Созидатели (джен)

Хронология

2 мая 1998 — Битва за Хогвартс

Сентябрь 1999 — Гарри работает в Аврорате

31 декабря 2001 — свадьба Рона и Гермионы

Сентябрь 2002 — помолвка Гарри и Джинни

Декабрь 2003 — свадьба Гарри и Джинни

21 июня 2004 — Избрание Рона главой гильдии магических ремёсел

Действия в главе разворачиваются: с 16 по 23 июля 2005

Сразу после тренировки Гарри пригласил Дженис на ужин на площадь Гриммо, чтобы разработать план следующего занятия. За столом к ним присоединилась Джинни, но быстро ушла к себе из-за болей в пояснице. Ей было неудобно сидеть на жёстком стуле даже несмотря на то, что Гарри его немного усовершенствовал.

— Не переживайте, — заверила она их. — Я всё равно не голодна. Мне просто нужно прилечь.

— Если что-то надобится, милая, зови, — с лёгким беспокойством в голосе попросил Гарри.

— Сейчас мне нужно всего лишь прилечь.

Чтобы поцеловать его, Джинни пришлось согнуть ноги в коленях, наклоняться она уже давно была не в состоянии.

Гарри проводил глазами жену, затем посмотрел на гостью, которая наблюдала за этой сценой потеплевшим взглядом.

— Роды, наверное, уже скоро, — заметила Дженис.

— Должны быть через десять дней. Побыстрее бы они уже начались, мне кажется, Джинни на грани.

— Мама мне всегда говорила, что природа мудра: сначала мы ценим сам факт беременности, затем к сороковой неделе не можем дождаться родов и, наконец, с рождением ребенка испытываем настоящее счастье.

— Мы идеально вписываемся в эту концепцию, — согласился Гарри. — А у тебя есть братья или сёстры?

— У меня была сестра и два брата. С младшим братом мы ещё давно поссорились, я ничего о нём не слышала с тех пор, как он переехал жить в Австралию. А старший брат с сестрой погибли во время первой войны. Родители умерли в восьмидесятые.

Гарри решил сменить тему на более радостную.

— Ты виделась на этой неделе с Беллеклэром?

— Нет, он с женой.

Гарри изумлённо вытаращился на Дженис, но та только легко рассмеялась и махнула рукой.

— Не делай такое лицо. Они уже давно живут раздельно. Ещё до того, как мы с Пьером сошлись. Так что я не разрушала никаких семей. Вместо меня это сделала работа.

— Работа?

— Она может паршиво сказаться на жизни, если не предпринимать мер.

— Службу в Аврорате вполне можно совмещать с семьёй, — возразил Гарри. — Причард уже пятнадцать лет в браке. У меня не сложилось впечатления, что его отношения с женой изменились в худшую сторону.

— Стэну, вероятно, удалось найти баланс. Учитывая, как у него всё обернулось, может, оно и к лучшему.

Гарри вспомнил время, когда он почти не видел Джинни из-за Кубка Мира. У него не было полной уверенности, что их отношения выдержали бы подобное в течение более длительного времени. Джинни не планировала заниматься квиддичем всю жизнь. В тот момент она полностью посвятила себя профессиональному росту и карьере, зная, что это лишь небольшой отрезок в её жизни. Гарри тоже это понимал, поэтому смог перетерпеть, ведь он знал, что однажды это всё закончится.

— Это тоже выбор, — произнёс он наконец.

— Пьер выбрал работу, — пожала плечами Дженис. — Для нас это не имеет особого значения. У меня захватывающая работа, и я не планирую заводить с ним детей.

Хранила ли она таким образом верность своему умершему жениху или просто не испытывала особой потребности в материнстве? Возможно, и то, и другое, если только она сама не считала, что её время уже прошло.

— А у него есть дети?

— Да, поэтому он и уехал. Его сын Франсуа в этом году выпускается из Шармбатона.

