Взломщик Бильбо Бэггинс (джен)

И вновь потянулись дни и дороги. Через Мглистые Горы тянулись десятки тропинок и дорог, вот только большинство из них вели или в тупик, или в ненужную для отряда сторону. Путники поднимались всё выше в горы, дорога становилась всё труднее. Временами со склонов скатывались каменные глыбы, угрожая похоронить путников под завалом, но пока им везло. Далеко позади остались Дом Элронда и зелень лесов и полей, сейчас вокруг простирались лишь каменистые склоны и обрывы. Стихли песни и шутки — гномы опасались эха, которое могло обрушить на них камнепад. Да и вообще — настроение у всей компании заметно снизилось — по сравнению с теми днями, когда они только-только покинули Ривенделл. Тогда им казалось, что они быстро преодолеют Горы, быстро доедут до Эребора и быстро найдут заветную дверь. Подобное настроение преобладало у Фили, Кили и других молодых гномов; те же, кому приходилось раньше бывать в странствиях и походах, были не так оптимистичны. Хоббиту тоже было нелегко — в отличии от мага и гномов Бильбо не доводилось раньше бывать в горах, и резкое изменение обстановки отрицательно отразилось на его самочувствии. Хандра, озноб, слабость. Гэндальф и гномы заметили недомогание взломщика довольно быстро (что делает им честь) и их это немало встревожило. Маг пробовал пичкать хоббита какими-то травками и зельями и, то ли они помогли, то ли организм Бильбо адаптировался к обстановке, но вскоре взломщик почувствовал себя гораздо лучше.

Помимо непогоды и камнепадов путникам грозила и другая опасность. Гномы уже много лет не ходили этой дорогой, но Гэндальф бывал тут и знал, что с тех пор, как драконы выжили отсюда людей и гоблины расселились здесь после проигранной гномами битвы при рудниках Мории, зло безнаказанно царит в Пустоземье и путников всюду подстерегают опасности. Поэтому надо было быть всегда готовым к неприятностям.

И однажды эти неприятности настигли наших героев. Началось всё с того, что отряд попал в грозу, да ещё в какую! Всякий знает, как страшно бушуют гром и молнии в горах, ночью, когда две грозы идут войной друг на друга. Молнии раскалываются, ударяясь об вершины, скалы содрогаются, ужасные раскаты грома сотрясают воздух, эхо разносится по всем пещерам и углублениям, и тьма наполняется оглушающим грохотом и сверканием.

Бильбо никогда ничего подобного не видел и даже вообразить не мог. Они находились высоко в горах на узкой площадке, на краю головокружительного обрыва, отвесно уходящего вниз. Они устроились на ночлег под нависшей скалой; Бильбо лежал, уютно устроившись в спальном мешке, мысленно восхваляя свою предусмотрительность и с превосходством посматривая на кутавшихся в одеяла гномов. И всё бы хорошо, но хоббита, как и остальных, беспокоило неприятное соседство — по другую сторону долины обосновались каменные великаны, которые перебрасывались каменными обломками. Грохот стоял неимоверный! Помимо этого вскоре усилился ветер и с небес обрушился ливень. Дождь и град хлестали со всех сторон и навес перестал быть защитой. Тут неуютно стало даже взломщику — спальник, хоть и был тёплым, не был непромокаемым, так что вскоре хоббит, сердито бурча, покинул своё промокшее убежище.

— Так не годится! — сказал Торин. — Если даже нас не сдует ветром, или не смоет дождем, или не поразит молнией, то любого может схватить великан и поддать ногой, как футбольный мяч.

— Коли знаете местечко получше, так возьмите и отведите нас туда! — сварливым тоном отозвался Гэндальф, которого тоже не радовало соседство великанов.

После некоторых препирательств решили послать Фили и Кили поискать убежище поудобнее. Зрение у них было острое, а поскольку они были моложе других гномов лет этак на пятьдесят, то им всегда давали такие поручения (когда становилось ясно, что бессмысленно посылать Бильбо). Взломщик с подобным выбором разведчиков спорить не стал (ещё чего!) лишь вжался поплотнее в скальную стену, внимательно поглядывая в сторону великанов — не хотелось бы словить случайную глыбу. Спустя некоторое время вернулись братцы-гномы. Ветер стал почти ураганным, так что передвигались они едва ли не ползком, держась за всё, что можно, чтобы не сдуло в пропасть.

