Инферно (джен)

Следуя по коридорам за мистером Роун-Уэббом к тому месту, где упала мисс Хардбрум, Этель чувствовала, как ее сердце учащенно бухает в груди, и старалась унять нахлынувшую панику. В свое время они частенько шутили по поводу мисс Бэт, но что именно испытывает учительница во время этих панических атак, Этель поняла только несколько минут назад. Выйдя во внутренний двор, она вгляделась в мрачную тьму. Девочка чувствовала присутствие магического шита над школой. Он тяжким бременем ложился на ее разум, ощущаясь почти физически. Девочка чувствовала, что у нее начинается клаустрофобия. Она никогда не испытывала ничего подобного раньше и теперь не имела ни малейшего представления, что делать.

Мисс Хардбрум нашла Этель, когда та была практически на грани обморока. У девочки кружилась голова, и ей было трудно дышать. Учительница попыталась успокоить ее, но паника только возросла. События предыдущего дня крутились в голове, постоянно повторяясь. Этель слышала, как мисс Хардбрум спрашивала, все ли с ней в порядке, а не получив ответа, начинает читать заклинание. Следующее, что Этель поняла, это то, что снова может дышать, а мисс Хардбрум лежит на земле без сознания, а вокруг ее пальцев танцуют крохотные язычки пламени…

Этель немного отошла в сторону, пропуская вперед мисс Кэкл, которая выбежала во двор, истерично крича «Констанс»! У девочки все еще немного кружилась голова, а теперь ко всему прочему у нее проснулось ужасное чувство вины. Она думала, что если бы справилась с ситуацией самостоятельно, как и подобает члену семьи Хэллоу, то мисс Хардбрум не пришлось бы накладывать заклинание, чтобы успокоить ее и тогда ничего бы не случилось.

Верховный волшебник уже был во дворе. Волшебники были первыми людьми, которые встретились Этель, когда она искала кого-то, чтобы позвать на помощь. Хэлибор применял заклинания, пытаясь потушить пламя, но безрезультатно.

Этель осторожно подошла поближе, стараясь глубоко дышать, чтобы успокоиться. Мисс Кэкл еле держалась, да и мистер Роун-Уэбб был бледный, как полотно. Они с отчаянием смотрели друг на друга, не зная, что и как надо делать. Трое взрослых разговаривали друг с другом, но ничего из их планов или предложений не имело смысла. Этель подошла вплотную и опустилась на колени рядом с мисс Кэкл и ее заместительницей.

— Мисс Хардбрум, — тихо позвала она, осознавая, что ее голос дрожит, и прикладывая все силы, чтобы держать себя в руках. Она сама готова была упасть в обморок, только бы мисс Хардбрум снова пришла в себя. — Мисс, вы меня слышите?

Учительница слегка дернулась и очень тихо сказала:

— Боль стихает. — Этель увидела, что огоньки, танцующие возле пальцев мисс Хардбрум стихают, превращаясь в струйки дыма. — Просто дай мне пару минут.

Этель могла бы поклясться, что учительница говорила сквозь плотно стиснутые зубы. Присмотревшись, она увидела блестящие слезы, которые скапливались под ресницами мисс Хардбрум, грозя вот-вот побежать по щекам. Это поразило Этель гораздо больше, чем события всего этого тяжелого дня. Никто никогда не видел, чтобы мисс Хардбрум плакала. Это было что-то, совершенно не связанное с ее жестким, авторитетным образом. Способность плакать и чувствовать боль открыла ее человеческую сторону.

— Мисс Кэкл, — сказала Этель, — она приходит в себя.

Последние струйки дыма растаяли в вечернем воздухе, и мисс Хардбрум открыла глаза, несколько раз моргнув и потянувшись за платком, чтобы вытереть непрошенные слезы.

— Ах, Констанс, — сказала мисс Кэкл с огромным облегчением. — Пожалуйста, не делайте больше так.

— Я это не планирую, — пробормотала Констанс, но в ее голосе не было обычного сухого сарказма, а только бесконечная усталость.

— Пожалуй, мы можем смело сказать, что вам, Констанс, в будущем стоит воздержаться от произнесения заклинаний, — сказал Верховный волшебник.

