что нервное напряжение, которое он сейчас испытывал, было гораздо сильнее, чем в тех случаях, когда он выходил на квиддичное поле. Ему казалось, что с высоких трибун за ним наблюдает огромное количество народу, хотя он прекрасно знал, что кроме учеников и профессоров Хогвартса, там сидела всего лишь горстка студентов из двух других школ.

В это мгновение дракон с шумом втянул в себя воздух и издал оглушительный рёв, очевидно, в знак протеста против воплей, которыми взорвалась толпа при виде вышедшего из палатки Гарри.

— Сюда, за эту линию, Гарри, — раздался справа от него знакомый голос. Он не сразу сообразил, что перед ним стоял Дамблдор. — Ты готов?

— Сразиться с драконом? Нет, но надеюсь, он меня не убьёт.

— А теперь попробуй сделать шаг назад.

Гарри кивнул и, опасливо поморщившись, отступил назад, ожидая, что непременно упрётся в некий магический барьер или почувствует сопротивление или ещё что-то, что вынудит его остаться. И увы, его нога тут же впечаталась в невидимую стену с трескучим хлопком, который наверняка был слышен даже на судейской скамье, невзирая на громоподобное дыхание дракона.

— Не могу. — Его слегка расширившиеся от паники зрачки принялись искать на трибуне Снейпа. Зачем он позволил себе поверить, что сможет так легко отделаться? Слишком большое расстояние не позволяло рассмотреть выражение лица профессора. Гарри громко сглотнул, быстро оглядывая толпу, и остановил взгляд на лежавшем перед ним драконе: — Ну, тогда я пошёл...

Он сделал глубокий вдох, собираясь с силами, и шагнул вперёд, но тут Дамблдор заговорил снова:

— Одну минуту, Гарри. Позволь мне кое-что попробовать.

Гарри отвёл глаза от гигантского монстра и мельком взглянул на директора. Дамблдор нараспев произнёс что-то на латыни, взмахнул палочкой, описав ею широкую дугу над головой Гарри и... ничего не произошло. Он не заметил ровным счётом ничего.

— Попробуй-ка ещё раз, — спокойно произнёс директор под ропот недоумевающей толпы.

Гарри отвёл ногу назад так медленно, как только мог, ожидая услышать тот же самый хлопок, что всего лишь несколько минут назад отозвался эхом по всему стадиону. Когда хлопка не последовало, он сделал ещё один шаг, для пущей уверенности, а затем выдохнул с огромным облегчением.

— Спасибо, профессор, — изумлённо проговорил он.

— Не стоит благодарности.

_____________________________________________________________________________________

— Уважаемые директора, уважаемые судьи! — магически усиленный глубокий голос Дамблдора прокатился по стадиону, достигнув самых дальних уголков. — Я объявляю Гарри Поттера свободным от обязательств, предусмотренных магическим контрактом Тремудрого Турнира. В интересах справедливости и безопасности Гарри Поттеру запрещается участвовать в соревнованиях.

Гарри не мог ничего поделать — его лицо расплылось в широкой улыбке, особенно, когда в замершей от изумления толпе раздались одинокие аплодисменты. Последовав глазами за звуком, Гарри увидел стоявшую на трибуне Гермиону и облегчённо махнул ей рукой.

______________________________________________________________________________________

— Ты знал об этом с самого начала? Гарри Джеймс Поттер, ты должен был мне сказать! — рассерженно отчитала его Гермиона, как только он присоединился к ней на трибунах.

— Я не был уверен на все сто, — Гарри поднял руки вверх в знак капитуляции.

— Вот непруха, Гарри! — крикнул с верхнего ряда Дин.

— Они должны были дать тебе шанс! — поддакнул незнакомый гриффиндорец с шестого курса.

— Ты сказала Рону? — спросил Гарри, удивлённо оглядываясь по сторонам. Ему казалось, что он только что видел рыжую макушку.

— Да, конечно, он был здесь буквально минуту назад, я понятия не имею, куда его понесло...

— Крам на арене! — оглушительно завопил кто-то слева от них, и Гермиона тут же повернулась в сторону стадиона.

— Гарри! Я тебя искал, — раздался рядом знакомый голос. Рон пытался докричаться до него сквозь катившееся по трибунам одобрительное «Оооо!».

