Тропа в прошлое (гет)

Через полчаса все четверо стояли около заброшенного дома, окруженного покосившейся кованой изгородью. Простым Alohomora створки ворот были открыты, и ребята по заросшей травой тропинке двинулись к высокому крыльцу.

Дверь была не заперта. Первым зашел Джеймс и замер: перед его взором предстала не просто заброшенная, покрывшаяся десятилетней пылью гостиная, а помещение, которое было раскурочено до основания. Говорить о целостности мебели не приходилось, казалось, что здесь просто в течение получаса орудовали самыми убойными заклинаниями.

— Уборка бы здесь точно не помешала, — произнес Скорпиус, осматривая гостиную. — Думайте, авроры тут хоть что-то ценное оставили?

— Я бы на твоем месте сказал «целое», — ответил Ал.

Пробираясь сквозь груды обломков и разбросанных по полу книг, Лили все же дошла до лестницы на второй этаж, пока парни пытались найти хоть что-то в гостиной. Лестница была в неплохом состоянии, и Лили все же решилась подняться. На втором этаже дело обстояло так же плачевно, как и на первом: двери комнат были настежь распахнуты, одежда из шкафов небрежно выкинута, а кровати перевернуты. Книги и пергаменты разбросаны по полу, видно, авторы пытались найти что угодно, что представляло бы для них полезную информацию. Вскоре Лили достигла своей цели — комнаты Беллатрисы: темные стены и плотные шторы, на потолке огромных размеров антикварная люстра, кажется, еще средних веков, со старыми огарками свечей.

В углу комнаты стоял комод, сделанный из массива черного дерева. Ящики его были вытащены и грудой лежали рядом. Лили присела около них и начала неспешно разбирать те пергаменты, что лежали в нем. Среди кучи бесполезного хлама, она все же нашла то, что привлекло ее внимание — старое письмо, скрепленное семейной печатью Лейстрейнджев.

«Я начал ненавидеть тебя почти сразу, как родители упомянули в первый раз твою фамилию. У меня и так была невеста во Франции, девушка, которую я любил, а потом в моей жизни появилась ты, и все мое будущее рассыпалось, но никто этого даже не заметил. Я вернулся в Англию, прибыл к тебе, а потом по советам Розье и Эйвери примкнул к Темному Лорду. Это, наверное, было единственное хорошее решение, которое я принял после того, как попрощался с Францией.

Ты ненавидела меня почти так же, как и я тебя. Возможно, именно поэтому Лорд считал нас чуть ли не идеалом семейной жизни, ставил в пример всем Пожирателям смерти. А я все это время задыхался, тонул в ненависти к тебе, и вокруг воздух был будто пропитан зельем Жидкой смерти. Но ты, казалось, почти не чувствовала этого, хотя, что я мог знать о твоей жизни? Да ничего! Ты навсегда осталась для меня загадкой, решения к которой просто нет.

Впрочем, я не особо и старался найти его. Зачем? Ведь наше совместное пребывание — всего лишь вынужденная необходимость. Когда все закончится, поверь, я уеду. Мне будет плевать на все, что будет твориться вокруг. Я поеду к ней, к той, которая будет ждать меня хоть вечность, так же как и я встречи с ней.

Теперь ты видишь, почему я так стараюсь хоть на миллиметр приблизить победу Темного Лорда. И не говори ему, не смей! Ты не знаешь любви, поэтому не вправе осуждать неистинность моих побуждений. Я за него... И ему плевать почему! И тебе должно быть плевать. Когда-нибудь ты поймешь, хотя и понимаю, что не сейчас, не сейчас...»

На глазах Лили наворачивались слезы. В ее голове все складывалось воедино: то, что они увидели вчера — не простое проявление жестокости и подлости, а отчаяние влюбленного человека, его боль, вылившаяся в единственное доступное на тот момент средство выражения.

Спустившись вниз, она отдала письмо мальчикам, которые, быстро прочитав его, теперь стояли и думали о том, что делать дальше, а Скорпиус нежно обнимал Лили и гладил ее по распущенным локонам.

— Их жизнь была адом, — тихо всхлипнула она.

— Да уж, — вздохнул Ал и поднял с пола очередную книгу, но не прошло и пары секунд, как он вскрикнул: — Мерлинова борода! Что это?

Страницы книжного блока медленно начали изменяться и превращаться в аккуратно сложенные письма, ворохом рассыпающиеся из корешка.

— Видимо, это был тайник, — пристально глядя на происходящее, произнес Джеймс.

— Это и так ясно, вопрос в том, почему он среагировал на Ала? — приподняв бровь, поинтересовался Скорпиус.

— Да какая разница, разве вам не интересно, от кого все эти письма? — перебила их Лили, опустившись на колени и начав перебирать пергаменты. — Они все адресованы Лестрейнджу.

— Неудивительно, видимо, это все послания той француженки, к которой он надеялся вернуться, — присоединившись к сестре, произнес Джеймс.

— Думаете, она все еще жива? — спросил Ал, в руках которого от книги осталось лишь ляссе в виде тонкой серебреной цепочки с небольшим кулоном в виде соловья.

— Кто знает, — тихо ответил Скорп, стоя в стороне от Поттеров.

Лили, до этого погруженная в чтение писем, вдруг встрепенулась и подняла голову на Малфоя:

— Мы можем это узнать. Здесь сказано, что ляссе — это своего рода портал. Если раскрутить его по кругу и свистнуть, то мы окажемся рядом с ней, где бы она ни находилась. Попробуем?

— Ну… — начал было Ал, но был тут же перебит Джеймсом.

— Конечно, сестричка, — вырвав из рук брата серебряную нить. — Поехали!

Через пару мгновений они были на аккуратно выстриженной лужайке, а в ушах все еще стоял свист.

— Кажется, мы на месте, — нерешительно произнесла Лили, расправляя полы своей юбки. — Кто постучит в дверь?

Скорпиус быстро поднялся по невысокому крыльцу и осторожно ударил небольшим дверным молоточком — никто не отозвался. Через минуту он снова постучал, но ответа так и не последовало.

— Видно, никого дома нет, — развернувшись, с досадой проговорил он. — Оставим записку?

— Да, конечно, — воодушевилась Лили и, оторвав небольшой листочек от ближайшего куста, трансфигурировала его в пергамент.

«Здравствуйте, Изабелла,

Вы, к сожалению, не знакомы с нами, но нам очень хотелось бы с Вами встретиться. Пожалуйста, свяжитесь с нами по каминной сети, как только сможете. Адрес — Шетлендский остров Анст, Харольдсвик, улица Тренс, дом 3.

Мы очень надеемся на Ваш скорейший ответ, Лили, Джеймс и Альбус Поттеры!»

— Значит, ее зовут Иззи? — спросил Ал.

— По крайней мере, именно так она подписывала свои письма Лестрейнджу, — пожала плечами Лили.

Свернув пергамент пополам, она оставила записку под дверным молотком и, подойдя к Скорпиусу, прильнула к нему.

— Я уверен, она нам ответит, — прошептал тот.