Дело Гермионы (джен)

Дурмштранг, полигон N12. 24 ноября 1994 года. Первое испытание Турнира Трех Волшебников.

Гарри, немного волнуясь, занимает место на трибуне. Вот-вот начнется первое испытание Турнира! Допущенные репортеры быстро записывают и делают фотографии с разрешения Чемпионов. Главный судья, представитель Министерства магии Германии, сидящий в пяти метрах ниже Гарри, встает и произносит заклинание Сонорус. Затем громовым, оглушающим голосом он объявляет:

— Турнир Трех Волшебников, первое испытание! Согласно жеребьевке, первым выступает Чемпион Дурмштранга, Виктор Крам.

Склоны ущелья превращены в трибуны, и там сейчас яблоку негде упасть. Ученики, гости Турнира, преподаватели сидят и стоят, вытягивая головы и готовясь насладиться зрелищем. Как представитель делегации Хогвартса, Гарри сидит на почетной трибуне — вместе с делегацией Шармбатона, судьями и министрами магии Болгарии, Венгрии, Германии, Польши, Румынии, Чехии и Франции. Правда, кто из них кто, Гарри не знает, но все они выглядят очень важно и солидно, хотя и уступают Дамблдору.

После слов главного судьи трибуны взрываются громом: «Крам! Крам! Крам!», заглушающим все вокруг. Даже Сонорус бессилен перед этими выкриками.

— Второй выступит Чемпион Шармбатона, Флёр Делакур!

Поклонники кричат «Флёр!», но это далеко не все присутствующие, и поэтому крики выходят средней силы. Делегация Шармбатона и сам Гарри кричат изо всех сил.

— Третьей выступит Чемпион Хогвартса, Гермиона Грейнджер!

Тишина на трибунах — хлопает только делегация Хогвартса, но это капля в море. Гарри слышит, как министры обмениваются репликами:

— Это правда, что она несовершеннолетняя?

— И то ли руки, то ли ноги не хватает?

— Говорят, что старикан Альбус лично ее пропихнул, в обход остальных!

Гарри вспыхивает, готовясь заорать, что Гермиона — не такая. Но судья уже командует:

— Начинайте!

И трибуны снова взрываются криками: «Крам! Крам! Крам!», заглушая все вокруг.

Представитель Дурмштранга быстрым шагом выходит из палатки Чемпионов. Не медля ни секунды, он срывается с места и бежит прямо в гору. Сириус, сидящий рядом, качает головой. Гарри во все глаза смотрит, как Виктор стремительно продвигается вперед. Реакция Ловца выручает Крама, вылетающие со склонов и из-под земли заклинания он либо пропускает мимо, либо принимает на щиты. Колдует Виктор так же быстро, как и двигается, и Гарри невольно спрашивает себя, а смог бы он так? Внезапно Поттеру становится страшно от мысли, что он мог бы оказаться в числе Чемпионов и ему пришлось бы сейчас бежать там, внизу.

Но он на трибуне, и Гарри счастливо выдыхает. Гермиона справится, он уверен!

Ловушки усложняются; уже не только заклинания, но и камни со склонов, струи огня, выбросы льда и разные мелкие создания устремляются к Виктору. Гарри подкручивает омнинокль. Лицо Крама бесстрастно, он как будто ловит снитч, успевая реагировать, нырять, уклоняться, проводить контратаки и ставить щиты, продолжая движение. Бег сменяется быстрой ходьбой, лицо Виктора покрыто потом, он тяжело дышит, но и три четверти ущелья уже позади.

Внезапно все под ногами Крама превращается в лед.

Трибуны ахают, и одобрительный рев «Крам!» сменяется тишиной. Виктор, замедлившись всего на секунду, что-то колдует себе на обувь. Трибуны взрываются двойной порцией восторга, когда он возобновляет бег и становится понятно, что Виктор трансфигурировал обувь. Гарри невольно поддается общей атмосфере и орет вместе со всеми: «Крам! Крам! Крам!»

Финишный рывок, и вот уже Виктор возле пирамидки!