Гарри решил, что опять пора менять тему. Они обсудили результаты тренировки и взялись за разработку планов к будущим занятиям, поскольку чувствовали, что к концу августа, когда стажёры сдадут экзамены, это всё не закончится.

— А почему ты никогда не использовала свои навыки для тренировки других авроров? — спросил Гарри, после того как Дженис вывалила на него столько интересных и перспективных идей.

— Мне не предлагали.

— А ты не спрашивала?

— Спрашивала. Ещё в самом начале. Но поняла, что никто не хочет тренироваться у женщины. Мне и без того хватало сражений, поэтому я не стала настаивать, — пожав плечами, ответила Дженис.

— Сегодня их это не смутило.

— Времена изменились.

Хотелось бы в это верить. Гарри припомнил, что Киприан Малдун и Саймон Белби, самые языкастые и чаще всего отпускавшие сексистские шуточки, не пришли на тренировку. Хотя, может, они просто не хотели заниматься под его руководством. Теперь, когда Дженис официально стала одним из наставников, они вряд ли рискнут появиться… И это, скорее, радовало Гарри, поскольку враждебная напряжённость между ними его сильно нервировала.

— Фосетт вроде благосклонно относится к девушкам в нашей команде, — сказал Гарри. — Почему он раньше не организовал такие тренировки?

— После двадцати пяти лет работы кажется, что всё и так неплохо. У тебя же свежий взгляд и достаточно возможностей, чтобы выдвигать предложения, несмотря на отсутствие опыта.

Может, поэтому Кингсли так настойчиво толкал его на стезю аврора? Когда Шеклболт ему это объяснял спустя всего несколько недель после Битвы за Хогвартс, Гарри не в полной мере осознал, а, точнее, недооценил пространство для манёвра, которое свалилось на него благодаря сражению с Волдемортом.

— Мы наверстаем упущенное, — пообещал он.

* * *

Следующей ночью Гарри крепко спал, когда кто-то сильно потряс его за плечо.

— Гарри! — позвал спокойный голос.

Слишком спокойный. Голос, который используют, когда хотят убедить себя не поддаваться панике. Проснувшись в мгновение ока, Гарри схватил волшебную палочку и надел очки.

— Люмос! Пришло время, милая?

Весь вечер накануне Джинни жаловалась на больную поясницу, которая не проходила даже в лежачем положении. Заскочившая к ним в гости Молли сразу же сказала, что это верный знак близящихся родов.

— Наверное. У меня отошли воды.

Гарри опустил волшебную палочку и увидел, что её ночнушка действительно была мокрой в районе бёдер.

— Ты уверена, что это именно воды? — обеспокоенно спросил он.

— Да, странные, кстати, ощущения. Всё течёт, и я не могу это остановить.

— У тебя есть схватки?

— Вроде нет, — задумалась на несколько секунд Джинни. — Но поясница всё ещё болит.

— Идём в Мунго, — решительно сказал Гарри.

Он быстро оделся, захватил небольшую сумку, собранную ещё месяц назад, помог Джинни подняться и накинуть сверху домашний халат. Внезапно она согнулась, держась за почки.

— Я не дойду, — выдохнула она. — Особенно по лестнице.

— Ладно, тогда ложись и постарайся расслабиться.

Когда она вытянулась на кровати, Гарри наколдовал Мобиликорпус. Джинни воспарила над постелью.

— Милая, просто расслабься, — попросил Гарри, увидев, как она пытается выпрямиться, — иначе упадёшь.

— У меня уже ощущение, что я падаю, — возмутилась Джинни.

— Я знаю, милая, но так проще всего доставить тебя в больницу.

Гарри пришлось немного пожонглировать сумкой и зажатой в руке палочкой, чтобы освободить ладонь. Джинни тут же схватилась за неё, закрыла глаза и немного расслабилась, несмотря на ощущение дисбаланса. Она медленно проплыла к лестнице, затем одолела её ступенька за ступенькой. Оказавшись в гостиной, Гарри повёл её к камину, который они подключили к общей сети ещё два года назад, порадовавшись, что сейчас не придётся проделывать долгий путь на кухню.

