Теперь я Молли (гет)

Сначала я смотрела на колдографию и кусала губы, потом ходила по дому, вспоминала изображение Лили и снова кусала губы. Я вспоминала, как все начиналось. Первый раз я встретилась с Северусом после того, как похудела из-за стихийного выброса.

Заинтересовался ли он мной тогда? Не знаю. Вот Блэк точно заинтересовался, мне даже Артур как-то раз намекнул, что Сириус стал смотреть на меня иначе после того случая. Мол, раньше-то он меня в упор не видел. Я его, честно говоря, понимаю. На что там было раньше смотреть? Толстая тетка в пестром деревенском платье, хоть сейчас в огород — бороться с птицами за урожай. Платья эти, которые еще пахли совершенно непередаваемо, я выбросила с огромным наслаждением.

Да Мерлин с ним, с Блэком. Меня волнует Северус. Неужели он видит во мне отражение этой Лили? Или ему просто рыжие нравятся? Я схватила с полки статуэтку-пастушку и со всей дури хряпнула об стену. Ни черта не полегчало! С помощью Репаро собрала фигурку и снова хряпнула. А потом еще и еще! Ненавижу, ненавижу, когда так! Я хочу быть нужной ему сама, без всяких там отражений бывших баб! Пастушка опять полетела в стену. Хочу, чтобы он любил меня, только меня! Я наконец-то разрыдалась и уселась на пол посреди осколков.

Истерика отлично снимает стресс и заодно прочищает мозги, одно плохо — долго не проходит, такая вот у меня особенность. Уже вроде и понимаю, что можно успокоиться, а слезы все равно текут. Я еле отскребла себя от пола, спустилась на кухню и распахнула шкафчик с зельями.

Ненавижу зелья! И тех, кто их варит! Шкафчик захлопнула и достала артурову бутылку огневиски — вот что я буду. Налила себе в чашку и отхлебнула, как учат в пособиях по употреблению водки — выдохнула и влила в рот немаленький глоток. О-ох! То ли пособие было так себе, то ли огневиски надо пить как-то по-другому, но я чуть не задохнулась, выпучив глаза и не зная, за что схватиться. Уф-ф... Зато результат достигнут — никакой тебе истерики.

С остатками недопитого жуткого алкоголя я приготовила себе кофе и села думать.

Ну похожа я на эту Лили — и что? Может, ему просто рыжие нравятся. Как там юная двоюродная сестрица это называла? А, кинк! С кем не бывает. Я вот не сомневаюсь, что характер у меня другой, не как у нее. Не наплевать же ему на характер? Или нет? Я пометалась из угла в угол, плюхнулась обратно за стол. Помню, помню, что в кино было "всегда" и прочие высокопарности. Но у меня есть возражения! Во-первых, он не похож на вечного страдальца, вот не верю в это, и все! Он такой деловой и прагматичный, откуда ему взять столько соплей с сахаром? Во-вторых, моя предполагаемая соперница, хм, мертва. При таком раскладе у меня уйма плюсов, как бы цинично это не звучало!

Может, его прямо спросить? Не-не-не, с мужиками никогда нельзя выкладывать все карты на стол. Вдруг ему эта мысль про сходство и в голову-то не приходила, а тут я со своими идеями.

О-о-о! Что делать-то? Я опять заметалась туда-сюда. Натура требует активных действий, а мозг не в состоянии придумать сценарий для них. Опять что ли воспользоваться извечным женским приемом — подумать об этом завтра?

Я набросала письмо к Мюриэль и отправила его с Матильдой. Хочу в гости к тетке. Как говорится, одним ударом двух зайцев — сбегу из Норы, что-то она меня опять стала тяготить, и узнаю кое-какие подробности из жизни семьи Уизли.

Совушка обернулась очень шустро, и вот я уже пью чай в умильном английском садике.

— Тетя Мюриэль, — я взяла быка за рога после нескольких глотков; видимо, сказывалась нервозность из-за этого мордредова сходства. — Память ко мне потихоньку возвращается, но многие вещи я пока не вспомнила. Меня очень волнует история с отцеубийством...

Я вперилась взглядом в Мюриэль, а она — в свою чашку.

— Не представляю, как ты отнесешься к этому, если все же дело в проклятье, — поймав мой взгляд, тетя пояснила. — Если на тебе было проклятье, ну или приворот там, а теперь оно спало. Ты только не нервничай, дорогая, от нервов образуются морщинки. Знаешь, такие некрасивые, и лечить их дорого.

Она подмигнула, а я улыбнулась, хотя предыдущие фразы меня изрядно напрягли. Да уж, новые морщины мне точно ни к чему. Зато я в очередной раз убедилась, что Мюриэль — великолепный источник сведений. Наконец-то я узнала, в чем главный подвох Уизлевской семейки. Та еще история.