— Мы нашли сухую пещеру, — заявили они, — тут за углом. Там всем хватит места, для пони тоже.

— А вы как следует ее осмотрели? — спросил волшебник. Он-то знал, что горные пещеры редко пустуют.

— Еще бы! — ответили они, хотя всем было ясно, что осмотреть внимательно у них не хватило времени — так быстро они вернулись.

Однако, хоть и была возможность того, что в пещере их могут подстерегать неприятности, выбора у них не было, поэтому отряд, осторожно ведя в поводу пони, направился к пещере. Она и впрямь оказалась совсем недалеко, прячась за выступом. В пещеру вёл небольшой проход — как раз подходящий, чтобы провести пони без поклажи. Пещера была не очень большой и вполне уютной. Маг, не желая рисковать, зажёг свой посох и вместе с Торином осмотрел все закоулки пещеры. Ничего не обнаружив, они было успокоились и готовы были присоединиться к остальным гномам, которые начали разбирать поклажу, выискивая сухие вещи, но тут их остановил Бильбо, внимательно осматривающий пещеру профессиональным взглядом и заметивший кое-что подозрительное.

— Гэндальф, посветите-ка сюда! — попросил взломщик мага, указывая на дальнюю стену пещеры.

Волшебник, переглянувшись с гномом, приблизился к хоббиту и спросил:

— Нашли что-то необычное, мистер Бэггинс?

Бильбо, получив дополнительное освещение, окончательно убедился в своём подозрении и кивнул.

— Здесь потайной ход! Видите? — взломщик провёл ладонью вдоль тонкой — с человеческий волос — линии, очерчивающий квадрат потайного хода. Ход, кстати, был более обширен, чем выход на улицу — пони через него прошли бы даже нагруженные доверху.

Маг и гном, приблизившись вплотную, с трудом разглядели замаскированный вход, после чего уважительно кивнули хоббиту.

— Изумительно, мистер Бэггинс! — похвалил хоббита Гэндальф. — Выше всяких похвал!

Гном согласно кивнул. Бильбо небрежно отмахнулся — мол, пустяки! Мысленно же он самодовольно напыжился: ай да я! Хомяк сделал очередную запись в блокнотике: "обнаружение потайной двери", после чего задумался — какую же награду за это потребовать? Бильбо, оставив его в тяжких раздумьях, спросил у Гэндальфа:

— Что будем делать? Останемся или уйдём?

Волшебник подумав и бросив взгляд в сторону выхода — на улице по прежнему бушевала непогода, переглянулся с Торином и решительно сказал:

— Остаёмся! Только обязательно выставим караул — у обоих выходов из пещеры!

После этих слов они вернулись к остальной компании и "обрадовали" их новостью о потайном выходе. Ойну и Глойну, которые собирались развести костёр, пришлось об этом забыть. Тогда все расстелили мокрую одежду прямо на земле, вытащили сухую из тюков, завернулись в одеяла, достали трубки и принялись пускать колечки. Гэндальф, чтобы доставить друзьям удовольствие, окрашивал колечки в разные цвета и заставлял плясать под сводами. Путешественники болтали-болтали и совсем забыли про грозу. Они обсуждали, что каждый сделает со своей долей золота (сейчас оно не казалось им недоступным). Потом они один за другим заснули, не забыв выставить часовых.

Бильбо не давала покоя эта потайная дверь. Вся его внутренняя сущность профессионального взломщика громко вопила о том, что этот проход может открыться в любой момент, и тогда им не поздоровится, поэтому хоббит, несмотря на наличие часовых, старался спать вполглаза. Но всё же в конце концов сон сморил его окончательно и он не заметил, что часовые — а ими были Ори и Ойн — тоже не выдержали борьбы со сном и задремали. Хоббиту снилось, будто трещина в задней стене пещеры растет, раскрывается все шире и шире; ему стало страшно, но он не мог крикнуть, не мог пошевелиться и просто лежал и смотрел. Потом ему приснилось, будто пол пещеры наклоняется и сам он падает, катится — неизвестно куда!