Переместив Джинни как можно ближе к себе, Гарри бросил в камин щепотку пороха, шагнул в пламя и назвал пункт назначения. Почти сразу же он вспомнил, что забыл изменить внешность. Их прибытие в больницу не прошло незамеченным, но Гарри было не до того.

— Моя жена вот-вот родит! — воскликнул он. — Кто-нибудь! Быстрее!

Дальше всё происходило настолько быстро, что Гарри не знал, что следовало благодарить за такую скорость: собственную известность или идеально выстроенную работу в Мунго. Возле них появился мужчина с повисшими в воздухе носилками, Джинни была перемещена на них со всей возможной осторожностью. На этом активное участие Гарри закончилось, медбрат взял на себя командование и двинулся дальше по коридору. Гарри неотступно следовал за ним и оказался в итоге в одиночной палате.

Джинни передали в руки акушерки и двух медсестёр, которые сразу же принялись осматривать и ощупывать пациентку. Под взволнованным взглядом Гарри, оттеснённого с порога в угол палаты, одна из медсестёр провела волшебной палочкой над животом Джинни.

Когда балет подошёл к концу, Гарри заметил, что Джинни сцепила напряжённые пальцы на своём животе.

— Милая, тебе больно? Можно ей дать что-нибудь? — спросил он у оставшейся дежурить медсестры.

Та посмотрела на пациентку и покачала головой:

— Нет, боли ещё не настолько сильные, — ответила она, после чего молча вышла.

Гарри застыл в ошеломлении.

— Но…

— Забудь, уже всё прошло, — произнесла Джинни. — Или сюда ко мне.

Бросив убийственный взгляд в сторону двери, Гарри поставил стул возле постели.

— Ты как? Могу я чем-нибудь помочь?

— Нужно просто ждать. Принесёшь мне стакан воды? — Выпив залпом несколько стаканов подряд, она сказала: — Нужно предупредить родителей. Который сейчас вообще час?

— Три часа. Я свяжусь с ними позже, незачем их будить. Почему дети рождаются ночью?

— Некоторые рождаются днём. Как Виктуар и Фредерик. Наш, наверное, решил сделать это именно ночью, чтобы ты точно был рядом со мной в этот момент.

В последующие несколько часов они практически не разговаривали, просто ждали вместе начала родов. К пяти часам Джинни внезапно захотелось походить, и Гарри следовал за ней по пятам. Довольно часто к ним забегала медсестра, быстро что-то проверяла, затем так же быстро убегала, видимо, к другой роженице. На Гарри она не обращала никакого внимания, никогда ещё он не чувствовал себя таким незначительным. Судя по всему, мужчины здесь не особо ценились. Не считая встретившего их с носилками медбрата, все остальные сотрудницы были женщинами.

Постепенно боли становились сильнее, и под конец Джинни уже не могла сдерживать стоны во время схваток. Гарри уже собирался бежать на поиски медсестры, когда та явилась сама.

— Ей очень больно! Дайте же ей что-нибудь! — своим самым авторитарным тоном приказал Гарри.

Даже не удостоив его взглядом, медсестра провела палочкой над животом Джинни, затем наколдовала чашу с дымящейся жидкостью и поставила её на прикроватный столик.

— Следующую получите, только когда вернётся сильная боль, — медсестра протянула чашу, которую Джинни быстро опустошила. — Но не больше трёх за один заход, хорошо?

Джинни кивнула и с облегчением откинулась на подушки.

— Ты в порядке? — не зная, что ещё спросить, произнёс Гарри.

— Да, так намного лучше…

Она не договорила: схватки вернулись. Медсестра ещё раз провела диагностику и пообещала вернуться через полчаса.

— Хочешь, я её позову? — спросил Гарри у Джинни.