Оказывается, дед Артура был сквибом, причем вторым сыном в семье, то есть точно не наследником родового гнезда. До чего ж слово "гнездо" подходит Норе! И то, и другое его очень расстраивало. Но старший брат погиб, причем при довольно смутных обстоятельствах. Его смерть расследовали, но так ничего и не выяснили. Однако отец семейства заартачился и не захотел передавать сквибу наследство, что вообще-то понятно — как он без магии собирался управлять волшебным домом? Сын нашел выход: он женился на ведьме.

Но отец все равно был против! Вот тогда-то сынок пустился во все тяжкие. Он провел какой-то жутчайший ритуал, в процессе которого убил несговорчивого отца. В идеале, этот ритуал должен был передать ему отцовскую магию, но что-то не срослось, так что вместо вожделенного дара он получил статус Предателя крови и Отцеубийцы в одном флаконе. Да не просто личный статус, а распространяющийся на всю семью, включая новые нерожденные поколения. Дело в том, что этот тип к моменту получения статуса, а попросту — клейма, был главой семьи, а не какой-нибудь там левой веткой, которую можно отсечь.

Сам он прожил после этого недолго и несчастливо, но наследника оставил. Наследник, разумеется, томился своим положением парии в обществе, и пытался как-то его улучшить. Но статус Отцеубийцы сумел снять только внук безумного сквиба — мой дорогой Артур. Ему помог один очень сильный светлый маг — Мюриэль выразительно подняла брови, рассказывая об этом — но клеймо Предателей крови он почему-то оставил. Как бы то ни было, с тех пор этот маг моему супружнику что отец родной, а главный его страх — темная магия. Это я очень даже понимаю, такой стресс с детства!

Я действительно впечатлилась, слушая Мюриэль, и даже немного прониклась сочувствием к Артуру. Но совсем немного! Трудное детство не оправдывает его козлиную натуру, считаю. И насчет версии с проклятием Молли я сомневаюсь все так же: молодая экзальтированная девица вполне могла повестись на суперсветлый облик симпатичного парня. А эти страдания придают такой загадочный ореол! Так что пятьдесят на пятьдесят — проклятие против влюбленности.

Еще становится понятно, почему закончилась волшебная одежда как раз на поколении Артура — семейный капитал иссякал с каждым годом. Кто же захочет иметь дело с такой семейкой.

Спросила я и про упыря. Да, все так и есть, как мне когда-то Жоржетт рассказывала — это бывший домовик, не перенесший искажения семейной магии. Чтобы с ним что-то сделать, нужен ритуал, проводимый с немалым вливанием магии и с согласием главы семьи. Ритуал не то чтобы темный, но и ясным светом не лучится, поэтому с Артуром может быть загвоздка. Видимо, придется использовать нечестные методы, чтобы выбить согласие из супружника. Время у меня есть, проводится это мероприятие после того, как солнце повернет на лето.

От тетки я уходила задумчивая и настроенная категорично — надо избавляться от дурацкого статуса. Даже о Северусе я думала в этом ключе, а не из-за колды. Подумаешь, колда! У нас тут такие триллеры разворачиваются, а я что-то там себе напридумывала. Северуса нужно расспросить об этой истории со снятием Отцеубийства и закинуть удочку насчет Дамблдора. Почему он не помог снять статус Предателей? И особенно меня волнует один вопрос: не будет ли он против, если мы этим займемся? Вдруг Северус что-то об этом знает.

* * *

Встретиться с коварным зельеваром никак не получалось: то он на уроках, то в Мунго, то "занимается экспериментами". Под экспериментами обычно подразумевалась его служба Волдеморту, но с некоторых пор мне стало казаться, что не только.

Я дефилировала по Косой аллее, как обычно, между банком и магазином поношеной одежды, и вдруг увидела сцену, от которой точно бы вгрызлась в собственный щит, если бы он у меня был. Снейп вышел из книжной лавки с какой-то девицей почти что под ручку! Он ее слушал и улыбался! По-своему, конечно, улыбался, то есть слегка и кривовато, но факт налицо.

Не врут писатели про красную пелену, застилающую взор в приступе ярости, ой не врут! Насчет цвета не уверена, но пелена точно была, и позитива она мне не добавляла. Только через пару секунд я поняла, что изо всех сил вцепилась в свою палочку и готова поднять ее на ту девку. Я так сцепила пальцы, что стало больно, и это меня слегка отрезвило. Юркнув за угол, я перевела дыхание. Что за ненормальный приступ ревности? Мало ли, кто это, и Северус вовсе не выходит за рамки поведения со знакомыми. Я отогнала пакостную мысль, что конечно не выходит — в центре города-то, а кто его знает, где останутся эти рамки, если он уединится с этой... этой... Мне пришлось опять вздохнуть поглубже. Нет, дорогая, свою неконтролируемую ярость спрячь-ка поглубже. Лучше пойти и посмотреть на все своими глазами. И без пелены, пожалуйста.

Я выровняла дыхание, насколько получилось, и вышла из-за угла. Очень вовремя: Снейп с девицей едва в меня не врезались. Я разглядела ее вблизи: молодая, красивая, изящная. Держится за его локоть.

