Дело Гермионы (джен)

Причины, вызвавшие первую магическую войну

Первая магическая война, развязанная Томом Реддлом, имела свою предысторию, длинную и запутанную.

Итак, для полного понимания происходящего необходимо оглянуться назад. Чтобы понять, как маги стали такими, нужно вспомнить историю. Как рассказывал профессор Бинс, история магов насчитывает много тысячелетий, но сейчас речь пойдет о временах не столь отдаленных. Люди и маги мирно или не очень сосуществовали, люди обращались к магам за помощью, те помогали или нет, покупали продовольствие, но в целом, повторюсь, сосуществовали. В какой-то момент количество людей начало быстро расти, но это было бы полбеды. Люди вышли на новый уровень агрессивности и вооружения.

Появилось огнестрельное оружие, армии людей разрослись до десятков тысяч человек, а королевства начали трещать и сыпаться. Это, разумеется, очень упрощенный вариант, ведь если пересказывать все хроники того времени, да еще пытаться вычленить правду, то можно и десять лет без передышки рассказывать. Маги, всегда бывшие высокомерными, вели себя с людьми по-прежнему заносчиво, не осознавая, что времена изменились. Времена, когда неграмотные крестьяне падали ниц перед магом, сотворившим воду, прошли. Также старый добрый Ступефай, хорошо пригодный против пары-тройки грабителей, слабо действовал на строй в пятьдесят человек, да еще целящихся в тебя из огромных мушкетов и аркебуз.

Численность магов начала потихоньку сокращаться, но уроков никто не извлек.

Наоборот, маги попробовали ответить насилием на насилие. В результате случилось много ужасных вещей, и в XVI-XVII веках Европу залило кровью, а численность магов едва не упала ниже критической отметки. Стало понятно, что маги просто не выдерживают войны с людьми. Войны необъявленной и даже толком не ведущейся. Люди воевали с людьми, попутно убивая магов, мешавшихся под ногами. Инквизиция подбрасывала буквально и образно дров в костер, и вскоре стало понятно, что нужно либо бежать, либо попытаться организовать свое королевство или республику, в общем, какую-то свою территорию.

Момент, когда нужно было объединяться в огромную армию и выступать в открытую, был упущен. Да и не получилось бы ничего, не действуют маги толпами. Но самая трагедия для магов была в том, что никто специально с ними не боролся. Магам, привыкшим, что они самые главные и важные, это было обидно до глубины души, и наиболее нетерпеливые лезли доказывать людям, кто тут самый крутой. Так были истреблены самые несдержанные. В общем, много кто погиб, и уцелели лишь осторожные — те, кто отсиживался в тихих углах, кто маскировал свои способности, кто прятался и молчал.

Они оглянулись и увидели, что еще немного — и некому будет привести в жизнь новые поколения магов.

Так появился Статут о секретности, принятый от безысходности, от желания жить и желания спрятаться. Маги, принимавшие его, понимали, что рассказы о поражении от людей, скорее всего, вызовут у новых поколений волшебников желание отомстить. К чему приводят такие желания, к тому времени было очень хорошо видно — маги едва-едва не закончились. Поэтому, помимо принятия Статута и обеспечения его выполнения самыми жестокими средствами, были распущены правильные слухи и заданы правильные тенденции.

Люди были названы магглами и объявлены косорукими неумехами, с которыми стыдно и противно контактировать. Мол, маги выше и лучше, и вообще не хотят пачкать руки о грязных магглов. Пустили в ход истории о том, как маги доблестно сражались, но были побеждены могучей Церковью, — ну, думаю, эти истории вы и так читали. Также еще фигурировали слухи, что, мол, вокруг стало слишком много грязных магглов, и маги отстранились от суетного мира, чтобы не пачкаться. Общее у всех этих историй было только одно: маги выше всех, а магглы — грязь под ногами и вообще негодяи, магией не владеют и достойны только презрения.

Эти меры позволили магическому сообществу пережить тот факт, что они, в сущности, трусливо спрятались от людей. Конечно, в чем-то их можно понять. Считать себя венцом творения, вершиной мира и природы и едва не исчезнуть с лица земли — тут есть от чего заработать комплекс неполноценности. Поэтому были придуманы все эти сказочки, и они сработали, в той или иной мере. Последствия сейчас приходится устранять уже нам.

Какие последствия? Ну, тут мне придется сделать еще одно отступление. Магия, циркулирующая в наших телах, придает нам выносливость, крепость и здоровье, и в среднем маг способен прожить сто лет, а самые сильные и до двухсот дотягивали без особых потерь. Поэтому последствия Статута аукаются только сейчас, через триста лет. Если бы дело обстояло как у людей, то обошлись бы и сотней лет, в силу того, что поколения у них меняются быстрее.

