Гарри Поттер и сила Инноса (гет)

Проснуться счастливым — большое достижение в жизни.

(Ричард Олдингтон)

В четверг Гарри на удивление быстро сделал свои уроки. Конечно, не быстрее Гермионы, которая уже давно освободилась и засела за дополнительную литературу, но всё же он закончил раньше остальных гриффиндорцев. Уизли ещё пыхтел над сочинением по истории магии, а отвлекать подругу Поттер не хотел, поэтому решил поискать себе какое-нибудь занятие. Почти все ученики алого факультета находились в гостиной и занимались своими делами, и Гарри понял, что тут ему делать нечего.

Он поднялся в свою спальню, собираясь разобрать свои вещи пока там никого нет. Взмах палочкой, для того чтобы снять защитное заклинание с сундука, в котором хранились, вероятно, самые тайные вещи во всём Хогвартсе — и сундук можно открывать. Гарри ещё раз похвалил себя за свою сообразительность. Когда он применял к сундуку одно из вычитанных в книге защитных заклинаний, то ему в голову пришла мысль, чтобы это заклинание не действовало на его друзей. Конечно, оно бы никого не убило, но им пришлось бы простоять обездвиженными минимум до его прихода. А это бы никому точно не понравилось. Тогда юному волшебнику пришлось попотеть и потратить два дня, чтобы подробно разобраться в магической формуле этой защиты, но это того стоило — теперь это заклинание без ошибки определит его друзей и его самого и ничего им не сделает, в чём Гарри убедился недавно. Остальные же, кто без спроса полезут в его сундук, должны будут под заклятием оцепенения ждать, пока сам Поттер их не расколдует.

На себя парень так же настроил это заклинание, но каждый раз старался снимать и вновь ставить его. В основном для проверки своих умений и для того чтобы убедиться, что заклинание не исчезло со временем.

Гарри хотел привести свои вещи в порядок, так как они у него почему-то всегда были свалены кучей, а особенно, после того как Рон с Гермионой искали у него Карту Мародёров. Парень стал не торопясь выкладывать свои богатства на кровать, сортируя их по назначению. Одежда, письменные принадлежности, книги, старый носок дяди Вернона...

«Эй! Что это он тут делает? Вот что значит, не прибираться в своих вещах», — Гарри усмехнулся и отложил свою находку подальше.

Когда спустя минут двадцать почти все вещи аккуратно лежали на кровати, юный маг обратил внимание на книгу, которая случайным образом очутилась на дне сундука. Парень достал её и замер. Из-за нападения на Дурслей, тренировок по квиддичу и множества домашних заданий он совсем о ней забыл. Эта была книга о других мирах и древних легендах, та самая, которую он купил, когда вместе с Гермионой был в Хогсмиде.

Он нашел, чем заняться. Все вещи без разбора вновь свалены в сундук (даже старый носок), а сам Гарри, задернувшись пологом, склонился над книгой. Для того чтобы хоть что-то разглядеть пришлось зажигать свою волшебную палочку, но и с ней было довольно темно. У Поттера чесалась рука зажечь руну света. Она была в несколько раз ярче огонька от палочки, и он смог бы нормально читать. Но нельзя было рисковать. В любую минуту кто-нибудь мог зайти в спальню и заглянуть к нему. Поэтому он, грустно вздохнув, продолжил щуриться, присматриваясь к буквам.

Книга была очень старинная и местами довольно сильно потрёпанная. Гарри бы не удивился, если бы ей было около тысячи лет. Вначале он хотел найти автора этого произведения, но, исследовав книгу, так и не нашёл, кто же её написал. Видимо, этот человек был или слишком скрытен, чтобы подписывать книги, или слишком известен, и не хотел дополнительного внимания («Как это мне знакомо», — мысль парня, про которого постоянно пишут газеты).

Отчаявшись найти имя того, кто, возможно, так же как и он побывал в другом мире, Поттер приступил к самой книге. Различать бледные буквы на старом пергаменте, да ещё и в тусклом свете — это занятие неблагодарное, но Гарри Поттер привык к трудностям и поэтому усердно стал всматриваться в текст.

Это было старинное писание, и часто встречались неизвестные юноши слова и выражения. Это заставляло ещё раз перечитывать абзац в надежде угадать смысл этих слов. Сложность языка, которым был написан текст вместе с тем, что древность самой книги, похоже, не уступает самому Хогвартсу, и буквы в ней еле видны, делали чтение очень медленным занятием.

