Честность (джен)

— Ри-и-чард! — певучий голос мисс Роджерс и её прохладная рука на его лбу извлекли Касла из хмельного полузабытья. — Милый, если уничтожить спиртное не только в этом доме, но и во всём городе, то откуда тогда взяться хорошему примеру для Алексис? Ведь её любящий отец совсем-совсем не такой. Он добрый, мужественный и ответственный человек, с присущим ему завидным самообладанием и хладнокровием.

— Мама,.. — с неохотой разлепив тяжелые веки, Рик увидел Марту. В чем-то бирюзовом, режущем глаз, она была просто ослепительна. — Я вовсе не... — и моментально сменил тему разговора: — А разве ты сегодня не с Чедом?

— Я уже была там, Ричард, но меня сильно беспокоит твоя размолвка с Кэтрин. Почему ты не поехал к ней сразу же после нашего утреннего разговора?

— Потому что аспирин не помог, — с кислой миной отшутился Касл, — и к тому же, я извинился перед ней. Вроде бы.

— Вроде бы? — недовольно переспросила Марта. Выжидающе скрестив руки на груди, она пытливо всмотрелась в мрачное лицо Рика, и тот виновато отвел глаза. — А мне кажется, мой милый, что Беккетт не поверила в твоё раскаяние. Это все равно, что его никогда и не было. Но если ваше сотрудничество — не пустой звук, то, чем скорее ты попросишь прощения, тем будет лучше.

— Мама! Да за то, что я совершил, Беккетт даже пальцем не ткнет в мою сторону! — натужно вздохнул Рик, разочарованно глядя в пустой стакан. Временное спасение было бы как нельзя кстати. — Скорее всего, на наших отношениях можно поставить жирный крест.

— О, Господи! Ричард! — сухо поджав губы, женщина в театральном жесте божественно вскинула руки. — Что за стойкий пессимизм, мой милый?

Заботливо расправив ворот рубашки, мисс Роджерс, взяв лицо Рика в ладони, оставила на его упрямом лбу яркий помадный след. Если её большой мальчик почему-то не верит в свои блестящие коммуникативные способности, то кто же ещё укажет ему на его заблуждение? Бережно огладив мощное плечо Касла, Марта бесшумно продефилировала к выходу.

— Ты сам виноват в случившемся! — обернувшись на пороге, мисс Роджерс укоризненно погрозила сыну своим тонким пальцем, но её грустная улыбка выглядела ободряюще. — Почему-то, копаясь без спросу в трагичном прошлом Беккетт, ты как-то не подумал, что напрасно бередишь старые раны и оскорбляешь память её близких. Оставить в покое мамино дело после многолетних тщетных поисков оказалось намного проще, чем завершить. И Кэтрин всеми правдами и неправдами ушла от этого, но, дорогой, именно твои бескорыстные, но неосмотрительные устремления подвергли милую девушку ненужному и тяжкому испытанию. Значит, ты должен...

— Найти выход сам, — понуро склонил голову Рик. — Я уже думаю над этим.

* * *

Этот ночной клуб на окраине Бруклина, неимоверно популярный среди всяческого сброда, по праву снискал себе недобрую славу. Под его строгой черепичной крышей, изо дня в день, из года в год вершились неправедные дела, стирались в порошок людские судьбы, и рождались новые. Здесь нещадно крутился черный нал, а его месячный оборот зашкаливал за годовой бюджет миллионного города. Полиция избегала совать сюда нос без крайней на то необходимости, и о последствиях кровавых разборок знали только их участники. Здесь каждый угол игровых залов хранил в себе мрачные тайны, а потертое сукно биллиардных столов, казалось, насквозь пропиталось стойкой неприязнью большого города. И Касл заявился сюда, чтобы доказать Беккетт, что его новая, правдоподобная теория вовсе не фикция. Этому предшествовала столь нудная и настолько изнуряющая подготовка, что и вспоминать-то не хотелось.

Успешно миновав придирчивый фейс-контроль из парочки невозмутимых, как скала, азиатов, Рик сразу же припустил в туалет. Споласкивая руки, дождался, пока комната опустеет, придирчиво осмотрел себя в мутном зеркале. Легкая небритость, вишневая рубашка, расстегнутая на пару пуговиц, неприметный пиджак и потертые джинсы. Чувак как чувак, с фаршировкой из баксов по самую макушку, и на копа совсем не смахивает (про заколку-микрофон во внутреннем кармане и миниатюрный наушник в левом ухе определённо стоит умолчать). Всего-то навсего, зашел погонять шары и, раз уж так совпало, найти человека с изувеченной рукой. Правда, эта возможная отправная точка следствия ещё не скоро бы заполнила пробелы на доске преступлений, лишь стоило припомнить злой, недоверчивый взгляд Беккетт. И Рик грустно вздохнул. Похоже, Кейт так и не восприняла его версию всерьез, а лишь посчитала, что подлизывается. А он, вообще-то, уже конкретно настроился на дело, и чтобы впустую не ломать себя, тайно переговорил с бро.