Судья от Хогвартса, Аластор Грюм, фиксирует время и бесстрастно ждет, пока Виктор отдышится. Бока Крама ходят ходуном, но он упрямо протягивает руку к пирамидке. Оттуда выпадает какая-то фигурка, и Грюм делает жест, указывая Виктору дорогу. После чего выстреливает зеленой вспышкой в небо.

Главный судья немедленно объявляет:

— Для прохождения испытания приглашается Чемпион Шармбатона, Флёр Делакур!

Сердце Гарри обрывается, когда Флёр танцующей походкой выходит из шатра. Она... божественна. Идеальна. Прекрасна. Каждое ее движение совершенно. Изгибы ее тела заставляют Поттера внутренне рыдать от невозможности быть внизу и прикрывать Флёр собой ото всех ловушек.

Мисс Делакур колеблется секунду и только затем начинает движение. Она идет, а не бежит, и там, где Виктор проходил на скорости, Флёр проходит на расчете. Наклон, шаг в сторону и вперед, щит. Она как будто танцует среди ловушек, и Гарри невольно подергивает телом в такт. И даже музыка какая-то фоном крутится, но Гарри ее не осознает.

— Красивая девушка, — замечает один из министров.

— Говорят, что она на четверть вейла?

Гарри не слышит этих слов, равно как и последующих.

— Думаете, попробует взлететь?

— Если взлетит — сильно пожалеет, — неожиданно вмешивается главный судья. — Все предусмотрено!

— Чемпионы в курсе?

— Конечно же, нет, — улыбается судья. — Но готов поклясться, перекидываться мисс Делакур не будет!

Никто не настаивает, но последующие события подтвердают правоту судьи. Флёр продолжает спокойно идти, пока не закончивается отрезок с заклинаниями. Участок с огненно-ледовыми ловушками она проходит долго, укрываясь щитами. Пару раз ее задевают заклинания, но она упрямо поднимается и идет вперед, оскальзываясь на камнях. С трибун кричат подбадривающе, но сами крики звучат жалко, особенно на фоне того рёва, что сопровождал Крама.

Когда дно ущелья превращается в лед, Флёр не удерживается на ногах.

Нелепо взмахнув руками, она начинает заваливаться назад. Гарри понимает, что уже готов спрыгнуть на трассу, и его удерживает лишь Сириус. Флёр несколько секунд лежит, не вставая. Тишина на трибунах... и единодушный выдох сожаления, когда мисс Делакур выпускает красную вспышку из палочки.

— Мисс Делакур сходит с дистанции! — тут же объявляет главный судья.

Грюм и мадам Максим уже хлопочут возле Флёр, потом Аластор громогласно объявляет:

— Сломана рука! Ничего опасного для жизни!

«Как это ничего опасного?» — мысленно вопит Гарри, пытаясь вырваться, но Сириус держит его крепко.

— Гарри, что ты делаешь? Возьми себя в руки!

— Но ведь она... она... там...

— Аластор же сказал — ничего опасного. Медики здесь хорошие, вправят кости, уже сегодня будет на ногах, — увещевает Сириус. — В любом случае, ты там ничем не поможешь!

— Тогда давай быстрее в госпиталь!

— Для прохождения испытания приглашается чемпион Хогвартса, Гермиона Грейнджер!

Тишина на трибунах. Гарри смотрит, как уносят побледневшую Флёр, и его разрывает на две части. Сердце его рвется к Флёр, а голова говорит, что Сириус прав и надо остаться. Пока Гарри колеблется, Сириус мягко отводит его обратно на место и оглядывается. Нет, вроде излишнего внимания Арктур Блэк к себе не привлек, многие проявили желание броситься на помощь красивой девушке.

Сириус облегченно выдыхает и прислушивается.

— ...прощения, если кто-то пострадает, — договаривает Гермиона. — Во славу Хогвартса!

Гробовая тишина на трибунах в ответ. Гарри проявляет признаки жизни, то есть готовность вскочить и начать орать в поддержку. Слышны реплики от министров:

— Ого!

— Смотрите, что творит!

