Покой и воля (Книга II) (джен)

У стен есть уши, заметил однажды кто-то чуткий и осторожный. Иногда и глаза имеются, причем не одна пара. Вот только рта нет, как ни странно... Все слышат и видят, но никому рассказать не могут.

Оно и правильно: камень должен крепко в кладке держаться, замковых обитателей от непогоды и врагов оборонять, а не лясы точить. Пусть за него люди говорят, зря, что ли, даром речи владеют.

А камень послушает.

* * *

Кабинет директора. Ночь.

Многие знания — многие печали. Увы, знания немногие число печалей отнюдь не сокращают. Когда сведений мизер, остается играть словами.

Дамблдор закрыл книгу. На страницах «Тайн наитемнейшего искусства» подробно излагалась биография Герпия Злостного, описывался выведенный им василиск, не был забыт и хоркрукс, впервые созданный этим древним греком. Пошаговое руководство, не зря Том проштудировал фолиант от корки до корки.

Об одном умолчал автор «Тайн»: как жил Герпий, когда обрел бессмертие. На хоркрукс его едва ли кто-то покусился, следовательно, мог дотянуть до наших дней. Разыскать, что ли, этого вечноживущего, спросить лично? Сидит, небось, где-нибудь на берегу Эгейского моря, косточками от маслин плюется...

Том Реддл Герпия превзошел, создал два хоркрукса. А если больше? Факты, факты, королевство за факты!⁽¹⁾ И тот и другой сделали хоркруксами предметы. Означает ли это, что вместилищами осколков души может быть ТОЛЬКО неживое?

При обряде раскола души непременно присутствуют двое — маг и жертва. Кого убил Том, делая хоркруксы?

Если считать, что первый, который вышел не совсем удачно, — это дневник, значит, нужно покопаться в событиях почти полувековой давности.

Напрягать память не понадобилось: погибшая при загадочных обстоятельствах школьница, ныне известная всему Хогвартсу как Плакса Миртл. Первая жертва будущего Волдеморта.

Диадема Ровены. Здесь сложнее. Скорее всего, ритуал состоялся не в замке, потому что после Миртл смертей не случалось. Ах, если бы заполучить статистику необъяснимых смертей в Британии за последние пятьдесят лет! Будь на месте Фаджа здравомыслящий человек, можно было бы попытаться провести такое расследование, но пока у власти Корнелиус, придется выбирать обходные пути.

Дамблдор подвинул бумагу, чернильницу и записал: «Разыскать старых авроров, служивших с конца сороковых годов». Помедлив, перо вновь заскользило по листу: «Расспросить Слагхорна. Может много знать. Вернуть в школу?»

Напольные часы в дальнем углу кабинета солидно отбили полночь. Ровно сутки назад сюда ворвался один из бывших учеников Горация с ошеломительной, как ему мнилось, новостью: Гарри Поттер не Мальчик-Который-Выжил, потому что его никто не убивал.

Молодец, сообразил. И вывод сделал верный: Темный Лорд напрасно отметил Гарри «как равного себе». Никаких уникальных талантов у мальчишки нет, как, впрочем, и обычных. Просто хороший юный волшебник. С тайной, спрятанной за шрамом. Вот она-то Волдеморту под стать, как давно уже нашептывает Альбусу интуиция.

Утром первого ноября восемьдесят первого года авроры обыскали дом Поттеров от чердака до подвала. Надеялись найти не только труп Темного Лорда, но и все, что могло принадлежать ему — волшебную палочку, амулеты, портключи...

Поиски не дали ничего. Если в момент убийства Лили Поттер и был создан очередной хоркрукс, из дома он исчез.

А мог ли он быть создан? Нет, не так: намеревался ли Волдеморт его создавать? И обязательно ли хоркруксом должен быть некий предмет? О, вопросы пошли на второй круг... Значит, пора хотя бы часть из них задать кому-нибудь другому. Например, ветеранам-аврорам. Напроситься, что ли, в гости к Аластору?

* * *

Мужская спальня факультета Слизерин. Незадолго до отбоя.

— Он его видел, как я тебя сейчас!

— Врешь!

— Да Малфой сам каждый день хвастается! Вон он идет, кстати.

Двое мальчишек-первокурсников проводили завистливыми взглядами факультетскую знаменитость — Драко Малфоя, храбреца и счастливчика, Того-Кто-Видел-Того-Кого-Нельзя-Называть. А также жил с ним под одной крышей и даже разговаривал.