Он сильно вздрогнул и проснулся и тут же понял, что то был не совсем сон. Трещина в конце пещеры действительно разошлась и превратилась в широкий проход, в щели мелькнул хвост последнего пони и исчез. И тут Бильбо завопил, да так громко и пронзительно, как умеют вопить только хоббиты, несмотря на свой маленький рост. И тогда в одно мгновение, не успели бы вы проговорить «ой, стой!», из трещины посыпались гоблины, большие-пребольшие, уродливые-преуродливые — несметные толпы гоблинов. На каждого гнома их пришлось по шесть штук, и даже на Бильбо — два. Не успели гномы и глазом моргнуть, как оказались схвачены и утащены в проход. Однако крик хоббита не пропал даром — Гэндальф, мгновенно проснувшийся и мгновенно сориентировавшийся в обстановке, успел приложить подбежавших к нему гоблинов чем-то магическим. Яркая вспышка, несколько гоблинских трупов, а мага и след простыл! Проход закрылся и хоббита вместе с гномами поволокли вглубь запутанных ходов и коридоров. Темень стояла беспросветная, но гоблины прекрасно ориентировались в этом лабиринте — ничуть не хуже, чем мы ориентируемся во дворе своего дома. Вели себя гоблины очень грубо — нашим героям досталось множество щипков и подзатыльников. А ещё гномы и хоббит выслушали много нового о своей родословной, а также о том, что с ними скоро сделают — начиная от жестоких пыток и кончая обеденным котлом. Наконец впереди замерцал красный свет — видимо, они приближались к пункту назначения — и гоблины грянули песню:

Хлоп! Стоп! Вот тебе в лоб!

Глядь! Хвать! Как тебя звать?

Живут гоблины тут,

Эй, смелей, сюда!

Стук! Звон! Топот и стон!

Раз-два — молоток! Три-четыре — свисток!

Вперед в подземный ход,

Эй, шевелись побыстрей!

Треск! Свист! Кнут, хлыст!

Бей и стучи! Рычи и мычи!

Врешь, врешь! От нас не уйдешь!

Гоблины пьют, хохочут, поют —

А ну-ка вперед, в подземный ход,

Живей, живей, живей!

Оптимизма песенка нисколько не прибавляла, к тому же гоблины ко всему прочему достали кнуты и стали подгонять пленников ударами. Гномы стонали, шипели, матерились, но бежали туда, куда их направляют. Хоббиту, к счастью, доставалось меньше всех и он, пользуясь тем, что стало светлей, стал внимательно посматривать по сторонам, надеясь на побег. Про себя же он размышлял о том, что приключений становится слишком уж много, а ведь они ещё и половину пути не прошли! Наконец они ввалились в огромную пещеру и можно было немного осмотреться.

Посредине пылал большой красный костер, по стенам горели факелы, в пещере было полно гоблинов. Все они загоготали, затопали ногами и захлопали в ладоши, когда внутрь вбежали гномы и Бильбо. За ними, гикая и щелкая кнутами, следовали погонщики. В углу сбились в кучу пони, на земле валялись тюки и мешки, вспоротые и развороченные; гоблины рылись в них, обнюхивая вещи, ощупывая их и переругиваясь. Как это ни печально, гномы больше никогда не видели своих отличных пони, в том числе крепенького веселого белого, которого одолжил Гэндальфу Элронд, так как лошадь не смогла бы пройти по горным тропам. Скажу по секрету: гоблины едят лошадей, и пони, и осликов, и кое-кого еще и вечно голодны. Но сейчас пленникам было не до пони, они думали только о себе. Гоблины сковали им руки за спиной, привязали всех гуськом к одной длинной цепи и поволокли в дальний угол пещеры. Бильбо болтался в самом хвосте. Взломщик, хоть и был немало напуган, всё же старался найти выход из данной ситуации. Он старался как можно точнее оценить ситуацию — нельзя ли начать переговоры? Возможно, им не помешают услуги взломщика? Бильбо сильно сомневался, что в этой дыре слыхали о "Конторе взломщиков Бэггинс", ну а вдруг? Нет, хоббит не собирался предавать гномов, но — как говорится — своя рубашка ближе к телу! Однако, прежде, чем раскрывать рот, следовало как можно лучше оценить обстановку — всё-таки это не порядочные и относительно цивилизованные орки из клана "Лютые варги", а какая-то сборная солянка диких гоблинских племён. Сожрут и не подавятся! В буквальном смысле...