За весь вечер Гарри прочитал всего одну главу, которая занимала четыре листа. Неизвестный писатель рассказывал о том, что он решил написать эту книгу после всех его приключений и путешествий. По его словам он много где побывал и видел такое, что не каждый поверит его рассказам. Это и было целью этого человека — рассказать свою историю другим людям. И кто знает? Может, найдется тот человек, которому она поможет решить проблемы и найти свой путь.

Наконец закончив читать вступительную главу, Гарри, отложив книгу, снял очки и потёр уставшие глаза. Единственное, что он выяснил об авторе из первой главы — так это то, что он был мужчиной.

«Если я прочитаю ещё хоть чуть-чуть, то мне уже и очки не помогут», — оценил своё состояние юноша и часто заморгал в попытке избавиться от рези в глазах.

Ему стало немного легче, и он взглянул на свои часы, собираясь узнать, сколько тут просидел в одиночестве. Гарри чуть было не присвистнул. Оказывается, он уже три часа расшифровывал этот древний фолиант и даже не заметил, как пролетело время. Поттер потушил палочку и осторожно выглянул наружу. Похоже, он так увлёкся книгой, что не услышал, как вернулись его соседи по спальне. Скорее всего, они подумали, что он уже спит, и не обратили внимания на задёрнутый полог.

У Дина также задёрнута красная материя, Симус спит, повернувшись к плакату его любимой футбольной магловской команды. Подушка Невилла почему-то лежит на полу, а сам он удобно устроил голову на своей руке. Рон как обычно храпит на всю спальню, но за шесть лет все её обитатели так к этому привыкли, что считают это как само себе разумеющееся и не обращают внимания.

«Как всё знакомо и настолько привычно, что становится не по себе от мысли, что уже скоро школьная жизнь закончится, и каждый должен будет идти своей дорогой. И после этого никогда вновь не сядешь на поезд первого сентября, чтобы поехать в школу, не будешь слушать директора из-за стола своего факультета. Больше не будет трудных уроков и больших домашних заданий, за которыми можно просидеть весь вечер. Закончатся квиддичные матчи, и даже по стычкам со слизеринцами я буду скучать, — Гарри грустно обвёл спальню глазами. — Иногда хочется, чтобы школа никогда не кончалась. Взрослая жизнь — что она несёт каждому из нас? Кому-то моменты счастья, кому-то неприятности. Некоторые же, — парень горько вздохнул, — даже не могут загадывать на следующий день. Не то что на несколько лет вперёд. А ведь я могу и не закончить школу. Не получить диплом о своих скудных знаниях и не увидеть, как свой диплом с отличием будет получать Гермиона, — Поттер представил как довольная девушка пожимает руку директору который протягивает ей документ о магическом образовании. Картина, которая образовалась в голове у юноши, заставила его тепло улыбнуться. — Да, будет жаль, если я этого не увижу. А во всём виновато это ненавистное пророчество, произнесённое Трелони. Не будет жить один, пока жив другой — вот моя судьба. Хотя теперь у меня есть преимущество, о котором не знает Волдеморт — сила мага огня. Тем не менее, даже имея эту силу, будет нелегко победить самого сильного тёмного волшебника современности и не стоит загадывать на будущее. Но можно же иногда немного помечтать...», — Гарри вновь лёг на кровать, положив руки под голову и стал раздумывать о своём возможном будущем.

Спустя несколько минут он и не заметил, как уснул, и снилось ему в эту ночь его удачное окончание волшебной школы и выпускной бал. А затем небольшой милый домик на опушке леса, который сразу показался ему каким-то своим, вокруг красивый зелёный сад, в котором вдалеке играли двое детей — мальчик и девочка. В окне дома виднелась фигура девушки, вернее, уже молодой женщины, которая хлопотала у плиты. Сам Поттер шёл по саду, любуясь этим прекрасным уголком мира — воплощением всех его потаённых желаний. Он сразу был уверен, что это его дом и его семья. Настолько здесь всё было родным и близким. Он всё ближе приближался к дому, но никак не мог разглядеть девушку. В глаза ярко светило солнце и Гарри видел только её очертания. Он уже подошел к дому и собирался открыть дверь на кухню. Потянул за ручку, но его прервал чей-то голос. Саму фразу он уловить не смог, но это был не женский голос и даже не детский. Надеясь, что ему послышалось, парень продолжил открывать дверь...