Это ведь дома родители испуганно или сердито одергивают, едва спросишь их о... ну, вы поняли. А в Хогвартсе, в зеленых подземельях Слизерина говори сколько хочешь. Декан не возражает — еще бы ему возражать, когда все знают, что он Пожиратель смерти! А Драко... Драко однажды так прямо и сказал — Волдеморт! И ничего с ним, то есть с Драко, не сделалось. А следом и все остальные попробовали.

Надо отдать ему справедливость: заходя в вагон «Хогвартс-экспресса» Драко вовсе не собирался рассказывать кому-либо о страшном госте Малфой-мэнора. Слишком хорошо запомнился ужас, что мокрицей ползал по спине, пока господин Волдеморт снисходительно выслушивал приветственный лепет мальчишки... И две ночи без сна, когда в каждом углу спальни мерещились клыкастая пасть и желтые змеиные глаза.

Нарцисса с нескрываемым облегчением отправляла сына в Хогвартс. Когда поезд тронулся, она вдруг заплакала — впервые за все эти годы, и Драко чуть не выпрыгнул из окна, готовый в одиночку защищать мать от всех волдемортов мира. Но состав набирал ход, перрон остался позади и в купе уже входили Крэбб с Гойлом.

— А правда, что ты Того-Кого-Нельзя-Называть видел? А у него действительно глаза красные? И в темноте светятся? — набросился с вопросами Винсент. Грегори помалкивал, но по всему было видно, что он не меньше приятеля жаждет получить ответ.

Драко очень нравилось, когда на него смотрят с восторженным интересом, и слушают, боясь пропустить хоть слово. Последние мысли о матери и доме вылетели в приоткрытую форточку. Малфой-младший вальяжно развалился на сиденье и лениво процедил:

— Ну, видел... Я с ним за одним столом сидел, если хотите знать.

С этого момента для Драко начались счастливые дни, которые становились еще приятнее от возможности с полным правом отравлять жизнь Поттеру и его компании: ведь пятикурсник Малфой обзавелся значком старосты!

Одно огорчало: популярность не выходила за пределы слизеринской гостиной. Представители других факультетов не проявляли к рассказам Драко никакого интереса, зато свои готовы были носить его на руках. Девочки ахали, вздыхали и находили, что у него волевой подбородок и «вообще он весь такой героический». Мальчики, включая семикурсников, откровенно завидовали.

Слизеринцы требовали все новых подробностей, и Малфой потихоньку сам начинал верить в то, что сочинял вечерами, усевшись на диван в окружении многочисленных слушателей.

— ...А господин Волдеморт мне и говорит: что вы, мистер Малфой, думаете насчет политики нашего Министерства магии?

— Ну ничего ж себе... — охнули где-то в задних рядах.

Драко с чувством превосходства оглядел собравшихся.

— Да, я присутствовал на всех советах, которые наш знаменитый гость устраивал в течение лета. Сидел по правую руку от него. Господин Волдеморт однажды даже приказал не начинать совещание, когда я задержался!

— Задержался?!

— Мне захотелось полюбоваться белыми павлинами, которых заказал для парка отец. Я ему так и сказал.

— Самому Вол... Волдеморту?! Ах, Драко, у тебя просто бриллиантовые нервы! — Панси Паркинсон, округлив густо подведенные черным глаза, прижала ладонь к груди. Предполагалось, что бюст должен бурно вздыматься от волнения, на деле же крепко сбитая девица просто громко пыхтела, вызывая смешки рядом сидящих.

— Да я, пожалуй, единственный, кто может выдержать его взгляд и не свихнуться со страху, — продолжал врать Драко. — А глаза у него... у-у-у! Красные, как рубины, огнем горят и без зрачков! И не моргают! Вы знаете, что он невербальной беспалочковой «Авадой» владеет? При мне пятерых убил. Нет, семерых. Один взгляд — и ты труп! А его «Круцио»?! Да он мне лично показывал...

Девочки были близки к обмороку. В азарте приобщения к леденящей кровь истории никто не заметил, когда в гостиной появился декан.

— Мистер Малфой, зайдите ко мне в кабинет.

Герой, только что хладнокровно дерзивший Темному Лорду, прикусил язык и порядком струхнул. Однако вовремя спохватился, что вокруг полно зрителей, напустил на себя пренебрежительный вид и нога за ногу пошел за удаляющейся черной мантией.

Спустя четверть часа Драко вернулся сердитый и неразговорчивый. Огрызнулся на просьбы продолжить повествование о своих подвигах и завалился спать, а на следующий день с демонстративным рвением принялся за обязанности старосты, особенно усердствуя при появлении инспектора Хогвартса Долорес Амбридж.

