Месть Фарката Бона (гет)

Хедике закашлялся и проснулся, лихорадочно хватаясь за горло.

— Сильно болит? — спросил Фаркат. Он устроил себе из кожаных бурдюков и сёдел подобие кресла и, скрестив ноги, задумчиво ворошил угли прогорающего костра.

— Странно, всё тело ноет и колет одинаково, так что даже и как-то всё равно, что ли… — Мерейю повернулся на спину и все-таки застонал от резкого движения. — Почему ты меня спас? — И добавил: — Господин.

— Нет, ну нашел время спрашивать! — Бон был серьезен и даже мрачен. — Неважно это. Главное другое — это уже не ты, не тот ты, что был. Понимаешь? И я тебе не господин… Пока, по крайней мере.

— Можно спрошу? — бывший купец, бывший злодей, бывший покойник будто и вправду понимал, о чем говорит этот странный, так влекущий его к себе человек.

— Валяй. Смогу — отвечу, — сказал тот и посмотрел на небо. — Светает. Только много не болтай, мне надо подумать. Лучше бы спал, завтра тяжелый переход, нам весь день верхами…

— Говорят, за этими горами — смерть. Мы зачем туда идем? — похожее на отчаяние любопытство толкало Мерейю задавать не те вопросы. — И еще, скажи, а…

— Разве ты всё еще можешь бояться? — Бон невесело улыбнулся. — Да, за перевалом смерть, но ни тебя, ни меня это не коснется. У нас другие дела… поважнее будут.

* * *

Мать восприемница, задыхаясь от крутого подъема, спешила на верхнюю площадку столовой башни, где ее ждали сестра-казначейша Мотир-Ома и Берба Лукия Софра — хранительница снеди и подворий.

— Удалось тебе не попасться с Дарами? — Обе мошенницы кинулись навстречу, заламывая руки. — Если только Госпожа Никтогия…

— Нашей Владычице не до того было — новую любимицу, зазнайку приезжую, обихаживала. — Астокля привалилась к перилам, утерла пот. — То ли, наоборот, соперницу в девчонке почуяла старая святоша, то ли… — она осеклась, поймав голодные до сплетни взгляды своих вынужденных товарок. — Короче, не до нас; что ополовиненные Дары доселе приносились — не открылось. Ступайте себе. И успокойтесь.

— Говорят, Архонт выехал с войском, даже тени дома не побыл. Не отдохнул, бедненький, всё верхом-верхом, икры сильные натрудил, и, небось, седалище себе с бубенчиками намял… намаялся в смысле. Красавчик… — Хихикнула дородная седеющая Берба и закраснелась, как молоденькая.

— Ага… — Не попавшись на воровстве, почтенные месмы расслабились и стали болтливы. — Я бы его хоть сама в воднице попарила — тож хорош! Да и Лангин, неплох, что-то я его не видала, никак в дальнем гарнизоне остался, вот от кого любая бы понесла… А Синел Маркоди, рыжий который…

— Бубенчики мужески, — прервала глупый разговор сестра Симмерай, — вам, сестры мои, по возрасту без надобности, а эфеты равно пустые полюбовники… нам не впрок. Опомнитесь ужо!

— Ну не затяжелеть так и слаще — вволю кукулю покатать, — не удержалась распалившаяся сестра Ома, но, поймав угрозу на челе старшей, потупилась. — Простите.

— И то, — засобирались сплетницы. — Геминов сезон (1), пора сеять. Хорошо, что Сыны явились, помощь будет…

И так, болтая, поклонились Восприемнице и стали спускаться по крутой винтовой лестнице. А ту, кроме злости и досады, да неотпускающего нездоровья, волновало только одно — какие новости принес ворон?

* * *

Рассвет случился тихий, розово-кремовый… А Фаркат всё сидел у потухшего кострища; за темные часы даже и не задремал, скорее, грезил наяву. Встревоженный только однажды внезапно низко пролетевшей… прямо над головой птичьей тенью, он как бы очнулся от раздумий.

— Ну вот всё и решилось. Я решил, осталось дойти… — прошептал просто так, чтобы звуком собственного голоса себя подбодрить, как эхом повторяя сказанное другу при расставании. — Интересно, кого за мной ты послал, Гийом? — произнес громче. — Не поверю, что так отпустил… Ау, давай покажись, втроем веселей! Рейдент, ты, небось, сам вызвался и за мной подался?

Но пустынное предгорье молчало, полнилось только тьмой, неохотно отползающей от восходящего дневного светила в пещеры и провалы, будто шуршащей по рыжим камням. Воздух был сух и, казалось, звенел, закручиваясь в спирали… День обещал быть очень жарким.

— Ладно, подождем, поиграй в шпиона пока. Смотри только, мы пойдем тайным путем. Я тут каждую тропинку помню.

Однако Фаркат врал — храбрился, покрасневшими от бессонья глазами стараясь разглядеть ведущую через хаос скал дорогу.

Собрать нехитрый скарб было недолго, и он не стал будить своего попутчика, управился сам; а потом уселся, подобрав под себя ноги, на почти круглый валун и повернулся лицом к востоку и сказал:

— Ну здравствуй, папа.

_____________________________________________________

(1) — месяц июнь