Итак, те, кто принимал Статут и распускал слухи, знали, зачем они это делают. Их дети просто восприняли как данность то, что им рассказывали о Статуте, но сдерживались под влиянием родителей. Их внуки уже просто верили во все то, что придумали их деды, и тогда произошел просто взрывообразный рост популярности всех этих настроений про то, что магглы — низшие существа, недоговороспособные из-за невозможности дать магическую клятву. Идеи чистокровности и превосходства чистокровных, старые идеи, попали на новые дрожжи лжи о Статуте и дали бурные всходы: повальное презрение ко всему маггловскому, объявление магического самым лучшим и огульное отбрасывание всего придуманного людьми. И так далее, и так далее, в общем, маги уже не сомневались в той плохо склеенной сказочке, что придумали их дедушки для самоуспокоения.

Тут еще получилась вот какая забавная штука. Стоя на грани уничтожения, маги были вынуждены искать так называемых "магглорожденных", ну то есть просто юных магов, родившихся у обычных людей и не знающих ничего о магии. Искать, отбирать у родителей, обучать и так далее, и все во имя увеличения численности магов. В результате эти маги уступали выходцам из магических семей, что послужило дополнительным аргументом в пользу бредовой теории о превосходстве чистокровных, и одновременно с этим упомянутые юные маги не способны были критически воспринять ложь Статута. Они приняли ее как истину, как веру, которую не подвергают сомнениям, и в таком виде передали своим детям.

Авторы Статута могли бы быть довольны: их задумка удалась.

Магическое сообщество не заработало комплекс неполноценности и сумело выжить, скрывшись и отринув почти все контакты с людьми. Ибо, повторюсь, в XVI-XVII веках люди были наибольшим злом и уничтожителями магов. Можно было не сомневаться, что потребуйся людям повтор — они спокойно повторили бы уничтожение магов, причем все так же, мимоходом, даже не особо заметив, что там кто-то пытался трепыхаться и колдовать. Поэтому Министерство, с одной стороны, все века тщательно надзирало за соблюдением Статута, а с другой — распространяло миролюбивые мысли и настроения, как следствие того, что магов чуть не уничтожили, и чтобы маги не слишком стремились идти в атаку на людей. То есть, понимаете, мисс Грейнджер, маги чувствовали свое превосходство над магглами, ведь так им внушали с самого детства, ну и потому, что у магглов нет магии. И одновременно с этим маги испытывали ужас перед убийствами, что в конечном итоге способствовало не только увеличению их численности, но и сокращало конфликты с людьми, не давало людям лишнего повода вспоминать о магах и мести. Ну и Министерство, конечно, карало за убийства и Непростительные заклятия, ведь вдумайтесь, почему всего три заклинания получили такое громкое название? Авада Кедавра, убивающая, не оставляя следов, Империо, подчиняющее чужой воле, и Круциатус, вызывающее боль и страдания?

Да, да, вижу, что вы уже все поняли. Это заклинания, которым люди не могли противостоять и которые вызывали у людей наибольшую озлобленность. Именно в силу того, что люди — это люди. Также эти Непростительные заклятия тесно смыкались со стоящей задачей по умиротворению и снижению агрессивности магов, причем так, чтобы сами маги этого не замечали или принимали как данность. Понимаете, насколько грандиозная стояла задача? Она была решена, но не без изъянов. Маги, привыкнув к Статуту, попутно приобрели не только крайнее презрение к магглам, но еще и утратили знание, насколько опасны могут быть люди.

Но, повторюсь, в целом грандиозная задача сохранить магов от уничтожения, не дать выжившим впасть в страх и ничтожество, не дать воспылать жаждой мести к людям, по вполне понятным причинам, вот эта задача была успешно решена. Но, как уже говорилось, порожденное Статутом противоречие осталось. Маги презирают магглов и в то же время прячутся от них. Рано или поздно то или другое должно было возобладать, и это произошло у нас на глазах. Теперь, когда предыстория вопроса немного прояснилась, можно вернуться к первой магической войне — и почему вообще она началась, и как получилось то, что получилось.

Протерев слезящиеся от разбора каракулей глаза, обнаруживаю, что вообще-то уже вечер и голова просто раскалывается от такого занятия. Ну их нахрен, такие радости. Вживую слушать и конспектировать куда как приятнее, хоть и дольше. Интересно, перо можно зачаровать, чтобы оно выводило печатные буквы? Но поток мыслей вызывает еще большую головную боль, и приходится прерваться.

Ужин, ванна — и спать, спать, спать.

На воскресном занятии "Ежиков" все начинается с появления вездесущей Амбридж в сопровождении Сириуса, который ей рассказывает, что Дуэльный Клуб был открыт с разрешения Министерства, все по закону, вон, видите, и ученики занимаются!

— Почему на занятиях не присутствует преподаватель? — интересуется Амбридж.

Сириус разводит руками. Ну да, ему бы откуда знать.

— Понятно, — улыбается Чебурашка и опять пишет.