Красноречивые взгляды парней с головой выдавали их нешуточные опасения, но только Касл, реально и без эксцессов, мог проникнуть внутрь клуба, не вызывая ни у кого подозрений. И пусть его затея была изначально рисковая, Рик заученно твердил, что, отказавшись ото всех претензий, готов подписывать подобные бумаги хоть по десятку листов на дню. Даже без особой на то надобности. Сложнее вышло найти подход к НЕЙ.

Вполне понятно, что его персону восприняли в штыки, но чтоб так! Нет, конечно же, здороваться с ним не передумали, но моментально осадили строгим, неприязненным взглядом. И дальше оказалось ещё сложнее. Для начала, писатель остался без своего привычного места. Правда, у его кресла не подпилили ножки и не опутали спинку с подлокотниками тонкой пленкой, как в аэропортах при упаковке багажа, вовсе нет. На потертом дерматиновом сидении, которое Касл считал даже комфортным, он увидел высоченную стопу бумажных папок, которую невозможно было перебрать ни за день, ни за два, ни за год. Намек был прозрачен, и заставь он себя копаться в бумагах, процесс сближения мог бы пойти веселее. Правда, для его неугомонной натуры ворошение пыльных дел оказалось уж слишком, и Касл пересел за стол бро. Ребята охотно приняли его и, ещё не ведая о размолвке, но чувствуя натянутость отношений, сочувственно, но тайком от Кейт, пожали ему руку. И их поддержка оказалась важнее важного. Парни свято верили в него, в его бескорыстную помощь, вопреки открытой неприязни Беккетт. Её холодное, безразличное: «Здравствуйте, мистер Касл. Что, неразрешимая проблема со свежими идеями? Сожалею, но ничем не могу вам помочь!» нешуточно огорчало, вспоминаясь чуть ли не каждую минуту. Понятно, что в няньки тут ему никто не нанимался, но попытки найти другого себя и не путаться под ногами недовольных копов ни к чему хорошему не привели. Неужели их дружескому общению и пришёл-таки конец? И веря, и не веря в это, Рик прикрыл ладонями лицо, низко опустив голову. Честно говоря, зря он надеялся на хотя бы временное снисхождение, потому что Беккетт — это всегда Беккетт. Всё так же, с видимым безразличием, Кейт упорно отправляла приносимый им кофе на соседний стол или безо всякого сожаления отдавала напиток бро. Всего-то пара часов, и весь участок добродушно улыбался непочатой батарее пластиковых стаканчиков, втихомолку заключая увлекательные пари.

И к доске писателя упорно не хотели подпускать. Когда он подсаживался поближе к Кейт, та с бесстрастным видом придвигала к себе что-нибудь, разграничивая их пространство: блок писчей бумаги, подставку с канцелярским набором, старый дырокол или калькулятор, и Касл снова отступал со щемящей досадой в груди. Его всё ещё считали лишним, и на робкий шепот следовал непреклонный, угрожающий взмах рукой. Однако молчать — не в его писательском духе, потому что Рик видел, чувствовал небывалые перспективы дела, над которым так упорно грызла ногти Кейт.

А переживать было отчего. Нечасто убивают наследниц всемирно известной медиа-империи, да ещё и бросают труп задушенной в подвале дома, идущего под снос. В таких местах всегда полно голодных крыс, и несчастную с обглоданным лицом опознали только по интимной стрижке, да маленькой фривольной татуировке между бедёр. Как назло, в этой части улицы отсутствовали видеокамеры, а если и были, то давали настолько нечеткое изображение, что не понятно было, кто же там движется в темноте, горилла или человек. Львиная доля детективов 12 го участка искала и опрашивала потенциальных свидетелей, эксперты рыли носом землю в месте преступления, но толку от этого оказалось ноль. Никто не видел, как убитая попала в подвал. Никто не знал, с кем она общалась накануне своей смерти, и, что самое плохое, копам катастрофически не хватало времени, чтобы во всём этом досконально разобраться. Убийство наделало много шума даже в верхах, и как только газетчики пронюхали, что полиция топчется на месте, в прессе вспыхнула безудержная, гнусная истерия. И в чём только не обвиняли департамент полиции: в преступной нерасторопности и некомпетентности, в безразличии к жертве и неуважении родственников погибшей, в беспричинном затягивании следствия в интересах неких тайных сил и чуть ли не вовлечении пострадавшей во вселенский заговор. Честно говоря, события развивались как раз в писательском ключе, но Кейт… Пока Касл маялся от вынужденного безделья, он не раз натыкался глазами на её напряженно поджатые губы и недовольный взгляд, стойко застрявший на пустом месте доски. Да, да, с подозреваемым до сих пор было кисло, и как сочувственно нашёптали Каслу бро, все мало-мальски значимые версии Беккетт натурально зашли в тупик. Видя её молчаливые, гордые, но безрезультатные стенания, Рик понимал, что Кейт быстрее сгорит от стыда за собственное бессилие, чем вернет его в свой круг.