— Она знает, что делает. Если она уверена, что малыш не родится прямо сейчас, я ей верю. Помоги мне приподняться.

Медсестра действительно была права. Когда она вернулась через полчаса вместе с акушеркой, ребёнок ещё не надумал появляться на свет.

— Отлично, недолго осталось, — сообщила та.

Мягким и ободряющим голосом акушерка давала советы. Джинни легла в постель, медсестра помогла ей найти удобное положение, когда схватки шли одна за другой. Вцепившись напряжёнными пальцами в руку Гарри, который чувствовал себя совершенно бесполезным, она следовала всем рекомендациям. Наконец, после дюжины схваток и новой порции дымящегося зелья в палате раздался пронзительный детский крик, и мокрого липкого малыша передали в руки матери.

— Поздравляю, у вас мальчик, — тепло сказала акушерка.

Джинни погладила кончиками пальцев малыша и прошептала:

— Джеймс…

— Родился в девять пятнадцать утра, — добавила медсестра, делая пометки на пергаменте. — Второе имя?

— Сириус, — ответил Гарри и с пересохшим горлом уточнил: — Джеймс Сириус Поттер.

Через четверть часа малыша вымыли, взвесили и завернули в белую пелёнку. Следуя советам медсестры, Джинни покормила ребёнка первый раз. Наблюдая за этим действом, Гарри пришёл к выводу, что их сын был весьма прожорлив для такого крошечного существа. Внезапно он вспомнил, что обещал предупредить Уизли, но совсем забыл об этом в суматохе.

— Я отойду ненадолго, — сказал он, поцеловал жену в щёку и вышел из палаты.

В коридоре Гарри растерянно оглянулся, пытаясь понять, в какой стороне располагались камины, когда какой-то мужчина в пижаме (наверное, пациент) воскликнул:

— Да ладно! Вы же Гарри Поттер!

Обычно Гарри не горел желанием вести с незнакомцами светские беседы, но сейчас его разрывала изнутри сногсшибательная новость, и он просто не мог молчать.

— У нас мальчик! — гордо выпалил он.

— Поздравляю! — рассмеялся мужчина.

Гарри энергично пожал ему руку и двинулся к только что замеченному лифту. Пробираясь по первому этажу, он поставил в известность около двадцати совершенно незнакомых магов о рождении сына и получил от них поздравления. Оказавшись в приёмном покое, он направился к каминам, но внезапно был остановлен Джорджем.

— Ну что там?

— Мальчик! — воскликнул в очередной раз Гарри.

Повсюду раздались счастливые вопли, Гарри оказался в крепких объятиях всех Уизли по очереди. Проходившие мимо маги улыбались, глядя на них.

— Но как вы узнали? — удивлённо спросил Гарри, когда наконец понял, что явилось всё семейство в полном сборе.

— Утром я связалась с Гриммо через камин, — ответила Молли, — и Миффи сказал, что вы ушли ещё ночью. Несложно было понять, куда именно. Мы тут уже час, нас не пустили к вам.

— Там столько всего было.

— Утомительно, правда? — спросил Джордж понимающе.

— О да, я выдохся, — честно ответил Гарри. — И умираю от голода. Джинни давали восстанавливающее зелье, а мне нет!

— Интересно, почему? — риторически вопросила Гермиона.

— Бедняжка, — сочувствующе произнесла Молли. — Рон, отведи его в буфет, а я пойду взгляну на внука. Гарри, где наша палата?

Прекрасно понимая, что всем сегодня не удастся увидеть молодую маму с малышом, большинство Уизли разошлись по домам, пообещав заглянуть позже. Молли с Артуром ушли знакомиться с внуком, а Рон с Гермионой повели Гарри в буфет. Новоиспечённый папа набросился на тарелку с яичницей и мясным ассорти, после чего выпил три кружки кофе.

— Судя по твоему виду, было тяжело, — заметил Рон.

