Второй шанс аврора Уизли (гет)

21 апреля 1991 года. Лондон.

Апрель. Здесь, на юге весна давно уже вступила в свои права. Распускались листья, модницы с щёголями меняли свой гардероб на более лёгкий, старый Флориан открыл летние веранды — везде происходило обновление. Даже в планах Директора. Неторопливо вкушая отличное мороженное с фисташками, Верховный чародей, кавалер и лауреат многих премий подводил итоги последних месяцев. Все события, произошедшие за это время, старый интриган разделил на две неравные части. Первая из них состояла из позитивных новостей.

Взяв десертную ложечку на манер пера, Директор нарисовал на порции мороженного нечто отдаленно напоминающее собачью морду и легонько хмыкнул. Профилактическая беседа с кобелём удалась на славу. Проведя десять дней в Азкабане на чёрством хлебе и тухлой воде, блудодей умерил пыл, забился в свою конуру и до сих пор не высовывает оттуда носа.Ещё немного полюбовавшись на нарисованную собаку, Директор зачерпнул ложечкой мороженное, отправляя пса себе в желудок, а затем снова приступил к рисованию.

На сей раз на кулинарном шедевре Фортескью появилось изображение двух фигур: согбенного мужчины и стройной женщины. Надоедливые аристократики тоже получили по заслугам. Доминик Гринграсс уже четвёртый месяц как прикован к инвалидному креслу — одно из костеломных заклятий бразильских «жучков» сработало спустя полтора месяца после наложения, достав неугомонного брюзгу в канун Рождества. Нарциссе Малфой также перепало от мужа. Директор не раз с превеликим удовольствием пересматривал воспоминание, принесённое завербованным эльфом. За скромный гонорар вечно голодный Добби (попробуй насыться, когда в поместье кроме тебя обитает ещё одиннадцать ушастых проглотов) раскрыл семейную сцену во всех подробностях. Люциус Малфой, всегда отыгрывающий на публике роль эдакого невозмутимого вельможи, проявил себя во всей красе, избивая жену ногами, таская её за волосы, ругаясь словно портовый забулдыга. В конечном итоге, после такого «милого разговора» Нарцисса целый месяц не покидала мэнора, а после ещё два месяца вынуждена была пользоваться косметическими чарами. И поделом. Нечего прыгать на всяких смазливых кобелей.

Ещё раз улыбнувшись, Директор проглотил аристократов и вновь занялся рисованием. Теперь перед ним возникла рожица гоблина. Тинг — близкий родственник Филиуса оказался самым ценным приобретением последних месяцев. Заняв место скоропостижно скончавшегося Грипхука, юнец, и ранее любивший кутить, ударился во все тяжкие. Обыграть такого простофилю в криббедж оказалось проще простого — знакомцы Флетчера раздели зубастого дурачка до исподнего, а когда молодой гоблин уже впал в отчаянье, то на помощь «неожиданно» пришел Мундунгус. За совершенно пустяковую услугу Дуг взял долг гоблина на себя, положив началу плодотворному сотрудничеству. Первым делом удалось выяснить причину столь не вовремя произошедшей смерти Грипхука. Она оказалась банальной — прежний хранитель сейфа Поттеров окочурился от передозировки дурманными грибами. Когда-то благодаря им он и был завербован Флетчером, однако со временем гоблин стал всё более терять над собой контроль. Директор даже отдал Северусу распоряжение, дабы тот сварил необходимые зелья и вытянул ценного агента из наркотического болота. Увы, на сей раз приказ опоздал. Впрочем, новый агент оказался ничуть не хуже предыдущего. Тинг вёл жизнь не по средствам, всё больше запутываясь в долгах. Наконец, после очередного проигрыша, следуя совету Дуга, гоблин запустил лапу в сейф к Поттерам, чем окончательно загнал себя в капкан. Теперь, в случае разоблачения, его ждала медленная и мучительная смерть — коротышки Гринготса не прощают подобных преступлений.

Качнув головой, Директор бросил сочувственный взгляд на нарисованного гоблина, зачерпнул мороженное и проглотил маленькую порцию кулинарного шедевра. К сожалению, на Тинге хорошие новости заканчивались и предстояло перейти к новостям, вызывающим тревогу. Во-первых, Гарри Поттер так и не был найден. Ритуал поиска через шрам, состоявшийся в ночь на Имболк, не принёс результатов, словно бы оного шрама не существовало вообще. На какой-то миг Директор даже подумал, о неизвестном могущественном маге, сумевшем разбить его чары, но быстро отмёл нелепую мысль. Лишь автор волшебства может безопасно разрушить собственную волшбу, в противном случае, мальчишку просто разнесло бы на мельчайшие кусочки, разлетевшиеся на десяток миль вокруг. Однако ничего подобного за прошедшие месяцы не происходило.