— Что? — На лице мисс Хардбрум отразился ужас, и она не обращая внимания на руку мисс Кэкл, мгновенно приняла сидячее положение.

— Если вы собираетесь падать в обмороки всякий раз, как вы произносите заклинание… — начал мистер Роун-Уэбб, но мисс Хардбрум перебила его.

— Я могу заверить вас, мистер Роун-Уэбб, что на меня влияют только самые сложные чары, — холодно сказала она, и Этель слабо улыбнулась, уверенная, что ее учительница зельеварения почти пришла в норму. — Я не собираюсь применять заклинание для успокоения паники или поднятия магического щита в ближайшее время. Сейчас, Этель, я пришла, чтобы поговорить с тобой.

— Констанс, — укоризненно сказала мисс Кэкл. — Это вполне может подождать. Я сама поговорю с девочкой, а вам лучше прилечь.

— Нет, директриса, я предпочитаю закончить то, что начала. — Мисс Кэкл засопела, а Этель показалось, что она услышала, как мисс Хардбрум еле слышно добавила: — И если я прилягу, нет никакой гарантии, что я снова встану.

Девочка тряхнула головой, думая, что это затуманенное паникой воображение играет с ней злые шутки, заставляя ее слышать то, чего на самом деле не было, и направилась следом за учительницей зелий в одну из пустых классных комнат. И тем не менее, от ее взгляда не ускользнуло то, как двигается мисс Хардбрум. Ее шаги были очень осторожными, а рука выставлена немного вперед, чтобы смягчить падение, если она споткнется.

Как только они вошли в комнату, Этель аккуратно прикрыла дверь, и повернувшись, увидела, что мисс Хардбрум уже опустилась на стул. Пройдя в класс, девочка молча опустилась напротив нее.

— С тобой все в порядке, Этель? — серьезно спросила мисс Хардбрум. — Я не шутила, говоря что не буду в ближайшее время применять заклинание, успокаивающее панику. — Она вздохнула и облизала губы, что Этель определила, как нервный жест.

— Я в порядке, — соврала Этель. Ей все еще было плохо, и она была ошарашена, но тем не менее, она чувствовала, что уже достаточно успокоилась, и ее не настигнет очередной приступ паники. — О чем вы хотели поговорить?

— Этель, я надеюсь, ты осознаешь, что твоя тетя Изабелла была матерью Делии Шпиндер?

Этель невозмутимо кивнула, все еще пытаясь уложить в голове всю эту ситуацию. Это казалось слишком сюрреалистичным, чтобы поверить в это, и все же Этель всегда подозревала, что у ее умершей тети были свои скелеты в шкафу. Ее тетя Асейдора изредка говорила что-то такое, но Этель всегда пропускала эти слова мимо ушей, считая кризисом среднего возраста.

— Для того, чтобы врожденная магия Делии пробудилась, она должна быть принята обоими родителями.

— Я знаю, — пробормотала Этель. — Я была в библиотеке, когда Мод нашла эту информацию в книге. Но Изабелла мертва. — Девочка сделала глубокий вдох и посмотрела в глаза учительнице зелий. — Я полагаю, вы говорите мне это потому, что я должна занять ее место?

Мисс Хардбрум кивнула.

— Ты должна принять Делию, как члена своей семьи, чтобы сила Связи пробудилась.

— Я знаю. — Этель вздохнула. Теоретически с этим не было проблем, просто это все оказалось таким… внезапным. — Произошло слишком много всего, что я должна принять. К тому же я знаю, что мы висим на волоске между жизнью и смертью… — Она почувствовала, что ее дыхание снова начинает ускоряться и заставила себя успокоиться, поймав одобрительный взгляд мисс Хардбрум. — Я имею в виду, что еще даже не познакомилась с этой девушкой.

Мисс Хардбрум снова кивнула.

— Тогда, возможно, пришло время поближе познакомиться с неожиданным прибавлением вашей семьи? — спросила она, осторожно вставая и направляясь к выходу, немного задержавшись в дверях, давая Этель право выбора. Этель тоже встала с места, и вместе они направились в учительскую.