В очередной раз отвергнутый недовольным движением её бровей, Касл вынужденно пустился на уговоры. По его докучливому настоянию Лейни повторно исследовала труп, и, как оказалось, не зря. В густых, спутанных прядях жертвы обнаружились микроскопические следы синего биллиардного мела известной японской марки, с очень мелкой, практически пылевидной фракцией частиц, а предполагаемое увечье преступника могло быть связано с полученной травмой, наследственными причинами, профессиональной деятельностью или просто в силу возраста. Больше никаких дополнительных сведений из трупа выжать не удалось, но Касл, моментально преобразившись, ощутил лопатками свой звездный час. Выслушав его, бро охотно поделились материалами дела и, ободряюще хлопнув друга по плечу, пообещали прикрыть. Хорошо, что не в присутствии Кейт, на которую и больно, и грустно было смотреть. Отсутствие подвижек в деле и начальственный прессинг извели её вконец, но Касл знал, что Беккет ни за что и никогда не отступится. Даже если у неё пока ничего нет. Вот где реализовывался его шанс, который не стоило упускать. Да, чёрт возьми, ведь Кейт нравилась ему не просто, как женщина, она была хороша и как напарник, и как друг, и лишиться с общения с ней — значило много и безвозвратно потерять. Сначала для себя, потом для читателей, даже и понятия не имевших, о чем идет речь. Но он-то знал! И нашел-таки, додумал зацепку, о которой поведал только бро, да и то лишь по дороге в клуб. Он искренне верил, что это будет его козырный ход, ключ-карта в неповторимое, неприступное хранилище души детектива Беккет, и возможно даже, путь к прощению. В эту биллиардную, которой якудза владела через подставных лиц, его привели остатки риса с морепродуктами в желудке жертвы, следы биллиардного мела в волосах и хлорсодержащего отбеливателя на запястье трупа, недюжинный писательский ум и тесные знакомства в криминальной среде. А ещё непоколебимая вера в удачу и настоящую мужскую дружбу.

Сковырнув прыщик на кончике носа, Рик приложил палец к уху, заслышав беспокойный голос Эспо.

— Йоу, Касл, как ты там? — легкая, уверенная хрипотца друга привнесла в писательскую душу несравненное облегчение. — Ты еще не наткнулся на нашего парня?

— Пожалуй, он и понятия не имеет, с кем связался! — усмехнулся Рик, но улыбка вышла немного скомканной: сказывалось легкое напряжение. — А вообще-то, в моем распоряжении целая ночь! Даже гудзонское цунами или компактный ядерный взрыв не отвлекут красивого и щедрого парня от увлекательного времяпрепровождения! Веселье только начинается!

— Ты там поаккуратнее, брат, — заботливо подключился к микрофону переживающий Райан, — почувствуешь неладное, сразу же уходи!

— Сейчас, только спинные сенсоры настрою! — нервно хохотнул Касл. — Ну, а у вас как с неладным?

Возникла длительная пауза, и Рик сообразил, что друзья мучительно переваривают его шутку. Когда в коридоре что-то отчётливо и металлически зазвякало, Касл несильно прищелкнул ногтем по микрофону, предупреждая:

— Я имею в виду Беккетт!

— Ах, это! — усмехнулся Эспозито, но тут же замолчал, услышав в динамике характерное шиканье. Усиленно ковыряя ногтем в зубах, Рик скосил глаза: во входную дверь ввалился бородатый, патлатый верзила в кожаных бриджах, клепаной косухе и черной бандане поверх бровей. Звякая по плитке подковками ковбойских сапог, чувак вразвалочку прошествовал к писсуару, где облегчился с шумным и довольным кряканьем. На скромную, неприметную фигуру писателя байкер даже внимания не обратил и, протерев забрызганные пальцы жалким обрывком пипифакса, вышел вон.

Рик прокрался вслед за ним в коридор, высунув голову за угол, прислушался. Никого, лишь из-за распашных дверей в игровой зал накатывал безудержный, веселый шум.

— О’кей, я пошел! — совсем беззвучно прошептал Касл, оправив на себе пиджак. Кажется, нервы свои он обуздал, а после не сильно крепкого коктейля ему станет ещё лучше. — Пойду, проверю на местных свои биологические сканеры!

— Не забудь сказать «яблоки»! — со скромной улыбкой, но деловито напутствовал его Кевин. — И в бутылку не лезь! Если что, мы рядом!

— Обещаю! — сымитировав скаутское приветствие, загадочно ухмыльнулся Касл. — Если надо будет, и дважды «Яблоки!» услышите!