— Я сразу поднялся сюда.

— Да, конечно, — смущённо кивнул Рон. — Слушай, я был полным идиотом, я не думаю, что ты добровольно пошёл бы на это, — он резко взмахнул рукой в сторону стадиона, нечаянно треснув по голове Колина Криви.

— Я пытался сказать тебе это с тех пор, как моё имя вылетело из кубка. Ты уверен, что не хочешь помириться только из-за того, что я не могу участвовать? — спросил Гарри.

— На самом деле я рад, что ты не можешь, потому что кто-то наверняка хотел сделать тебе гадость, — серьёзно ответил Рон.

Гарри улыбнулся и покачал головой:

— Наконец-то ты пришёл в себя, дружище.

Они замолчали и повернулись к стадиону — понаблюдать за Крамом.

— Что ты думаешь? Я дал бы ему семёрку, — объявил Гарри, когда знаменитый ловец победоносно поднял над головой золотое яйцо.

— Я бы дал пятёрку только затем, чтобы уравновесить оценку Каркарова. Он так же нагло подсуживает Краму, как Снейп своим слизеринцам! — возмутился Рон.

Гермиона молча переводила глаза с одного на другого.

— И это всё? — не выдержала она через секунду.

— Ага, — ответил Гарри, обмениваясь взглядом с Роном.

Гермиона изумлённо уставилась на них, затем отвернулась, чтобы посмотреть на появление Флёр:

— Вы двое совершенно невыносимы.

Гарри вопил и стенал вместе с толпой, с замиранием сердца наблюдая за каждой неудачной попыткой и каждой струёй огня, вылетающей из ноздрей драконов. Ощущение эйфории росло по мере того, как состязания продолжались, в то время как ни одного, даже единственного, взгляда не было приковано к нему.

S.S.

— Вам необязательно было держать меня в напряжении до последней секунды, — упрекнул Северус на обратном пути в замок, сбавляя темп, чтобы идти в ногу с директором. Честно говоря, он не знал, сердиться ли ему за пережитый страх и беспокойство или быть благодарным за то, что Дамблдор сдержал слово.

— Я понятия не имел, сработает мой способ или нет. Частично это было везение плюс, скажу без ложной скромности, довольно искусно составленный магический алгоритм.

— Бэгмен, похоже, расстроен, и Моуди по-прежнему ведёт себя странно, — сообщил Северус, решив сменить тему.

— Аластор нужен мне в замке. Если угроза на самом деле существует, я буду чувствовать себя гораздо спокойнее, имея под рукой дополнительного союзника.

— Он невменяем, и это делает угрозой его самого.

— Он эксцентрик, и его паранойя далеко не всегда беспочвенна, — парировал директор. — Аластор здесь всего лишь до конца года, и я предпринял эту меру исключительно ради юного мистера Поттера.

— Не пытайтесь манипулировать мной при помощи Гарри.

— Ты хотел бы поговорить с мальчиком? С турниром покончено, и у него больше не будет причин покидать башню в этом семестре.

— Да.

Северус скользнул в пустующую классную комнату, прежде чем в коридоры хлынул поток детей, возвращающихся в замок. Директор на секунду задержался в дверях:

— Гарри любит Рождество, постарайся, чтобы он провёл его хорошо.

— Это значит, что я должен отпустить его к крёстному? Или же Уизли опять просили отправить Гарри к ним?

— Я всего лишь хотел сказать, чтобы ты позволил ему получить удовольствие от праздника. Укрась ему ёлку, положи в носок несколько безделушек, приготовь рождественский ужин.

— Можно подумать, я бы этого не сделал.

— В таком случае мои советы неуместны. Ты знаешь, что делаешь. Уизли спрашивали о нём, но не думаю, что его должны видеть вдали от родственников, по крайней мере, до окончания рождественских праздников.

H.P.

— Можно вас на минутку, мистер Поттер, — глаза Дамблдора безумно искрились, напоминая Гарри о «добром дедушке», каким казался ему директор, когда он впервые приехал в Хогвартс.