И Гарри смотрит. Гермиона, скинув мантию, окаменяет ткань. Затем, несколько раз вдохнув и выдохнув, что-то кастует прямо в мантию и тут же встает на нее. Прямоугольник немедленно взлетает и устремляется вперед. Тишина на трибунах остается тишиной, но оттенок этой самой тишины изменяется. Злорадное «Что это за малявка там пищит?» сменяется молчаливым «А неплохо!».

— Ну вот, не зря делали ловушки против летунов, — доносится до Гарри голос главного судьи.

Прежде чем Поттер успевает осознать эти слова, лучи заклинаний начинают бить по окаменевшей мантии и самой Гермионе. Гарри лихорадочно хватает омнинокль и крутит колесико, наводясь на цель. Сириус рядом тихо и облегченно выдыхает, но Поттер не слышит, он уже весь там, на полосе препятствий.

Грейнджер равнодушно и как-то даже лениво в полной тишине лавирует между лучами.

— Вот сейчас будет сюрприз, — говорит судья.

Мантия пересекает некую черту, и чудовищных размеров столб огня с ревом устремляется в небо. Все скрывается за стеной пламени, и трибуны замирают. Гарри сжимает кулаки до побеления костяшек. Пламя спадает, и радостный рев прокатывается по трибунам. Грейнджер стоит на мантии, скрестив руки на груди, как будто ничего и не случилось. Гарри рад, что она успела выставить щиты, и тут мантия срывается вперед.

— Что творит, — доносится со стороны министров.

Мантия моментально входит в последнюю четверть дистанции, а на склонах ущелья раскрывается два десятка отверстий. Гарри тупо смотрит на птичек и почему-то думает, что они размером с бульдога тети Мардж. Сами птички, не теряясь, всей стаей мчатся прямо к Гермионе, заключая ее в сферу.

— Смесь Оппуньо и големистики, — с гордостью поясняет судья.

Грейнджер атакует первой.

— Инфрасонус!

Но неживым птицам все равно, и они продолжают атаку. Мантия мчится прямо к земле, птицы следом. Первоначальная атака сорвана, но силы явно не равны. Птицы не верещат, но от этого только страшнее. Металлические клювы сверкают на солнце, трибуны ждут, затаив дыхание.

— Редукто! — и Гермиона промахивается.

Мантия в хорошем пике проходит мимо дна ущелья, едва не задевая его. Уловив условие срабатывания, дно ущелья превращается в лед. Одна из птиц врезается и вязнет клювом в этом самом льду, остальные продолжают погоню. Грейнджер уводит мантию обратно и кричит:

— Акцио камни!

Россыпь булыжников устремляется к ней, попутно сбивая двух птиц. Трибуны орут и свистят, летят подсказки, которые никто не слышит, топот ног и крики заглушают все. Снова к небесам взлетает столб огня, и когда он спадает, видно, что еще двух птиц успело расплавить. Трибуны орут еще сильнее, и только омнинокль позволяет Гарри разбирать, что же там кастует Гермиона.

Гарри видит, что рука Гермионы ложится на ожерелье.

— Протего! Протего!

Продолжая непрерывно кидать щиты, она что-то лепит. Птицы уворачиваются от щитов, подныривают и обходят сверху. Ловко заложив «мертвую петлю», Гермиона обманывает птиц и на полной скорости устремляется обратно, к финишной черте. Птицы тоже ускоряются. Очень сильно ускоряются.

— О, они не причинят вреда, — поясняет судья министрам. — Их цель — ссадить Чемпиона на землю, а не покалечить.

И тут Гермиона сама соскальзывает с мантии. Приветственные крики на трибунах моментально затихают, как будто выключили звук. В полной тишине все смотрят, как девушка падает прямо на полосу препятствий. Птицы, разинув клювы, догоняют мантию и атакуют, жадно вцепившись в ткань. Взрыв! Еще взрыв! Птиц и осколки разбрасывает прямо на трибуны, немедленно вспыхивает потасовка в тех местах, куда прилетели ошметки мантии.

Сама Гермиона, извернувшись, кидает заклинание:

— Подушка!

И благополучно приземляется прямо на лед, тут же срываясь на бег. Она бежит зигзагом, немного раскачиваясь, а трибуны снова оглушающе скандируют:

— Хогвартс! Хогвартс! Хогвартс!