— Жаль, очень жаль, — подумалось Директору. — Сколько интересных наработок было вложено, сколько экспериментальных зелий влито, сколько расчётов выполнено — и всё впустую. Получает, что Мундунгус был прав.

Старый волшебник вновь зачерпнул мороженное, вспоминая ряд нелепиц, выдвинутых в своё время Флетчером. Если версия о смерти мальчишки звучала более-менее правдоподобно, то поверить в идентичность Мальчика-Который-Выжил и Гарольда Грейнджера мог лишь абсолютный осёл. Увы, но Директор вынужден был себе признаться, что он оказался тем самым ослом, схватившимся за соломинку. Да, оба парня были примерно одного возраста и комплекции, являясь к тому же волшебниками с созвучными именами, но на этом сходство между ними заканчивалось. Дедалус Диггл, несколько лет кряду приглядывавший за Поттером и хорошо его изучивший, не опознал в приёмном сыне Грейнджеров своего бывшего подопечного. К тому же ищейкам Дуга удалось раскопать ряд занятных фактов о Гарольде, носившем до усыновления фамилию Смит.

Практически с рождения мальчонка обитал в частном приюте ныне покойной мисс Альмы Перегрин — эксцентричной старой девы, коллекционирующей необычных сирот. Большинство обитавших там детей имели физические или умственные отклонения: один, к примеру, на полном серьёзе утверждал, будто способен управлять пчелиным роем, обитающем в его животе; другой обвязывал своё тело словно мумию, считая, что взглядом может обратить живое в камень; третья говорила о дополнительном рте на затылке… Весь этот паноптикум обитал возле деревеньки, в которой Грейнджеры на протяжении нескольких лет снимали летний домик. Ищейки Флетчера даже смогли отыскать магловские фотографии, где Гарольд в приютской робе и Гермиона оказались запечатлены вместе. Судя по датам, временем их создания был июль восемьдесят девятого года.

Больше сведений о Гарольде Смите собрать не удалось: после смерти мисс Перегрин, наступившей в августе девяностого, приют ликвидировали, странных детей раскидали по разным детдомам, а сам особняк снесли. Чудо вообще, что удалось отыскать даже такие крохи.

— М-да, прямо-таки мальчик без биографии, — подумал Директор, вкушая очередную порцию мороженного. — Можно подстричь, окрасить волосы в тёмный цвет, нацепить на нос очки, слегка взлохматить причёску, нарисовать на лбу молнию и настоящий Гарри-Который-Отыскался готов.

Немного посмеявшись над своей шуткой, старик резко посерьёзнел. Нет, слишком рискованной была затея, а главное зачем? Ради денег — глупо. Невеликие стараниями Флимонта финансы Поттеров и так контролировались через марионетку Тинга. Вариант с представлением общественности в качестве героя также отпадал — слишком велика была вероятность, что у мальчонки не всё в порядке с головой (почти десять лет в таком-то окружении!). Ещё неизвестно, чего именно он может выкинуть и сколь сильно это навредит будущим планам, поэтому лучше оставить всё как есть. Резервный Избранный у Директора имелся и разговор о нём должен был начаться с минуты на минуту.

Прислушавшись внимательнее к тяжелому стуку каблуков, Директор довольно улыбнулся — походку Августы ни с чем нельзя было перепутать. Когда-то давно, более сорока лет назад, именно связь с этой женщиной весьма помогла нынешнему Верховному чародею Визенгамота, ибо несмотря на славу победителя Гриндевальда, был он в те годы нищ, точно церковная крыса. Новоиспечённая же леди Лонгботтом имела всё за исключением счастья. Да и могло ли оно быть, если Альберт Лонгботтом обществу замухрышки-жены предпочитал выпивку, азартные игры и компанию шлюх. Такое поведение, при соблюдении видимых приличий, не считалось у аристократии чем-то из ряда вон выходящим, истинным же леди всё это полагалось смиренно терпеть. И некрасивая Августа терпела пока на одном из раутов случайно не встретилась с новым героем Англии. Для обоих эта встреча стала судьбоносной…

— Доброе утро, Альбус, похоже я как всегда опоздала и заставила тебя ждать.

