Закрытие (джен)

Мисс Кэкл начинала чувствовать, что это самый худший день в ее жизни. Она провела три последних часа, отчаянно пытаясь объяснить инспекторам из Гильдии ведьм события, произошедшие неделю назад. Белокурая Гортензия что-то бесконечно строчила в своем планшете, так, что ей дважды пришлось затачивать карандаш, а пожилая Верна Иссоп, наконец отложила свои навязчивые вопросы о сантехнике и теперь мирно дремала в кресле, периодически всхрапывая и что-то бормоча по поводу керамики и совы.

— Это все прекрасно понятно, — сказала Амелия Гортензии. — Я залезла на пианино, чтобы между мной и отцами наших девочек было некоторое расстояние. Так я могла избежать их любовных ухаживаний. — Директриса прикрыла глаза, жалея, что не может забрать последнее предложение. Она не смела взглянуть на Гортензию, убежденная, что та теперь будет писать еще яростнее. Амелия даже представила дым, который пойдет от инспекторши, которая пытается записать все, что думает по этому поводу.

— А почему эти мужчины проявили такой интерес к вашей персоне?

Амелия вздохнула, в который раз желая, чтобы в ее кабинете открылся портал в другое измерение и унес ее как можно дальше отсюда.

— Это было последствием заклинания, изменяющего восприятие, — еще раз объяснила она.

Гортензия склонила голову набок и некоторое время рассматривала мисс Кэкл.

— Должно быть, это было довольно сильное заклинание.

Амелия решила пропустить этот комментарий мимо ушей. Она с презрением посмотрела на инспекторшу и продолжила объяснения:

— Констанс сказала, что это было…

Гортензия подняла руку.

— Простите, мисс Кэкл, но сейчас мне нужны именно ваши воспоминания. Когда мне понадобится узнать умозаключения мисс Хардбрум, я спрошу ее.

Амелия нахмурилась, удивляясь, насколько эта женщина напоминает Констанс. За последние три часа у Амелии появилось очень сильное чувство дежавю. Некоторые выражения и замечания Гортензии напомнили ей разговор с Констанс, когда она впервые объявила о своем решении взять в штат человека, не имеющего магических способностей. В голосе заместительницы явно слышалось неодобрение, а выражение лица говорило лучше любых слов. У Амелии появилось впечатление, что она ведет неравную борьбу.

Директриса сделала глубокий вдох и попыталась еще раз объяснить Гортензии все, что знала о событиях, произошедших во время родительского собрания. Она рассказывала все, что могла, не смея даже перевести дыхание, чтобы Гортензия не успела еще к чему-либо прицепиться. Наконец, закончив рассказ, Амелия сделала столь необходимый вдох.

Гортензия несколько мгновений непонимающе смотрела на директрису, а затем снова принялась что-то записывать.

— Итак, давайте подведем итоги. Ваша заместительница не только виновна в хранении в школе книг по запрещенной магии, к которым смогли получить доступ дети, но еще и применила заклинание, которое категорически нельзя удерживать более пятнадцати минут на большую группу ведьм и людей, магическим даром не обладающих.

Гортензия провела в своем планшете длинную черту.

— Я думаю, вы поступаете несправедливо… — Амелия хотела попытаться исправить ситуацию, но Гортензия перебила ее.

— Это вполне справедливо! — голос инспекторши взлетел вверх на октаву. — Речь идет о безопасности учениц! А в вашей школе они подверглись страшной опасности!

— Констанс никогда не подвергала никого опасности! — утверждала Амелия.

— То есть, вы утверждаете, что она не делала ничего, из того, что я только что перечислила? — возразила Гортензия, позволяя себе небольшую ухмылку, глядя на замявшуюся мисс Кэкл.

— Делала, но…

— Вот видите, мисс Кэкл! И я полагаю, что это только небольшая частичка того, что происходит здесь. У меня четкое впечатление, что есть еще немало случаев, когда ваша «уважаемая и авторитетная» заместительница нарушала правила и подвергала опасности здешних учениц.

— Я возражаю против вашего вывода! Констанс не будет делать ничего такого, что поставит под угрозу безопасность девочек в школе! — горячо ответила Амелия.

Гортензия медленно опустила планшет и встретилась с директрисой взглядом.

— Я еще никого ни в чем не обвиняю. Я просто составляю объективное мнение о ситуации, поскольку сами вы, похоже, не в состоянии этого сделать.

Амелия открыла было рот, чтобы продолжать спорить, но тут же снова закрыла его. Спорить с инспектором из Гильдии ведьм было крайне неразумно.

— Там были смягчающие обстоятельства, — подчеркнула она.

Гортензия посмотрела на нее поверх блокнота.

— Думаю, мы в этом разберемся, — категорически ответила она.

* * *

Услышав стук в дверь, Энид оторвалась от книги, которую читала.

— Войдите, — пригласила она.

Дверь открылась, скрипнув несмазанными петлями, и в комнату вошла Мод.

— Мод? — удивилась Энид. — Что привело тебя сюда?