* * *

Выручай-Комната. Десять часов вечера.

Толстый Монах, рассеянно перебирая четки, медленно скользил вдоль бесконечного книжного шкафа.

— Поразмыслив, склоняюсь к тому, чтобы поведать обо всем деканам. Тайные сборища отроков чреваты...

— Ну как же поведать, если я дал Гарри слово, что буду молчать! — Почти Безголовый Ник едва не плакал.

— Пусть за вас брат Мэттью скажет, — посоветовал Кровавый Барон. — Тоже мне неразрешимая проблема. Элли, ты не забудешь пересказать все Флитвику?

— По-моему, он знает, или хотя бы догадывается, — откликнулась Серая Дама, расположившаяся на полу среди подушек. — А когда директору скажем?

— Этим пусть деканы сами занимаются, если сочтут нужным, — решил слизеринский призрак.

В Выручай-Комнате уже неделю шли собрания «Отряда Дамблдора». Привидения поначалу просто потихоньку наблюдали, полагая, что все происходящее — обычное развлечение старших школьников, но вскоре убедились, что дело серьезное. Тогда и задумались о том, что неплохо бы сообщить деканам.

Сказано — сделано. МакГонагалл, Флитвик и Спраут единодушно одобрили действия своих студентов. Раз уж новый преподаватель защиты от Темных искусств больше озабочен не защитой, а нападками на учителей и директора, то у юных волшебников не остается иного выхода, кроме самостоятельного изучения нужных заклинаний. Лишь бы Амбридж не пронюхала...

Снейп не удивился, узнав от Барона, что в «Отряде» нет слизеринцев. Также не стало открытием известие, что многие его ученики одобряют методы госпожи инспекторши, и больше всего рвения выказывает Малфой-младший.

Ну что ж, со стороны посмотреть, так все идет прекрасно: подрастающая элита чистокровных семей готовится продолжить дело отцов под руководством опытного Пожирателя смерти, верного соратника Волдеморта. При очередном вызове даже не придется ставить ментальные щиты, пусть Темный Лорд убедится, что Дом Слизерина стараниями декана предан ему до последнего сопливого первокурсника.

...А к косым взглядам Миневры МакГонагалл Северусу не привыкать.

— Имени Дамблдора, говорите? Это они зря... — нахмурился директор, выслушав доклад Снейпа. Но вскоре глубокая складка между бровями разгладилась: — А, впрочем, пусть. Если я хоть что-то понимаю в людях, такое название может сыграть нам на руку.

* * *

Подземелье Хогвартса. После отбоя.

Чтобы ночью заявиться в кабинет слизеринского декана, надо быть либо привидением, либо человеком неробкого десятка.

Именно так полагал Снейп, поднимаясь из-за стола на короткий и уверенный стук в дверь. Но стоило свету «Люмоса» упасть на незваного гостя, как в аксиому пришлось внести дополнение — …либо мисс Амбридж.

— Мне сказали, что вы обычно засиживаетесь допоздна, — расползлись в улыбке ярко накрашенные губы. — Днем столько дел, такая суматоха... кхе-кхе... Никаких условий для приятной беседы.

— Я полагал, что все необходимое вы узнали сегодня во время инспекции моего урока, — Северус не спешил впускать визитершу.

— Есть вещи, о которых говорят с глазу на глаз, профессор Снейп... Тема, я бы сказала, деликатного свойства. Вы позволите войти? И, пожалуйста, поставьте Заглушающие чары.

Да она никак соблазнять пришла, опешил Снейп. И вырядилась соответствующе: вместо черной ленты на овечьих кудряшках красовалась крошечная розовая шляпка с перьями, розовых кружев стало еще больше, а вышитый воротничок с бантиком сменили глубокое декольте и бархотка, теряющаяся в складках двойного подбородка.

Сзади послышался не то кашель, не то изумленный вздох, — это Моргана, занимавшаяся рукоделием в своей раме, тоже разглядела облик гостьи. Обменявшись с портретом недоумевающими взглядами, декан посторонился и Амбридж вплыла в кабинет, оставляя за собой тяжелый шлейф приторного фруктового аромата.

Взмах палочки и голоса в кабинете зазвучали гулко, отраженные невидимой магической сферой тишины.

Долорес боком уселась в кресло у стола, утонув в пышных юбках, и, томно глядя снизу вверх на хозяина кабинета, заявила:

— Я пришла просить о помощи, профессор Снейп. Кроме вас, мне больше не к кому обратиться.