— Не то слово! Ужасное чувство, когда понимаешь, что ничего не можешь сделать.

— Уверена, Джинни скучать не пришлось, везунчик, — язвительно сказала Гермиона.

— Удачи тебе, Рон! — трусовато произнёс Гарри. — В день «икс» она тебе точно пригодится.

— Спасибо, дружище, — перехватив привычный взгляд жены, ответил Рон и стянул с его тарелки сосиску.

— Хотите посмотреть на наше чудо? — поинтересовался Гарри, когда все закончили с едой.

— Если мы этого не сделаем, Джинни нас никогда не простит, — пошутил Рон.

Через час Джеймс познакомился с тётей и дядей, после чего был торжественно водворён в колыбель, которую поставили рядом с постелью матери. Джинни уснула вслед за малышом. Гарри воспользовался перерывом, чтобы сгонять домой и принять душ. На часах была половина двенадцатого, когда он решил вместо возвращения в Мунго навестить Тедди.

Тот как раз только что вернулся со школы вместе с бабушкой.

— Гарри! Гарри! Я хочу увидеть своего крестника! — закричал Тедди, едва Гарри успел выйти из камина.

— Дай ему хоть отряхнуться! — попыталась усмирить его Андромеда.

— Ну, конечно, ты с ним увидишься, — заверил крестника Гарри и обратился к Андромеде: — Я могу забрать его сейчас?

— Мы собирались садиться за стол.

— Но потом ему нужно будет возвращаться в школу, — умоляюще произнёс Гарри. — Я верну его вам через полчаса.

— Ему не хватит времени нормально поесть, — возразила Андромеда.

— Я не голоден, — заявил Тедди.

— Только один раз, пожалуйста, — настойчиво попросил Гарри.

— Ладно, ладно. Поцелуй за меня Джинни. Я навещу её завтра, когда она немного отдохнёт.

— Хорошо. Спасибо. Идём, Тедди. Надевай плащ.

Джинни ещё спала. Гарри поцеловал её в лоб, взял на руки сына, который смотрел на него широко открытыми глазами, и с осторожностью передал Тедди.

— Он похож на Джинни, — прошептал тот, глядя на рыжеватую макушку и карие глаза.

— И как он тебе? — сонным голосом спросила Джинни, открыв глаза.

Тедди неоднозначно скривился: он явно пока не мог назвать его милым.

— Я — твой крестный, — серьёзным тоном сказал он малышу. — Я буду присматривать за тобой, когда твои папа с мамой умрут. Пока же я буду заваливать тебя подарками.

Какое-то время они созерцали друг друга. Гарри и Джинни рядом переглянулись с тихим смешком.

— Кажется, он меня узнал, — удивился Тедди.

— Конечно, — согласилась Джинни. — Он часто слышал твой голос, когда был у меня в животе.

Малыш захныкал, и Джинни сразу же перехватила его, чтобы покормить.

— Тебе пора возвращаться к бабушке, — сказал Гарри Тедди. — Тебе тоже нужно поесть.

Тедди вздохнул, но покорно последовал к выходу. Дома его ждали сэндвичи, которые он проглотил в мгновение ока. Андромеда попросила Гарри отвести Тедди обратно в школу. Стоя одной ногой в камине в направлении больницы Мунго, Гарри успел услышать, как Тедди громко воскликнул:

— Я стал крёстным! Моего крестника зовут Джеймс Сириус Поттер!

* * *

Через шесть дней, в субботу, двадцать третьего июля Джинни выписали из Мунго. На площади Гриммо собралась вся семья, чтобы устроить праздничную встречу для новоиспечённой матери. Молли заранее позаботилась о лёгких закусках, и под её чутким руководством домовые эльфы сервировали стол в гостиной и украсили стены.

К возвращению Джинни всё было готово.

— Я поставила для тебя удобный стул, — стоило Джинни переступить порог дома, как Молли тут же взялась её опекать.