— Я заметила, что ты не пошла с нами на ужин, — сказала Мод. — И что на зельях ты села с Белиндой Бриарсвуд. Я думаю, нам пора поговорить о тебе и о Милдред.

— Ох. — Энид опустила глаза в книгу, надеясь убедить Мод, что ей гораздо интереснее читать о зельях, а не говорить о своих друзьях.

— Пошли, — позвала Мод. — Мы должны с этим разобраться. Милдред думает, что ты больше не хочешь с ней дружить. Я пыталась убедить ее в том, что это просто смешно. — Она присела на край кровати Энид. — Я надеюсь, ты не собираешься сказать мне, что я обманула Милдред?

Энид глубоко вздохнула и закрыла книгу.

— Это все из-за родительского собрания, — призналась Энид. — Все это слишком странно. Есть вещи, которые я помню ясно, как день, а есть такое, что кажется почти сказкой. — Она взглянула на Мод. — Я превратила моего брата в жабу! Конечно, я знаю, что иногда он очень сильно раздражает, но раньше я никогда не злоупотребляла своей магией!

— И ты считаешь, что в этом виновата Милдред?

Энид приподняла бровь.

— Но если бы не то заклинание, которое она применила, ничего бы не случилось!

— Мы все согласились использовать это заклинание, — напомнила Мод. — Ради Руби.

Энид вздохнула.

— Но обратное заклинание едва не разрушило школу!

Мод пожала плечами.

— Милдред сделала это для нас.

— Хм.

— Давай, Энид! — умоляла Мод. — Ей и правда сейчас очень трудно.

— Ей трудно!

— Энид, пожалуйста.

Энид покачала головой.

— Я знаю, что ты можешь сидеть здесь и говорить, что ничего страшного не произошло. Тебе может, неважно, что с тобой происходило за те несколько часов в большом зале, но я не могу просто забыть об этом!

Мод встретилась с Энид взглядом.

— Все случившееся тоже напугало меня, — призналась она. — Но Милдред не хочет об этом говорить, и я думаю, что мы можем ее понять.

Энид пожала плечами.

— Я просто хочу, чтобы она рассказала нам обо всем, что случилось.

— Она и расскажет. Просто дай ей время.

— Хорошо, хорошо, — наконец уступила Энид. — Но она должна пообещать, что хоть попытается объяснить нам все.

— Я скажу ей. — Мод замолчала, глядя на подругу. — Но до тех пор ты будешь стараться нормально общаться, ладно? — попросила она. — Я думаю, что ей сейчас куда сложнее, чем она говорит.

Взглянув на серьезное выражение лица Мод, Энид улыбнулась.

— С такой подругой как ты, я не думаю, что у Милдред есть, о чем беспокоиться!

— Так ты скажешь ей, что между вами все нормально? — упорствовала Мод, не желая уходить, пока не услышит то, что хотела.

— Как сказала мисс Кэкл, все мы должны сплотиться, чтобы пройти эту проверку, — ответила Энид.

— Почему у меня такое ощущение, что в ближайшие пару недель будет кошмар? — нервно спросила Мод.

Энид улыбнулась.

— Все будет хорошо, — пообещала она.

* * *

Ночь медленно опустилась на замок. В то время, как ученицы спали, а кошки и летучие мыши отправились на ночную охоту, некоторые старшие члены коллектива испытывали большие проблемы со сном, чем обычно.

Амелия беспокойно расхаживала по коридорам, любуясь каждым камнем и думая о том, что может сделать Гильдия ведьм, чтобы отнять это у нее.

Имоджен лежала в своей кровати, уставившись в потолок и с сомнением думая о стирающем память заклинании, наверняка наложенном на нее.

Давина ворочалась в кровати, бормоча слишком смелые предложения Экберту Хэлибору, которые никогда бы не решилась высказать ему при встрече.

Констанс толкнула тяжелую деревянную дверь и шагнула в темноту большого зала, вздрогнув, когда порыв холодного воздуха окутал ее. Она никогда не испытывала необходимости много спать, но за прошедшую неделю спать стало невозможно вообще. Ей не хотелось связывать события, произошедшие во время родительского собрания и свою бессонницу, но когда одна бессонная ночь следовала за другой, это уже нельзя было просто проигнорировать.

Констанс отогнала эти мысли прочь, сделав пару шагов по темному, молчаливому залу. Глаза изучили детали комнаты, и женщина убедилась, что ничто не изменилось, ничего не изменили. Большой зал выглядел именно таким, каким они оставили его: изодранные остатки украшений безвольно повисли на почерневших стенах. Женщина щелкнула языком. Нужно было что-то делать, чтобы восстановить ущерб, причиненный большому залу. Это было центральное помещение в школе Кэкл.