Северус не ответил, делая вид, что поглощен уборкой ученических работ, грудой наваленных на столе. Больше всего хотелось указать нелепой дамочке на дверь, но останавливало любопытство: чем на самом деле вызван неурочный визит?

— Мистер Малфой отзывался о вас как о непревзойденном зельеваре и человеке правильных взглядов.

Очевидно, упоминание Люциуса должно вызвать приступ благодарности и готовность выполнить любой каприз просительницы. Ну-ну...

— К тому же вы, безусловно, джентльмен и сохраните в тайне наш разговор.

Моргана состроила гримасу нарочитой серьезности и энергично кивнула: Амбридж неизменно забавляла ее. По ногам прогулялся ледяной сквозняк — значит, Барон неподалеку. И, заметим, никого из них не обязывали хранить молчание.

— Профессор Снейп, в школе готовится заговор против меня, — понизив голос до трагического шепота, продолжала Амбридж. — Директору и его сторонникам не по нраву принципиальная позиция Министерства, которое я здесь представляю. В среде учеников внедряются антиминистерские настроения... Плохое поветрие охватило все факультеты, кроме вашего, к нашему общему счастью.

— Дом Слизерина всегда лоялен к законной власти. Но почему вы сообщаете о заговоре мне, а не Министру?

— Ах, Министр в Лондоне, а я тут совсем одна! — откуда-то из кружевных недр выпорхнул шелковый платочек и промокнул несуществующие слезы на белых от пудры щеках. — Дамблдор коварен, его заместительница МакГонагалл строит козни за моей спиной, думая, что я слепая и глухая, другие деканы делают вид, будто ничего не происходит... Помогите мне разоблачить заговорщиков! Умоляю вас, Северус!

— Кгх-м... Каким же образом я могу вам помочь?

— О, я знала, знала, что вы мне не откажете! — старое кресло жалобно скрипнуло, когда Долорес радостно подпрыгнула в нем. — Ведь это для вас сущий пустяк! Право слово, что такое для гениального мастера зелий один флакончик Веритасерума, — мелкая услуга, не больше!

Так вот к чему она расфуфырилась! В Аврорате, должно быть, каждый пузырек «Сыворотки правды» на учете, у других заказывать — долго и дорого, а тут свой зельевар имеется. Ладно, строй глазки дальше...

— Вы намерены посредством Веритасерума раскрыть заговор?

— Да-да! — Амбридж навалилась обширной грудью на стол: — Так вы дадите мне его?

— Конечно. Сейчас схожу в лабораторию. В кабинете я не храню зелья.

Спустя несколько минут короткопалая лапка в розовой митенке жадно потянулась к продолговатому флакону темного стекла с притертой пробкой. Цапнула — но не торопилась спрятать в кружевной мешанине. Глаза под тщательно выщипанными бровями глянули крысиным прищуром: нет ли подвоха?

— Вам уже приходилось применять «Сыворотку»? — вежливо осведомился зельевар.

— Н-нет... — последовал осторожный ответ.

— В таком случае позвольте продемонстрировать ее действие и заодно дать необходимые инструкции, — говоря это, он аккуратно извлек из чужих пальцев флакон и взял стоящую рядом кружку с остывшим чаем. — Как вам, надеюсь, известно, Веритасерум не имеет ни цвета, ни вкуса, ни запаха. Для достижения максимального эффекта рекомендуется использовать безалкогольный напиток, холодный или теплый. Но не горячий и тем более не кипяток. Расход средства невелик, достаточно двух-трех капель. Одна, две, три... Теперь нужно, чтобы напиток с зельем был как можно быстрее выпит, потому что Веритасерум в растворе быстро теряет свойства.

В несколько глотков осушив кружку, он сел и, глядя прямо на собеседницу, предложил:

— Задавайте вопросы. Будучи под действием «сыворотки» солгать или умолчать о чем-либо я не смогу.

Амбридж вновь схватила пузырек и нерешительно начала:

— Э-э... скажите, это зелье — в самом деле Веритасерум?

— Да.

— Вы тоже считаете, что в школе готовится заговор?

— Да.

Она замялась, потом кокетливо улыбнулась, сделавшись в этот момент особенно похожей на жабу, и промурлыкала:

— Я вам нравлюсь, Северус?

— Нет. Вы немолоды и некрасивы.

— Что?! Да как вы смеете, мужлан!

Госпожа инспекторша разом утратила завлекательный пыл. Лицо побагровело, оба подбородка затряслись, в дрожащей руке заплясала волшебная палочка:

— О-об!.. — похоже, язык неважно ее слушался. — Обли...

Вскочив, Снейп перехватил палочку у самого острия и направил ее в потолок.