— Я наконец-то могу двигаться как раньше, — возразила та. — И планирую сполна насладиться этой возможностью.

Зато установленную неподалёку колыбель она оценила. Перед самой выпиской из больницы она успела покормить Джеймса, и теперь тот счастливо улыбался. Джинни положила его в колыбель и почти сразу же услышала радостные голоса Рона и Гермионы. Гарри крепко обнял друзей, те поздравили Джинни и направились к главному виновнику сегодняшнего торжества.

Следом прибыли Флёр и Билл с детьми. Виктуар уже исполнилось пять, а Доминик — два. Буквально через пару минут явились Джордж и Анджелина с крошкой Фредериком, за которым уже нужен был глаз да глаз, несмотря на юный возраст. Ему было полтора.

Тедди ворвался в гостиную вместе с размеренно ступавшей бабушкой.

— Джеймс! Я уже здесь, — громко выпалил Тедди, стремительно пролетая мимо стола.

— Ш-ш! Разбудишь малыша! — прошипела Виктуар, слышавшая эту же фразу сотню раз только по отношению к себе самой.

— Я могу его подержать? — попросил Тедди, добравшись до колыбели.

— Когда он проснётся, — пообещала Джинни.

Перси прибыл с огромным пакетом, в котором был подарок в честь рождения первенца.

— Не нужно было, — возразил Гарри.

— Ой, да это мелочь, — отмахнулся Перси. — Просто кое-что из одежды.

— Гермиона устроила облаву на маггловский магазин детской одежды, — сказал Рон, показав на пакет, который он только что поставил в угол.

— У этого ребенка будет одежда на все времена.

Гарри решил и сразу же об этом заявил во всеуслышание, что его сын будет носить только новую одежду, несмотря на огромное количество кузенов, которые могли бы снабдить его вещами, из которых они сами уже выросли.

Андромеда воспользовалась моментом и преподнесла свой подарок: набор слюнявчиков, полотенец и подгузников с вышитыми на них сказочными персонажами и волшебными существами. Они тут же пошли по рукам, потому что все захотели рассмотреть поближе такую красоту.

— Мы заказали из Франции любимые игрушки Виктуар и Доминик, — добавила Флёр и протянула Джинни пакет с огромным бантом.

— А где Чарли? — недовольно спросила Молли. — Не мог хотя бы раз прийти вовремя.

— Ты же знаешь, что у драконов сейчас сезон размножения, а в это время часто случаются всякие неожиданности, — усмирила её Джинни.

Внезапно раздался дверной звонок.

— Кто мог прийти таким маггловским способом? — удивилась Анджелина.

— Наверное, это Луна, — ответила Джинни и побежала открывать.

После доброй дюжины радостных восклицаний и крепких объятий в гостиной появилась Луна вместе с Джинни. Луна сразу же заметила свадебный букет, созданный ею для Джинни и Гарри, который сейчас занимал почётное место на каминной полке. Она пожелала ему хорошего дня и нежно прикоснулась пальцами к листьям. Затем восхищённо полюбовалась спящим малышом Джеймсом, достала из сумки с лямкой через плечо цветочную гирлянду и принялась крепить её к пологу колыбели. Никто и ухом не повёл, настолько все привыкли к чудаковатому поведению Луны.

Последним прибыл Чарли. Он поздоровался со всеми, развеселил мать, рассыпавшись в смешных извинениях, и осыпал своего новоиспечённого племянника восторженными эпитетами. И только потом заметил Луну, поздоровался с ней. Пересекались они не первый раз, но особенно глубокий вырез на блузке девушки привлёк внимание этого неутомимого ловеласа. Он начал рассказывать смешные истории из жизни драконолога, сияя широкой улыбкой и заваливая Луну комплиментами. Молли с каждой минутой всё больше хмурилась. Но судя по отсутствующему выражению лица Луны, шансов довести начатое до конца у Чарли было катастрофически мало. Чтобы заинтересовать начинающего магозоолога, историй о драконах явно было недостаточно.