В углу, в полумраке, на большом плоском камне восседал большущий гоблин с огромной головой, а вокруг стояли воины, вооруженные топорами и кривыми мечами. "Ага, вот и их Вождь! — подумал Бильбо, внимательно разглядывая местного Босса. — Или Король... Что ж, посмотрим, как пойдёт разговор." Гоблины во главе со своим Королём смотрели на гномов очень враждебно — с племенем Дьюрина у них была очень давняя вражда, которая ещё больше усилилась во времена войны за Морию. Так что конструктивного разговора здесь можно было не ждать. Гномы, видя направленные на них злобные взгляды, отвечали искренней взаимностью, матерно ругая гоблинов, вспоминая их родню до десятого колена. За это гномы (и страдающий ни за что, ни про что хоббит) огребали ударами кнутов.

— Кто эти жалкие отродья? — спросил Верховный Гоблин.

— Гномы и вот этот! — ответил один из погонщиков, дернув цепь так, чтобы Бильбо упал на колени. — Они прятались в нашей передней галерее.

— С какой стати? — обратился Верховный Гоблин к Торину. — Поручусь, что затевали какую-нибудь пакость! Подозреваю, что шпионили за моим народом! Нисколько не удивлюсь, если они воры! А еще вероятнее, убийцы! И еще, чего доброго, друзья эльфов! Ну! Что скажете?

— Гном Торин, к вашим услугам! — вежливо склонил голову Торин. — Извините, если мы вас потревожили, но мы точно не виноваты в преступлениях, в которых вы нас обвиняете. Мы шли через горы, попали в грозу, и лишь поэтому разместились в пещере.

Было видно невооружённым взглядом, что его просто корёжит от этой вынужденной вежливости. Весь его вид буквально вопил — "дайте что-нибудь острое, и тогда я вам всем покажу!" Верховный Гоблин это, конечно же, тоже заметил и с неприязненной насмешкой сказал:

— А что вы вообще делали в МОИХ горах, Торин Оукеншильд? Что, думали, я вас не узнаю? Мне не нужны здесь всякие подозрительные личности!

— Мы всего лишь шли на Восток — навестить родню, живущую В Железных Холмах, — упрямо склонив голову, произнёс Торин. Настоящую цель похода он, разумеется, называть не собирался.

— Он лжет, о величайший из великих! — вмешался один из погонщиков. — Несколько наших были поражены молнией в пещере, когда мы предложили этим существам спуститься с нами вниз. Наши умерли на месте. И потом, как он объяснит вот это? — Тут гоблин показал меч Торина — меч из логовища троллей.

Верховный Гоблин бросил взгляд на меч и испустил леденящий душу вой ярости и злобы, и все воины заскрежетали зубами, загрохотали щитами и затопали ногами. Они сразу признали меч. В свое время, когда эльфы Гондолина теснили гоблинов и сражались с ними под стенами своего города, этот меч убил сотни гоблинов. Эльфы называли его Оркрист, или Сокрушитель Гоблинов, но сами гоблины прозвали его просто Кусач. Они ненавидели его и еще больше тех, в чьих руках он находился.

"Хана! — подумал взломщик. — Переговоры окончены."

— Убийцы гоблинов! — завизжал Верховный Гоблин. — Рвите их! Кусайте их! Режьте и пинайте! В яму с крысами их! На дыбу, в пыточную! На боль и муки!

Тут он спрыгнул с трона и бросился на Торина. Тут бы и пришёл конец нашим путешественникам, но внезапно в пещере погасли все огни, а из костра к потолку пещеры взметнулся столб синего раскаленного дыма. Посыпались искры, которые больно жалили гоблинов, приводя их в растерянность и ярость. Сквозь дым и разлетевшуюся по пещере золу ничего не видели даже привыкшие к темноте гоблины. То тут, то там вспыхивали ссоры и драки. Стоял просто неимоверный шум и визг.

Внезапно сверкнул яркий клинок и Верховный Гоблин упал замертво. Остальные в ужасе разбежались.

— Все за мной! — послышался хорошо знакомый гномам и хоббиту голос.

— Гэндальф! — радостно воскликнул Бильбо. — Ты вовремя!

— Не время для разговоров! Вперёд!