И как будто мало было уже показанного, на этом финишном отрезке Грейнджер демонстрирует, что не зря училась у Аластора Грюма. Бьет на опережение, не давая ловушкам сработать, подавляет их щитами и не сбавляет темпа. Министры обмениваются репликами, но, к счастью, Гарри их не слышит.

— Так и знал, что этот старый хрен Альбус не зря пропихивал девчонку.

— Четвертый курс — и такая мощь? Она случайно не дочь Дамблдора? Откуда он ее выкопал?

— Кто знает, коллега? Может, у него еще несколько таких уникумов в Хогвартсе есть, а? Тот же Гарри Поттер? Кто знает? Я вот не знаю!

— Хм-м-м, и вправду протез вместо ноги. Может, дочь Грюма?

— Даже если дочь, то все равно к этой... Грейнджер точно надо присмотреться.

— Все бы тебе сманивать несовершеннолетних ведьмочек!

— Но-но, я же исключительно в серьезных целях!

— Да, удивил Дамблдор, удивил. Обязательно надо посмотреть второй тур!

— Не зря Турнир возобновили, такие таланты...

— Что там во втором туре будет?

— Волшебные создания. Каждый Чемпион получит из пирамиды фигурку существа, с которым будет сражаться.

Последнюю реплику, принадлежавшую главному судье, Гарри слышит и начинает лихорадочно крутить омнинокль. Что выпадет Гермионе? Но, как назло, она стоит спиной, загораживая пирамидку. Только и разбирает Гарри, что похвалу Грюма:

— Молодец!

И то, скорее, угадывает по движению губ. Расслышать что-либо за утихшим было, но снова возобновившимся ревом «Хогвартс!» невозможно. Возобновляется же рев потому, что объявляют время. Несмотря на все полеты туда и сюда с птицами и то, что последнюю четверть дистанции Грейнджер преодолевала пешком, ее время прохождения оказывается наилучшим. Гарри внезапно понимает, что Флёр не получила фигурку! И на него тут же находит, смешиваясь с радостью от победы Гермионы, чувство вины, желание сорваться и побежать в госпиталь, мысли о том, что если принести фигурку, так можно и того-этого... насчет Бала сговориться. Поттер ощущает, что язык заранее немеет, а руки начинают трястись.

— О, сейчас баллы объявят! — говорит Сириус.

И вправду, четверо судей — по одному от каждой школы плюс главный судья — что-то быстро высчитывают.

— Время прохождения влияет, — поясняет Сириус, но Гарри уже и сам догадался.

Также Грюм вынимает из пирамиды фигурку и отдает ее мадам Максим, разрушая надежды Гарри на то, чтобы сделать это самому. Где-то в глубине души он понимает, что неинтересен Флёр, что она больше смотрит на Сириуса, но именно что в глубине. Неистребимая надежда — а вдруг повезет? — придает сил. Тем временем к Гермионе, все так же стоящей неподалеку от финиша, присоединяется Виктор Крам, и главный судья берет слово.

— Поздравляю всех, и особенно Чемпионов, с окончанием первого тура! Второй тур состоится через три месяца, двадцать четвертого февраля будущего года. Там Чемпионы встретятся с существами, фигурки которых они получили в конце первого испытания! Само задание будет объявлено непосредственно перед вторым туром, а порядок его прохождения зависит от количества баллов, полученных в первом туре. Итак, на первом месте у нас Чемпион Хогвартса, Гермиона Грейнджер, сорок баллов! Второе место — Чемпион Дурмштранга, Виктор Крам, тридцать девять баллов! Третье место — Чемпион Шармбатона, Флёр Делакур, двадцать пять баллов! Спасибо всем, первый тур окончен!

Трибуны снова взрываются криками и аплодисментами. Пока летал и бегал — ничего не слышал, сердце выпрыгивало из груди, кровь в ушах стучала так, что едва не оглох. Аластор поощряюще улыбается, а Виктор меряет оценивающим взглядом. Уже бегут-спешат репортеры, как будто им мало было вопросов и фоток до испытания.

Разжимаю руку и смотрю на фигурку. Что ж, не зря читал умные книги.

Мне выпадает мантикора.