— Какая она? — вдруг спросила Этель. Тот факт, что Делия и мисс Хардбрум успели побеседовать в подземельях ни для кого не было секретом. Этель уже перестала пялиться на распущенные волосы мисс Хардбрум, практически привыкнув к их виду, хотя было немного странно видеть учительницу такой, но без остроконечной шляпы.

— Она… — Мисс Хардбрум сделала паузу, чтобы подобрать правильные слова. — Она нормальная. Я уверена, что это единственный способ описать ее. Она кажется очень рассудительной и совершенно обычной. Я думаю, ты ей понравишься.

К этому времени они подошли к учительской, и мисс Хардбрум вошла внутрь. Отстав на полшага, Этель последовала за ней. На учительницу зелий сразу же налетела мисс Бэт, спрашивая, как она себя чувствует. Этель смотрела на Делию, по-настоящему видя ее в первый раз. Она была не очень похожа на тетю Асейдору, а поскольку Асейдора и Изабелла были близнецами, казалось естественным предположить, что сходство будет более явным.

— Ты, должно быть, Этель, — произнесла Делия одними губами, зная, что в том шуме, который устроили учителя, девочка ее все равно не услышит. Этель кивнула и двинулась вперед к стулу, стоящему рядом со стулом Делии.

— Я полагаю, что должна официально представиться, — сказала девушка, дождавшись, когда Этель сядет. — Я — Делия, твоя давно потерянная кузина, о которой ты никогда не слышала. — Она улыбнулась и на мгновение Этель показалось, что она смотрит на одно из многочисленных изображений Изабеллы, хранящихся у них дома. — Может, пойдем в более тихое место? — Делия кивнула на учителей, все еще спорящих друг с другом. Теперь в дискуссию вступила еще и мисс Дрилл, хотя Этель не могла сказать, на чьей стороне она была. Девочка кивнула в знак согласия, и они вместе покинули учительскую, выйдя в прохладный коридор и бесцельно направляясь вперед. Делия засунула руки в карманы своего плаща.

— Я точно также потрясена, как и ты, — сказала она. — Я ничего не знала о моем рождении и семье до сегодняшнего утра. И вдруг у меня появилась не только семья, в которой я выросла, но еще и отец с кузиной.

— Три кузины, на самом деле, — усмехнулась Этель. — У меня есть еще две младшие сестры. Не говоря уже об остальных многочисленных родственниках.

— Черт побери, теперь покупать рождественские подарки станет настоящим кошмаром, да?

Этель рассмеялась и посмотрела на темное небо во дворе. Она знала, что сейчас ночь, и было бы темно, даже если бы щита не было, но полное отсутствие звезд вызывало у нее чувство неловкости, и она непроизвольно ждала появления ощущения тяжести в груди, говорящего о надвигающейся панике. Она повернулась к Делии и присела на лавочку, снизу вверх глядя на замок. Эта девушка не пыталась быть кем-то, кем не являлась. Она просто хотела продолжать жить своей обычной жизнью, без того хаоса, что вызывала везде, где появлялась… Этель почувствовала, что ее дыхание снова начинает учащаться. Она закрыла глаза и постаралась не впадать в панику. Она была Хэллоу, и две панические атаки за полчаса было не то, что от нее ожидали. Внезапно девочка почувствовала мягкое прикосновение к своему плечу.

— Возьми. — Делия протянула Этель бумажный пакет, без сомнения извлеченный откуда-то из глубин ее сумки. — Дыши в него.

Этель сделала так, как ей сказали, и постепенно ее дыхание замедлилось.

— У моей мамы клаустрофобия, — рассеянно объяснила Делия. — Всегда нужно быть готовой. — Она достала из сумки пакет с конфетами и предложила их Этель, которая к тому времени уже достаточно успокоилась, чтобы нормально дышать.

— Хочешь конфету? — спросила она, засовывая в рот одну из них. — Они мятные и вполне подходят к ситуации.

Этель с радостью приняла предложенное угощение. Они молча сидели на лавочке, изредка делая предположения о том, что сейчас происходит в учительской. Этель посмотрела на Делию и пришла к выводу, что, в конце концов, будет совсем не трудно принять ее как свою кузину и признать Связью.