— Ну что ты, Августа, настоящая леди имеет полное право задержаться в пути…

Директор знал, как нужно общаться с подобным контингентом. Августа Лонгботтом оказалась усажена в кресло и угощена своим любимым лакомством, за вкушением которого начался разговор. Первоначально, он напоминал великосветский трёп двух состарившихся людей, где джентльмен выступал в роли слушателя, в нужных местах подкидывающего реплики, а дама витийствовала. Августа Лонгботтом то ругала распоясавшуюся молодёжь с бесстыдной модой, то восторгалась прежними довоенными временами, когда она была счастлива, несмотря на неудачный брак. Слушая всё это, Директор кивал с грустной улыбкой на морщинистом лице, но, в отличии от собеседницы, никаких особенных чувств не испытывал. Да, в своё время женщина неплохо потешила естество и наполнила его тогда ещё скудную мошну, финансируя ряд мероприятий, а главное помогла устранить одного за другим троих старших Лонгботтомов, к которым они оба испытывали жгучую ненависть пусть и вызванную разными причинами. Только в момент, когда надобность в любовнице отпала, Директор ни колеблясь прервал роман, сохранив правда дружеские отношения, кои подчас более ценны нежели страсть.

— … и эти бессовестные чинуши смеют мне говорить в лицо, будто мой Фрэнк, мой несчастный мальчик сам во всём виноват! Это просто возмутительно!

— Совершенно с тобой согласен, — поддакнул Директор, поняв, что клиентка созрела и намереваясь перевести разговор в нужную колею. — Фрэнк Лонгботтом настоящий герой.

— Герой? О нет, герои у нас оказывается Поттеры. Конечно же, легко поклоняться тем, кого нет и мальчишке, который скрывается незнамо где… Что с тобой, Альбус? Почему ты так побледнел? С Гарри Поттером что-то произошло?

— Увы, да.

— Неудивительно. Если он характером пошёл в Джеймса, то наверняка, как и папаша связался с дурной компанией. Я права?

— Не совсем. Физически с Гарри всё в порядке. Я видел его недавно: живёт он вполне счастливо… только как магл.

— Я не понимаю тебя, Альбус.

— Видишь ли, когда я отнёс Гарри к родственникам, я поставил на их доме сигнальные чары на случай магических выбросов. Так вот за все эти годы чары не сработали ни разу.

— Ты говоришь весьма странные вещи, Альбус. У детей-волшебников рано или поздно должна проявится спонтанная магия, если только ребёнок… не сквиб. Но как это возможно?! Лили в своё время хвасталась, что её ребёнок колдует.

— Увы, но факт остаётся фактом. Гарри Поттер сквиб. Эльфиас утверждает, что он им стал, когда убивающее заклятье Тома поразило малыша. Жертва Лили уберегла жизнь сына, но не смогла уберечь его магию.

— То есть, ты хочешь сказать, что у нас нет Избранного? — ошарашенно спросила Августа Лонгботтом.

— У нас есть Избранный. Это твой внук.

— Наш внук, — поправила Августа, едва не заставив Директора скривиться от усмешки.

— Ох уж эти женщины, — подумал он. — Вообразят себе невесть что и никакими доводами рассудка их не перебьёшь.

Старый волшебник прекрасно помнил сколь сильно Августа ненавидела мужа, поэтому мысль о том, что Альберт Лонгботтом воспитывает чужого ребёнка наполняла её сердце торжеством. В такие моменты женщина становилась слепа точно крот и в упор не замечала явное сходство Фрэнка с нелюбимым мужчиной. Впрочем, в настоящее время, данное заблуждение играло на руку Директору, поэтому проигнорировав крайнюю реплику Августы, старик продолжил разговор.

— Вынужден тебе напомнить, — произнёс чародей. — Что избранность Невилла это тяжкое бремя для мальчика. В скором времени его ждут суровые испытания. Выдержит ли их твой внук?

— Невилл обязан выдержать, — после краткого раздумья ответила Августа. — Иначе он окажется недостоин памяти своего отца.

— И матери, — добавил Директор, чем привёл собеседницу в ярость.

— Вот ещё! Эта мерзавка соблазнила Фрэнка и едва не сбила с истинного пути. И эти её родичи — кружатся вокруг точно стервятники, всё время норовят наложить свою жадную лапу на то немногое, что осталось у несчастной старухи…

Августа ударилась в горестные воспоминания. Слушая её, Директор был вынужден согласится с большинством сентенций прежней любовницы. Брак Фрэнка оказался неприятной неожиданностью: новоиспечённая Алиса Лонгботтом настолько дурно влияла на мужа, что тот даже попытался выйти из игры, забыв об одном правиле: назад хода нет, а предательство жестоко карается. И мерзавцы получили своё. Пара намёков, сказанных десять лет назад Августе как бы между делом, и ненавидящая невестку свекровь разрабатывает коварный план. Забрав с собой внука «на прогулку», женщина временно снимает защиту с Лонгботтом—Хауса, куда заходит заранее оповещённый Барти с подельниками. Несколько минут и мерзавка Алиса превращается в труп, а с Фрэнка спадают шоры. Идеальный план с точки зрения Августы. Директор, не возражая ни единым словом, внёс в него лишь одну «незначительную» коррективу: в тот день Фрэнк Лонгботтом получил «неожиданный» отгул…

— Я прекрасно понимаю тебя, — произнёс Директор, когда женщина начала уставать. — Однако нам стоит вернуться к Невиллу.