Компания бросилась бежать по тёмным коридорам, не разбирая дороги. Потом, гораздо позднее, Бильбо не мог понять, как так получилось, что они не потеряли друг друга в этих лабиринтах. Сейчас же они бежали, выбиваясь из сил. Хоббит, будучи менее выносливым, чем двужильные гномы, часть пути проехал на закорках у Дори, чему был очень рад, хоть и чувствовал некоторую неловкость.

— Привал! — скомандовал маг, и все рухнули на пол, тяжело дыша.

Гэндальф вытащил меч и тот опять ярко засиял в темноте коридора.Сперва, когда вокруг были гоблины, меч пылал от гнева, а теперь он светился тихим голубым светом, довольный тем, что убил повелителя гоблинов. Ему ничего не стоило перерубить цепи, и он в два счета освободил пленников. Меч звали Глемдринг, то есть Молотящий Врагов, если помните. Гоблины прозвали его Колотун и ненавидели еще больше, чем Кусача, если это возможно. Оркрист тоже удалось спасти: Гэндальф выхватил его из рук остолбеневшего стражника. Гэндальф вообще успевал о многом подумать, и хотя не был всесилен, многое мог сделать для друзей, чья жизнь подвергалась опасности.

— Все тут? — спросил он, с поклоном вручая Торину меч. — Ну-ка: один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать… постойте, где же Фили и Кили? Ага, здесь! Двенадцать, тринадцать и мистер Бэггинс четырнадцатый. Неплохо, могло быть и хуже, но, опять же, могло быть и получше. А так — ни пони, ни пищи; где мы — неизвестно, и по пятам гонится орда разозленных гоблинов. Вперед!

И они бросились вперёд. Бильбо, немного отдохнувший за то время, что ехал на закорках у Дори, бежал наравне со всеми — какое-то время. Потом снова стал выдыхаться — ну нет у него гномьей выносливости! — и гномы стали тащить его по очереди. Они бежали изо всех сил, но... Гоблины знали эти подземелья как свои пять пальцев, и потому постепенно их нагоняли. Их злые голоса и топот ног был всё ближе. Даже гномы стали уставать. Бильбо, который на данный момент трясся на спине у Бомбура, простонал:

— И зачем я согласился на эту работу?

— И зачем только мы тебя с собой взяли? — прохрипел толстяк Бомбур в ответ, пошатываясь под тяжестью тоже далеко не худенького Бильбо.

Маг, видя в каком состоянии все находятся, решил нанести упреждающий удар. Они с Торином немного приотстали и, достав мечи, встали у поворота в коридор, который они только что миновали. Гоблины на полном ходу выскочили из-за угла и вдруг — Сокрушитель Гоблинов и Молотящий Врагов остро и ярко сверкнули им в глаза. Передние выронили факелы и испустили предсмертный вой. Средние завопили еще громче и бросились назад, сшибая бежавших за ними. «Кусач и Колотун!» — завизжали они. Началась паника, гоблины, оставшиеся в живых, опрометью помчались обратно.

Еще долго гоблины не осмеливались заглянуть за страшный поворот. Тем временем гномы успели углубиться далеко-далеко в темные ходы царства гоблинов. Сообразив это, уцелевшие гоблины снова зажгли факелы, надели мягкие башмаки и пустили вслед за гномами своих самых быстрых скороходов с острым слухом и зрением. Те помчались вперед в темноте быстро, как хорьки, и бесшумно, как летучие мыши. Если бы в коридорах стояла полная тишина, то гномы и маг услыхали преследователей. Но их собственные топот, хриплое дыхание и проклятья полностью заглушали все звуки. Потому гоблины смогли беспрепятственно догнать наших героев и напасть на них. Бильбо в это время снова бежал на своих двоих, замыкая при этом неровный строй беглецов. Взломщик не сильно доверял своему слуху — в таком то тарараме! — поэтому время от времени бросал через плечо пристальный взгляд, всматриваясь в темноту за спиной. И именно он первым заметил опасность.

— Тревога! — крикнул он, ускорив бег.

Следом с визгом и воплями метнулись гоблины. Началась толкучка, подбежали Торин и Гэндальф. Хоббита кто-то толкнул, он попытался удержать равновесие, но новый толчок — на этот раз от какого-то шустрого гоблина — швырнул мистера Бэггинса к стене, об которую он и приложился со всей дури головой. Перед тем, как потерять сознание, взломщик успел подумать: "Похоже, я не зря написал завещание!"