Малыш Джеймс проснулся и снова пошёл по рукам родственников.

— Настоящий Уизли, — постановил Артур, любуясь его белоснежной кожей, рыжеволосой макушкой и карими глазами.

— Да уж, благодаря нашим детям у нас в семье теперь такое разнообразие, — согласилась Молли, окинув любящим взглядом двух утончённых светловолосых внучек и смуглокожего крошку Фредерика с кучерявыми чёрными волосами.

— И это отлично, — заявил Рон. — Наконец, в Хогвартсе больше не будет этой бородатой шутки: «Видишь рыжего, значит, он один из Уизли»!

— Здесь нечего стыдиться, — с негодованием отрезал Артур.

Гарри, опознавший в реплике Рона тянущиеся интонации Драко Малфоя, поспешил ему на помощь.

— Неприятно, когда тебя постоянно сравнивают с другими членами семьи. Это всё равно что отрицать право на собственный характер.

— Ты прав, — согласился Перси. — Сколько раз у меня спрашивали, почему я не хочу играть в квиддич!

Ещё с традиционных семейных посиделок по воскресеньям Гарри заметил, что с квиддичем у Перси всё было в порядке. Значит, он действительно отказался играть за гриффиндорскую команду по собственному желанию, а не из-за отсутствия таланта к полётам.

— И, кстати, МакГонагалл, которая всё никак не могла понять, что мы действительно не хотим становиться старостами, как все до нас, — поддержал Джордж. — И вообще, ей стоило бы нас поблагодарить: ей не пришлось выбирать между мной и Фредом! Не думаю, что она согласилась бы назначить нас обоих!

Несмотря на упоминание Фреда, все рассмеялись.

— А можно взять пирожное? — попросил Тедди.

— Конечно, милый, — тут же ответила Молли, придя в ужас от мысли, что ребёнок мог умирать от голода в её присутствии.

Накормив всех, кому было меньше десяти лет, она наполнила бокалы шампанским для взрослых. Джинни забрала Джеймса из рук Чарли — к огромному облегчению Тедди, который явно не доверял своему дяде во всём, что касалось его крестника.

— Да снизойдёт на всех благодать единорогов! — громко воскликнула Луна.

С улыбкой на губах все повторили её тост.

* * *

Пронзительный детский плач вырвал Гарри из сна.

— Твоя очередь, — пробормотала Джинни сонным голосом.

Гарри ещё не настолько проснулся, чтобы напрячь память и вычислить, действительно ли сейчас был его черёд. Он посчитал разумным не вдаваться в такие подробности и с горьким вздохом встал с постели. В спальне царил полумрак, поскольку они предусмотрительно приоткрыли занавески, и с улицы исходил слабый свет от маггловских фонарей. В детской темноту слегка разгоняло звёздное небо на потолке.

Плач не прекратился, когда Гарри взял кричащего малыша на руки, но стал менее истошным. Он вернулся в спальню, полусонная Джинни прислонилась спиной к подушке, забрала Джеймса и аккуратно приложила его к груди. Наступила благословенная тишина, и в ночи были слышны только причмокивания.

Гарри прилёг, Джинни будто задремала и тесно прижалась к нему. Мысли текли лениво и бесцельно, он ни бодрствовал, ни спал, находился где-то между двумя этими состояниями. Спустя целую вечность его привёл в чувство сильный толчок в бок. Джинни закончила ночное кормление и теперь настойчиво намекала, что кому-то пора вернуться в колыбель.

Гарри несчастно вздохнул, забрал своё бесценное чадо и вернул его в детскую. С чувством выполненного долга он проскользнул в тёплую постель.

— Поверить не могу, что раньше мы думали, что были счастливы, — прошептала Джинни.

Гарри был полностью согласен. Никогда прежде он не был настолько счастлив, как сейчас.

КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