— Гарри, вставай. Завтрак проспишь. Все уже ушли. Ты один остался, — вновь этот голос.

Юноша уже открыл дверь, но кухня стала растворяться перед его глазами, а он сам стал выходить из сна.

— Эй, ты будешь вставать или тебе душ устроить? — теперь Поттер понял, что это голос его друга.

— Уже встаю, Рон, — сонно пробурчал Гарри, всё ещё не открывая глаза. — Зачем ты меня разбудил?

— Если ты не забыл, то по утрам нам нужно успеть на завтрак, или ты решил не удостаивать Большой зал своим присутствием? — Уизли был в хорошем настроении перед предстоящим приёмом пищи. — Да и откуда столько недовольства?

— Ты такой сон прервал, — Гарри прикрыл глаза, а на его лице заиграла блаженная улыбка.

— Неужели про то, как мы выиграли Кубок по квиддичу и Кубок школы, или Малфой навсегда стал хорьком, а Снейп утопился в собственном зелье, или Чоу Чанг тебя поцеловала тридцать три раза подряд, — рыжеволосый юноша стал перечислять возможные события, от которых на лице его друга могло бы появиться это счастливое выражение. Но Поттер продолжал молча лежать на кровати с закрытыми глазами и не реагировать на окружающих. Он всё ещё наслаждался свежими воспоминаниями о своём сне.

— Гарри, ты меня слышишь? — Уизли уже беспокоился, не заболел ли его друг. — Так что тебе там приснилось?

— Моё будущее, — прошептал парень, словно боясь спугнуть свои блаженные мысли. — Тихое, спокойное, счастливое...

— Будущее? — разочаровался Рон.

— Да, — всё так же тихо продолжил Гарри. — Мой дом, сад вокруг него, двое детей, и моя жена...

«Как смешно звучит, — Гарри внутренне улыбнулся, — дети, жена. Ведь мне всего шестнадцать. А ведь это бы было здорово — иметь свою семью, заботиться о них, любить их...».

— Жена?! — Уизли расширил глаза. — И кто же она?

— А вот её увидеть мне не дал ты, — Гарри наконец поднялся с кровати и начал переодеваться.

— Ну, извини. Я же не знал, что ты решаешь семейные проблемы. В следующий раз будить не буду, и потом рассказывай МакГонагалл, что ты из-за своей законной супруги опоздал, — Уизли захихикал.

«Нет. Ну, с ним невозможно разговаривать. Хотя сердиться тоже», — и Гарри сам улыбнулся оттого, что представил, как рассказывает это своему декану.

— Да, ладно. Я не сержусь, — Гарри помотал головой. — Может, мне этот сон сегодня снова приснится, — и он снова прикрыл глаза и глубоко вздохнул.

— О... Я вижу, ты уже совсем того, — со знанием дела протянул Уизли.

— Ничего я не того, — Поттер уже переоделся. — И пошли, давай, на завтрак.

Похоже, про то, что они опаздывают, Рон немного преувеличил, так как все гриффиндорцы ещё были в гостиной и не торопились в Большой зал. Ребята нашли глазами подругу и направились к ней. Гермиона, как обычно, сидела в кресле, по обыкновению, с учебником в руках. Друзья, поприветствовав девушку, сели перед ней на небольшой диванчик.

— Вы чего так долго собирались? — Гермиона оторвалась от учебника. — Все уже давно встали.

— О, я еле разбудил Гарри, — Уизли говорил громким таинственным шёпотом. — Ему снился необычный сон, — после этого Рон получил тычок локтем в бок, но не обратил на него никакого внимания.

— Сон? — девушка обеспокоенно повернулась к парню с взъерошенными чёрными волосами. — Гарри, это снова такие же сны как в прошлом году?