Йоптель, моя промашка. Не предусмотрел такого хода, до того Клуб привычен стал. Как бы не закрыли под это дело и Клуб, и нас. Правда, нигде в требованиях не было, чтобы на занятиях присутствовал преподаватель. Хм-м-м, а что гласят правила Хогвартса по поводу самостоятельных студенческих кружков? Опять промашка, кружок создал, а правила не изучил. Но, наверное, там можно найти лазейку, доказывающую наше право на самостоятельное существование.

Только примет ли ее в расчет Амбридж? Вон как строчит, аж перо дымится.

— Пойдемте дальше, — говорит она Сириусу.

Инспектор со смотрителем покидают помещение, "Ежики" приободряются.

— Какая-то она чересчур розовая и улыбчивая, — выражает общее мнение Невилл.

— Отец говорит, что и в Министерстве ее не любят и побаиваются, а еще она когда-то в открытую поддерживала идеи, высказанные Сами-Знаете-Кем. Только метки на руке нет, а так — вылитый Пожиратель, — в унисон говорят близнецы.

— Тогда понятно, почему она так постоянно вокруг меня вьется, — кивает Гарри, вызывая усмешки.

— В общем, можно предположить, что и про нас инспектор Амбридж напишет министру и будет добиваться закрытия Клуба, — высказываю свои опасения. — Обвинит в какой-нибудь ерунде вроде желания ограбить Гринготтс, и все, пишите письма.

— Кому? — тут же интересуется Луна.

— Что кому?

— Кому писать письма?

— А, это маггловская идиома, означающая, что нас закроют и сделать ничего не удастся, останется только писать письма всем подряд, жалуясь на несправедливость, — поясняю для всех. — Так что тренировки надо не то чтобы интенсифицировать, скорее изменить их характер. Все мы достаточно уверенно держим палочки и умело кастуем то, что выучили. Возможно, пришла пора перейти к другим областям знаний.

Пауза. Ну да, немного неожиданное заявление, но ведь и вправду базис Чар получен, пора двигаться дальше.

— Например? — спрашивает Невилл.

— Лично тебе порекомендовала бы взять уроки у Фреда и Джорджа по зельям, только сохраняй осторожность и ничего не ешь в их присутствии, а то нос отрастет размером с тыкву или еще чего похуже случится!

Дружно смеемся, а близнецы еще и конфетки собственного изготовления тут же достают.

— Так что, тренировки не будет? — уточняет Луна.

— Будет, почему нет, а потом займемся твоей диадемой, — пожимаю плечами. — Просто подумайте над тем, что я сказала, а на следующем занятии определимся. В любой области есть куда стремиться, но мне кажется, что нам пора расширять круг тем для занятий. О чем, собственно, и была речь.

Успокоив "Ежиков", проводим занятие, и тут тоже, в принципе, пора бы добавить элементов настоящего сражения. Так сказать, нет ощущения врага, который готов тебя убить. В первые разы это вполне может парализовать и плохо закончиться, несмотря на всю нашу подготовку. Надо будет через орденцев попросить товарища Шизоглаза о выездном уроке, уж он-то точно сможет жути нагнать.

Чтобы продирало до самого донышка, как в реальном бою.

Потом я объясняю Гарри, Луне, Невиллу и Джинни принципы Лепки. Так назвал Трансфигурацию с изменением формы без изменения состава. Близнецы, которые это и так знают, убегают по своим делам. Лепка у детишек идет средне, но, с другой стороны, для первого урока очень даже ничего. Воображение точно присутствует, Луна так та вообще слепила себе новое ожерелье. Приходится пояснить, что долго трансфигурированное не живет, во всяком случае, у первых курсов. Лавгуд с видимым сожалением цепляет обратно поверх платья ожерелье из косточек. Слива, если не ошибаюсь, хотя из меня тот еще ботаник.

Сам занят обработкой ветки, благо опыт имеется, да и инструменты под рукой.

Не сказать, что чисто машинально работаю, но помню приемы обработки, необходимые, чтобы получить вначале брусок заготовки, потом его изогнуть, подточить, отделать. В финале — шлифовка искусственно созданной наждачной бумагой. Что хорошо с этими магическими делами, можно сплавлять дерево голыми руками. Только успевай подавать силу и направлять процесс. Поэтому вначале можно изготовить полукруг, зарядить его заклинанием Ментального Щита, а потом сделать каплю по центру, в нее вплавить сердцевину и соединять их. Или вначале обработать деревяшки, сплавить их, а потом накладывать чары и сердцевину. Так даже лучше, но риск запороть изделие — выше.

Конечно, подозреваю, что Луна хочет просто диадему, но раз запрос был "как у меня", то и делаю полную копию. Даже если только вот так по выходным работать, то к концу января изготовлю в черновом варианте. Потом еще подгонка потребуется, по месту, так сказать, и сердцевину немного подвигать, чтобы потоки энергии шли лучше.

И будет нас двое чокнутых в диадемах, будем нести возмездие во имя Луны, хе-хе.