Констанс прошла дальше. Ее шаги эхом отдавались по каменным плитам пола. Внезапно пробежавшийся холодок по спине, заставил ее остановиться. Развернувшись на пятках, женщина внимательно посмотрела в самый дальний угол комнаты, уверенная, что там в полумраке, что-то беззвучно шевелилось. Некоторое время она напряженно вглядывалась, а потом глубоко вздохнула. Констанс покачала головой, пытаясь избавиться от чувства неловкости, которое испытала. Существо ушло. Заклинание сделало свою работу и школа была свободна от его влияния. Она сделала еще один шаг. Но если это так, почему она чувствует необходимость приходить сюда каждую ночь и стоя в темноте прислушиваться к чему-то, чего тут явно не было?

Констанс сгибала пальцы, чувствуя, как ее магия отзывается на эти движения. Она сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Ее магия по-прежнему с ней, и еще не было случая, чтобы она подвела свою хозяйку.

Закрыв глаза, женщина застыла на месте, прислушиваясь к магии в воздухе, к тому, как она медленно возвращается, заполняя пустое пространство.

Констанс глубоко вздохнула, ощущая знакомое присутствие магии вокруг. Со временем все придет в норму, ей нужно просто быть терпеливой и позволить событиям идти своим чередом.

* * *

Гортензия сидела на полу своей комнаты, по-турецки скрестив ноги, и смотрела на кроваво-красный кристалл, располагающийся перед ней. Она смотрела, как блики света плясали по его поверхности, говоря о том, что сфера была почти готова.

Подхватив волшебную книгу, Гортензия пролистала страницы, ища нужное заклинание. Какая-то ее часть ненавидела пользоваться этим кристаллом. Она ненавидела тот факт, что у нее было недостаточно магии для использования заклинаний. Это была не ее вина в том, что она так и не сдала выпускные экзамены по практике использования заклинаний. Женщина закрыла глаза и попыталась очистить свой разум. Сейчас было не время отвлекаться на вещи, произошедшие много лет назад. Сейчас нужно было сконцентрироваться на восстановлении баланса.

Гортензия прижала книгу пяткой, чтобы она не закрылась. Заклинание стирания памяти было очень опасной вещью. Вещью, которую можно было использовать только в чрезвычайных ситуациях. Голос Хекети Метлы заполнил ее разум. Непрошеный образ бывшей учительницы отчетливо встал перед глазами. Женщина вздохнула и попыталась сконцентрироваться на нужных словах. Она собиралась снять заклинание, наложенное на Имоджен Дрилл. Гортензии удалось кое-что подслушать в коридорах и даже полистать личный дневник самой мисс Дрилл.

Имоджен явно читала папку. Видела все, что Хекети Метла проделывала со своей лучшей ученицей. Гортензии же самой очень хотелось изучить эту папку, хотелось убедиться в том, что то, что она всегда думала о Констанс Хардбрум — правда. Она сделала глубокий вдох и сосредоточилась на кристалле. Если у нее все получится, то она снимет это заклинание, и правда выплывет наружу.

Гортензия начала зачитывать слова реверсивного заклинания, слегка спотыкаясь в особо сложных местах. Она ощутила бурление магии внутри кристалла и сжала кулаки, еще больше сосредоточившись на заклинании.

* * *

Имоджен сидела в кровати, выпрямив спину. Ее лицо блестело от пота. Ее сердце сильно колотилось, а сама она пребывала в шоке. Женщина оглядывала комнату, ища хоть какой-то признак незваного гостя. Она провела рукой по волосам, пытаясь расслабиться. Имоджен чувствовала, будто что-то находилось с ней в одной комнате и копалось в ее вещах. И даже больше — в ее воспоминаниях. Она тряхнула головой, пытаясь отогнать эти мысли. Это был дурацкий сон, и ничего более.

Женщина снова легла и уставилась в потолок. Мысли бродили в ее голове, и она не была уверена, что ей это нравится. Ей только удалось избавиться от них, и теперь они вернулись снова…

* * *

Гортензия громко выругалась, почувствовав, как заклинание достигло своей цели и рассеялось в воздухе. Она была близко, очень близко, но что-то вызвало магический сбой. Женщина захлопнула книгу заклинаний с гораздо большей силой, чем оно того стоило и посмотрела на бледно-красный кристалл. Заклинание использовало всю магию, которую она могла собрать. Теперь придется подождать несколько дней, прежде чем она сможет попытаться снова. Гортензию бесило то, что Констанс применяла заклинания без всяких магических книг и подсказок. Она просто применяла заклинания, даже не задумываясь об этом. Ворча, Гортензия начала убирать магические атрибуты, решив утром снова начать собирать магию.

* * *

В темноте большого зала раздался треск и сверкнула небольшая вспышка света. Появившееся существо жадно поглощало магию, разлитую в воздухе. Оно долго ждало, когда магия снова наполнит воздух, отчаянно нуждаясь в ней, чтобы вернуться. Существо проклинало практически полное отсутствие тут магии. Это вынуждало его находиться именно в этом месте, не имея возможности переместится туда, где концентрация магии была больше. Ему нужен был сосуд. Только так оно смогло бы передвигаться по школе. Существо зашипело от досады и отползло в тень. Время наступит. Ему просто нужно быть терпеливым и найти подходящий сосуд. В школе появились две новых ведьмы, и одной из них наверняка понравится то, что оно могло предложить…