— О нет. Это ещё более странный сон, — Уизли взял разговор в свои руки, а сам Поттер опустил голову и нерешительно перебирал пальцами палочку. — Представляешь, Гермиона, нашему Гарри приснилось его будущее: дом, дети и ЖЕНА, — Рон понизил голос, как будто это была величайшая тайна. Впрочем, за это юноша был ему благодарен. Гермиона точно не будет над ним смеяться и приставать с глупыми вопросами, но вот за других учеников алого факультета он говорить не мог. Чего стоят Лаванда и Парватти. Если бы это дошло до их ушей, то уже на завтраке по Большому залу бы ходил список возможных избранниц Гарри Поттера, и каждая бы утверждала, что приснилась ему сегодня ночью.

Гермиона от слов Рона вдруг выронила книгу, которую держала в руках и тут же бросилась её поднимать.

— Жена? — уставившись на Гарри, тихо спросила она, когда спустя секунду подняла учебник.

— Да, представляешь. Миссис Поттер. По-моему, неплохо звучит, — Уизли это очень забавляло. Сам Гарри всё ещё смотрел на свои руки. Почему-то ему было неловко говорить об этом с Гермионой.

— И кто же она? — от чего-то дрожащим голосом спросила девушка.

— Я не успел её увидеть, — Гарри наконец вымолвил слово. — Меня Рон разбудил на самом интересном месте, когда я открывал дверь в дом, — и он сделал такое по-детски обиженное лицо, что заставил друзей весело рассмеяться. Гарри тоже посмеялся над собой вместе с ними и окончательно расслабился. — Но зато я увидел мой дом, — отсмеявшись, юноша вновь стал описывать свой сон. И то выражение лица, с которыми он это делал, заставили Гермиону мягко улыбнуться, а Рона вновь усмехнуться, глядя на забавного друга. Уизли никак не понимал, как можно так радоваться странному сну, в котором увидел свою будущую семью. Он сам, имея большое семейство, наоборот мечтал поскорее выбраться из-под крыла матери и получить долгожданную свободу.

— Да ладно тебе, Гарри, — встрял Рон. — Ты так говоришь, как будто сразу после школы собрался заводить семью? Это же просто глупо — никакой свободы действий. По-моему, сначала нужно пожить одному.

— Ничего это не глупо, — возразил Поттер и потом уже тише, чтобы никто не слышал, прошептал: — Это моя мечта, — но получилось недостаточно тихо, чтобы его не услышала девушка с каштановыми волосами, сидящая напротив.

«Эх, Рон, если бы ты подумал головой, то, может быть, заметил, что я и так всегда был один, — грустно подумал Гарри. — Ну не считать же Дурслей своей родной семьёй».

— А ты, Гермиона, что молчишь? — Уизли надеялся, что подруга будет на его стороне.

— Что? — девушка вздрогнула и очнулась от своих мыслей.

— Я спрашиваю, что ты думаешь по этому поводу?

— По-моему, у каждого должно быть своё мнение, и если ты не способен это понять, то не называй решения Гарри глупыми. Они совсем не глупые и даже наоборот..., — девушка неловко замолчала на середине фразы, но паузу прервал оскорблённый Рон.

— Почему это я не способен понять? — возмутился он. — Ты хочешь сказать, что я такой бестолковый?

— Ты не бестолковый, Рон. Ты какой-то..., — девушка подбирала слова, чтобы точнее описать друга, — бесчувственный. Разве ты не понимаешь, как это замечательно — иметь свою семью, заботиться о них, любить их.

Гарри вздрогнул. Это были его слова, вернее, мысли. Он подумал точно так же, как только проснулся и осознал свой сон. Гермиона же воспроизвела его слова с поразительной точностью. И эта схожесть их мыслей его сильно удивила.

— Ничего я не бесчувственный! — продолжал дискуссию Уизли. — Ты сама, то, что придумала — заботиться, любить. Самой не смешно?

Похоже, назревала очередная ссора двух гриффиндорских старост, которой бы уже никто не удивился. Эти двое находили всевозможные темы для споров и затем доводили свои дебаты до такого, что младшие курсы спешили скрыться подальше, опасаясь за свою жизнь. Гарри же всё время находился рядом и был вынужден выслушивать их пререкания. В данный момент у Поттера не было никакого желания слушать перепалку друзей, и он поторопился их остановить.

— Хватит вам ссориться из-за моих нелепых снов. Идём лучше на завтрак, — и он первый направился к выходу. Рон вспомнил про своё любимое занятие — принятие пищи и устремился за другом (А забыть о еде он мог только во время споров с Гермионой.). Девушка же прошептала сама себе:

— И вовсе они не нелепые, — и поспешила за двумя парнями.