Быстро попрощавшись с друзьями, Гарри последовал за директором в ближайшую классную комнату. Прежде чем он успел спросить, что происходит, он заметил Снейпа; впервые с самого начала семестра Гарри видел профессора таким расслабленным и довольным собой.

— Сэр! Получилось! — воскликнул он совершенно без всякой надобности, улыбаясь до ушей.

— Я заметил. Ты собираешься рассказать мне, что произошло?

— Ну, ты видел, как я вышел. Мистер Бэгмен сказал, что профессор Дамблдор попросил меня выйти первым и всё, что я увидел, был огромный дракон — я даже не заметил профессора Дамблдора... — Снейп слушал его рассказ с непонятным выражением лица. — В общем, я шагнул назад, но как будто упёрся в стену... Что? — у Гарри возникло странное чувство, будто над ним смеются.

— Разве я что-то сказал? Продолжай.

— Эм, тогда профессор Дамблдор произнёс заклинание, чтобы я смог выйти за черту, — торопливо закончил он, слегка смущённый, что разговаривал со Снейпом так, будто в комнате больше никого не было.

— Немного магии, ничего особо впечатляющего, — скромно заметил Дамблдор. — Просто, внёс небольшую поправку в контракт.

— Я думал, он был обязательным или что-то в этом роде? — с любопытством спросил Гарри.

— В магию кубка уже вмешались, полагаю, это немного упростило задачу, — предположил Снейп, вопросительно взглянув на директора.

— Да, безусловно, это сыграло роль.

— Спасибо вам, сэр.

— На здоровье, Гарри. Желаю тебе хорошо провести остаток семестра, — ответил Дамблдор, прежде чем оставить их одних.

— Молодец.

Гарри недоуменно моргнул, не обнаружив в голосе Снейпа ни капли сарказма:

— Но я ничего не сделал.

— Именно это меня и поразило больше всего, — уголок рта Снейпа приподнялся в усмешке, и опять у Гарри возникло странное чувство, что его дразнят. — Окклюменция отменяется до конца семестра.

— Правда? Я всё ещё ни черта не умею.

— Нам больше нечем будет объяснить твоё отсутствие в башне. И не только это. Тёмный Лорд наверняка будет разочарован, узнав, что его планам, если таковые имелись, помешали. Он может попытаться выместить злость на тебе. Нет никакой необходимости облегчать ему эту задачу.

— Подожди, так значит, я не смогу больше у тебя оставаться?

— Только до конца семестра. Не делай такое несчастное лицо, до Рождества осталось всего две недели.

— Я не делаю! — возмутился Гарри. Он неловко кашлянул, не желая уходить, не сказав ничего напоследок: — Спасибо, что беспокоишься обо мне, правда.

— Иди уже, — Снейп жестом отмёл его благодарности. — Если заметишь, что кто-либо ведёт себя необычно, сообщи об этом мне, и держись рядом с друзьями, не броди по замку один.

Махнув Снейпу на прощанье, Гарри выскользнул из класса и слился с толпой. На его лице сияла счастливая улыбка: было очень странно сознавать, что всего за один день всё каким-то чудесным образом встало на свои места.

— Удачно отмазался, Поттер, — послышалось слева от него и, обернувшись, Гарри увидел Малфоя, стоявшего в непривычном одиночестве посреди снующих взад-вперёд учеников.

— Отвали, Малфой, — пробормотал он, глядя через перила на поджидающих его внизу Рона и Гермиону, окружённых шумной компанией гриффиндорцев. Гарри был в таком замечательном настроении, что испортить его было не под силу даже Малфою. Слизеринец был просто не в состоянии сказать ничего, что могло бы уничтожить непривычно тёплое ощущение счастья, всё сильнее заполнявшее Гарри изнутри. Он уже стоял одной ногой на ступеньках, когда Малфой заговорил снова:

— Удача не всегда будет на твоей стороне. Inciampare.

— Чт... — не успел произнести Гарри, как кто-то незримый вышиб из него весь дух, и он полетел вперёд, споткнувшись о невидимую преграду. Он встретился со ступеньками раз, второй — с оглушительным хрустом и третий — с глухим ударом. В глазах потемнело, и последнее, что он услышал, были беспорядочные возгласы и крики учеников, прокатившиеся эхом по вестибюлю.