— Согласна.

— Ты должна понимать, что из-за ряда особенностей британского магического права мальчик не может быть привлечён к некоторым аспектам…

— Ох уж мне эти замшелые анахронизмы! — выпалила женщина. — Но ведь ты смог пристроить к делу Фрэнка! Почему тоже самое нельзя сделать с Невиллом?

— Фрэнку было пятнадцать лет, к тому же, после того как Альберт оказался частично парализован, именно твой сын оказался формальным регентом рода Лонгботтомов. Разница, как видишь…

— Не вижу никакой разницы! Раз в тот раз удалось, значит удастся и в этот. Невилл как сын своего отца обязательно подпишет контракт. Я это гарантирую. Ты окажешь нашему внуку великую честь…

Августа Лонгботтом снова ударилась в высокопарные витийства, а Директор внутренне расслабился. Очередной этап игры прошёл без сучка и задоринки. Ещё утром у старого волшебника были опасения, что женщина, не подозревавшая об истинной роли бывшего любовника, взбрыкнёт, продолжая дуться на него за случай с Фрэнком, однако сегодняшняя беседа развеяла подозрения. Августа по-прежнему осталась той ещё фанатичкой, свято уверенной в директорской непогрешимости. Окрылённая «великой честью, оказанной внуку», женщина покинула кафе Фортескью в состоянии эйфории, оставляя старика мирно допивать кофе с коньяком.

— Золото, а не человек, — подумал чародей, наслаждаясь вкусом заказанного напитка. — Жаль только, что не все в Англии таковы. Далеко не все. Сколько же вас молодых да ранних…

Старик закрыл глаза и в его памяти тут же всплыл разговор пятимесячной давности. Гермиона Грейнджер, дочь маглов-дантистов и приёмная сестра мальчишки из приюта, смогла удивить. Поначалу, Директор воспринял её как очередную мелкую амбициозную карьеристку, возжелавшую с помощью семьи Рональда забраться на магический Олимп. Впервые прочтя эти мысли, старый чародей лишь покачал головой — сведения, которыми оперировала юная интриганка устарели минимум на семьдесят лет. Да, в двадцатых годах Уизли были и состоятельными, и влиятельными, но за последние полвека их могущество кануло в Лету. Подобная близорукость подтверждала информацию, ранее добытую соглядатаями Флетчера, где дочь Грейнджеров описывалась как замкнутая серая мышка, предпочитающая книги людскому обществу. Внутренне посмеявшись над такой смесью амбиций и наивности, Директор в тот раз не стал предпринимать никаких действий, зато малявка успела развернуться вовсю.

— Ну-с, девочка моя, похоже, твоя дорога лежит в Слизерин, а уж там-то тебе пообломают зубки. Северус постарается… — слегка усмехнувшись тихо пробормотал старик. — Но какой напор! Какой натиск! Эта же твоими стараниями шумиха вокруг Рональда не утихала — Хелен не даст соврать.

Сделав очередной глоток, Директор закрыл глаза и вновь погрузился в свои мысли. Негаданное вмешательство Гермионы Грейнджер несколько спутало карты. Раздутая её стараниями газетная трескотня возвысила семью Уизли. Распробовав славы, младший из сыновей Артура теперь вряд ли станет хорошим оруженосцем у пока ещё абсолютно неизвестного Невилла Лонгботтома. С другой стороны, Рональда можно привлечь в качестве школьного спарринг-партнёра будущего Избранного. Раньше на эту роль Директор готовил сына Малфоя, но теперь планы изменились. Значит решено — мальчишки сойдутся в схватке за… ту же Гермиону Грейнджер. Магически сильная ведьмочка с новой кровью будет хорошим призом как для Уизли, так и для Лонгботтома. Кому в итоге достанется столь ценный трофей старый чародей ещё не решил да это пока и не важно. Куда интересней было нынешнее поведение девчонки: за последние два месяца её не раз замечали у Флориша и в Гринготтсе. Вызнать, какие именно книги юная мисс Грейнджер заказала в магазине не составила для ухарей Дуга особого труда, а вот с гоблинским банком возникли затруднения. Впрочем, расстраиваться тут не стоило. В конце-то концов, у них имелся Тинг, занимающий не последнее место в тамошней иерархии. Значит Мундунгусу стоит озадачить коротышку — пускай отрабатывает своё существование.

С улыбкой на устах Директор допил кофе и расплатившись покинул заведение. Его ждало ещё множество дел.