Когда Гарри вошёл в Большой зал и осмотрелся, то заметил, что и безо всяких слухов на него заинтересованно глазеют некоторые личности женского пола. Точнее будет сказать, на него пялилась половина девчонок Хогвартса. Наверное, каждая думала, что она такая одна и пыталась незаметно бросить взгляд на всемирно известного Гарри Поттера.

Он и раньше замечал излишнее внимание к своей скромной лохматой персоне некоторых девушек, но обычно не обращал на это внимания. В гостиной Гриффиндора к нему часто липли Лаванда с Парватти с просьбами то помочь в Защите, то научить их летать на метле. Юноша отвязывался от них всеми возможными способами, но, похоже, эти двое были очень настырными, поскольку через пару деньков опять нежно о чём-то просили. Гермиона при этом хмурилась и старалась отвернуться в другую сторону или вообще уйти. Рона же очень забавляло, как его друг отбивается от неугомонных гриффиндорок, но было видно, что он немного завидовал такой популярности у женского пола.

«Эх, Рон. Знал бы ты, как мне всё это уже надоело. Ведь они все гоняются не за мной — казалось ничем не выдающимся юношей, а за Мальчиком-Который-Выжил и спас мир от зла пятнадцать лет назад. Как же это сводит с ума. Пожалуй, Дамблдор был всё-таки прав, когда отправил меня к Дурслям. Если бы я рос в магическом мире, то, скорее всего не выдержал бы такого отношения и сбежал куда подальше.

А на счёт повышенного внимания девчонок, то сейчас мне совершенно не до этого. Абсолютно нет никакого желания бегать по школе за какой-нибудь девушкой, чтобы пригласить её на свидание в Хогсмид или ещё куда-нибудь. Мне вполне хорошо и без этого. Особенно когда рядом Гермиона... Ах да, и Рон.

Тем более совершенно не чувствуется искренности в словах этих многочисленных поклонниц. Каждая из них лишь хочет оказаться как можно ближе к славе и богатству, а на чувства им наплевать.

Как же хочется иногда стать обычным человеком, а не Гарри Поттером, который должен уничтожить Того-кого-нельзя-называть. Я бы с удовольствием отказался от этой популярности, но это невозможно. С того самого дня, когда Волдеморт убил моих родителей и, оставив на моём лбу шрам-молнию, исчез сам, я и обрёл эту известность и стал Мальчиком-Который-Выжил...», — вот такие невесёлые мысли иногда посещали юношу, который всегда хотел не отличаться от других, но это ему обычно не удавалось.

Завтрак прошёл без происшествий, как и весь день. Занятия были спокойными и скучными, поскольку на них была одна теория. И Гарри показалось, что даже Гермионе на них было не интересно, и она желала, чтобы уроки быстрей закончились. Как позже выяснилось, она ждала конца занятий, чтобы умчаться в библиотеку и поучить что-нибудь там. Рон отправился играть в плюй-камни с Симусом и Дином, а сам Гарри заявив, что пойдёт прогуляется, направился в Выручай-комнату.

Сегодня она вновь имела вид тренировочного зала, но теперь здесь был ещё и книжный шкаф, и обычный письменный стол. Поттер кивнул сам себе и принялся отыскивать в шкафу нужный учебник. Когда нужная книга по Защите От Тёмных Сил была всё-таки найдена, парень уселся за стол и принялся пристально читать нужную главу.

Через пол-часа глава о невербальных заклинаниях была наконец изучена, и Гарри встал напротив деревянного манекена.

— «Stupefy», — нет, сначала нужно сосредоточиться. Поттер собрался с мыслями и вновь махнул палочкой.

— «Stupefy», — на этот раз палочка выдала сноп красных искр, которые никак не походили на нормальное заклинание.

«Ну хоть какие-то успехи, — обнадёжил себя парень и взглянул на часы. — Так, долго мне здесь лучше не находиться, а то появятся лишние подозрения. Тем более, вдруг Гермиона уже вернулась».

И напоследок взорвав манекен большим огненным шаром, Поттер поспешил в гостиную Гриффиндора. Как оказалось, его ещё никто не хватился, и всё обошлось, поэтому он довольно расслабился в кресле и стал дожидаться ужина.