— Профессор Снейп! — я улыбнулась во все тридцать два отбеленных зуба. — Какая приятная неожиданность!

Он сдержанно кивнул со своей вечной равнодушной миной. Но отставать так быстро я не собиралась:

— Как ведут себя мои мальчики? Насчет дочки я уверена, а вот сыновья беспокоят материнское сердце. Замечательно, что я вас встретила! Вы-то точно без прикрас опишете их поведение и успехи!

Н-да, мое бы красноречие, да в мирное русло.

— Боюсь, что мужской части семьи Уизли, еще обучающейся в Хогвартсе, недостает усидчивости и дисциплины, — он сверлил меня взглядом, но лицо держал. — Позвольте представить вам мою коллегу, которая тоже не понаслышке знакома с вашими сыновьями, миссис Уизли.

Он повел ладонью в сторону девицы, она очаровательно улыбнулась:

— Профессор Аврора Синистра.

Ах ты ж дрянь! Профессор она!

— Моргана Уизли, — я была сама вежливость и расположенность к собеседнику. Надеюсь. — Мои мальчики не досаждают вам?

Мы еще побеседовали на тему поведения моих отпрысков и школы в целом и распрощались. Я даже забыла, куда собиралась, и аппарировала домой. А ведь она его по имени зовет! Коллега! Старый замок не так и скучен при таких коллегах, да, Северус?

Я села на стул и уставилась на свои ногти. Опустошенность — вот что я чувствовала.

Теперь я ничего не выдумала, как с колдой, я все видела своими глазами. На меня у него нет времени — у него там Аврора. Зато она не рыжая — я усмехнулась через силу. Неужели вот так все и закончится? Попользовался мной пару раз — и все? Я втянула воздух. Получился какой-то жалкий всхлип. К черту рациональный подход, я просто хочу напиться. Где там Жоржетт? Последние пару раз мы болтали через камин, а виделись лично совсем давно. Может, не откажется подруга откушать в моей компании магловского итальянского вермута?

Вермут Жоржетт понравился, но одной бутылки нам не хватило и мы бодро отправились в магловский Лондон — продолжать. С какого-то момента восприятие реальности стало фрагментарным, но взамен включился автопилот, и не самое доброе утро мы с подругой встретили в Норе. А сове, которая застучала в окно ни свет ни заря, так хотелось что-нибудь оторвать! И лапы, чтоб некуда было письма привязывать, и крылья, чтоб не летала тут, и клюв, которым она так громко — та-ак гро-омко-о! — стучит. Ее спасло только полное отсутствие у меня сил на такие действия.

Пробежав письмо глазами, я ползком отправилась на кухню, пить Антипохмельное. И уже потом прочитала еще раз, сознательно. Писал Северус. "Миссис Уизли, необходимо обсудить ваше зелье. Удобно ли вам будет встретиться с вашим покорным слугой завтра в Дырявом котле сразу после полудня?"

С чего это мой покорный слуга — ха-ха два раза! — приглашает меня встречаться в общественном месте? Может, это вообще не он?.. Нет, почерк его, да и позвали меня не ночью на кладбище, а днем в людное место. Я начеркала ответ и привязала к лапе измаявшейся от ожидания совы. Пойду, чего там.

Выходя из камина в этой забегаловке, которая у меня всегда ассоциировалась с какой-то пирожковой, я чуть не врезалась в самого Северуса: он как раз подошел к камину, беседуя с потертым тощим типом.

— Миссис Уизли, — Северус посмотрел на меня свысока. — Вы очень вовремя. Пойдемте.

Он подсунул мне локоть, за который я автоматически ухватилась. Прекрасное начало! От имени "миссис Уизли", которое я терпеть не могу, до его "вежливых" фраз.

— И куда пойдем, мой покорный слуга? — я даже не старалась быть ехидной, как-то само получилось.

— В "Сову и Горшок", — Северус был до отвращения невозмутим.

Хм, "Сова и Горшок" — весьма популярный на Косой аллее ресторанчик, особенным успехом пользующийся в обед. Какого черта? Я попыталась еще раз:

— А почему туда?

— Как я писал днем ранее, ваше зелье следует обсудить. В неизменном виде его стоит применять не дольше двух месяцев, — все это он выдал, даже не взглянув на меня, и продолжая переть по аллее, как танк. — И попробуйте выглядеть чуть более довольной, миссис Уизли.

Я сцепила зубы и дошла до "Совы и Горшка", села с ним за столик, пообедала, слушая про зелья — он говорил только об этих чертовых зельях в течение всего обеда! — и была отконвоирована обратно в "Дырявый котел", прямо к камину. Все мои вопросы не по теме зелий прерывались сразу же, объяснений я так и не получила. Можно себе представить, насколько добрая и довольная я оказалась в собственной кухне! Где эта мордредова пастушка, с помощью которой я снимаю стресс?!