— Не советую. У нашего разговора есть свидетели: портрет и факультетское привидение. Они восполнят пробел в моей памяти и тогда меня не остановят никакие договоры.

Амбридж что-то злобно пробормотала и неохотно спрятала палочку. Сухо осведомилась, сколько времени длится действие Веритасерума, и удалилась, забыв попрощаться.

Северус не торопился снимать завесу тишины. Вздумай Амбридж подслушивать, её мог бы насторожить тихий довольный смех, доносящийся из кабинета.

— Ты уверен, что она не догадается? — призрак не разделял веселье человека.

— Ни за что на свете.

— О чем это вы? — вмешалась Моргана.

— Северус вместо «Сыворотки» подсунул ей обычную воду, — охотно объяснил Барон. — А затем устроил представление.

— Во-первых, у меня сейчас нет готового Веритасерума, во-вторых, я бы его все равно ей не дал, — Снейп очистил заклинанием кружку и убрал ее в стол. — Не собираюсь за здорово живешь расставаться с ценным зельем.

— А почему ты не боишься, что Амбридж раскроет твой обман? — все еще сомневалась волшебница.

— Для этого ей нужно быть или зельеваром, или проницательным человеком. Или хотя бы мыслить чуть шире. За исключением первого вопроса, на все остальные я отвечал абсолютную правду. В тех местах, где водятся такие как наша Долорес, уверены, что джентльмен предпочтет солгать, но не оскорбить даму. Штука в том, что я не джентльмен! — он снова усмехнулся. — Едва ли кто-то из преподавателей согласится распивать чай с Амбридж. Следовательно, Веритасерум ей нужен для школьников, выпытывать, кто причастен к сборищам в Выручай-Комнате или как-то иначе связан с Поттером и его дружками... Кто-нибудь из учеников рано или поздно проговорится: из страха, по глупости или из желания подольститься к начальству. Болтливость подростков эффективнее любой «Сыворотки правды».

* * *

Одна из пустующих аудиторий Восточного крыла. На следующий день, поздно вечером.

Плотные черные шторы на окнах задернуты и дополнительно скреплены прищепками. Ни единого светильника на потолке. Тьма, хоть глаз коли.

Смазанный засов без скрипа скользнул в паз. Для магов-учителей он не преграда, но кому нужен обычный ученик четвертого курса факультета Гриффиндор Колин Криви? Вот Филч — тот может нагрянуть, он по всей школе шастает. Запертая дверь завхоза, конечно, насторожит, но зато он не вломится неожиданно, и луч фонаря в его руках не испортит в импровизированной фотолаборатории пленки и снимки, плавающие в закрепительном зелье.

Что же до главного и единственного помощника, то он спокойно входит сквозь стену. Или вылезает из-под половиц.

— Больше трех раз щелкнуть не дали, — Пивз положил на стол колдокамеру и принялся отряхиваться от пыли. — Директор палкой пригрозил. Но зато вчера ночью я на нее в коридоре наткнулся. Глянь, что там получилось...

Колин, в красном свете фонаря похожий на взъерошенного вампира, извлек кассету с пленкой и принялся священнодействовать над кюветами с зельями собственного приготовления. Тем временем Пивз, сунув руки в карманы и насвистывая, разглядывал готовые колдографии, которые сушились рядом на веревке.

— Ты, что, влюбился в эту жабу, парень? Тут же сплошь ее морда...

— Да я скорее камеру съем и пленкой закушу, — фыркнул Колин. — Мне редактор «Придиры» фото Амбридж заказал. Чем мерзее она на них получится, тем лучше... Вау! Вот это кадр!

На фото красовалась декольтированная госпожа генеральный инспектор Хогвартса в легкомысленной шляпке и с перекошенным от злости лицом, спешащая куда-то по ночному замку.

Пивз покосился на снимок и гордо подбоченился:

— Она в меня «Авадой» запустила, да куда там: я верткий, а она мазила!

На следующий день Ксенофилиус Лавгуд, вскрыв очередной пакет из Хогвартса, без колебаний выписывал специальным корреспондентам журнала Колину Криви и Пивзу двойные гонорары.

1) Дамблдор переделал реплику Ричарда III из одноименной трагедии Шекспира: «A horse, a horse! My kingdom for a horse!» (Коня! Мое королевство за коня!). Кстати, при переводе на русский король Ричард уже не такой щедрый, потому что обещает всего лишь «полцарства». Подробнее об этом тут: http://enc-dic.com/winged/Konja-konja-polcarstva-za-konja-2586.html

Вернуться к тексту